Перед дверью стояли на страже четверо солдат с алебардами. Повиновавшись безмолвному приказу барона, они сдвинулись в стороны, освобождая проход, и мы вошли в покои.
Внутри было тепло. В камине горел огонь, наполняя комнату мягким оранжевым светом. Король раскинулся на обитом бархатом диванчике у камина, скрестив ноги и бездумно глядя в пространство. Подле него обретались ещё двое стражников, но лорд Эшкомб жестом велел им уйти, прибавив:
– Оставьте нас.
Солдаты вышли. Карл обернулся и смерил меня задумчивым взглядом.
– Итак, ты уже дважды спас мне жизнь, – негромко проговорил он и посмотрел на Тома. – А ты дважды спас своего друга. Если будешь продолжать в том же духе, мне, пожалуй, придётся посвятить тебя в рыцари, – сказал он мне.
Том покраснел от гордости. Я почувствовал, что у меня тоже горят щёки.
– Я так понимаю, в этом доме любая еда может оказаться отравленной, – сказал король Эшкомбу.
– Отбивные в подливе были великолепны, – ляпнул Том – и тут же зажал рот ладонью, сам не веря, что вообще осмелился его раскрыть.
– С едой всё в порядке, – вступил я, спасая Тома от неловкой ситуации. К тому же мне хотелось уверить всех, что опасности нет. – Том съел, кажется, целого барана – и до сих пор жив.
Эшкомб покачал головой.
– Я не стану рисковать. Закажу еду в Оксфорде.
Король вздохнул.
– Ну, скажи, что ты по крайней мере принёс вино.
– Боюсь, нет, сир. – Лорд Эшкомб протянул Карлу бумагу. – Кристофер расшифровал записку убийцы. Теперь весь замысел ясен.
– Боже милостивый. – Карл уставился на меня. – А ты, я гляжу, нацелился даже не на рыцаря, а на герцогский титул. – Он пробежал глазами расшифрованную записку и взмахнул ей в воздухе. – И что всё это значит?
Лорд Эшкобмб обернулся ко мне.
– Что тебе известно о французской королевской семье?
Вопрос удивил меня.
– Не так уж много, милорд. Я знаю, что во Франции правит Людовик Четырнадцатый. Его ещё называют король-солнце. И я знаю, что Его Величество, – я указал на Карла, – и Людовик связаны родственными узами.
Лорд Эшкомб кивнул.
– У Людовика был советник, кардинал Мазарини, он часто писал письма, используя вместо имён закодированные фразы. «Конфидент», например, означал Людовика. «Море» – самого Мазарини. Иногда он использовал цифры вместо букв. Скажем, число 16 тоже обозначало Мазарини.
Карл побарабанил пальцами по подлокотнику и вновь перечитал послание.
Смерти сыновей 22 недостаточно. Кузины должны отправиться следом за ними – заодно со своим отродьем. За средством обратись к Q. Пусть всё выглядит так, будто никчёмный свистун – и есть цель.
Пока не придёт срок
– Здесь число, – сказал он, нахмурившись. – Двадцать два.
– Да, сир. Похоже, тот, кто писал это, пользовался теми же обозначениями, что и Мазарини.
– Ты знаешь, кто такой 22?
Лорд Эшкомб кивнул.
– Это мать Людовика, Анна.
– А кто такой никчёмный свистун?
– Думаю, это вы.
На лице Карла мелькнуло удивление.
– Ну, в этом есть своя правда, я полагаю. Но не совсем понял. Почему тут говорится, что свистун должен только выглядеть целью?
– Думаю, потому что на самом деле целью были не вы. Я почти уверен, что тот человек пытался убить вашу сестру.
Король побледнел.
– Что ты сказал? – Он вскочил на ноги. Пальцы, державшие бумагу, сжались. Голос стал высоким и резким. – Что ты сказал?!
Дверь распахнулась. Стражник, встревоженный криком, заглянул внутрь:
– Ваше Величество? У вас всё в…
– Вон!
Солдат исчез. Том выглядел так, словно хотел оказаться по ту сторону двери. Я тоже.
Король пересёк комнату, топча ковёр, и встал напротив Эшкомба, размахивая бумагой перед его носом.
