Так незаметно пролетает неделя. И выходные, которые мы проводим очень активно. Гуляя по заснеженному парку, катаясь на тюбинге. В такие моменты отвлекаешься от реальности. И это прекрасно. Ребенок счастлив, и я вместе с ним.
Начало рабочей недели начинается с ругательств парней-дизайнеров. Все возмущены, но никто не говорит, что произошло.
Я стараюсь не показываться из кабинета. Лариса Павловна о чем-то рассказывает, а я ее слушаю в пол-уха.
В этот раз даже на обед никто не идет. Мы тоже обходимся бутербродами и парой чашек кофе, который я завариваю из баночки, а не в секретарской у Светы, чтобы, не дай бог, не столкнуться с Муромцевым.
От одного взгляда на ребят становится понятно, что правила игры изменились. Все стало гораздо жестче. Может, оно и правильно. Только вот нагонять страх на сотрудников – не дело и не совсем профессионально.
Ближе к четырем вечера нас всех вызывают на совещание.
– Лариса Павловна, ну, мы-то им зачем? – поглядываю на часы, понимая, что поздние совещания быстро не заканчиваются.
– Ну, а что мы можем сказать? Выступить против и не прийти? Несерьезно, – улыбается женщина, и мы входим самые последние в зал.
Совещание затянулось уже больше, чем на полчаса, которые нам обещали. Я нервно поглядываю на часы. И это не остается без внимания главного.
– Кира Владимировна? Может, вас уже отпустить? – звучит грозный мужской голос. – Не задерживаю, выход знаете, где.
Все затихают от грозного голоса Муромцева. А я поднимаю свой взгляд на него и снова теряюсь. Нет, с моей головой определенно что-то не то происходит, когда он где-то поблизости.
– Простите, – одергиваю рукав блузки, чтобы не пялиться на часы. Это замечание заставляет покраснеть до кончиков ушей, как школьницу. И под взглядом мужчины я тушуюсь, чувствую себя, как на всеобщем обозрении.
И наш биг-босс продолжает говорить о том, чему я не придаю значения, потому что волнение утягивает мои мысли совсем в другую сторону.
После примерно еще двух часов разговоров о предстоящих работах, о планах на ближайшее время и размусоливания какого-то будущего проекта я чуть ли не бегом выбегаю из кабинета, что, скорее всего, не останется незамеченным. Накинув на себя курточку, повязав быстро шарфик на шею, хватаю сумку на ходу и выбегаю из офиса. Мчусь на парковку, где меня ждет мой маленький и верный четырехколесный друг, пусть старенький, но еще ни разу меня не подводивший.
Сигналка давно уже не работает, поэтому открываю ключом и запрыгиваю за руль. Завожу для прогрева, а пока машинка отогревается, очищаю от завалов снега. Благодаря ему машина похожа на сугроб.
Замечаю выезжающие с парковки машины. Больше половины сотрудников уже разъехались, лишь огромный внедорожник все еще стоит в снегу. Начальство, видимо. домой не торопится.
Убираю, наконец, щетку под сиденье и покидаю парковку. Тороплюсь в садик, но попадаю в пробку. Как же тяжело привыкнуть к такому темпу жизни. Мне кажется, что я никогда под это не подстроюсь.
– Кира, вы скоро? – отвечаю на телефонный звонок. – Время уже половина восьмого.
– Да-да, уже еду, пробка, и на работе задержали, – оправдываюсь я перед воспитательницей. – Простите, пожалуйста, буду через пятнадцать минут.
– Еще раз прошу меня извинить, я постараюсь не опаздывать. Внештатная ситуация, – говорю женщине, любимой воспитательнице моего малыша, Елене Сергеевне. Ей примерно лет пятьдесят. Ее очень любят детки.
– Не переживайте. Бывает. Просто предупреждайте меня по возможности, – отвечает она, и мой сынок, наконец, меня увидел и мчится в мою сторону по снежной тропинке. – Мы только вышли погулять.
– Мамуля! – бежит моя прелесть, я приседаю на корточки, и мой мальчуган влетает в мои руки.
– До завтра, – прощаюсь с женщиной, и Степка машет ей рукой.
– Ты дога сеня, – тараторит мой малыш.
– Задержали на работе, – беру его за теплую ладошку, и мы шагаем в сторону припаркованной машины.
Домой входим с сумками наперевес. Квартирка встречает тишиной, что для меня уже давно привычно. Я и Степка – это вся наша маленькая семья. Больше никого у нас и нет да и не нужно.
Ставлю пакеты и, раздеваясь сама, наблюдаю за тем, как раздевается мой мальчик.
Он, пыхтя, как ежик, снимает ботинки и куртку. Снимает шапку. Все ставит на свои места.
– Поможешь разобрать сумки? – улыбаюсь своему маленькому чуду.
– Да! – радостно хлопает в ладошки сероглазое чудо. – Тока мыть луки, – тянет меня в ванную.
Так и проходит наш вечер. Как и все. Мы вместе готовим ужин, потом смотрим мультик и читаем сказку. Готовимся ко сну и укладываемся. Как только засыпает Степа, я сажусь за работу. Ее у меня хватает.
Первым делом проверяю почту. Пришло несколько новых писем.
Первое – ответ на запрос по работе на удаленке. Мою кандидатуру рассмотрели и приняли. Теперь у меня, похоже, есть еще одна подработка. Отлично.
Ничего сложного, просто работа с текстами. Не зря же я участвовала в школе на всех олимпиадах, связанных с русским и литературой. На филфак, правда, так и не получилось поступить. Родители не оценили мой порыв, и я получила профессию бухгалтера, которая мне очень помогла, кстати. Наверное, только благодаря этому у меня сейчас есть постоянная, хорошо оплачиваемая работа.
Провозившись до двух ночи с текстом, поняла, что сидеть через силу нет смысла. Приняв душ и выпив стакан теплого молока, поплелась спать. Хоть и силы были на исходе, сон не шел.
Очередная бессонная ночь, от которой я ужасно устала. И в чем проблема, я не знаю. В голове, наверное. В мыслях, которые одолевают меня сумасшедшим вихрем.