Показать людям правду и заставить их поверить в то, что это ложь… – вот настоящее искусство.
В академию всеобщей магии мы явились телепортом. Ровно через месяц после того, как я воскресил старого ворчуна и получил официальное извещение о зачислении.
К этому времени все самые важные дела в замке были благополучно завершены, ремонт закончен, слуги набраны, а в стремительно возрождающиеся деревни наконец-то стал заселяться обещанный графом народ.
Новый староста Вигор взялся за дело с большим энтузиазмом и тут же развернул грандиозное строительство. С управляющим его сиятельство тоже не обманул, и господин Бодирэ, с которым я перед отъездом провел продолжительную беседу, оставил после себя весьма приятное впечатление.
Разумеется, это не помешало Ничу прицепить к его ауре крохотное мотивирующее заклинание, призванное избавить от искушения ненадлежащим образом использовать хозяйские средства. Но, помимо этого, я нашел и другой способ контролировать непроверенный персонал. И, вспомнив старые ритуалы, создал фамильного призрака – огромную склизкую и бесконечно преданную мне полупрозрачную гусеницу, которую наградил самыми широкими полномочиями.
Насчет безопасности замка тоже можно было не волноваться, потому что теперь его стерегли не только горгульи, но и целая свора специально обученных домашних питомцев: хитрюга Мурлыка, к которой неожиданно прикипела душой Лиш; ее младшие сестренки Мявка и Мурка, от которых были без ума все наши слуги; Гавкач, от грозного рыка которого иногда подскакивал даже я; Рев и Гром, от которых даже лишнего «гав» было не дождаться; длинноухий любимец Нича – Жрака, которого я уже раза два хотел уменьшить в размерах, чтобы не переводить понапрасну еду; наглый до удивления Пачкун, которому я пообещался собственноручно заштопать отверстие в туловище, если тот не прекратит гадить на ковры. А также куча всякой другой мелочи, которой я велел сидеть в подвале до особых распоряжений…
– Гираш, не спи! – сердито пихнул меня под мантией Нич, когда со стороны главного входа академии прозвучали фанфары, а на украшенном праздничными лентами крыльце возник мастер Фалькус Умдобр – один из сильнейших архимагов Сазула и одновременно ректор академии всеобщей магии.
По идее, его долгая, изобилующая сочными эпитетами речь должна была пробудить во мне ностальгию, но я откровенно скучал. И, не особенно прислушиваясь к пространным рассуждениям ректора, лениво изучал сокурсников.
Набор этого года оказался небольшим – примерно три десятка светлых новичков, подавляющее большинство которых принадлежало к мужскому полу, и всего восемь темных, при виде которых у любого мэтра слезы навернулись бы на глаза.
Ощетинившиеся, сбившиеся в кучу, затравленно озирающиеся парни и одна худющая девица с бледным лицом и заплетенными на затылке хилыми косичками… ох, неужели вот они и есть надежда на возрождение Темной гильдии?
От размышлений меня отвлек оглушительный рев фанфар.
Я встрепенулся и с удивлением обнаружил, что пропустил появление на крыльце остального преподавательского состава. Безошибочно отыскав среди них леди Лариссу де Ривье, удовлетворенно кивнул и с внезапно пробудившимся любопытством понял, что церемония приветствия за прошедшие годы несколько изменилась.
В этот самый момент господин ректор, подняв посох над головой, резким движением опустил его вниз, заставив весь двор содрогнуться. Ударившись о камни, деревянное основание громко бумкнуло; украшенное эмблемой академии[2] навершие ярко вспыхнуло, а изображение на нем внезапно ожило. И оттуда с клекотом вырвались два небольших, размерами с кошку, призрачных грифона, двумя свечками взмыв в ослепительно синее небо.
– Это что, поисковые заклинания? – шепотом удивился Нич, на минутку выглянув из-под моего воротника. – Хм… одно темное, другое светлое… при мне такого не было.
