– Что ж ты не сказала, что у тебя аллергия на устричный соус? – ласково улыбался Игорь Алексеевич, закончив рассматривать мою гортань.
– На что? – я удивленно подняла на него глаза и зарделась.
– Устричный соус, – повторил он, пристально смотря на меня с чуть кривоватой улыбкой, смущая меня еще больше.
– Я же не знала, – опустила взгляд, чувствуя себя рядом с ним странно.
Этот приятный во всех отношениях мужчина с теплыми карими глазами, темной щетиной на щеках и коротко подстриженными темными волосами совсем не походил на всех тех, кто окружал Кая. Мне нравилось находиться в его присутствии, от него веяло теплом и заботой. Он казался ровесником хозяина этого дома, такой же взрослый и мужественный. Но он располагал к себе. С ним хотелось вот так просто сидеть рядом и слушать бархатный голос. И все равно я смущалась от его взглядов. Мне казалось, что я видела в его глазах мужской интерес. И в то же время это не чувствовалось оскорблением, скорее комплиментом.
– Сколько тебе лет, Аврора? – мягко спросил мужчина, разглядывая меня. Он сидел полубоком на кровати, согнув ногу так, что его колено упиралось мне в бедро.
– Двадцать, – прикусила нижнюю губу, смущаясь.
– И до двадцати лет не ела азиатскую кухню?
– Папа не любил, – пожала я плечами.
– Теперь будешь знать, чего нужно опасаться, – доктор осторожно ткнул меня указательным пальцем в кончик носа и задержал взор на моих губах.
Сердцебиение ускорилось, показалось, что выражение его лица стало более серьезным.
В этот момент дверь в спальню распахнулась, и атмосфера в комнате тут же изменилась.
– Ты еще здесь? – спросил Кай, после того как оценил увиденное.
– Уже ухожу, – продолжил улыбаться Игорь Алексеевич, посматривая на меня. – Отек почти спал. Но нужно продолжать принимать лекарства и соблюдать диету. И никакого устричного соуса, – подмигнул он мне, и я не смогла сдержать улыбку. – Все рекомендации передам Розе Семеновне, – теперь уже проговорил Каю.
– Когда она будет в норме? – чуть раздраженно спросил монстр.
– Быстрее, чем твое плечо, – усмехнулся доктор, а я интуитивно напряглась. – Думаю, еще дней пять, и девочка будет в норме.
Последняя его фраза резанула слух. Они разговаривали так, будто меня не было в комнате, будто я предмет мебели.
– Пока, Аврора, – забрал свой чемоданчик со стула мужчина и, улыбнувшись, протянул мне леденец.
– Спасибо, – несмело забрала лакомство из его рук, и наши пальцы соприкоснулись.
– До завтра, – Игорь Алексеевич пожал руку Каю и вышел из спальни.
Как только доктор оставил нас одних, меня тут же охватило волнение. Мощная энергетика мужчины, стоявшего у входа, ощущалась физически. Воздух будто потрескивал, в то время как он приближался ко мне ленивой походкой. Встал напротив, прожигая меня взглядом и ничего не говоря.
Не выдержав, подняла к нему глаза. Мужчина стоял таким образом, что свет из окна падал на него со спины, мешая рассмотреть выражение его лица .
– Нравится док? – наконец-то спросил он.
– Игорь Алексеевич хороший специалист, – перевела взор на конфету в руках, продолжая теребить палочку. – Спасибо.
– И всем специалистам ты так улыбаешься?
– Это вежливость, – смутилась от его странного вопроса, чувствуя, как разгоняется пульс.
– Твоя вежливость тебя далеко заведет, – хмыкнул он, приближаясь ко мне.
– Я не понимаю, о чем вы, – щеки горели, и пульсировали виски.
– Не забывай, что это я плачу ему за то, чтобы он тебя привел в рабочее состояние. А не для того, чтобы ты перед ним ноги раздвигала.
– Ничего такого я не делала! – глаза защипало от обиды. – Зачем вы так?
– Хочешь сказать, что, зайди я на минуту позже, ты не позволила бы ему поцеловать себя? – понизил голос до рыка.
– С чего вы решили, будто он хотел… – я почувствовала, как кровь прилила к лицу, стоило вспомнить задумчивый взгляд дока и то, как близко он сидел ко мне, – поцеловать?..
– Я знаю, как смотрят мужчины на тех, кого хотят трахнуть! И у дока на тебя явный стояк, – говорил с какой-то излишней горячностью, а меня то кидало в жар от его слов, то, наоборот, обдавало холодом.
– Это не моя вина, – все, что смогла ответить.
– Думаешь, мужики не в состоянии распознать, когда им посылают сигналы, что их хотят?
– Я не посылала никаких сигналов! – снова вспыхнула, вскидывая на мужчину взгляд. Смотрела на него снизу вверх, чувствуя себя совсем жалкой и маленькой рядом с этим большим и жестоким мужчиной. Что там Тори говорила про то, что он не обижает своих женщин? Чушь! Но я и не его женщина, чтобы меня беречь…
– То есть это не ты ему призывно улыбалась, хихикала и хлопала ресницами, как безмозглая кукла? – от хлестких слов меня затопила обида и хотелось расплакаться.
– Я не… я не старалась как-то завлечь его. Просто была собой.
– Правда, девочка? – хмыкнул он, обхватив мой подбородок пальцами и задирая лицо на себя. – Значит, ты со всеми такая сладкая, кроме меня?
– Мне больно, – чувствовала, как сильные пальцы сжимают подбородок, вдавливаясь в кожу.
– Значит, с кем угодно готова лечь, кроме меня? – в его голосе было столько злости и желчи, что волоски на теле встали дыбом. – Поэтому мне позвонили и предложили за ночь с тобой миллион? Потому что ты пудришь мужикам мозги?
– Не понимаю, о чем вы, – из глаз брызнули слезы.
Все же тот Кай, что снился мне во время пика болезни, совсем не похож на реального.
– Тот мужик, которого ты видела в мужском клубе с Тори… Ты ему что-то обещала? – прорычал мне в лицо.
Тут же вспомнила человека, подходившего к нам у барной стойки. Но я и лица его не запомнила, чтобы говорить о большем.
– Я с ним даже не разговаривала, спросите у Тори.
– Уверена? – рыкнул он.
– Да! – выкрикнула.
Кай замер, рассматривая мое лицо. Теперь его глаза казались темными и в них будто тлел огонь. А затем он внезапно наклонился к моему лицу и подцепил языком слезинку, стекающую по щеке.
Я онемела, боясь пошевелиться.
Кай выпрямился, тяжело дыша, и отпустил мой подбородок.
– Не вздумай играть со мной, – хрипло проговорил. – Узнаю, что мутишь за моей спиной, и тогда ты узнаешь, что бывает с крысами, – резко развернулся и покинул комнату, оставляя меня, растерянную и напуганную.