Как-то одним осенним вечером 1985 года меня затащили на семинар в Школе метафизики города Талсы. Семинар был посвящен нумерологии. Хотя я слышал слово «нумерология» раньше, но совершенно ничего не знал в этой области и не был заинтересован в ее изучении. В течение первого скучного часа лекции мои мысли где-то блуждали, и я лишь иногда вслушивался в то, что рассказывалось. На лекции обсуждались значения девяти однозначных чисел, которыми пользуются в нумерологии. Когда женщина, делающая доклад, дошла до числа два, она несколько раз повторила: «Два – это число чистой восприимчивости, чистой восприимчивости». На шестой или седьмой раз, когда она повторила эти слова, произошло нечто странное. Я услышал, как отчетливый голос в моей голове произнес: «Да, это так. Я точно знаю, что это именно так!» И тот момент, и тот голос остаются для меня загадкой до сих пор. Но с того вечера я ощутил настоятельную необходимость как можно глубже познать нумерологию.
На протяжении следующих пяти лет я штудировал книги одну за другой. Я узнал, что нумерология является частью невероятно древней системы, используемой для понимания самого себя и окружающих, для предсказаний и даже для развития духовности. Большинство цивилизаций, существовавших на протяжении всей известной нам истории человечества, пользовались нумерологией или символизмом чисел в том или ином виде. История нумерологии прослеживается вплоть до шумеров, которые изобрели письменность за 3200 лет до нашей эры. Я понял, что существует великое множество форм символизма чисел. Возможно, их несколько сотен, а современный вариант этого символизма, так называемая пифагорейская нумерология, является относительно недавней разработкой, относящейся уже к XX веку. Даже уважаемая каббалистическая нумерология возникла лишь в самом начале нашей эры. Символизм чисел менялся со временем, и он не всегда был тем изощренным инструментом, которым является в наши дни. На различных стадиях своего становления этот символизм зачастую принимал те формы, которыми ныне пренебрегают. Например, в эпоху Средневековья победителей соревнований предсказывали на основании сложения чисел, соответствующих буквам их имен. Того, у кого сумма оказывалась наибольшей, и считали предполагаемым победителем. Однако, несмотря на подобного рода казусы, ранее существовали и существуют сейчас различные валидные (достоверные) формы символизма чисел, начиная от каббалистического Древа жизни и заканчивая китайской И-Цзин («Книгой Перемен»), о которой говорят как о «математической модели Вселенной». К этим же системам относится и пифагорейская нумерология.
Занимаясь изучением пифагорейской нумерологии, я увидел многочисленные расхождения, противоречия и ограничения, присущие современным практикам этого искусства. Самый наглядный пример – число ноль. В настоящее время не существует единого мнения относительно того, считать ли это число валидным с точки зрения нумерологии. Одни подтверждают, другие отрицают это. В отношении этого и прочих фундаментальных вопросов в нумерологической литературе не делается никаких попыток определить валидность тех или иных концепций или хотя бы просто доказать их. Однако без логических обоснований идей того или иного автора наша участь незавидна – нам приходится принимать на веру убеждения другого человека, какими бы неточными и ограниченными они ни оказались бы на деле. Альтернативой слепой вере является формулировка собственных идей и выработка собственного понимания на основе исследований, медитаций и анализа. Мы можем работать над открытием для себя всеобъемлющей системы символизма чисел, которая бы была самосогласованной, внутренне непротиворечивой, если пользоваться терминологией теоретиков и ученых. Именно в этом и состоит цель этой книги. Это – самосогласованная система символов, все части которой взаимосвязаны и должны функционировать как единое целое. Как писал Фритьоф Капра, «самосогласованность – это суть всех законов природы»*.
Но относительно чего должна быть самосогласованна эта система? Если говорить о символизме чисел, то ответ очевиден – относительно аксиом, постулатов, принципов и теорем огромного массива знаний, который был специально разработан для того, чтобы управляться с числами и манипулировать ими; относительно нашей математической системы. Много веков назад символизм чисел был математической практикой, существовавшей наряду с арифметикой и геометрией. Математические техники того времени были полностью применимы к числовому символизму. Но это была эпоха, когда математика переживала период своего младенчества. Большинство систем символизма чисел полностью разрабатывались на основе примитивных математических знаний, и с тех пор они никогда не подвергались модификации. Давайте возьмем для примера «противоречивый» ноль. Не считая индейцев майя и шумерских астрономов, ни в одной из европейских, африканских или азиатских цивилизациях вплоть до последнего времени, до самого начала XX века, не было истинного нуля! Следовательно, когда древние народы создавали свои священные системы, они, естественно, не включали в них ноль. В наши дни все эти системы числового символизма, а также их производные все еще работают – но устаревшим способом.