Студенты затаили дыхание, а я проследил за выписывающими в воздухе широкие круги иллюзиями и пожал плечами. Подумаешь, еще один дурацкий обычай…
Внезапно один из грифонов, торжествующе заклекотав, ринулся вниз, прямо к взволнованно зашевелившимся первокурсникам. В то же мгновение среагировал и второй, с таким же торжествующим воплем ринувшись ему наперерез. Почти над самой моей головой горластые твари встретились и, как назло, столкнулись, после чего, к удивлению присутствующих, принялись ожесточенно выдирать друг у друга перья.
По рядам адептов прошла волна шепотков. Преподаватели растерянно переглянулись. Магистр Фалькус изумленно вскинул брови, следя за бьющимися не за жизнь, а на смерть грифонами. А когда заметил, что время от времени кто-то из них пытается снизиться, но второй тут же накидывается на соперника с удвоенной яростью, негромко хмыкнул:
– Интересно. После десяти лет молчания и вдруг – такая активность…
– Ваши грифоны сошли с ума, магистр? – вежливо предположил один из преподавателей, неслышно подойдя к ректору со спины.
Мастер Фалькус покачал головой.
– Кажется, они просто обратили внимание на одного и того же кандидата.
– Простите, магистр, – кашлянул маг. – Но это невозможно. Каждый из них выискивает самый сильный дар строго своего цвета.
– Грифоны, видимо, посчитали иначе. Или же у кого-то из новичков имеется при себе могущественный, противоположный по знаку относительно дара артефакт.
Преподаватель, кинув быстрый взгляд на истошно орущих, бешено полосующих друг друга когтями призраков, скептически искривил губы.
– Если бы сюда смогли пронести мало-мальски серьезный артефакт, сработала бы система защиты. К тому же я не чувствую присутствия сильных амулетов или нестандартных плетений, способных вызвать столь бурную реакцию вашего посоха.
– Возможно, – задумчиво отозвался мастер Фалькус, теребя седую бороду. Затем проводил глазами постепенно истаивающие в воздухе перья и покачал головой. – Хотя защита не идеальна, и вы прекрасно об этом знаете… Пожалуй, пора прекратить это безобразие и отпустить адептов в комнаты.
Преподаватель коротко кивнул.
– Мне начать проверку?
– Нет, – едва заметно качнул головой магистр. – Не будем заострять внимание на инциденте.
После чего коротким свистом подозвал потрепанных питомцев, одним щелчком пальцев вернул их на положенное место, дождался, когда на площади вновь установилась мертвая тишина, и, прежде чем дать последние напутствия юным магам, вполголоса обронил:
– До чего же интересно начинается этот год…
Я был недоволен. Вернее, не так: я был крайне недоволен! Потому что потратил целых три часа своей жизни на всякую ерунду и потому, что в самый последний момент меня нахально пометили… то есть отметили своими призрачными соплями сразу две поганые иллюзии!
Зайдя в холл первого этажа Белой башни и раздраженно покосившись на украсившее правый рукав подозрительное белое пятно, сильно смахивающее на обычный птичий помет, я стряхнул эту гадость, и, не обращая внимания на семенящих за мной по пятам новичков, огляделся.
В башне светлых мне до сих пор бывать не приходилось – некроманты могли войти сюда лишь после специального приглашения, которого, разумеется, нам никто и никогда не давал. Тем не менее особых отличий при беглом осмотре я не заметил.
Так же, как и у нас, Белая башня состояла из десяти этажей, каждый из которых отводился под отдельный курс. Каждый этаж, в свою очередь, имел холл, откуда расходились два абсолютно идентичных коридора под мужскую и женскую половины; личные комнаты учеников, количество которых менялось в зависимости от числа адептов на курсе; а также целых две стандартные телепортационные арки, значительно облегчающие передвижение по академии.
Разумеется, перейти на другой этаж можно было и по спрятанной за неприметной дверкой лестнице, идущей в вертикальном тоннеле от подвала до самой крыши. Но какой же дурак пойдет пешком, когда есть возможность использовать телепорт?
