– Спасите! – раздался мужской сиплый голос.
Сатин открыла глаза и обнаружила, что железная дверь распахнута.
Она вышла в темный коридор, откуда доносился то ли приглушенный свист, то ли сопение.
Темноту едва рассеивал тусклый свет лампы, испачканной чем-то красным.
Сатин вздрогнула, задев правой ногой что-то мягкое, и замерла. Всматриваясь во мрак, она пыталась обнаружить хоть какой-то намек на выход. По коридору пронесся низкий шелестящий голос.
Девушка остановилась.
Под ногами лежали комья земли.
– Кто-нибудь! – прозвучал все тот же хриплый голос.
Стряхнув с себя оцепенение, она направилась вперед.
– Я не боюсь… Я не боюсь… Я не боюсь, – шептала, проталкивая слова частями сквозь стук оставшихся зубов.
Впереди она увидела мужчину. Похоже, убийца сломал ему ноги, так как бедолага, уперевшись руками в пол, полз по направлению к ней, таща их за собой.
Обрадовавшись его присутствию, Сатин ускорила шаг, но ноги будто подламывались.
– Кто здесь? – схватившись за нож, крикнул мужчина. В темноте он увидел светящиеся глаза. Его била дрожь.
Подчинившись внутреннему импульсу, девушка шагнула в алый ореол, и в лицо ударил запах крови, струящейся из виска мужчины. В это мгновение где-то глубоко внутри раздался тревожный щелчок. Опьяненная теплым облаком с запахом металла, Сатин сделала несколько быстрых шагов, хотя и теряла контроль над собственным телом.
Незнакомец направил на нее нож.
Ватные ноги заплетались. Но резкий взмах ножа перед лицом вернул ее к реальности.
– Отойди! – сплюнув, крикнул мужчина. – Назад! – На его лице отразилось отчаяние. – Кто ты, черт тебя возьми?!
Его мокрые глаза двигались, подобно бильярдным шарам, которые разбросало по сукну сильным ударом. Перед ней был байкер. На это указывали кожаная мотоциклетная куртка с логотипом «California Moto Club», надетая поверх черной майки, джинсы с увесистой цепью и кустистая борода. По бледному лицу катился пот. Он тяжело дышал. Наверное, у него было сломано ребро, которое проткнуло легкое.
– Да чтоб меня… – Он замер с выражением запредельного ужаса. Губы беззвучно шевельнулись, будто произнося слова, даже ему самому непонятные.
Она обернулась и увидела того, кто устроил весь этот ад. Чудовище стояло рядом с комнатой, где она была заточена, и следило за жертвами.
Сатин сделала пару робких шагов в сторону второй железной двери, в то время как убийца продолжал неподвижно стоять.
– Помогите мне! – заплакал мужчина.
Продолжая идти вперед, она уже не оборачивалась. С каждым шагом сердце все сильнее наполнялось страхом.
– Помогите… помогите, – умолял байкер, видя, как она проходит мимо.
Не успев окаменеть от ужаса, Сатин бросилась к спасительному выходу. Она бежала изо всех сил, едва касаясь бетонного пола. Уши резал пронзительный звон. Девушка чувствовала, как убийца нагоняет ее. Не ощущая собственного тела, она сделала последний рывок и упала. Тварь держала ее.
– Помогите! – закричала она. – Помогите! Ради бога!
Сатин провалилась в глубокий сон.
Густой туман.
Холод.
Над головой брели тяжелые тучи. За кронами деревьев догорал алый закат. Из черного неба сыпался мелкий снег. Сатин ступала голыми ногами по замерзшей земле, затянутой мглой.
В какой-то момент захотелось плакать, но слеза замерзла на щеке.
Колкие снежинки, кружась в воздухе, касались кожи, но не таяли.
Она услышала странный звон, чем-то напоминающий дребезжание стекла. Ей показалось, что звук был в голове. Но звон издавали ее волосы, покрытые льдом и инеем.
Сатин стояла на лоне зимней природы. В попытке обхватить себя за плечи она укололась чем-то твердым. На шее был металлический ошейник с длинными иглами. Она попыталась его снять. Но ошейник только сильнее сдавил горло, и в теле проснулась тупая ноющая боль.
Изо рта вырвался досадный немой вопль.
Тишину нарушал скрип покачивающихся деревьев.
Девушка направилась вперед.
Пробираясь через колючие кустарники, которые то и дело царапали ей кожу, она увидела впереди прогалину.
В воздухе стоял запах пороха и смерти.
Оказавшись на пустыре, Сатин услышала шорох.
Присмотревшись, она увидела, что поляна усеяна темными пятнами, напоминающими островки.
Внутри шевельнулось гложущее чувство тревоги, и девушка ускорила шаг. Но вскоре остановилась, и ее поглотила волна чернейшего ужаса, от которого застыла кровь.
Темными пятнами оказались сотни трупов. Полураздетые люди. Они были расстреляны. Рядом, едва укрытые снегом, лежали кучи одежды: стеганки, брюки, гимнастерки, юбки.
Лютую картину оживило движение. В нескольких шагах от нее на коленях сидел мужчина. Он раскапывал яму. Сатин подумала, что ему нужна помощь, и направилась к нему.
Оказавшись совсем рядом, она опешила. Мужчина пыхтел, рычал, пытаясь что-то откопать. Из-за этого ей не удалось рассмотреть его лицо, она лишь увидела когтистые руки, которые разрывали землю.
Мародер ее не замечал и продолжал с неистовством разбрасывать мерзлую почву, перемешанную со снегом, листьями и ветками.
