– Постой… почему… Алён, ответь, почему ты так ее назвала?
Как? Невестой или богиней?
Казалось, Макара уже бросало из состояния гнева в замешательство, а потом швыряло обратно. Не успевала я угнаться за быстро сменяющимися эмоциями на его перекошенном лице.
Он вроде бы и злился, но словно не понимал из-за чего именно, и на кого вообще стоит злиться.
А я боялась. Но испугалась, не самого Макара, а то, что услышу подтверждения своим догадкам. Что все это время он был с той самой Олей… Что он не просто мне изменил, а остался с той, с кем изменил…
Как бы там ни было это могло ударить по больному…
Как бы я ни убеждала себя в безразличии, где-то в глубине души все еще ныла незаживающая рана, о которой я не вспоминала благодаря выстроенным стенам самообмана.
– Откуда ты это слышала… скажи? – следом обратился Макар, взирая на меня совершенно потерянным взглядом.
Сначала возникла мысль, что такая неоднозначная реакция была вызвана оскорблением его сортирной пассии.
Скорее всего, отчасти так и было. Однако скрывалось здесь и нечто иное.
Может ли быть такое, что он помнил, как назвал тогда Олю…? Верится с трудом, но, судя по пришибленной реакции Макара, он об этом не забывал даже.
Помнил, а теперь клещом прицепился к этим словам.
Макар ведь не догадывался о "добрых" людях, подставивших его два года назад. Не знал он о слитом видео, на котором прочищал глотку своей Оле. А благодаря моему неуправляемому языку до него начало доходить. Шестеренки в голове закрутились, мозги закипели, пар из ушей повалил.
Но я и подумать не могла, чтобы облегчить ему поиски ответов.
Ничего не скажу ему! Пускай мучает себя этими мыслями, если ему это действительно важно.
Хоть что-то же должно было прилететь Макару в качестве ответки. Такое себе возмездие, конечно, но это лучше, чем ничего.
– Всего хорошего, Макар Дмитриевич! Надеюсь, вы сдержите свое обещание, и не станете попадаться мне на глаза в дни моей отработки. В противном случае пеняйте на себя, – гордо произнесла я с расползающейся на губах удовлетворенной улыбкой.
Ухватившись за дверную ручку, я резко прокрутила ее, развернулась и пулей вылетела из кабинета.
– Алёна, подожди! Стой, твою мать! – выкрикнул Макар мне в спину.
Под изумленные взгляды помощницы руководителя и секретаря я ураганом понеслась из приемной.
А затем раздался хлопок двери. Настолько громкий, что со стен посыпалась штукатурка. У Макара сдали нервы в первый же день.
А он просит меня задержаться на две-три недели…
Плевать. Я продержусь, так и быть. Займусь пока поисками новой работы, возможно, даже не выходя на больничный, а вот Макар…
Что-то подсказывает, с нервами ни к черту долго он здесь не протянет. Либо наиграется и сам бросит компанию на произвол, либо его изживут конкуренты.
Одно из двух.
Так или иначе под управлением Макара Громова компания скоро пойдет ко дну.
Даже если бы нас ничего не связывало в прошлом, искать новую работу все равно пришлось бы. Не сейчас, так потом. Так зачем тянуть время?
Я неслась по коридору этажа, словно за мной стая бешенных псов гналась. Лица коллег мелькали, кто-то даже здоровался со мной, а я лишь кивала им, не сбавляя шага.
Но стоило мне свернуть за угол, и я на полной скорости врезалась в препятствие. Твердое, большое и… приятно пахнущее.
– Ну точно черти за тобой гонятся, – усмехнулся Лев, придерживая меня за плечи. – Алён, так ведь и шею можно свернуть себе. Ты хоть скорость сбавляй на крутых виражах.
Я подняла голову и встретилась с его черными как ночное небо глазами, смотрящими на меня с теплотой.
– Извини, что-то я и впрямь разогналась. Нашла место для спортивной ходьбы, – сконфуженно посмотрела себе под ноги, а Лев проследил за моим взглядом.