Однако дабы адепты не обленились, арки позволяли свободно перемещаться лишь в пределах одной башни. Или же могли переправить адепта в холл учебного корпуса, где имелись свои собственные порталы, ведущие напрямую в лаборатории, учебные комнаты и лекционные залы, обозначенные многочисленными рунами, в которых даже старожилы иногда путались.
Что касается административного корпуса и расположенных посреди живописной рощицы домов преподавателей, то туда адепты могли попасть только ножками. Пешочком. Часа через полтора бесцельных блужданий по напичканному всякими любопытными заклятиями лесочку. А если учесть, что на первом году обучения рунный алфавит только начинал преподаваться, и то, что некоторым, особо выделившимся студентам приходилось чуть ли не каждую неделю наведываться к начальству, чтобы получить очередную выволочку, то можно сказать, что о физической форме адептов тут не забывали.
Покосившись за спину, где неловко мялись три десятка сокурсников, покорно притопавшие следом за мной через телепортационную арку, я чуть не фыркнул. Эти светлые похожи на стадо баранов, где каждый с надеждой смотрит на соседа и ждет, когда тот сделает первый шаг!
На этот раз первый шаг сделал я и без всяких угрызений совести воспользовался аркой, заодно проведя через нее остальных и благополучно добравшись до жилых помещений.
– Эй! Как вы сюда попали?! – внезапно раздалось откуда-то сбоку, и из соседнего телепорта выскочил тщедушный мужичок с впечатляющей лысиной на макушке. – Кто провел адептов через телепорт?! Кто тут такой умный?!
Я оглядел неприятного типа, который, видимо, должен был встретить нас сразу после общего сбора, и хмуро уронил:
– Ну я.
– Кто вам позволил покинуть учебный корпус?! – почти завизжал он, наливаясь дурной кровью. После чего схватил висящий на шее амулет и нервным движением костлявого пальца усилил и без того яркий свет в холле, отчего присутствующие вынужденно зажмурились. – Почему не дождались сопровождающего?! Почему нарушили приказ ректора?!
Я недобро прищурился.
– Такого приказа нет в академических правилах. И на собрании магистр не упоминал ни о каких запретах. Впрочем, может, ты объяснишь, почему весь первый курс академии был вынужден топтаться в холле, как безродные щенки, дожидаясь твоего появления?
– Чего-о?! Как ты ко мне обраща… – возмущенно вскинулся мужик, но когда я, будучи не в духе, одним стремительным движением оказался рядом и тяжелым немигающим взглядом уставился ему прямо в глаза, осекся. – А-а-а… дык это… молодой мастер… я ж того… случайно, что ли…
– Поясни, – прошипел я, не разжимая губ. – Мне рассматривать твое пренебрежение обязанностями как оскорбление?
Мужик вжал голову в плечи.
– Не виноватый я. Оно… это… само получилось!
– Имя! – потребовал я, испытывая сильное желание начать собирать материал на курсовую прямо здесь и сейчас.
– Снудер! – тут же вытянулся во фрунт мой будущий доброволец для алтаря. – Магдур Снудер, господин!
– Должность?
– Завхоз, молодой мастер!
– И где ты был, позволь спросить, пока мы торчали в учебном корпусе? – мой голос опасно подобрел.
– Темными занимался, господин! – на одном дыхании выпалил мужичок. – Ими было велено сразу, как только освободятся… Не серчайте, господин! Это приказ ректора!
Я нахмурился.
– С чего это темных пропустили вперед? Насколько я помню, раньше дела обстояли ровным счетом наоборот.
– Дык новое положение по академии, – заискивающе улыбнулся Снудер. – Темным везде и во всем велено оказывать содействие. Все-таки вымирающий вид… Я, как только их устроил и все объяснил, тут же кинулся к вам, но вас и след простыл!
Окинув замершего Снудера долгим взглядом, я все-таки решил повременить с курсовой и благожелательно кивнул.
