Когда, обессиленный, лежал на снегу, созерцая чистое небо, не спеша подошла моя наставница.
– Сорок кругов… Многовато, – остановилась она надо мной, и её волосы свисали вниз. – В следующий раз постарайся закончить на тридцати.
– Это… это не от меня зависит… – тяжело вздохнул я.
– Поверь, с каждым разом будет легче. Подъем!
С кряхтением и рыком, но я все же поднялся.
– Ты… ты так же тренировалась?
– Меня тренировала жизнь, так что тебе повезло, – улыбнулась Рита.
– Ура… – почувствовал я себя зеленым салагой. Ну, скорее всего, так и есть. – Давай еще раз.
И странная тренировка снова набрала темп. Удар, ярость, бег, и еще раз, и еще. Когда серое солнце начало тускнеть, а боль в ногах стала невыносимой, злиться у меня уже просто не осталось сил.
– На сегодня хватит.
Спорить не стал. Девушка посмотрела на дом и куда-то в сторону, где, по-моему, паслись те странные звери.
– Мне нужно на охоту, да и ты скоро проголодаешься…
На ее лице читался откровенный вопрос, можно ли ей оставить меня.
– Пока ты не вернешься, я с места не сдвинусь, – сказал я.
– Кукла Альки все еще…
– Да-да, я понял, – отмахнулся. Даже если бы я потерял над собой контроль, то не думаю, что смог бы подняться на ноги за ближайший час, а о том, чтобы навредить кому-то, и речи не шло.
Хмыкнув, волчица ушла, и где-то в нескольких метрах от себя услышал звук превращения. Но я лежал спиной на снегу, поэтому зрелище прошло мимо меня.
Значит, теперь я один из… Даже не знаю, какое правильное слово подобрать. Изгоев? Нет. Повстанцев? Тоже нет: пока что настроения что-то менять или сражаться с кем-то в этих людях я не видел…
Если все настолько плохо, то эта какая-то бойня, не иначе, хотя та девочка в деревне прекрасно показала, что все очень скверно.
Старался заглушить странное чувство, темное чувство. Чувство счастья где-то глубоко внутри. Чему тут радоваться, придурок? Но я… я словно снова оказался дома: поле боя. Убей или будешь убит, жизнь или смерть. Мое нынешнее тело – идеальная машина для отнятия жизни, а мои знания делают эту машину еще лучше.
Со стороны домика донеслось шебуршание.
– Тише, он же услышит! – раздался слишком громкий для меня шепот.
– Сейчас шумишь только ты!
Я узнал голос. Айвори.
Рядом с единственным сооружением в округе стояло мертвое дерево, и, едва я повернул голову в его сторону, как за ствол сразу спрятались две мордашки. Хех, с тем, у кого такие зрение и слух, как у меня, в прятки играть, наверное, бессмысленно, хотя расстояние-то приличное.
– Подойдешь, пока Риты нет? – подначивала подругу девчонка-белый волчонок.
– Алька заругает! К тому же это опасно. – Даже в детском голосе была слышна хрипотца.
– Пф-ф-ф, смотри, как это делаем мы, вервольфы! – Белая показалась из-за дерева и пошла в мою сторону, но с каждым шагом, естественно, пыл ее остывал. – Привет!
Нас разделяла пара метров.
– Ага.
Вроде недавно виделись.
Через пару секунд я услышал новые шаги. Подругой оказалась пацанка. Держа руку под подтяжкой, она сильно нервничала, а завязанный в узел рукав колыхался от любого движения. Интересно, как давно у неё… нет руки.
– Познакомься, это Рифа, тезка Риты!
Видимо, это местная шутка, которую мне пока не понять.
– Айв! Я сама могу! – слегка ударила шутницу по плечу пацанка, и сама же встряхнула кулак от боли. На ней тоже красовался вязаный шарф: видимо, Алька каждой девочке связала по такому… и да, я уверен, что именно Алька. – Приятно познакомиться…
– Мне нужно говорить, что… – снова устало выдохнул я. В любом случае Рита будет меня бить, так что это неизбежно. – Чего хотите?
– Да просто наблюдали, как вы бегаете вокруг дома. Контроль ярости? – Айвори присела на корточки, обхватив колени.
Почему бы не спросить в ответ?
– Ты тоже бегала?
– Эта недоволчица?! – Искусственный, но все же смех Рифы заслужил удар снежком в лицо. – Ай!
– Мне еще рано. Рита говорит, что ярость приходит в переходном возрасте… – немного надулась юная оборотница. – Мистер, у вас переходный возраст?
Что? Хотя, судя по неутомимому интересу к моей персоне, не удивлюсь, если, не считая бурой, я первый оборотень, которого она видит за долгое время.
– Нет, просто… мне нужна помощь… – Горькая правда. – А ты в кого превращаешься?
Вопрос был адресован пацанке, которая продолжала лепить ответный снежок одной рукой. Не буду отрицать, что соскучился по простым разговорам,
– Я? Я ведьма! – Сколько гордости в голосе! – Как там говорила Алька? Ментальная, вроде…
– Понятно.
– Я и Рита единственные вервольфы здесь, но теперь нас трое! – Белый хвостик завилял из стороны в сторону.
