Эльси ждет ребенка. Ни с того ни с сего у нее начались панические атаки. Когда ей впервые дали послушать сердцебиение малыша, это почему-то не принесло ожидаемого ощущения чуда. Простые повседневные события, напоминающие, что внутри Эльси растет новая жизнь, – увидеть себя в профиль в зеркале, сходить на УЗИ – вызывают у нее нарастающую тревогу. Но ведь всего несколько месяцев назад Эльси только и мечтала, как бы забеременеть!
Эльси никак не может понять, почему сейчас, когда она должна быть на седьмом небе от счастья, ей с каждым днем становится все страшнее. Наверное, думает она, надо больше заботиться о себе. Правда, она и так уже немало делает для этого. Эльси много лет увлекается йогой и два раза в неделю ходит на занятия для беременных. Она всегда старалась правильно питаться и сейчас решает повысить стандарты, есть только домашние блюда и принимать больше витаминов и пищевых добавок. Снова записывается на сеансы акупунктуры, которая в прошлом помогла ей понять себя на таком уровне, какого было не достичь ни йогой, ни психотерапией.
Теперь у Эльси почти на каждый день запланированы полезные для здоровья занятия или приемы у специалистов, но при этом ее замучили постоянные панические атаки и бессонница. Тревожность и усталость отнимают у нее все силы, так что ей стало трудно даже ходить на работу. Тогда Эльси нанимает доулу: должно быть, рассуждает она, если будет кому задать важные вопросы и будет от кого получить психологическую поддержку, нервы сразу успокоятся. Доула предлагает заняться дыхательной гимнастикой, релаксацией и визуализацией, а также, как только Эльси почувствует, что скатывается в панику, произносить и записывать аффирмации вроде: «Я знаю, что мне ничего не грозит», «Я знаю, что мой малыш любит меня» и «Когда ребенок шевелится, он сообщает мне, что у него все хорошо». Терапевт советует Эльси «побыть» с этой проблемой, то есть вместо того, чтобы решать ее и пытаться избавиться от тревоги, в полной мере ощутить все неприятные чувства. Но беда в том, что эти самые неприятные чувства преследуют Эльси с утра до ночи и только усиливаются, а не слабеют. Все эти инструменты, приемы и подходы не помогают – Эльси лишь чувствует, что стремительно теряет контроль над своей жизнью, и приходит в ужас от мысли, что придется жить так и дальше, особенно потом, когда ребенок родится.
У каждого из нас бывают времена, когда мы ощущаем глубочайший разлад между телом и разумом, инстинктами и логикой. Мы думаем, что должны чувствовать одно, но чувствуем другое – и ничего не можем поделать. У разума есть представления о том, что мы должны чувствовать, но эти ожидания и теории, по-видимому, даже не приближают нас к желанным телесным ощущениям и эмоциям и тем более не позволяют решить проблему надолго. Сколько бы мы ни разговаривали с друзьями и родными, сколько бы ни консультировались с различными профессионалами, сколько бы всего ни перепробовали – нет, не помогает. Несмотря на все наши старания, несмотря на самый серьезный настрой нам не становится лучше – по крайней мере, ощутимо. Мы ищем выход вслепую: исключаем те или иные продукты из рациона, пробуем те или иные практики медитации, находим нового терапевта, – но лучше нам не становится! У нас опускаются руки: да, кое-где иногда намечаются мелкие улучшения, но мы уже потратили уйму времени и денег, а, в сущности, недалеко ушли. Возможно, все проиграно. Возможно, мы так никогда и не преодолеем своих трудностей, возможно, нам нужно просто научиться жить с ними и по мере сил держать их под контролем.
Каждая из нас носит в себе ощущение кровоточащей раны внутри. Мы тычем пальцами в эту рану, препарируем ее, молимся о ее исцелении, строим разные стратегии преодоления. Но на самом деле нас просто не научили тонкому искусству слушать и выбирать, на чем именно фокусируешь внимание, а без него залечить эту рану не получится.
