После всего каких-то четырех часов сна я поднимаюсь на удивление достаточно быстро.
– Я сегодня видел сон, – выдает сонно мое маленькое чудо, топая босыми ножками до ванной.
– Какой? – иду за ним следом.
– Сто к нам плишел папа, – говорит мальчишка, принимаясь чистить зубки и совсем не замечая, как я застыла в ступоре.
Я знала, да и мама не раз мне говорила, что ребенок обязательно спросит об отце. О котором мне совершенно не хочется ни говорить, ни вспоминать. Да и не отец он вовсе.
Глупо было надеяться, что Степа еще долго не поднимет эту тему.
– И, – я совсем не могу подобрать слов. – И что-то еще снилось?
– Нет, только папа, – говорит сын, умывая личико пухлыми ладошками, и, спрыгнув с подставки, вытирается полотенцем.
И никаких вопросов про отца. Ничего. Просто «приснился папа». А как он мог ему присниться, если Степка ни разу не видел Александра? Да и тот его тоже.
Мой мозг завертелся в желании понять, как дальше себя вести и что говорить. Но сыну, видимо, не нужны были мои красноречия, он попросту прошмыгнул в кухню и уселся в ожидании чая, который любит пить перед садиком.
Степка с удовольствием бежит в группу, а я мчусь на работу.
Сегодня, по сравнению с прошлой неделей, снегопада не было. Небо было ясным, и даже пробивались лучи просыпающегося солнышка. Хотелось улыбаться.
Паркуюсь быстро, так как, наконец, приехала чуть раньше обычного, и местечко нашлось. Поправляю пальто, одергиваю юбку и, закрыв машину, бодренько шагаю к зданию.
В лифт захожу одна и, пока еду на четвертый этаж, поправляю прическу. Непослушные вьющиеся локоны после даже легкого ветерка превращаются в спутанные сосульки, и это невероятно раздражает.
Выхожу на своем этаже, бодро шагаю по коридору. Странно, но в офисе стоит звенящая тишина. Открываю наш с Ларисой кабинет, убираю пальто в шкаф и выхожу, направляясь в приемную, где стоит кофе-машина. Дома успела сделать лишь пару глотков, так и не поняв вкуса растворимого напитка. А тут молотый. Можно себя и побаловать.
А войдя в приемную, понимаю, что я здесь не единственный гость, желающий взбодриться. Ко мне спиной стоит мужчина в костюме серого цвета. Первое, что замечаю, это широкий разворот плеч. Сам незнакомец ысокий, с короткой стрижкой темных волос.
И я точно понимаю, что я его еще здесь не видела. Так неужели это… доходит до меня с опозданием! Я хотела ретироваться, пока меня не заметили, но он оборачивается.
Взгляд. Вдох.
Воздух теряется где-то в легких, и я забываю, что нужно продолжать дышать.
Впервые вижу настолько красивого мужчину. И сознание прошибает лишь одно: он особенный. Он…В него…боже, теряю последние здравые мысли под одним только темным взглядом.
– Доброе утро, – говорит безумно приятным голосом, а я и слова сказать не могу, потому что онемела. Глубокий с легкой хрипотцой голос вводит в транс. Сердце бешено рвется в груди, не давая сделать глубокий вдох и насытить кислородом кровь, чтобы быстрее прийти в чувства.
Смутилась от того, что все еще глазею на него, и опустила взгляд, чувствуя, как заливаюсь краской. Черт.
– Доброе, – наконец выдаю, все еще чувствуя его взгляд. – Я просто хотела сделать кофе, не успела утром, – зачем-то поясняю свое нахождение тут. Даже морщусь от того, как глупо и нелепо звучат мои слова.
Боже, что со мной происходит? Я чувствую его взгляд кожей. Меня словно потряхивает от его сумасшедшей энергетики. Воздух даже, кажется, стал тяжелым и осязаемым. «Отступай, опасно!» – кричит мой внутренний голос.
– Так делайте, – отходит он от кофе-машины, взяв чашку в руки, и скрывается в кабинете Ольги.
Как только за ним закрывается дверь, я прихожу в себя, словно мое сознание отпустили. Я чувствую, как вспотели ладони. И меня жутко напугало такое состояние. Что это только что было?
– Ой, а ты чего тут стоишь, в проходе? – налетела на меня Света.
– Задумалась, – натягиваю улыбку и, развернувшись, направилась обратно в кабинет.
– А чего хотела-то? – кричит вдогонку.
– Уже передумала, – отвечаю невпопад и захожу в кабинет, здороваясь с уже пришедшей начальницей.
– А ты чего такая бледная? Плохо себя чувствуешь или привидение увидела? – улыбается Лариса, включая свой компьютер.
– Да нет, все в порядке, – неумело оправдываюсь, включая свой и раскладывая документы по папкам.
Через полчаса от начала рабочего дня по селектору оповещают о собрании.
– Ну вот, сейчас и познакомимся, еще раз, – усмехается Лариса Павловна, и мы с ней выходим в коридор.
Небольшое столпотворение у входа в зал совещаний, и наконец все усаживаются по своим местам. Следом входит Оленька и за ней тот самый мужчина. Тут же стараюсь сделаться невидимой. Лишь бы не поймать его взгляда. Лучше вообще не смотреть в его сторону.