– Так, черта, личные границы. Я помню. Все, руки убрал, – без промедлений выпустил меня из объятий и отпрянул на шаг. – Не ушиблась хоть?
– Нет. Все хорошо, – буркнула я, нервно переминая ногами. Адреналин в крови по-прежнему бурлил, каждая клеточка тела все еще дребезжала от накала.
А потом меня внезапно осенило. Пульс пришел в норму и туман в голове рассеялся. Проясненным сознанием я смогла по достоинству оценить новый подход Льва ко мне.
Он принял мои условия! Ну надо же.
– А ты откуда и куда? – спросил Суворов.
– Да так, – отмахнулась я. – Забегала в бухгалтерию.
Лев понимающе кивнул и глянул на наручные часы.
– Пообедала уже?
– Если честно, я еще даже не завтракала.
В доказательство моих слов в животе словно волки завыли.
Лев окинул меня упрекающим взглядом, покачал головой, очевидно, расслышав эти голодные завывания.
– А я как раз собрался сходить. Составишь компанию? Обещаю, черту не перейду. Если хочешь, можем сесть за разные столики.
Обычно после любой эмоциональной встряски я предпочитала забиться в дальний угол и сидеть там в одиночестве, пока не распутаю свои нервы.
С рождением Глеба я уже не могла позволить себе надолго уходить в себя, научилась справляться с эмоциями в ускоренном режиме, как на перемотке.
А сейчас же я не чувствовала ничего подобного. Мне не требовалась минутка уединения. Напротив, у меня вдруг поднялось настроение и мне захотелось делиться им с окружающими.
Такое ощущение, что я оставила все дурное в кабинете генерального. Вывалила весь накопленный негатив на Макара. Очистилась от грязи. Освободилась от оков.
– Хорошо, уговорил. Только я за сумочкой схожу, подожди меня тут, я быстро, – проворковала я и заметила в вспыхнувших глазах Льва промелькнувшую тень неверия.
Он не ожидал, что я соглашусь. Более того, я сама от себя не ожидала.
В кабинете я первым делом созвонилась с мамой, убедилась, что дома нет никаких проблем. Затем я подкрасила губы, положила в сумочку телефон и, предупредив Сашу об уходе на обед, вернулась ко Льву.
Вскоре мы уже проходили к столику на уютной летней веранде ресторана, расположенного неподалеку от бизнес-центра.
Не могла не заметить, как Лев приковывал к себе заинтересованные взгляды девушек, обедающих на веранде. Он становился сосредоточением их немого обожания, но ровно для тех пор, пока я не вышла из тени его необычайной неотразимости. Стоило Льву галантно отодвинуть для меня плетеное кресло и безвинно коснуться моего плеча, как все внимание девушек переключилось на меня. Их перекосило от смеси негодования и зависти, а затем под охи-вздохи, они начали шушукаться.
Скорее всего, по их мнению, я была недостойна такого привлекательного мужчины, как Лев. Не так достойна, как они.
И тут вдруг я спросила саму себя: а, собственно, почему? Почему я не могу быть достойна такого мужчины, как Лев Суворов? Почему я отшиваю его? Почему я не могу принять его ухаживания? Чего я боюсь на самом деле?
Что-то же являлось сдерживающим фактором, из-за которого я не могла даже представить нас вместе.
Неужели все эти бзики появились только потому, что я не могла позволить себе отношения с коллегой по работе?
Похоже на то…
Просто сейчас я начала по-другому смотреть на Льва. Меня не тяготила его близость. Мне было приятно смотреть на него и видеть в его глазах с легким прищуром увлеченность по отношению ко мне.
Мне льстили завистливые взгляды посторонних девушек. Мне нравились его твердость в голосе и красивые жилистые руки.
А ведь на все это еще в пятницу я не обращала внимания. Не хотела замечать.
Не связано ли это с кардинальным решением уволиться с работы?
– Ты чего так странно улыбаешься? – сощурившись, поинтересовался Лев, отмечая перемены в моем настроении.