– И давно вы тут… живете?
Простой вопрос поставил девочек в тупик. Значит, уже давно.
– Мы в безопасности, это самое главное, – слегка поникла Рифа. Черт, тени болезненных воспоминаний так и замелькали на лице девочки! Это заметил не только я: Айвори как бы случайно задела подругу хвостом.
– Ну, хорош! Ави! – Веселое настроение вернулось, и наконец ответный снежок полетел мимо.
– Бу-у-у! – дразнилась белая. Переглянувшись, они хором засмеялись.
– Не заставляйте меня ругаться, – по-доброму сказала Алька, выходя из дома. В руках она держала большую кружку, над которой поднимался пар.
– А, нас поймали, бежим! – девочки радостно промчались мимо ведьмы, слегка дернув её за накидку. И я, глядя, как та улыбнулась в ответ, подумал, что титул "мамочка" ей все же подходит больше всего.
– Простите, это наши две самые большие непоседы. – Девушка подошла ко мне вплотную.
– Ничего страшного, мы же договорились, помнишь? – приподнялся я с хрустнувшего снега. Снег посыпался и с моей шерсти.
– Вот, выпейте, – поправив волосы, она поднесла кружку к моей морде.
– Это?..
Не то чтобы я не доверял ей, просто было интересно.
– Отвар из тех ягод, что вы принесли. Эссенция все еще дремлет в вашей крови. Пробудив её, мы облегчим тренировки. Одной чашки мало, но, если пить регулярно, эффект будет.
Я покладисто пригубил питье из чужих рук. Не знаю почему, но отвар переполняли нотки горького вкуса, которые заглушались сладостью. Она специально сделала его сладким? Для меня?
Осушив чашку, я слегка рыкнул, чувствуя, как тепло расходится по телу:
– Спасибо…
– Вас, наверное, смущает состояние Рифы? – проводив девочек взглядом, Алька испустила долгий глубокий вздох – и пар ее дыхания длинной струйкой потек в ледяном воздухе. Я промолчал в ответ, тут и без слов все было понятно. – Великая охота коснулась каждой из нас. Самый действенный способ сражаться с тем, чье тело есть оружие – лишить его тела.
– Значит?
– Да. Ведьмы используют руки, чтобы плести заклинания – значит, их нужно отрезать; они шепчут магические слова – значит, нужно вырывать язык; они используют разум… значит…
Она закусила губы. Это та стадия печали, когда ты уже смирился, но боль все ровно не утихает.
– Сломить волю пытками… – продолжил я за нее.
Она лишь молча кивнула.
– И сколько у вас детей здесь?
– Пять. С Айвори и Рифой вы уже знакомы. Мелони и Мур пока боятся выходить, сами понимаете почему.
Думаю, когда тебя так напугали и попытались сожрать, простым “прости” не отделаешься.
– Аннет, что помогла вас успокоить, сейчас лихорадит, и она не встает с постели.
– Из-за меня?
– К сожалению… – Ведьма посмотрела в глубь леса. – Она мощный психокинетик, и эта сила влияет на весь её организм. Чтобы достучаться до вашего разума, ей потребовалось много сил.
Я зарычал сам на себя, и, услышав мой тихий рык, Алька слабо мне улыбнулась:
– Ну, давайте смотреть в будущее, да?
Поклонившись, она вернулась в дом, а через какое-то время появилась и Рита, кинув тушу убитого «оленя» около цепи. Вторую, что несла на плечах, утащила за дом. Ну вот, теперь еще к стыду прибавилось ощущение того, что ты нахлебник…
Ночью я так и не смог сомкнуть глаз, убрав подальше обглоданного "быстронога". Я хотел отплатить приютившим меня женщинам хоть чем-то за их доброту. Думаю, в качестве дозорного я мог бы им сгодиться, хотя меня убедили, что мы находимся очень далеко от человеческих поселений. Ну, диких животных ведь никто не отменял, да? А легкий шепот Новы поведал: охотников она специально сбила с пути, оттого и путешествие получилось таким долгим.
Мыслями пытался вернуться в прошлое. Там только война и… Все. Родные, друзья, любимые? Я даже начал сомневаться, что хоть что-то такое у меня было.
О, вспомнил, вспомнил, почему больше не мог воевать… Хех, забавно. Как там обозвали это? «Психическая травма, вызванная воздействием факторов боевой обстановки». Только в моем случае это был не ступор или оцепенение, а некое состояние транса. Последний такой случай вышел самым жёстким. Я ничего не слышал, ничего не видел, только врагов. До меня не доходили приказы, меня не волновало, как смертельно опасно было вокруг. Я просто убивал, это приносило мне чувство счастья, чувство жизни. Я остановился, когда понял… что уже стреляю по своим… За выслугу и благодаря дружбе с нужными людьми меня отдали не под трибунал, а в психушку. Оттуда уже на тренинги.
Алька сказала, что надо смотреть в будущее. Но как? Там ничего нет. Хм-м-м… А мы с этим миром похожи… Прошлое пропитано кровью, а будущее темно, как моя шерсть… Философия – это не мое. Что ж, значит, плыть по течению? Ну, давай попробуем.