Это очень любопытный анахронизм в мире, в котором ноль имеет такое фундаментальное значение для использования чисел. Числа, используемые в качестве символов для психологических или духовных целей, ничем не отличаются от чисел, используемых для измерения и подсчета. Однако пути математики и числового символизма резко разошлись примерно в 1600 году, с момента возникновения научного подхода. Я начал задумываться над тем, есть ли в наши дни связи между этими двумя методологиями. У меня была интуитивная уверенность в том, что это – два куска, вырезанные из одной и той же ткани. Но как именно? Где таится связь, скрывающаяся за использованием чисел? Я обнаружил, что таких связей несколько.
В этой книге содержится множество тех заключений, к которым я пришел. Я начал отслеживать поразительную, а иногда и странную, историю математики, делая акцент на аспектах ее культурного и философского развития. Обсуждение этих аспектов завершается описанием того поразительного сдвига, который произошел в математике в XX веке. В результате впечатляющего прогресса физики многие научные концепции (особенно в области субатомной физики) приблизились к метафизическим представлениям! Но почему бы и нет? Трансцендентный символизм чисел создавался древними с помощью математики, как они понимали ее. А почему сегодня должно быть иначе?
На протяжении всей этой книги я занимался продолжением работы древних, переведя (с возможным уважением) их техники и термины на язык современной математической практики. Это позволило углубить и расширить понимание и использование числового символизма, особенно пифагорейской нумерологии. По концептуализации каббалистическая нумерология считается более математической и духовной, чем ее пифагорейская сестра. Однако пифагорейская нумерология извлечет большую выгоду из этой модификации. Я не знаю ни одной печатной работы, целью которой была бы адаптация числового символизма для наших дней. Хотя многие авторы писали о том, что они узнали в ходе своих исследований прошлого, лишь единицы попытались заставить древний символизм заговорить на языке современности. Какими бы поразительными и привлекательными ни были символы далекого прошлого, их смысл в полном объеме не понятен (да и не может быть понятен) нам сегодня. Например, что может современный нумеролог или просто наш современник понять из древнегреческого представления о том, что 6 является совершенным числом? Это число считалось таковым, потому что числа, на которые 6 делится без остатка – 1,2 и 3 – при сложении дают ту же самую шестерку. Совершенные числа были чрезвычайно важны во времена Пифагора, но их значение в наши дни может быть неизвестным или утратившим свою актуальность.
Я от всей души надеюсь на то, что математики и ученые отнесутся к тому, что изложено на страницах этой книги с научной объективностью. В науке по отношению к символизму чисел и метафизике преобладает установка, которая выглядит как желание «избавиться от вековых завалов мусора, в том числе мифов и ложных космологий, которые мешают «Я»-образу человечества»[1]. Однако люди, занимающиеся научными поисками «объективной истины», могут извлечь пользу из изучения аналогичных метафизических поисков истинной природы реальности. В некоторых аспектах я согласен с такими словами Эдварда Уилсона: «Наука является самой главной метафизикой нашего времени»[2]. Однако символизм чисел обладает потенциалом улучшить нашу жизнь. Необходимо перевести на современный язык и заново изобрести в свете современного понимания и знаний те метафизические термины, образы и техники, которые мы унаследовали от древних аграрных цивилизаций; в противном случае они так и останутся непостижимыми для нас.
Для того чтобы ученый смог переключиться с естественно-научной модели реальности на метафизическую, ему нужно не только найти общий знаменатель или общий язык; ему требуется подлинная восприимчивость к совершенно иному подходу. В данной книге содержится множество метафизических концепций, выраженных математически. Однако я не уверен в том, что это поможет математикам перекинуть мост через пропасть. В математические умонастроения вложены слишком большие инвестиции, чтобы можно было с легкостью принять мистические субъективные вещи. В результате мы имеем два фундаментально различных восприятия реальности, говорящие на разных языках.
Биология предлагает нам пример, который служит великолепной метафорой этой головоломки: бабочки видят в другой части спектра, нежели люди, и поэтому они «находят цветы и источники пыльцы и нектара по паттернам ультрафиолетовых лучей, отраженных лепестками. Когда мы видим желтый или белый цветок, бабочки видят пятна и концентрические круги света и тьмы»[3].
