Василий Васильевич Нарышкин – личность незаурядная. Статский советник с 1774 года и главный командир Нерчинских заводов с 1775-го, он происходил из древнего боярского рода и был крестным сыном императрицы Екатерины II.
В 1776 году Василий Нарышкин предпринял попытку антиправительственного мятежа. Его конечной целью было отделение Забайкалья от Российской империи и создание независимого государства с дальнейшей экспансией на территорию Китая, что, по его мнению, было вполне справедливо.
В августе 1689 года Нерчинским договором были определены границы между Россией и Китаем. Окончательное формирование этой границы завершилось Буринским договором 1727 года. Однако до 1689 года многие китайские земли были частью российской территории.
Климат в Забайкалье суровый, в отличие от водораздела Сунгари, который защищен от ветров и отличается умеренным климатом. Наиболее плодородные почвы находятся в районе станции Ашихэ, городов Фуюй, Илань и Баянь, а также в долине реки Ляохэ, где с незапамятных времён развивалось хлебопашество. На заливных землях главным образом развивалось огородничество.
В начале XX века в районе полосы отчуждения Китайско-Восточной железной дороги отмечали высокое плодородие почв и благоприятные климатические условия: тёплый и влажный климат, отсутствие засух. Урожайность составляла 75—100 пудов с десятины, что позволяло возделывать пшеницу, кукурузу, ячмень, кунжут, рис и другие культуры.
Фактически, еще в 1770-х годах Василий Нарышкин хотел осуществить то, что российское правительство начало воплощать в жизнь лишь в 1896 году, после подписания российско-китайского договора. По этому договору российская сторона получила право на строительство Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД), которая проходила по территории Северной Маньчжурии и соединяла российские Забайкалье и Приморье. Россия строила в Китае русские города: Харбин, Дальний, Порт-Артур, что запустило процесс экономического, культурно-политического проникновения Российской империи в приграничный Китай. Разрабатывался проект вхождения этих территорий в состав Российской империи.
По плану Василия Нарышкина, для этого следовало крестить местных бурят. Он полагал, что, собрав необходимую сумму денег и взяв с собой караван различных товаров промышленного производства широкого потребления, которых не было у степных народов, ему удастся склонить их к принятию православия. Затем из неофитов – бурятских всадников – сформировать четыре гусарских полка.
К приезду Василия Нарышкина в Забайкалье Нерчинско-заводской округ уже много лет являлся обособленным производственно-территориальным районом, находившимся в ведомстве Берг-коллегии. Во внутренние дела округа запрещалось вмешиваться уездным и губернским администрациям.
Видя неустроенность быта в Забайкалье и проведя много времени в размышлениях, Василий Васильевич понял назревшую необходимость в реформах. Он загорелся идеей захватить часть китайской территории и образовать новую губернию.
Как и многим просвещенным людям своего времени, Василию Васильевичу были не чужды идеи республики. В 1770-х годах они были распространены, например, в контексте Американской революции. Томас Пейн в своём памфлете 1776 года утверждал, что республика – это государство, в котором все, богатые и бедные, магистраты и подданные, чиновники и народ, от первого до последнего гражданина, в равной мере подвластны закону.
Эпоха Нового времени возрождала идеи Римской республики, и даже не столько её политическое устройство, сколько несгибаемый дух её лидеров, приводили в восхищение многих философов и политиков.
В 1770-х годах в России также существовали идеи о республике. Республиканская проблематика в тот период включала вопросы о том, как возможна республиканская форма в такой обширной стране, как Россия, каков исторический генезис республики и как можно поддержать среди граждан республиканскую добродетель.
В эпоху правления Екатерины II правительственные круги стали уделять особое внимание Сибири. По словам Николая Ядринцева, сибирского общественного деятеля и публициста XIX века, императрица стремилась не только вернуть Сибирь к первобытным формам татарского царства с особым покровительством инородцам, но и «создать нечто вроде отдельного и местного управления, похожего на колониальные европейские правительства».
В Забайкалье при Нарышкине были построены Екатерининский завод и внедрены вододействующие механизмы. Он также инициировал создание земских судов, где крестьяне могли сами выбирать судей и старшин, что было сделано за сто лет до знаменитой земской реформы. Кроме того, он списал недоимки крестьянам, что было особенно важно в свете Кижского восстания 1769—1771 годов в Карелии, где приписные крестьяне сопротивлялись заводским повинностям.
Нарышкин стремился ограничить произвол заводских офицеров, уменьшить подати заводских крестьян и заменить приказные избы на земские суды. Эти суды состояли из старост и двух судей, которых выбирали сами крестьяне. Согласно постановлению для земских судов, составленному Нарышкиным, старосты и судьи должны были обеспечивать спокойную жизнь всех селян и «дабы во всем была наблюдаема справедливость».
