Петр Андреевич Вяземский

К подушке Филлиды (С французского)

Поведай тайны мне свои,

Подушка, смятая Филлидой,

Пух с горлиц, вскормленных Кипридой,

Иль с легких крылиев любви!

Не сказывай, что взор встречает,

Когда покров с себя ночной

Откинет легкою ногой,

Или зефир его сдувает!

Не сказывай ты мне равно,

Как уст прелестных осязаньем

И сладостным она дыханьем

Твое согрела полотно!

И сам Амур красноречивый

Всего бы мне не рассказал

Того, что прежде угадал

Мечтою я нетерпеливой!

Нет, нет! Поведай мне сперва,

Как часто с робостию скромной

Любви восторгов шепчет томно

Она волшебные слова?

Скажи мне, сколько слез укоры

И ревности упало слез

В тебя, когда я веткой роз

Украсил грудь Элеоноры?

На днях украдкою в тени

Она меня поцеловала.

«Ты видишь – ты любим, – сказала, —

Но от самой меня храни».

Я тут с Филлидою расстался.

Скажи, могла ль она заснуть?

Скажи, как трепетала грудь,

Как вздох за вздохом вырывался?

Девица в поздние часы

Под завесом не столь таится:

Душа ее нагая зрится,

Как и открытыя красы.

Другим бы, может быть, скорее

Пристало тайны знать твои,

Но из поклоников любви

Достойней тот, кто всех нежнее.

Когда, ущедренный судьбою,

Я при тебе к груди своей

Прижму ее и робость в ней

Я поцелуем успокою?

Вечор мне руку подала,

Затрепетала и вздохнула.

«Ты завтра приходи», – шепнула

И, закрасневшись, отошла.

О боги! Можно ли мне льститься?

Прелестной верить ли судьбе?

Подушка! Вечером к тебе

Приду ответа допроситься.

<1815>

Простоволосая головка

Простоволосая головка,

Улыбчивость лазурных глаз,

И своенравная уловка,

И блажь затейливых проказ —

Всё в ней так молодо, так живо,

Так не похоже на других,

Так поэтически игриво,

Как Пушкина веселый стих.

Пусть спесь губернской прозы трезвой,

Чинясь, косится на неё,

Поэзией живой и резвой

Она всегда возьмет своё.

Она пылит, она чудесит,

Играет жизнью, и, шутя,

Она влечет к себе и бесит,

Как своевольное дитя.

Она дитя, резвушка, мальчик,

Но мальчик, всем знакомый нам,

Которого лукавый пальчик

Грозит и смертным и богам.

У них во всём одни приемы,

В сердца играют заодно:

Кому глаза ея знакомы,

Того уж сглазил он давно.

Ея игрушка – сердцеловка,

Поймает сердце и швырнёт;

Простоволосая головка

Всех поголовно поберёт!

Июль 1828

Загрузка...