Лязгнул затвор, проскрипела дверь. В проеме показался силуэт. Сатин резко вскинула голову и пристально посмотрела вперед. Поток воздуха полоснул ее, подобно удару кнута. Тусклый свет коснулся очертаний вошедшего, и с губ едва не сорвался дикий крик. Она оцепенела от леденящего ужаса, который затянулся мертвой петлей на шее. Несимметричная, покрытая буграми голова с зияющими глазами василиска, над которыми нависала сплошная надлобная дуга. Крупную выступающую вперед челюсть завершали неестественно темные губы. Только нос был более-менее похож на человеческий. Вывернутые уши казались приклеенными к тому, что обычно называют головой. В нем было около шести футов. Последним, на что она обратила внимание, была черная одежда, свободно сидевшая на коренастой фигуре.
Убийца направился в ее сторону и в несколько бесшумных шагов преодолел комнату. Сатин попятилась к стене. Она понимала свое бессилие перед этим хладнокровным существом.
Посмотрев в черные глаза, девушка на мгновение потеряла дар речи, но удержала предательскую дрожь внутри себя.
– Вам нужны деньги? Сколько вы хотите? – прерывистым, словно не своим голосом спросила она, вся внутренне сжимаясь.
Но по глазам убийцы было понятно, что слово «деньги» его явно не интересовало.
Подойдя вплотную, монстр резким движением холодной руки разжал ей рот. Девушка попыталась увернуться, но его железная хватка только причинила боль. Его ноздри раздулись, и он со свистом втянул в себя воздух, словно пытаясь выпить клубящиеся внутри нее крики. Затем он таким же резким движением отпустил ее и быстро направился к двери.
– Ублюдок! – срывая голос, прокричала Сатин. – Чего ты хочешь?! Чего?! Тебе пожизненный срок светит! Тварь! – выплевывала она.
Дверь закрылась. Пленница вслушивалась в удаляющиеся шаги. Последовал скрип еще одной двери, который затем долго отдавался в ушах.
В попытке понять, что его интересовало, она открыла рот и провела языком по вздувшимся деснам. От безупречной голливудской улыбки осталось меньше десятка зубов.
Из правого уголка рта шла кровь.
Доведенная до отчаяния, заложница заметалась по комнате, словно бешеное животное. Она продолжала кричать и колотить в дверь, надеясь, что хоть одна душа услышит ее мольбы.
– Спасите меня! Спасите! – кричала она до хрипоты.
Упав на пол, девушка стала бить ладонями по бетону, извергая рыдания. Горло распухло. Охваченная горем, она содрогалась каждой клеточкой тела.
Сорвав горло, Сатин принялась бить ногами по железной преграде. Кожа покрылась холодным липким потом. Но крики и шум так и не прорвались наружу сквозь толщу камня и земли.
Успокоившись, она подползла к металлической двери, приложила к ней ухо и вслушалась в пугающую тишину. Затем села, прислонившись к двери спиной, подтянула к себе ноги, обвила их руками и уронила голову на колени. В таком положении она просидела довольно долго. Взгляд то и дело упирался в серую стену. Тело затекло. Она уже его не ощущала, то проваливаясь в сон, то приходя в себя. Перенесенные минуты боли казались девушке теперь целой вечностью.
Послышался шорох. За дверью, издавая тихий писк и семеня маленькими когтистыми лапками, пробежала то ли мышь, то ли крыса.
И Сатин подумала о том, как незначительные вещи могут утихомирить беспокойный ум, отвлечь от мыслей о неминуемой смерти.