– Не знаю, – пожала я плечами, не переставая разглядывать черты его лица, на котором играли солнечные блики. – День сегодня хороший, еда вкусная и компания приятная. Почему бы не порадоваться этому?
– А мне нравится ход твоих мыслей. Улыбайся почаще, Алён. Тебе очень идет, – одарил ответной улыбкой, вгоняя меня в краску и, нанизав на вилку кусочек свиной рульки, продолжил: – Кстати, ты уже решила, как будешь добираться на тимбилдинг? Если еще не определилась, можешь поехать со мной. Я на машине буду. Как-то нет у меня желания трястись в автобусе два часа.
– А уже определились со временем и местом?
– Да, Макар рассылку с утра еще сделал всем. Ты не видела письмо?
Да как-то не до этого было. Я же сегодня весь день сидела, как на вулкане. Ждала извержения.
– Нет, не смотрела еще, – мотнула головой, вытряхивая из нее неприятные мысли.
– Выезд в следующую субботу рано утром. Практически все поедут на автобусах. А так база отличная: отдельные шале, теннисный корт, природа, бассейн с подогревом, только далековато от города. Но в этом весь Макар. Я даже нисколько не удивился.
Если все пройдет по плану, следующая пятница придется на мой последний рабочий день. А это отличный повод не ехать ни на какой тимбилдинг.
– А ты хорошо знаком с Макаром? Просто ты так говоришь о нем, будто всю жизнь его знаешь, – точно черт меня дернул ляпнуть, я вмиг загрузилась и мысленно отвесила себе подзатыльник за неуместное любопытство.
Лев не сразу ответил. Он не спеша прожевал мясо, запил холодным чаем, а у меня сложилось впечатление, что он не желает знакомить меня с такими подробностями.
– Так и есть. Мы росли, считай, вместе, – тем не менее ответил Лев, резким жестом выдергивая из подставки бумажную салфетку. – Жили на одном массиве долгое время. Наши родители дружат семьями по сей день. А сестра моя младшая с восьмого класса по Макару сохнет.
Ого.
Ни разу не слышала, чтобы Макар упоминал Льва в каких-нибудь разговорах.
Впрочем, я о многом не знала, как оказалось. Непонятно для каких целей Макар скрывал от меня множество важных фактов из своей жизни.
И как же я искренне сопереживала бедной влюбленной девочке. Сохнуть по такому гаду – самое ужасное занятие, которое только можно было придумать. Ужасное, но нисколько неудивительное.
Если вспомнить учебу в универе, так там каждая третья ссалась кипятком, мечтая заполучить себе Громова.
Знали ли бы те глупышки, какой он на самом деле козел, мечтали бы уже совсем о другом – объединиться и проучить его хорошенько, как вариант.
– До сих пор, что ли, сохнет? – спросила я, отодвигая от себя тарелку с пастой. Аппетит резко пропал.
– Так уж сложилось, – подтвердил Суворов, в раздражении закатывая глаза. – Вроде взрослая уже, не писюха мелкая как раньше, а с ума по нему сходит один хрен. Чуть ли не молится на него, бестолочь. Ничему жизнь не учит!
Я сделала глоток кофе и невольно фыркнула. Горло обожгло не то кипятком, не то кипящей во мне горечью.
– Ты передай своей сестре, чтобы она нашла себе занятие получше. Макар того не стоит, уж поверь, – ответила жестко с затаенным презрением, а про себя подумала:
«Что ж ты себе такого не советовала раньше, дура! И вообще, не лезь не в свое дело! Не наводи на себя подозрения!»
– Да говорил уже и не раз, бесполезно, – махнул Лев рукой, сдвинул нахмуренные брови к переносице. – У нее на все один ответ: он – ее первая и единственная любовь. И она лучше знает, как ей поступать. Эти два упрямца уже однажды пытались что-то там выстроить.
– Ого, ничего себе, – шокировано я протянула, тщетно пытаясь нарыть что-нибудь о прошлых отношениях Макара.