– Хочу поздороваться с теми, кого еще не видел. Познакомиться, с кем еще не знаком, – зазвучал бодро его голос. Он расстегивает пуговицу на пиджаке и, присев на край стола, оглядывает присутствующих. – Думаю, многие меня помнят. Надеюсь, вспоминали хорошим словом, – снова эта усмешка, от которой появляется ямочка на щеке. Прячу свои глаза, старательно избегая его взгляда. – Но все-таки представлюсь. Меня зовут Муромцев…
– Илья Алексеич, – подает голос рядом сидящая Леночка. – Ну, вылитый же богатырь. Ты только глянь на него, – подталкивает меня плечом, стараясь привлечь мое внимание. – А голос-то какой, м-м-м, – закатывает глаза.
– Максим Алексеевич, – заканчивает свою фразу мужчина.
– Ой, почти угадала, – тихонько хихикает девушка.
– С кем не знаком, познакомимся в процессе работы. Ритм работы прежний. Знакомлюсь с заказами. Записываю идеи. Ребята-дизанейры, чуть позже ко мне в кабинет. И да, – делает паузу, пробегая по всем присутствующим взглядом уже не первый раз, словно кого-то ищет, останавливаясь на мне. – Ольга так же остается вашим непосредственным начальником, – хмурится он, когда наши взгляды пересекаются, и передает слово Оленьке, присаживаясь за стол.
А я продолжаю слушать ее уже в пол-уха.
Иногда я вообще не понимала, зачем дергают на совещания бухгалтерию. Ну да, бывают задания, но их мы получаем лично. И, как правило, обсуждают тут дизайнерские проекты, прорабатывают слоганы, примеры вариантов работ по определенному заказу. Да многое, и это в основном меня никак не касается. Наверное, я попрошу Оленьку о том, чтобы не присутствовать в такие моменты.
Тем временем собрание подошло к концу, и, как только дали отмашку, я тут же подскочила и рванула к двери, хорошо, что сидела рядом. Так и вышла вперед всех и направилась к своему рабочему месту.
Я забываюсь за цифрами. И не замечаю, как наступает обед.
– Пойдем обедать, – зовет Лариса.
– Нет, спасибо. Я еще поработаю, – в который раз отказываюсь, на что та пожимает плечами и выходит.
Когда за дверью затихает шум, я выхожу к кулеру, надеясь, что все-таки осталась одна, и набираю кипятка в свою чашку. В кабинете есть пакетики чая, а в сумке пара бутербродов.
– А вы почему не на обеде? – неожиданно за спиной раздается мужской голос.
Роняю свою чашку, которая разбивается вдребезги и расплескивает кипяток.
– Черт! – ругаюсь я и приседаю, чтобы собрать осколки. – Напугали, – бубню.
– Извините, не хотел, – его голос звучит ровно, в отличие от моего.
Собираю горе-чашку и достаю пластиковый стаканчик, который наполняю кипятком.
Оборачиваюсь, а Муромцев так и стоит за спиной, оперевшись о стену, сложив руки на груди. На нем белая рубашка с завернутыми до локтя рукавами, пара пуговиц у ворота расстегнута.
Руки. Даже в такой позе я вижу, какие у него сильные руки с выступающими реками вен под кожей. Нервно облизала губы, снова теряя контроль над своим дыханием, и встречаюсь с ним взглядом.
– Вы не пошли на обед, – выдает он. И это звучит не вопросом.
– Вы тоже, – отвечаю в тон, и он усмехается. Снова эта ямка на щеке. – Я пойду, извините, – хочу уже вернуться в свое укромное местечко, но мне не дают.
– Мы с вами не знакомы. Как вас зовут? – мужчина проходит мимо меня и наполняет стаканчик водой.
– Кира, – отвечаю я, заворожено наблюдая за его движениями.
– Кира… – оборачивается и ждет от меня продолжения, видимо.
– Кира Владимировна Романова, работаю в бухгалтерии. Помогаю Ларисе Павловне, – получилось выговорить, даже не заикнулась.
– Максим? – мы оба одновременно оборачиваемся на голос.
Оленька. Как долго она тут стоит и за нами наблюдает?
– Да, идем дальше работать, – отвечает мужчина Ольге и, кивнув мне, пошел за ней в сторону своего кабинета, а я трусливо, словно поджав хвост, ринулась в свое убежище.
Максим? Как фамильярно. Значит, они могут быть не просто в рабочих отношениях? Хотя какая разница?
Остаток рабочего дня проходит спокойно. Больше никто не собирается, хотя суета в действиях сотрудников агентства и присутствует. Оно и понятно, приехал большой начальник. Лишь Леночка стреляет глазками, ходит и весело болтает. Пока ее не приструнила Оленька Ивановна. Девушка надула губки и скрылась в одном из кабинетов.
Домой разбегаются максимально медленно. Это даже забавно наблюдать. Да-да, все уходят правильно, не торопясь, будто в предыдущие недели конец рабочего дня не заканчивался марафонам «кто быстрее покинет офис».
Но не стоило так напрягаться. Начальство не показывалось из своего кабинета. Даже Оля вместе с нами выходила из агентства.
Откапываю машину, собственно, это уже становится ритуалом – снова снег. Мало у кого получается быстро покинуть парковку. Но желающих светиться перед новым-старым начальством не находится. Поднимаю голову, отыскивая взглядом окна нашего офиса. И свет горит лишь только в кабинете Ольги. Стало быть, наш ревизор не торопится домой. А я тороплюсь. В сад, за сынишкой.