– Раз приказ ректора – прощаю. Что у тебя тут за хозяйство? Рассказывай.
– Дык это… – облегченно перевел дух мужичок. – Все как обычно: левая половина башни – мужская, правая – женская. Купальни, кладовые, умывальни и все такое прочее на каждой половине свои. Комнаты для вас уже готовы.
– Пространственная магия? – тоном знатока поинтересовался я.
– Конечно, господин, иначе нам не удалось бы разместить столько помещений внутри башни, – почуяв, что расправа откладывается, заметно осмелел завхоз, после чего рьяно подбежал к первой попавшейся двери в левом коридоре и пинком ее распахнул. – Комнаты обычные, рассчитанные на двух человек. Кровати, тумбочки, один шкаф на двоих и письменные столы… ваши учебники уже доставлены. Личные вещи големы-рабочие принесут, как только вы определитесь, кто где поселится. О правилах распорядка я расскажу вам чуть позже.
– Какая комната здесь лучшая? – тут же прищурился я.
– Вторая с начала.
– Тогда я ее забираю. Возражения есть? Нет. Отлично, – бодро заявил я, целеустремленно двинувшись к указанной двери. Но потом вспомнил о важном и обернулся к завхозу. – Да, кстати… поскольку со мной невозможно находиться рядом дольше одних суток, а парней нечетное число, то комнату я забираю себе целиком.
– Но это же не по правилам… – вякнул было Снудер.
– Рад, что вы не против, – уверенно кивнул я и, царственным жестом отмахнувшись от возражений, гордо проследовал в присмотренные апартаменты, довольный тем, что все так легко решилось.
С грохотом закрыв за собой дверь, я оглядел выбранное жилище и без особых церемоний вытряхнул из-под мантии громадного черного таракана.
– Осваивайся, Нич. На ближайшее время эта каморка станет нашим новым домом.
– Ну что сказать, – задумчиво обронил через полчаса мастер Твишоп, вальяжно развалившись на подушке. – Комната стандартная, без подвохов. Защитная система не запрещает пользоваться магией, но при достижении магического фона выше десяти единиц обязательно просигнализирует ректору или кому-то из преподавателей. В мое время за каждой башней был закреплен смотритель-маг из числа учителей, но теперь, видимо, это правило отменили.
Я рассеянно кивнул, следя за тем, как голем – человекообразное нечто с длинными руками, толстыми ногами, массивным туловищем и одним-единственным глазом-амулетом – аккуратно складывает в углу мои вещи.
– Завесь ему «глаз», – посоветовал магистр, когда голем закончил с сумками и замер в углу. – В мое время в амулеты запихивали простенькие следилки[3]. И будет нелишним накинуть на комнату заклинания, исключающие подслушивание и подсматривание.
Вытащив из ближайшей сумки ворох сменной одежды, я фыркнул и приступил к сортировке.
– Не думаю, что ректору есть какое-то дело до моего нижнего белья. К тому же если мы такие заклинания навесим, то это может вызвать подозрения.
– А мы используем элементарные формулы, знакомые даже новичкам. В крайнем случае скажешь, что отыскал их в какой-нибудь умной книжке.
Я покрутил в руках совершенно светлые штаны, которые, видимо, Лиш запихнула в торбу, затем вторые, третьи… и досадливо крякнул. Потом достал такую же светлую рубаху и поморщился, а когда обнаружил в мягкой тряпичной куче еще и вторую белую рубаху, то ощутимо встревожился.
Так! Что за безобразие? Я мэтр или кто?! Где мои черные брюки и жилет? А любимая мантия с кармашками? Если Лиш забыла ее положить, я с ней такое сотворю… Ах нет, вот же она, родимая. Спряталась на самом дне и выглядит в этой светлой куче совершенно чужеродным предметом.
Достав старую мантию, я бережно убрал ее в шкаф.
– Так и поступим. Что еще посоветуешь?
– Ну, – снова задумался Нич. – Открывать портал в замок отсюда не стоит – повысим магический фон сразу на тридцать-сорок единиц. Придется тебе побегать по корпусам в поисках подходящего места.