– Моя сестра? Миэтта? Что за чушь ты несёшь?
Лорд Эшкомб даже не дрогнул перед гневом своего патрона.
– Если вы сядете, сир, я всё объясню.
Карл опустился обратно на диванчик, комкая бумагу в пальцах.
– Текст записки вполне ясен, – сказал лорд Эшкомб. – «Смерти сыновей 22 недостаточно». Двадцать два – это Анна, значит, её сыновья – Людовик XIV и его брат Филипп, герцог Орлеанский.
– При чём тут Миэтта?
– О ней говорится в следующей строке. «Кузины должны отправиться следом за ними – заодно со своим отродьем».
Мало-помалу Карл начинал понимать. На его лице отразился ужас. Я не так много знал о королевской родне, но тоже сообразил, что к чему. Члены английской, французской и испанской королевских семей были связаны многочисленными брачными узами. Людовик XIV был женат на Марии Терезии из Испании – дочери Елизаветы Французской, приходившейся Людовику родной тёткой. Филипп женился на сестре нашего короля, Генриетте – которую Карл ласково называл Миэттой – а их матерью была Генриетта Мария Французская, тётя Филиппа. Таким образом, Людовик и Филипп были женаты на своих кузинах, одна из которых приходилась сестрой Карлу.
Я поразмыслил над текстом записки.
– Если «кузины» – это жёны, – сказал я, – тогда «их отродье», это…
– Их дети, – докончил лорд Эшкомб. – Убить короля, убить его брата, убить их жён и детей. Кто-то пытается изничтожить всю королевскую семью Франции.
Мысль была ошеломляющей, но я по-прежнему не понимал, какое отношение всё это имеет к сегодняшнему приёму. Лорд Эшкомб объяснил:
– Помнишь, я сказал тебе, что дама в маске не может быть замешана в заговоре с целью убийства короля? А не может она быть замешана, поскольку эта женщина – не кто иная, как Генриетта, герцогиня Орлеанская. Миэтта. Сестра Его Величества.
Карл нахмурился.
– Нет. Что-то тут не складывается, Ричард. Никто не знал, что она здесь. Её приезд в Англию хранился в тайне.
– Как я уже говорил вам, сир: всё, что знают больше двух человек, быстро перестаёт быть тайной. Смысл ясен: сегодняшнее отравление выглядело как покушение на вас, но настоящей целью была герцогиня.
Карл посмотрел на нас с Томом.
– Похоже, я обязан вам даже более, чем думал, – сказал он, – поскольку для меня жизнь Миэтты дороже моей собственной. Что делается для поисков убийцы?
– Мы проводим расследование, – сказал лорд Эшкомб. – В сообщении упоминается Q. Мы слышали о нём раньше. Так называют некоего отравителя из Лондона.
– Некоего! Очень полезная информация!
– У нас есть и другие возможности. А сейчас нужно обсудить возвращение вашей сестры во Францию.
– Возвращение? – переспросил король. – Сейчас она никуда не поедет. Сестра останется здесь, со мной.
– Невозможно, сир. Её муж требует, чтобы она вернулась в Париж.
– Мне нет дела до желаний этого хорька!
– Мне тоже. Но если Миэтта не подчинится приказу Филиппа, будет скандал, и мы испортим отношения с французами. А в войне с голландцами Людовик должен быть на нашей стороне.
– Тогда как ты предлагаешь защитить её?
– Предложите ей усилить охрану.
Король недовольно посмотрел на Эшкомба.
– Я не хочу пугать сестру. И не хочу говорить ей, что кто-то пытается её убить.
– И не надо, сир. Скажите просто, что тревожитесь из-за сегодняшних событий. Если убийца угрожал вам, он может угрожать и людям, которых вы любите. А я тем временем найду тайных агентов и отправлю их в дом герцогини.
– Ещё агенты? – король фыркнул. – От них нет никакого толку. Если б не эти мальчишки… – Карл замолк на полуслове и обернулся к нам с Томом, смерив нас задумчивым взглядом. – Да. Вот так мы и поступим.
– Сир?.. – сказал Эшкомб.
– Мы и впрямь отправим кое-кого в её дом, – протянул Карл. – Вот их.