Я искренне убежден в том, что стоит выяснить, что видит «магическая, мистическая бабочка». Задача и истинная цель нумерологии, как и любой другой метафизической системы символов, заключается в углублении нашей духовной жизни, а также совершенствовании искусства жить. К сожалению, когда я завершил свои исследования пифагорейской нумерологии в 1990 году, я не обнаружил в ней никакой духовной природы. За исключением нескольких упоминаний о кармических числах и кармических уроках, эта дисциплина полностью вращается вокруг мирских дел и того, как с ними справляться. Несмотря на то что пифагорейская нумерология обладает потенциалом дать информацию душе человека, она представляет собой лишь некую сверхъестественную приманку. На мой взгляд, все представления о кармических числах являются всего лишь безосновательными спекуляциями; эту точку зрения я буду исследовать в этой книге с позиции математических понятий.
Нумерология – это исключительный инструмент для анализа характера в мельчайших деталях. У него есть лишь одно ограничение: не существует нумерологического способа, который бы по нумерологическому портрету позволил сказать, как человек проживает свою жизнь и какого прогресса он добился в сфере духовности. Практически одинаковые комбинации чисел могут быть у нищего попрошайки и процветающего бизнесмена, у безнравственного преступного карьериста и идеалиста, трудящегося во благо человечества. Нет никаких сомнений в том, что все нумерологии будут яростно отрицать это заявление. Однако я предполагаю, что единообразие в толковании нумерологических карт обусловлено, главным образом, тем фактом, что своим нумерологическим портретом интересуются лишь люди определенных типов. Нищие попрошайки, беспринципные преступники и прочие маргиналы, видимо, не входят в эту группу.
В конечном итоге я знаю, что числовой символизм докажет свою духовную природу. Древние знали это. Современные каббалисты знают это. Я поставил перед собой цель обнаружить эту природу в современной математике. После долгих исследований, затратив большие усилия, я смог идентифицировать процесс духовного развития и другие аспекты духовной жизни посредством интерпретации определенных чисел и использования математических приемов. Наша математическая система представляет собой уменьшенную копию логики и порядка. Основанная на нескольких аксиомах, которые принимаются за истину без доказательств, вся математическая система была построена, шаг за шагом, как идеально согласованная структура. Она начинается с исходных предпосылок и никогда не отклоняется от них. По большей части мой метод опирался на то, что физики называют «мысленным экспериментом». В ходе мысленного эксперимента процесс открытия осуществляется ментально, с точно такой же дотошностью, аккуратностью, точностью и вниманием к деталям, как и во время любого другого естественно-научного эксперимента. Для того чтобы воспользоваться метафизическими понятиями, я на каждом этапе погружался в глубокую медитацию и записывал свои открытия на бумаге только тогда, когда был полностью уверен в точности и аккуратности своих заключений.
Я представляю большую часть этой работы ближе к концу книги. Эта работа состоит из интерпретации девяноста числовых сочетаний, а также десяти различных уровней этих чисел. Занимаясь этой работой, я руководствовался лишь истиной. Для написания этого раздела, посвященного интерпретациям, потребовались полтора года работы и глубокая концентрация на самых неуловимых, таинственных и ускользающих от внимания значениях. Сложнее всего мне далась интерпретация «четырехразрядного числа на девятом уровне»*, на что ушло целых четыре месяца. Результатом этих усилий стало одно-единственное предложение, состоящее из восьми слов! Я чувствовал себя так, как будто после долгих месяцев работы обнаружил золотой самородок.
Если ты, читатель, готов потратить время и силы, чтобы истолковать эти числовые комбинации для самого себя и овладеть математикой этой духовной символической системы, то тебя ждет особая награда. Постоянные, творческие занятия числовым символизмом могут принести тем, кто их практикует, озарения, знания и улучшение жизни, о которых те не могли и мечтать. Акт открытия тонкого смысла и запутанной внутренней работы – это волнующий процесс сам по себе; на каждом этапе этого пути вас ждут знания, мудрость и прогресс. Приготовьтесь к духовному приключению, которое ждет вас.
(Маленькое примечание относительно языка, используемого в этой книге: я приношу свои извинения читательницам за использование местоимений «он», «его» и «ему», которые относятся и к мужчинам, и к женщинам. Хотя это правильно с точки зрения грамматики, я считаю это устаревшим способом. Однако, ввиду отсутствия приемлемых альтернативных вариантов, я надеюсь, что читатели обоих полов простят мне эту устаревшую фразеологию.)
Важность и смысл этого будут объяснены в главе 12.