Вернуться домой, забрав сына из сада, удалось без задержек. Но завтра, чувствую, босс явно напомнит о моей нерасторопности. Чего бы очень не хотелось, а именно – нарваться на показательную порку. Так бывает, для примера.
– Вы вовремя, – встречает нас Аленка. – Я ужин приготовила, – помогает раздеть Степку.
– Ты давно дома? Решила свои вопросы? – тяну за руку за собой сына в ванную мыть руки.
– Пару часов как. В магаз заскочила и вот.
Ужиная в тишине, я провалилась в воспоминания, и меня стал поглощать страх, что эта встреча, пусть и случайная, может принести неприятности. В первую очередь я не хочу, чтобы Саша узнал о сыне. Не отец он.
– Ты какая-то задумчивая, что-то случилось? – слышу и поднимаю взгляд на подругу.
Эх, было время же! Когда не было никаких забот. Первая любовь, первые слезы. А сейчас нужно здраво мыслить. У меня теперь есть сокровище, которое никто не посмеет отобрать.
– Титова встретила, – выдаю так, что подруга подавилась.
– В смысле встретила? Сашку, что ли?
– Ага, его самого, – продолжаю ковыряться вилкой в тарелке.
– Ну и встретила, чего киснуть? Надеюсь, ты видела его где-нибудь на помойке? – усмехается девушка.
– Нет. В солидной фирме. И он прекрасно себя чувствует, – отодвигаю тарелку в сторону, окончательно потеряв аппетит. – Я просто боюсь, что, если он узнает о…
– Степашке? Да почему его это должно интересовать, Кир? – непонимающе смотрит на меня девушка.
– Да я надеюсь, что своим появлением не заинтересую его. Где я, а где он. Просто я боюсь, что он, если узнает, захочет его у меня забрать.
– Глупости не говори, тоже мне, придумала, – фыркает она. – Не забивай голову ерундой. Ваши пути уже очень давно разошлись. Для придания себе уверенности пора бы тебя еще и мужиком обзавестись, чтобы на всякий такой вот случай было кому тебя защитить.
– Я сама прекрасно справляюсь с этой функцией. Вот и все. Нам никого не надо, – говорю я.
– Да брось ты! Двадцать первый век на дворе. Я понимаю, что ты привыкла уже все тянуть на себе, но также до старости не может продолжаться! Давай уже, растормошить надо себя. Давай куда-нибудь выберемся, а? – завелась она с пол-оборота. – Найдем тебе крутого перца на ночку, – и, понизив голос, добавляет:
– Вспомнишь, что такое качественный секс.
– Аленка! – о опешила я от ее заявления.
– Нет, ну а что сразу «Аленка»? Я что-то не то сказала? У тебя сколько нет мужика? После этого урода так и не было никого? А он у тебя единственный и неповторимый был, тьфу! – фыркнула недовольно девушка.
– Даже если и не было. Мне это не надо, понимаешь?
– Не верю, как сказал бы Станиславский. Просто у тебя не было того, кого бы ты хотела так, что скручивало бы все внутренности от желания. Так, что в животе не то что бабочки порхали бы, а драконы летали бы. И гореть, гореть изнутри, – разбушевалась подруга не на шутку, вызывая мое недоумение.
– Что, прости? – уже еле сдерживала смех. – Драконы? Огонь, да ты про кого сейчас говоришь? По-моему, это тебе сейчас надо вернуться к твоему бывшему и попросить потушить пожар.
– Нет, мне ничего не надо, – потупила взгляд.
– Нет, ты чего-то там не договариваешь. По-моему, ты влюбилась, – усмехаюсь. – В своего, как его там?
– Да никак, – махнула рукой. – Все, сменили тему, поехали дальше.
Больше мы не возвращались к разговору, задумавшись каждая о своем.
Утро. Очередное и темное. Хмурые тяжелые тучи предвещают снегопад, не меньше. Таким же хмурым встает мое солнышко.
– Степ, у тебя что-то болит? – интересуюсь у мальчишки. Тот забавно морщит носик-пуговку и трет глазки.
– Ни хатю в садик, – законючил малыш. – Я хотю с тобой дома мутики смотлеть.
– Зайчик, мне нужно работать, иначе не получиться покупать то, что тебе захочется, – усаживаю сына в детское кресло. – Лучше пока придумывай, что хочешь, чтобы на Новый год тебе дедушка Мороз положил под елочку.
– Папу можно поплосить? – смотрит на меня своими большими серыми глазками.
– А игрушку не хочешь? Робота, например или, может, большую мягкую игрушку?
– Нет, я хосю папу. Он бы меня катал на санках, лассказывал бы сказки, катал на спине, и мы бы с ним иглали в масынки, – уверенно произнес мой сын, еще раз заставив почувствовать вину перед ним. Да, возможно, я плохая мать, раз решила оставить его без отца. Наверное, это так и есть.
Шмыгнула носом, не зная, что отвечать ребенку и выехала на дорогу, направляясь в сторону детского сада.
Светлана заглянула в кабинет уже около обеда.
– Тебе звонили. Сказали, что договор подписан. Съезди, забери. Нам нужно его уже пускать в дело.
– Отлично, сейчас. А шеф у себя? Еще не вспоминал мой косяк? – накидываю куртку и повязываюсь платком.
– Нет, его сегодня не будет. Думаю, завтра должен появиться, поэтому к его приходу уже все должно быть на его столе.
Так и выбегаю из офиса. Минут пятнадцать разгребаю свою машинку и наконец выезжаю. До центра я добираюсь далеко за полдень. Ближе к концу рабочего дня. Пробки. Из-за снегопада большие заторы, и из них не выбраться ни вперед, ни назад. Так и толкаемся.
– Я за договором, – влетаю в офис, из которого так же буду убегать, чтобы, не дай бог, не налететь на Титова.
– Вот, забирайте, – секретарша протягивает мне файл с документом, и я, проверив, что печать и подпись на месте, поспешно покидаю это место.
Лишь выйдя на улицу, замедляю шаг. Перевожу дыхание, благодаря бога, что он хоть в этот раз позволил мне обойтись без встречи с бывшим. Но радоваться мне пришлось недолго.
Подходя к машине, я всем нутром почувствовала его присутствие. Открыла дверь и замерла. Не выдержала и обернулась.
Александр стоял чуть дальше, у своей машины, крупного внедорожника черного цвета. Он курил, чуть облокотившись о капот и сверлил меня взглядом.
От этого у меня по коже пробежал мороз, а дыхание вмиг сбилось. От страха. Да, я все еще его боюсь. Но сейчас мне действительно есть чего опасаться.
Я сажусь за руль и завожу машину. Но она, как назло, решила мне потрепать нервы. Черт! Еще раз проворачиваю ключ, и снова никакого результата это не приносит. Еще и еще раз, и все впустую.
Я оборачиваюсь в сторону бывшего и вижу, как он отбрасывает остатки сигареты и направляется в мою сторону. Я снова поворачиваю ключ в замке.
– Давай, ну, давай же! – бью ладонью по рулю, прекрасно понимая, что это мало чем поможет. – Давай же! Он же сейчас увидит детское кресло, и начнутся вопросы, – шепчу яростно себе под нос. И о чудо, машина заводится, и я не теряя ни секунды, срываюсь с места, унося свой зад с этого проклятого места. Нет, Саша, не узнаешь ты о сыне, только если через мой труп.
На работу я уже не возвращаюсь, потому что доберусь туда только к завершению рабочего дня. Поэтому решаюсь прокатиться в продуктовый магазин, чтобы, забрав сына, ехать сразу домой.