Его лицо искажается очередной усмешкой с лёгким пренебрежением. Меня от этого оскала передёргивает, а ему нравится. Он смакует мои эмоции, зависая взглядом на губах. Смотрит на циферблат стильных часов на широком кожаном ремешке, и мне совсем не нравится то, что я вижу в его глазах. Нервно поглядываю на детей, а они с любопытством косятся на меня.
– Выдыхай. Не успеем, – он быстро допивает свой кофе и поднимается из-за стола. – Назар, – обращается к сыну, – избавиться от неё не выйдет. Можешь даже не начинать. Люси будет помогать Инессе смотреть за вами, пока я ищу няню.
– Она не няня? – интересуется мальчик. – А кто тогда?
– Твоя новая жена? – хмурится Ками.
– Слишком много вопросов, – строго отрезает Руслан. – Я уехал.
И дети ожидают ответов от меня. А я понятия не имею, что им сказать. Развожу руками, показывая, что мы с ними в одинаковом положении. Назар тут же теряет ко мне интерес. Так и не доев кашу, уходит из-за стола. Маленькая Ками убегает за братом. В столовой тут же появляется Вера и молча начинает убирать посуду.
– Вам помочь? – становится неловко за то, что меня обслуживают.
– Нет, что ты, – улыбается женщина.
– Это её работа, – выговаривает вошедшая Инесса. – У тебя своих дел нет? Займись переездом, пока мы с Ками отвозим Назара на занятия.
Вера снова замыкается в себе и работает быстрее. Во мне всё протестует против такого обращения. Мне нравится эта добрая женщина и, наверное, включается солидарность. Меня тоже тут ни во что не ставят. Поднимаюсь, и не глядя на Инессу, начинаю собирать оставшиеся тарелки.
– Я скажу Руслану, что ты игнорируешь мои замечания. Мало мне детей! Еще и подстилку свою на меня решил повесить! Женился бы уже, что ли.
– Знаете, Инесса Константиновна, – передаю Вере собранную посуду, просто не зная, куда дальше её нести, – я сюда не просилась. Не надо на меня кричать!
Неприятная женщина только подбородок выше поднимает и гордо уходит.
– Какая она…, – подбираю слова поприличнее. – Мерзкая и злая.
Вера только украдкой улыбается на мои слова. Не понимаю, как она выжила в этом серпентарии. Но если уж у неё получилось, может и я смогу?
Выдохнув, отправляюсь исследовать выделенный мне этаж. Он неуютный. Комнат много, все они мебелированные, но нежилые. Одинаковая картинка – целлофан, белая ткань, задёрнутые шторы. Пара комнат немного больше остальных, и в них есть те самые дополнительные удобства, про которые говорила Инесса. Решаю выбирать вид из окна, раз обстановка меня никак не трогает.
Определившись со спальней, выбрасываю из неё всё лишнее, переношу постельное белье, на котором спала, и одеялку. Сама не знаю, зачем. Здесь есть точно такое же одеяло, но то уже пахнет мной – и мне капельку спокойнее.
Завернувшись в него, долго стою у окна, не зная, что делать дальше. Бродить по остальному дому не хочется. Страшно обнаружить здесь подвал с цепями или пыточную комнату с мягкими стенами. Мозг подкидывает картинки одну ужаснее другой, и ничего из этого я не могу связать со своим прошлым. Это просто страх.
Закрыв глаза, пытаюсь выгнать его из своей головы. Напрягаю все мышцы, задерживаю дыхание до головокружения. Ну, пожалуйста! Давай. Хоть что-то.
Нет. Темно и пусто, как в сердце у Руслана, если оно у него вообще есть.
В окно вижу, как возвращаются Инесса с Камилой. Малышка бежит в дом вперёд местной надзирательницы.
Решаю спуститься и встретить.
– Смотри, что у меня есть, – Ками тут же подбегает ко мне и хвастается своей новой короной. Она очень красиво переливается. – Как у настоящей принцессы, – шепчет мне малышка. – С камушками.
Беру у неё из ручек украшение и в шоке понимаю, что это не детская пластмассовая игрушка. Это ювелирка!