Нарышкин отстранил от занимаемых должностей многих чиновников и офицеров, заменив их на новых людей из числа бывших каторжан и сосланных в Забайкалье участников польской Барской конфедерации. Многие жители края, оказавшиеся в милости у нового начальника, были благодарны ему, а он неустанно твердил о новом чуде и благодати, снизошедших на каторжную землю.
Нарышкин проводил политику крещения тунгусов.
Однако, по мнению властей, его административная деятельность отличалась расточительностью. В это время у него появились не только единомышленники, но и оппозиция из числа консервативно настроенных сотрудников администрации, что неизбежно привело к кадровым перестановкам. Он «смещал чиновников и назначал на их места других, в том числе освобожденных им каторжников, производя их в офицерский чин, … приблизил к себе пятерых секретных арестантов, из которых двух сделал секретарями». В первую очередь командир постарался найти себе сподвижника, но обнаружил, что достойных кандидатур не так уж и много. В конце концов, он назначил своим заместителем выходца из французских дворян, секунд-майора Нерчинского горного батальона Егора Егоровича Барбота де Марни.
Из книги В. Бахмутова «Сибирский Джордж Вашингтон».
Оставив в заводском управлении вместо себя маркшейдера Дмитрия Головачева, Нарышкин направился к Нерчинску – в то время административной столице края. Современники писали, что вместе с ним отправилась большая свита чиновников и горных офицеров: секретарь, два регистратора, два унтер-офицера и десять офицеров, среди которых был и секунд-майор Барбот де Марни. С этого времени начались так называемые «чудачества» Василия Нарышкина, вызывавшие недоумение обывателей.
Говорили, что по пути он останавливался в селениях, созывая народ разными способами: в сёлах – звоном церковных колоколов, а там, где церквей не было – пушечной пальбой и барабанным боем. Писали, что перед собранным таким образом народом он объявлял в будний день неслыханный ранее праздник под названием «Открытие новой благодати», велел устраивать обедни и молебны. Приказывал чиновникам каяться в грехах. Тратил казенные деньги на организацию игрищ и гуляний, бросал их пригоршнями в уличную толпу, поил народ вином. Казалось бы, что за блажь?
Между тем в действиях Нарышкина не было ничего необычного, если учесть время, в которое он жил. Он действовал и вел себя так, как был воспитан; разве что с отпечатком барственности, являвшегося следствием его родовитости и богатства. Изумлявшее иноземцев разбрасывание денег в народ издревле было на Руси способом привлечения толпы, простых людей.
На свою сторону Нарышкин привлекал народ, солдат, бурят и эвенков, старался привлечь на свою сторону знать, включая князей Гантимуровых. Известно, что, пируя у Гантимурова, Василий Васильевич сумел обратить в православие бурятских тайшей.
Был сформирован бурятский гусарский полк из хори-бурят – почти 120 человек. Князья Гантимуровы пошли навстречу пожеланиям Василия Нарышкина, помогли подобрать из своих соплеменников людей для задуманного им отряда особого назначения. Немалое значение в этом деле, наверное, имело и то, что Василий не поскупился на расходы по его содержанию и на его экипировку. Не напрасно же говорили и писали потом, что даже пуговицы на гусарских мундирах и украшения конской сбруи были серебряными. Он назвал свой отряд Красным Тунгусским гусарским эскадроном. Красным – из своих революционных побуждений, ведь известно, что красный цвет издревле был символом свободы. По всей вероятности, и мундиры, и головные уборы у гусар были красного цвета.
Помимо князей Гантимуровых предприятие Нарышкина, как и многие его начинания спонсировал купец с характерной фамилией Сибиряков. Известен факт, что Сибиряков однажды вышел к Нарышкину с серебрянным подносом, на котором лежали 5 000 рублей серебром. Для понимания суммы, в одном серебряном рубле в 1768 году содержалось 18 граммов серебра. В то время крепостной крестьянин с землёй стоил 400—500 рублей, без учёта семьи. Таким образом, 5 000 рублей – это 10 крестьянских дворов, небольшое состояние небольшого помещика. В пересчёте на современные деньги это около 7 000 000 рублей.
Нарышкин принял решение двигаться на Иркутск. С образованием Иркутской губернии в 1764 году этот город стал центром самого обширного региона России – Восточной Сибири, который включал в себя Забайкалье, Якутию и весь северо-восток до Тихого океана.
Из Нерчинска в сторону Иркутска выдвинулась целая процессия: солдаты с артиллерией, лошади, груженные разнообразными товарами народного потребления, а возглавлял все это лично Василий Васильевич.