Что же могло его так взволновать? Он делал это с такой одержимостью, с которой откапывают пиратский клад.
Вскоре показалась голова с зияющей дырой. Но это его не остановило. Он продолжил копать с еще большей яростью. Показалось чье-то плечо. Раздвигая обнаженные тела, мужчина пытался что-то найти во всем этом жутком месиве. Вдруг его рука ухватилась за что-то и стала вытягивать. Это был ребенок. Мальчик лет пяти. Он был без сознания. Неизвестный притянул мальчишку к себе и прижал ко рту. Хрустнули детские косточки. Теплая кровь побежала по его рукам и шее. Он сжимал и мял ребенка в своих зверских объятиях. Мальчик умирал без криков и попыток к сопротивлению. Уж лучше бы он кричал.
Прикрыв рот рукой, Сатин отпрянула назад. Она продолжала отступать, не отрывая взгляда от каннибала, который был полностью поглощен едой. Когда оказалась на безопасном расстоянии, то бросилась бежать изо всех сил.
После чего довольно долго еще брела по лесу.
Туман сгущался.
В кромешной мгле мерцали красные точки. Это были тени с сотнями глаз. Неведомые существа. Их искаженные образы застыли в нелепых позах за стеклянной завесой, по другую сторону которой была Сатин.
Над черными кронами расступающихся деревьев, проливая кровавый свет, горела звезда.
До ушей донесся шум, в котором Сатин узнала рокот реки. Ступая босыми ногами по земле, припорошенной снегом, она направилась на зов.
Вскоре лес закончился.
Впереди показался берег.
– Отец! – беззвучно вскрикнула Сатин.
Мистер Харрис стоял на противоположной стороне и смотрел на нее холодным взглядом.
– Папа! Папа! – продолжала она кричать, приближаясь к реке.
Череда следов, тянувшаяся за ней, постепенно заполнялась густой темной кровью. Но Сатин этого не заметила и только продолжала звать отца.
Однако мистер Харрис с отрешенным видом развернулся и скрылся в лесу.
– Нет! Не уходи! – кричала она, спускаясь к воде.
Ответом на отчаянные крики было безмолвное эхо.
Она вошла в бегущий поток. Оказавшись по пояс в воде, девушка почувствовала, как ее охватил обжигающий холод. Он пронзил от корней волос до кончиков пальцев. Река бурлила и неслась со всей своей природной мощью. Вдруг вода потемнела. Висевший в воздухе туман приобрел зловещий алый оттенок.
Что-то коснулось ее ног. Девушка застыла в оцепенении. В багровой воде показалось тело молодой женщины, чем-то похожей на нее. Сатин подняла голову, устремив взгляд в сторону противоположного берега. По реке плыли сотни мертвых тел.
Она опустила руку, чтобы убедиться в шокирующей правдивости своих догадок. И когда поднесла к себе алую ладонь, лицо исказила маска ужаса. Это была кровь.
Бросившись обратно к берегу, она все глубже увязала в илистом дне. И чем больше прилагала усилий, тем сильнее течение уносило ее от берега. Девушка отдалась неведомой силе.
Острая вспышка вырвала Сатин из мрака. Она чувствовала, как неведомая сила копошится в теле. Приоткрыв глаза, девушка увидела размытые черты изверга, склонившегося над ней. Попытки к сопротивлению прекратились, когда боль погрузила ее обратно во тьму. Приходя в себя от хруста собственных костей, она выхватывала растерянным взглядом образы в пространстве. Делала хаотичные вдохи.
«Как же я беззащитна! Словно кусок мяса, трясусь под тупым ножом», – ужасалась она.
Сатин молила бога о скорейшей смерти. Но, видимо, бог покинул ее в те долгие секунды – вязкие крупицы боли перетекали в океан вечности. Агония обжигала тело, будто скованное льдом. Волны нестерпимой муки уносили всё дальше от берега жуткой реальности. Но где-то совсем рядом ощущалась чья-то незримая поддержка.
Сатин несло течением, словно щепку. Кровавая вода пенилась, заливала ей рот, нос, глаза, уши, поглощала целиком. Она не могла противостоять. Глотала воду. И с каждым глотком хотелось еще и еще. Но кровавый поток не мог утолить вспыхнувшую жажду.
Бурлящие волны охватили ее полностью.
Впереди река превращалась в водопад, который обрушивался на острые скалы.
Сатин позволила бурному потоку нести себя навстречу неминуемой гибели. И когда падала вниз в грохочущем водовороте, то уже полностью вверила себя смерти.
Ее вынесло на отвесные зубчатые скалы, которые напоминали пасть чудовища, откуда низвергалась кровавая пена.
Она почти забыла о боли, но утес, к которому оказалась прикованной, пришел в движение. В ужасе она лишь открывала рот, испуская немые крики. Острые камни, вонзившись в разбитое тело, подобно гигантской звериной лапе, стали ломать его косточка за косточкой. Всё ее существо кричало от боли.
Затем следовал штиль, с которым боль стихала. И Сатин ожидала новой волны агонии, после того как камни опять придут в движение.
Она лежала, устремив глаза к небу. В абсолютной черноте показалось серое облако, которое становилось всё больше и больше.
Этим облаком оказались хищные птицы. Они опустились на утес и теперь прохаживались тяжелыми когтистыми лапами по ее груди, животу, рукам, лицу. Воспользовавшись беззащитным положением, они принялись клевать ее тело. Их клювы обжигали, терзая плоть.
Она ждала того момента, когда всё снова погрузится во мрак, боль закончится и последует блаженное онемение.