Вроде как он утверждал, что до меня у него не было ничего серьезного. Исключительно отношения без обязательств. Иными слова, тупой трах. Секс ради секса. Он даже имен их не запоминал. А я и растаяла, идиотка, от его наглой лжи. Посчитала себя особенной.
– Еще по школе встречались на радость матерям. А те все по пунктам уже расписали: свадьба, дети, внуки, любовь до гроба, но ничего толкового так и не вышло. Макар больше морозил ее, а она бегала за ним всюду, как умалишенная. Гордости никакой, – слетел с губ Льва горький смешок. – И вот не так давно она добилась своего. Голубки воссоединились и пытаются во второй раз. Но что-то подсказывает мне, закончится все так же, как и в первый. Он ее бросит, а сестра подсядет на антидепрессанты в ожидании третьей попытки. Но вряд ли она уже будет. Это бесперспективняк, помноженный на ноль. Как по мне, у Макара никогда ничего не было к Оле, а она же надумала себе эту любовь. Проще говоря, пустая трата времени.
Меня вдруг кольнуло внутри что-то, а потом подбросило в воздух. Сердце ударилось о ребра и заходилось, как дикое.
– Оля? Эта та блондинка, которая спускалась с нами в лифте? Твоя родная сестра? – проронила я онемевшим языком, ощущая в области солнечного сплетения давление сжимающихся холодных тисков.
– Единоутробная вообще-то, – дополнил Лев, а затем на секунду отвлекся и жестом попросил у официанта счет. – Отцы у нас разные. Поэтому я умный и красивый, а Ольке повезло меньше. Она у нас просто красивая.
Заплутав в путанных мыслях, я издала нервный хохоток. В районе желудка сдавило спазмом и весь обед начал проситься наружу.
До меня туговато, но все же дошло, что я у Макара была в перерыве между Олей. Он был с ней в отношениях еще до меня.
А теперь они снова вместе. Только уже после меня. После туалетного отсоса и затяжной паузы в два года.
И значит было в этой Оле что-то такое, из-за чего Макар решился на вторую попытку спустя столько лет. Несмотря на отсутствие чувств.
Тут ответ напрашивался сам по себе: девка сосет как пылесос. Наверное, это то единственное, чем Макара еще можно попытаться зацепить…
– Алён, а у тебя есть братья или сестры? – проникновенный голос Льва ворвался в мой разум и выдернул меня из бурлящего потока мыслей.
Я моргнула, сфокусировавшись на своем собеседнике.
– А? Братья или сестры? – затроила я жутко, ерзая в кресле, не находя себе места. – Эм-м… Да черт бы знал.
Суворов непонимающе повел бровью.
– То есть как?
Я заполнила глубоким вдохом легкие и на одном выдохе произнесла:
– Мне было три, когда мама узнала о похождениях моего отца. Она вышвырнула папу из дома, не смогла его простить. А потом он умер. Но не удивлюсь, если до своей смерти он успел наплодить пару-тройку детей от разных женщин. Как-то так.
Лев погрузился в раздумья на краткий миг, затем к нам подошел официант. Суворов приложил карточку к терминалу, по-прежнему находясь в своих мыслях. И только когда парень ушел, в глазах Льва рассосалась пелена задумчивости.
– Мне вот интересно, а ты бы смогла простить измену? – неожиданно спросил он, склонив голову набок.
Я застыла на месте, уловив в его тоне нечто похожее на осуждение.
Похолодела вся от такого вопроса. Съежилась, находясь под прицелом его сощуренных глаз.
– А почему ты спрашиваешь? – с трудом смогла вымолвить, язык точно к небу намертво прилип.
Лев вперился в меня столь проницательным взглядом, словно ему обо всем было известно. Будто у меня на лбу было что-то написано.
Стал бы Макар делиться со Львом обо мне и наших отношениях?
Как поняла, не настолько они близки сейчас, чтобы выносить такие подробности.
Ну а вдруг…
Глотка ужалась в приступе удушья, мне стало не по себе. Захотелось немедленно уйти отсюда.
Вот тебе и хороший денек. Так или иначе наш разговор сводился к Макару и отголоскам его измены.
Или же я просто стала параноиком.