Маршрут пролегал из Нерчинского завода в Нерчинск, далее через Братскую степь, Верхнеудинск и, наконец, до Иркутска. В то время Братской степью называли территорию нынешнего Петровск-Забайкальского района. Эти места населяли племена одиннадцати родов хори-бурят, которые около 1613 года укрылись в Забайкалье от притеснений династии Северная Юань.
По пути следования местные буряты с удовольствием брали товары, однако некоторые из них отказывались принять таинство крещения по православному обряду. Тем не менее, через несколько недель странствий в отряд Нарышкина влилось 40 бурят, принявших крещение.
Слухи о выступлении начальника Нерчинских заводов быстро распространились по всему краю. Узнав о них, находившийся в Удинске Барбот де Марни отказывался верить слухам. Позже он напишет Ф. Г. Немцову: «Можно ли было ожидать такие поступки от поставленного надо мною начальника, который незадолго до этого начинал делать наиполезнейшие дела в заводах?»
Власти из Иркутска были осведомлены о выступлении Нарышкина, но не реагировали до поры. Когда же Нарышкин стал требовать от Иркутского губернатора Немцова присоединиться к его походу, был отдан приказ об аресте мятежного дворянина.
Революция не удалась. Василия Нарышкина хитростью арестовали в Верхнедвинске, доставили в Иркутск, а затем – в Петербург. В октябре 1777 года он был осуждён и лишён чинов; его имения были конфискованы и проданы для уплаты казённых долгов. Нарышкин находился в заключении в Петропавловской крепости, где и умер.
Считается, что история не знает сослагательного наклонения, и многое в историческом процессе определяют случайные, казалось бы, не связанные события и личности. Согласно холистическому подходу, целое всегда есть нечто большее, чем простая сумма его частей. С холистической позиции весь мир – это единое целое, а выделяемые нами отдельные явления и объекты имеют смысл только как часть общности.
Незадолго до назначения Нарышкина командиром Нерчинских заводов в России отгремели бои крестьянской войны – Пугачевского бунта. Его причиной многие называют недовольство широких масс простого народа своим положением и несправедливой, по их мнению, социальной структурой общества, а также войну с Османской империей.
В 1777 году участники пугачевского восстания были сосланы в Забайкалье. Яицкими казаками были основаны Калга и Ильдикан-Чашино. Окажись они чуть раньше в Забайкалье, имея реальный опыт ведения войны против правительственных войск, и влившись в отряд Нарышкина, возможно, смогли бы изменить ход похода на Иркутск. Некоторые участники восстания под предводительством Емельяна Пугачёва желали установить республиканское управление. Яицкие казаки, хотя и не отрицали российское подданство, управлялись выборными из себя людьми и решали важные дела общим приговором. Пугачевцы, как и разинцы и болотниковцы, желали смести дворянскую государственность.
Известно, что ни один из лидеров бунтовщиков не был сослан в Сибирь, а вот рядовые участники не избежали этой участи. Благом для них это было или нет, судить трудно.
Есть мнение, что сосланные в Забайкалье бунтовщики не принадлежали к армии Пугачёва, а были участниками более мелкого бунта «кирпичниковцев», который произошёл в 1772 году.
По истечении веков установить истину достаточно трудно.
Тем ни менее в Забайкалье на протяжении веков существует легенда о том, что «пугачевцы» все же поселились в Забайкалье. И во многих селах живут потомки участников этого разрушительного и кровавого бунта.
Основу для подтверждения этих легенд дают и исторические произведения, и документы. Такие как:
– «Пугачёв и его сообщники», автор: Н. Ф. Дубровин, год издания: 1884.
– «Из секретного приказа начальника Нерчинских заводов В. В. Нарышкина о наблюдении за ссыльными пугачёвцами. 3 июня 1775 г.»
– Газета «Жизнь на Восточной окраине» 1897 год. №82.
Несмотря на поражение в реализации своих далеко идущих планов, Нарышкин во многих своих идеях опередил свое время. В результате его реформ увеличилось производство отечественного серебра.
В это же время за океаном североамериканские колонии вели войну за независимость от Британской империи. В июле 1776 года Континентальный конгресс проголосовал за отделение и принял Декларацию Независимости, автором которой был Томас Джефферсон. 28 февраля 1780 года императрица Екатерина II поддержала борьбу американских колоний за независимость от Англии.
Екатерина II желала быть просвещенной монархиней. Следственная комиссия, изучавшая дело Нарышкина, пришла к выводу, что деяния статского советника Нарышкина «злаго умысла и измены не имеют». Просвещенная императрица назвала своего крестника «шалуном».