Когда Эльси обратилась ко мне, она принесла список всех специалистов, с которыми консультировалась, и всего, чем она занималась и что применяла. В этом списке были и йога, и акупунктура, и разговорная терапия, и витаминные комплексы, и дыхательные практики, и аффирмации. Было от чего выбиться из сил. Встречи со специалистами были расписаны до того плотно, что у Эльси не оставалось времени, чтобы все это впитать и усвоить, тем более что ей нужно было еще и работать на полную ставку, а это само по себе способно спровоцировать тревожные состояния. Про себя я заметила, что у Эльси в принципе очень большая нагрузка для беременной женщины, а вслух выразила восхищение ее вниманием к собственному благополучию. А потом сказала:
– Можете продолжать делать все это, чтобы держать тревожность под контролем, а можете просто взять и избавиться от тревожности.
Мне и самой приходилось заниматься йогой, медитацией и разговорной терапией, а также петь сутры и читать мантры. Все эти практики помогали мне почувствовать себя немного лучше. И почти все мне нравились. Лишь очень нескоро я поняла, что впала в зависимость от них. Без них я не могла чувствовать себя хорошо. Они стали для меня словно лекарства, я их применяла, чтобы привести нервную систему в состояние, в которое она не могла попасть сама. Кроме того, я не могла взять в толк, почему все считают, что я такая спокойная и умиротворенная, хотя в душе меня терзали сомнения и внутренние конфликты. При этом я понимала, что от природы умею радоваться, и мне было обидно, что я больше не могу пробудить в себе эту радость. У меня были все причины чувствовать себя хорошо: отличные родители, любимая профессия, прелестная дочка, великолепное образование и все привилегии белого человека. Но иногда от ясного осознания всего этого мне становилось еще хуже. И только попробовав соматические практики («сома» по-древнегречески значит «тело»), я поняла, что такое чувствовать себя хорошо на базовом уровне. Чем лучше я себя чувствовала, тем больше осознавала отсутствие настоящего контакта с собой, с которым привыкла жить.
Метод Somatic Experiencing, который разработал доктор Питер Левин[8], научил меня по-настоящему слушать свое тело, а не пытаться подчинить его себе, придать ему другую форму или привести в другое состояние. Этот процесс внимательного слушания называется «отслеживание» (tracking): так охотник старательно высматривает отпечатки лап в пыли, которые подскажут, куда двигается добыча. Благодаря процессу отслеживания и локализации ощущений на карте моего внутреннего ландшафта я начала ощущать больше резонанса между разумом и телом. Мои реакции стали более осмысленными, поскольку тело и разум, инстинкты и логика чаще координировали усилия – это называется когерентность. Для меня стало облегчением обнаружить, что мои внутренние ощущения соответствуют тому, что считывают люди со стороны. Я научилась легко находить простые удовольствия и черпать в них радость и наслаждение. Я обрела способность замечать, когда мое тело реагирует на прошлое, а не на настоящее, и быстрее возвращаться к базовому уровню благополучия. Словом, я стала чувствовать себя собой, ощутила свое подлинное Я.
Это подлинное Я – словно неповторимый замысел нашей личности, «cхема», по которой ее можно воссоздать. Когда мы рождаемся и проживаем свою жизнь, мы накапливаем впечатления, которые так или иначе воздействуют на наше Я. На то, какой станет наша личность, влияют отношения с окружающими и жизненный опыт. Иногда этот опыт улучшает и укрепляет первоначальную «схему», а иногда мешает воплотить замысел в полной мере или искажает его, и поэтому нам не удается наладить устойчивую связь со своей изначальной природой. В результате мы живем с ощущением, что какие-то области нашего творческого начала, самовыражения и жизненной силы закрыты от нас, или чувствуем, что события прошлого затемнили наш внутренний свет настолько, что его уже не возродить. И тогда мы изо всех сил пытаемся контролировать влияние извне и его последствия – а могли бы питаться созидательной энергией, которую дарует жизнь, в соответствии со своей подлинной сущностью.