Девочка забирает у меня корону. Важно надевает её на голову и, дёрнув выше носик, командует:
– Слуга, отнеси меня в мою комнату! Немедленно! – топает ногой и хмурит брови.
– Неси, – усмехается Инесса. – Её величество просят.
– Отец такое поощряет? – удивленно смотрю на женщину.
– Отец откупился от её слёз короной за двести тысяч. Ты сама-то как думаешь? Займи ребёнка, я переоденусь и приду к вам.
У меня не находится слов для ответа. Двести тысяч… Игрушка шестилетнему ребёнку! Неудивительно, что Ками так себя ведёт. Она уже явно знает, как получить от отца то, что ей хочется. Родительскую любовь Руслан заменил понятной для себя валютой – деньгами. Вот и получается, что хоть и отчасти, но мои выводы были правильными. Меня купил, детей тоже покупает.
Подыграв маленькой принцессе, уношу её в детскую. После короны за двести штук, я уже не удивляюсь тому, что вижу. Обилие игрушек, разбросанных по всем поверхностям, огромный шкаф, забитый одеждой, плазма на стене и двуспальная кровать с газовым балдахином.
Ками ничего не желает делать самостоятельно. Я снимаю с неё обувь, куртку и остальную одежду. Достаю разные платья из шкафа, а она только фыркает и крутит головой.
– Ты совершенно никчёмная, – выговаривает сложное слово, слезая со стула. – Всё надо делать самой!
– Где ты услышала такие слова? – понимаю, что это не её.
Она, скорее всего, даже не осознает значения сказанной фразы. Так говорят взрослые в этом доме.
– Инесса так Вере говорила, – со всей детской непосредственностью отвечает Ками, вытаскивая вместо платья кигуруми-единорога. – Это хочу!
Помогаю ей застегнуть замочек на плюшевом комбинезоне, и меня заменяет Инесса.
Заняться снова нечем.
Вернувшись в комнату, дожидаюсь возвращения Назара. Его привозят из лицея глубоко во второй половине дня. Мальчик, так похожий на своего отца, легко находит мою комнату, отдает мне планшет и уходит переодеваться.
Долго смотрю в экран, думая, что искать. Одежда – последнее, что меня волнует. Информация! У меня в руках источник информации, но куда двигаться, я пока не понимаю. Решаю начать с простого.
«Руслан Грановский» – вбиваю в поисковую строку.
И первая же ссылка приводит меня на статью о нём.
«Руслан Аркадьевич Грановский, молодой и успешный бизнесмен, завидный холостяк, ворочающий миллионами и подмявший под себя значительную часть строительного рынка…»
Бла-бла-бла. Сплошные дифирамбы и ничего стоящего.
В этой же статье есть ссылка на сайт его компании. Конечно же, ведущая сразу на страницу с большой фотографией руководителя. Здесь информации ненамного больше. К его ФИО добавляю возраст. Тридцать шесть. Мне это не даёт ровным счётом ничего.
Фотографии. У него их много. Поисковик во вкладке с картинками демонстрирует мне неизменно делового Грановского на встречах, в ресторанах, с женщинами и всегда с холодным, высокомерным взглядом.
Мой взгляд сам задерживается на одном из мужчин. Крупный, темноволосый. Стоит боком. Лицо практически невозможно разглядеть, но мой пульс подскакивает. Я могу его знать? Щёлкаю по фото, разворачивая его на весь экран, и больше ничего не успеваю сделать. Без стука входит Назар. Заглядывает в свой планшет.
– Не говори папе, ладно? – прошу мальчика.
– Смотря что мне за это будет, – забирает у меня гаджет, закрывает все вкладки, а вместо них вбивает название магазина. – На, – возвращает мне планшет. – Я здесь посижу подожду. Сестра достала уже своей короной!
– Назар, – открываю каталог с одеждой, – а что ты хочешь за молчание?
– Я ещё не решил, – забирается на мою кровать в обуви, вставляет в уши беспроводные наушники и утыкается в телефон, всем своим видом демонстрируя, что разговор окончен.