В понимании Семёнова, старый царский режим предоставлял казакам почётное место в обществе. Казачество, к которому он причислял и себя, было гармонично интегрировано в систему общественных и армейских отношений на протяжении веков.
Однако с приходом новой революционной власти всё изменилось. В мире, где побеждали революционные идеалы, казачеству не было места.
Позиция Семёнова была непреклонной, и она настроила его против полумер Временного правительства, которое пришло к власти после Февральской революции.
23 ноября 1917 года Семенов поддерживал связь по телеграфу с Лениным. Ленин спросил: «До меня дошли слухи, что вы застрелили двух наших товарищей, членов большевистской партии, выполняющая приказы Центрального Комитета.… Это правда?» Семенов ответил: «Нет, это неправда! Мы застрелили двух провокаторов и террористов, которые ставили своей целью подорвать армейскую дисциплину и помешать отправке войск на фронт». Ленин: «Вы должны быть сурово наказаны. Вас ждет виселица!».
Во время пребывания в столице, Семенов предложил арестовать Владимира Ленина и его соратников, и немедленно казнить их через расстрел. В понимании Семенова большевики были главным злом, разлагающим не только армию, но и страну.
Дальневосточный казачий сепаратизм в годы Гражданской войны возник не случайно. Он получил серьёзную идеологическую основу весной-осенью 1917 года, когда казачьи войска России, включая дальневосточные, выдвигали требования, которые, если бы были реализованы Временным правительством, могли бы дать казачеству обширные права и свободы.
После октябрьского переворота казакам пришлось бороться за свои права и свободы с оружием в руках. В Забайкалье выбор пал на Григория Семёнова в качестве лидера казачьего движения.
9 января 1918 года был создан Особый Маньчжурский отряд (ОМО) Семёнова.
Согласно свидетельствам участников ОМО, отряд сразу же начал получать финансирование от союзных держав. В брошюре «Деятельность Особого Маньчжурского Атамана Семёнова отряда», опубликованной в начале 1919 года, признавалось, что первой финансовую поддержку оказала Англия, затем Франция и Япония. Авторы отмечали, что Япония «во все времена деятельности ОМО была его лучшим и искренним другом, помогая во всём: деньгами, оружием, добровольцами и устраняя неблагоприятные для отряда политические обстоятельства».
Не только Семёнов, но и другие дальневосточные атаманы предпочитали японскую политику на русском Дальнем Востоке и не признавали власть Верховного правителя адмирала А. В. Колчака, стремясь к казачьей гегемонии в регионе.
В апреле 1918 года, до того, как проявилась вся глубина его «порочности», Семёнов произвёл впечатление на опытного британского офицера как «исключительно патриотичный и бескорыстный человек». И почти два года спустя британский верховный комиссар в Сибири Майлз Лэмпсон признавал, что самая резкая критика режима Семёнова была оправдана, но считал атамана «искренним человеком».
Семёнов, несомненно, был и стремился быть образцовым лидером, и диаметрально противоположные мнения о нём были вызваны его окружением и образом жизни военного. Ни один человек не может служить примером всех человеческих добродетелей. Образцовость в понимании Семёнова предполагала и требовала от него чёткого определения приоритетов и, следовательно, откладывания в долгий ящик определённых видов деятельности, которые могут показать врагам слабость и нерешительность. Выбор образа Семёнова был решительно военным. Семёнов личным примером должен был продемонстрировать решимость, жестокость к врагу, ценности забайкальского казачества и своё понимание воинской присяги.