Представьте, что ваша подлинная сущность, словно гладкие, непрерывные бороздки на виниловой пластинке, а следы влияния извне – царапины, которые заставляют вас буксовать на месте и повторять одно и то же много раз подряд. Впечатления, которые мы помним, которые остались у нас в сознании, – это примеры так называемых эксплицитных воспоминаний. Другие впечатления живут у нас в теле и в бессознательном, и это имплицитные воспоминания. Большинство из нас не знакомо с собственными имплицитными воспоминаниями, и потому сама мысль, что тело может помнить что-то, чего не помнит разум, представляется неправдоподобной и туманной. Мы тратим время на анализ и проработку своих эксплицитных воспоминаний, вместо того чтобы искать доступ к той мудрости, которая хранится в имплицитной памяти.
Дело в том, что доверять нашему сознанию не стоит: оно славится своей привычкой все искажать, поэтому эксплицитные воспоминания всегда неполны, – только вспомните, что происходит на терапевтических сессиях для пар и насколько по-разному запоминают одно и то же событие все его свидетели. А вот наши тела ничего не рационализируют, не оценивают и не интерпретируют, и поэтому их воспоминаниям можно доверять. Так что вернемся к тревоге, которую переживали мы с вами или Эльси: важно понять, что тело либо реагирует на что-то, что доставляет дискомфорт прямо здесь и сейчас, либо реагирует на какой-то триггер, который пробуждает неприятное воспоминание или вызывает ассоциации с чем-то в прошлом.
После долгого разговора доула предположила, что Эльси, вероятно, в прошлом пережила сексуальное насилие, которое стало причиной панических атак. Именно об этом и рассказала Эльси на нашей первой встрече: что беременность пробуждает старую травму, а Эльси пытается проработать ее через терапию, а поскольку она «женщина, пережившая насилие и теперь собирающаяся стать матерью», ее состояние требует контроля при помощи медитации, акупунктуры и йоги. Однако на наших сессиях, к большому удивлению Эльси, вопрос о сексуальном насилии не поднимался ни разу. Напротив, на нашей первой сессии, когда я помогла Эльси найти безопасное место в своем теле – она сказала, что ощущает это где-то в спине, – и я посоветовала ей запомнить это ощущение и возвращаться к нему каждый раз, когда она почувствует приближение паники. После она немного поплакала, а это признак облегчения. Я спросила, какие образы у нее возникают, и она вспомнила, как умер ее дедушка, отчего ее мать стала как зомби, а сама Эльси, старший ребенок в семье, ощутила одновременно и потрясение, и беспомощность, и чувство, что теперь она отвечает за младших братьев и сестер. Когда она это описывала, я обратила внимание, что она машинально поднимает руки перед собой, словно что-то отталкивает. Я попросила ее последить за этим, замедлить движение и по-настоящему ощутить пространство, которое создают ее руки, ощутить, какой именно импульс заставляет ее поднимать руки перед собой, а затем вытолкнуть это чувство из низа живота, где оно пряталось, прочь из тела. Мы не пожалели времени на проработку этого движения, а в заключение сессии вернулись к тому островку безопасности, который Эльси нашла у себя в области спины. Вскоре после этого панические атаки у Эльси прекратились. Мы обнаружили, что глубоко в теле Эльси запечатлелась паника из-за того, что ее вынудили взять на себя роль матери, когда она была не готова. Эту заевшую пластинку удалось поправить: тело Эльси вытолкнуло из себя – снизу вверх, через руки – бремя ответственности, которое ей не принадлежало. Эльси поняла, что ей принадлежит, а что нет, и вернула себе насыщенное энергией пространство перед грудью – и паника развеялась.
Эльси не потребовалось исследовать все темные закоулки своей психики и перелопатить весь жизненный опыт, чтобы добиться мощных перемен. Напротив, этот процесс исцеления не зависит ни от нарратива, ни от эксплицитных воспоминаний. Ваше тело – прямо здесь, прямо сейчас – содержит все что нужно, чтобы исцелиться от этих впечатлений и оставить их в прошлом. Для этого иногда нужны особые условия, а иногда – свидетель. Сейчас ваше тело выдает реакции, сформированные тем, что вы пережили в прошлом. Как только вы это поймете, вы сможете (с помощью упражнений из этой книги, партнера или соматического терапевта) загладить царапины в пластинке, чтобы наконец услышать свою чистую мелодию.