– У меня уже есть одно на примете. Фон там никогда не опускается ниже пятидесяти, так что даже индивидуальный портал останется незамеченным. Если, конечно, это место еще не обнаружили и не взломали защиту.
Нич встрепенулся.
– Что за место?
Я подчеркнуто неторопливо достал из сумки исподнее и аккуратно сложил в тумбочку.
– Гира-аш…
Следом за исподним в тумбочку отправилась пижама, потом в шкаф убрались сапоги, новенькие ботинки, которые в академии мне не понадобятся.
– Гираш! – возмущенно рявкнул мастер Твишоп, устав дожидаться ответа.
Только тогда я медленно обернулся и, усевшись прямо на пол, испытующе посмотрел на учителя.
– Что?
– Не хочешь говорить? – насупился он, буравя меня глазами-бусинками.
– Хочу сперва все проверить, – признался я. – Все же много воды утекло с тех пор. Вдруг ничего не осталось?
– Секретка у тебя, значит, – неожиданно успокоился таракан. – Впрочем, иного ждать не приходится – у тебя на все готов запасной план и целая куча вероятных решений.
– Не на все, – теперь пришла моя очередь насупиться. – Сегодня я чуть не прокололся с грифонами. Как считаешь, который из них на тебя среагировал?
– Белый, конечно! – удивился магистр. – Я же светлый архимаг!
– А на меня тогда какой? – невесело хмыкнул я.
– Да ведь… – учитель неожиданно осекся и снова задумался. – Хм. А ты прав: темного-то дара в тебе не видно – сам давеча помогал его истощить и прикрыть от любопытных. Почуять никак не могли. Но тогда… да нет, не может быть!
Я криво усмехнулся.
– Если мой дар сейчас светлый, и один грифон на него отреагировал… то что случилось со вторым? Получается, он на тебя клюнул?
– Избави небо! – Таракан аж содрогнулся всем телом и резким движением перевернулся на брюхо. – Я же не нежить!
Под моим насмешливым взглядом Нич замер, а потом встрепенулся, распахнул пасть, выпростал из-под панциря полупрозрачные крылья и жутковатым голосом прошипел:
– Даже думать не смей! Я просто-напросто – воскрешенный дух, заточенный в твоей дурацкой книжке! У меня есть дар! Я молнии могу создавать! И вообще, я… я… – он чуть не задохнулся от возмущения. – Я живой, Гираш! И не смей считать меня нежитью, понял?!
Я хмыкнул.
– Даже ты не можешь не признать, что в таком состоянии ты больше подпадаешь под определение одушевленного артефакта…
– Я тебе щас как дам!
– Причем темного артефакта, – с ехидной улыбочкой закончил я, на всякий случай передвинувшись подальше от облюбованной Ничем кровати. – Так что выводы делай сам.
– Тьфу на тебя! – сплюнул таракан, заметавшись по подушке, как ненормальный. – Это что же получается, а?! Ты у нас теперь светлый маг со всеми вытекающими последствиями… причем тебя видят и воспринимают именно так, потому что я сам, своими руками передал тебе этот дар! А я выгляжу, как какой-то поганый артефакт, способный лишь на то, чтобы… Гираш, я тебя убью!
При виде грозно встопорщившего усы таракана я довольно оскалился.
– Без меня ты не вернешь себе тело. А без него так и будешь испускать эманации темной силы, как какой-нибудь лич.
– Гаденыш! – простонал Нич, обессиленно рухнув на подушку. – Какой же ты все-таки гаденыш… Я тебе это припомню! Когда-нибудь, когда обрету заново способности… и ты пожалеешь…
– Кстати, ты заметил, что в академии сменили форму? – самым невинным тоном поинтересовался я, сделав вид, что не слышу скрежетания чужих зубов. – Старая мне нравилась больше: издалека можно было понять, кто темный, а кто светлый. А что теперь?
В качестве демонстрации я развел руки в стороны и помахал ими, чтобы полы длинной мантии начали развеваться.
Лет сто назад у мастеров она была серебристой и блестящей, как сопля новорожденного зомби. У мэтров, напротив, насыщенно-черной. Теперь же у всех адептов вся форма была одинакового темно-синего цвета: синие брюки, синие жилеты, надетые поверх белых рубашек, синие мантии… У девушек, соответственно, платья длиной чуть ниже колена. И у каждого на груди в обязательном порядке была нашита эмблема академии – та самая, с грифонами. Только у светлых оба грифона были белыми, а у темных, соответственно, черными. Что, на мой взгляд, необоснованно уравнивало студентов в глазах друг друга и преподавателей.
– А перстни они оставили прежними, – вдруг заметил Нич, оглядев меня с ног до головы.
Я кинул взгляд на левую руку, на безымянном пальце которой красовался обязательный атрибут ученичества – массивный перстень все с теми же треклятыми грифонами.
– Приятно знать, что мои идеи до сих пор востребованы, – усмехнулся таракан. – Ни один адепт не может снять эти колечки по собственной воле.
– Кроме меня.
– Ты – архимаг, хоть и бывший. Да и не нужны тебе встроенные в кольца указатели направления: ты и без них всю академию облазил вдоль и поперек. А вот первогодкам это более чем полезно. Да и преподавателям проще за ними следить… Когда собираешься искать место для телепорта? – резко поменял тему разговора Нич.
– Сперва осмотрюсь. Проверю, что за защита стоит в корпусах. Заодно взгляну поближе на светлых… надо же знать, с кем мне предстоит сидеть за одной партой?
– Смотри, не запугай мелких, – хихикнул таракан. – Детишки совсем еще юные, неиспорченные.
– Если захочу их испортить, покажу им тебя, – парировал я. – Пусть учатся держать удары судьбы с молодости.
– Только не забывай вот о чем, – внезапно посерьезнел учитель. – Ректор не дурак – о случившемся на площади не забудет. И скорее всего, через какое-то время устроит проверку. И если ты во второй раз привлечешь к себе внимание…
– Знаю, – кратко обозначил я свое отношение к проблеме. – Не беспокойся: приму меры. Мы закрыли мою печать. Артефактов я с собой не взял. С порталом разберусь и отыщу для него спокойное место.
– Боюсь, ты слишком много знаешь…
– Вот и обратим эти знания мне на пользу.
Таракан заинтересованно повернул голову.
– Что ты придумал?
– Собираюсь выделиться из толпы, – коварно улыбнулся я. – И сделаю это так, что ни у кого на мой счет не возникнет даже намека на сомнение.
– Каким, интересно, образом? – скептически хмыкнул учитель.
– Очень просто: я стану лучшим.
– Ха-ха! Не уверен, что ректор обрадуется, обнаружив в академии опытного мэтра старой закалки!
Я покачал головой.
– Ты меня не понял – я собираюсь стать лучшим светлым, Нич. Причем не только на своем курсе.
– Что-о?!
– Что слышал, – ухмыльнулся я, мечтательно уставившись на каменный потолок. – Что может достовернее опровергнуть мою приверженность темным, нежели полученное законным путем звание светлого архимага?
Нич поперхнулся.
– Гираш, да ты…
– Гений, я знаю, – небрежно отмахнулся я и скрестил руки на груди. А потом повернул голову и внимательно уставился на шокированного таракана. – Ты ведь закончишь мое обучение, Нич? Сейчас, когда для этого представился удобный случай?
Мастер Твишоп растерянно крякнул. Но потом подумал, прикинул что-то про себя и вдруг хитро прищурился.
– А что я с этого буду иметь?
– Новое тело, – одобрительно хмыкнул я. Молодец старик – блюдет свои интересы, как живой. – Оно будет таким, каким ты сам захочешь.
– По рукам! – махнул лапкой таракан, азартно сверкнув глазами. – И пусть академия вздрогнет!