Еще один бой. Все мое тело ломит от усталости, я уже не совсем понимаю, что происходит. Еще один бой, я должен сражаться, сражаться, чтобы выжить!
Удар! Волчица легко отводит мою руку.
Удар! Она уклоняется и царапает мне лицо.
Злость, кровь.
Я потерял всякий контроль над собой. Беспорядочный шквал режущих взмахов моих когтей не мог достать её бурой шерсти. Противница была быстрой, очень быстрой. Она прыгала вокруг меня, и точные, но несмертельные раны все больше покрывали мое тело. Алые брызги окропляли белый снег. Улучив момент, я схватил её за руку. Яростно оскалившись, снова обменялись ударами. В очередном приступе ненависти, сбив друг друга с ног, мы сцепились и покатились кубарем, вздымая снег. Горячка боя распирала меня изнутри; открыв пасть, я не то кричал, не то снова рычал. Прикрыв один глаз, волчица отвела морду, словно ей было противно. Подогнув ноги, мощным толчком она отбросила меня назад. Я украдкой вонзил себе когти в руку. Противница ушла в прыжок. Разодрав собственную кожу, и струя крови брызнула в воздух, попав волчице в глаза. Вот он, мой шанс! Я вонзил клыки в женское плечо.
Вскрик! Да! Чувствую теплую кровь!
Слышу, как, стараясь разодрать мне шкуру, она скулила от боли. Била меня коленом, но я не отпускал. Неожиданно бурая обхватила меня и перекинула через плечо. Тоже ударившись о землю и потеряв половину плеча, девушка все же освободилась.
Кажется, она также теряла над собой контроль.
Не медля ни секунды, мы сошлись в кровавом противостоянии. Несмотря на преимущество в скорости, раны волчица переносила тяжелее, чем я. Если это битва на выносливость, то у тебя нет шансов!
Удар! Мой глаз покрылся рваными полосами от ее когтей.
Удар! Она зажала кровоточащую рану на груди.
Злобное рычание раскалывало пространство. Два зверя, опьяненные кровью, нещадно рвали друг друга на куски. Не хочу отступать, хочу еще, еще!
Несколько новых ударов ошеломили меня. Кажется, из уха потекла кровь, но все-таки схватил противницу за горло! Не знаю почему, но я чувствовал, что превосхожу её в боевом опыте, хотя скорость у самки все ровно выше. Подпрыгнув, она опрокинула нас на землю, очутившись сверху – и занесла когти над моей шеей…
Её когти… Они загорелись! Да, это огонь! Пять когтей, словно раскаленный металл, вспыхнули огоньками.
– Все кончено! – Она не открыла пасть, но я отчетливо услышал её.
– Рита, стой! – Снова зазвучал непонятный голос. Я как будто должен знать его, но не могу вспомнить…
– Нова? – Волчица остановилась и быстро отпрыгнула назад. – Как? Что происходит?
– Рита, этот оборотень человек, его еще можно вернуть!
Заткнись! Прекрати говорить в моей голове!
Пересиливая боль, снова поднимаюсь. Кровь ручьем текла по моей морде. Убивать, убивать, есть, мясо…
Волчица вонзила свои когти в снег – и они зашипели, как раскаленное железо, опущенное в ледяную воду. Бурая завыла. К чему это? Я шагнул вперед – ноги немного подкашивались. Сражаться, должен сражаться!
Я прыгнул, Рита тоже. Вцепилась руками, не стараясь победить… Она просто держала меня! Попытался зацепить её зубами. Волчица немного уступала мне в силе, но хватка ее не ослабевала ни на секунду.
– Я с тобой, не бойся… – услышал новый голос позади себя и обернулся.
Та самая «мамочка» – в уже знакомой накидке ведьмы, круглых очках и остроконечной шляпе. Серые глаза сосредоточенно смотрят на меня.
Держа в руках какую-то безликую куклу, она говорила с девочкой.
Ребенок, стоявший рядом с ведьмой, скрестил пальцы и заговорил явно не своим голосом. Глаза этой девчонки вспыхнули, а на лбу постепенно проступили очертания пентаграммы. Вообще у малявки был болезненный вид, впалые скулы и щеки, как будто она страдала анорексией.
– Спи… – Это последнее, что я услышал перед тем, как пентаграмма погрузила меня в сон.
Тело расслабилось. Падение. Темнота.
Где я? Болезненная девочка стоит прямо передо мной, вокруг непроницаемая тьма, по худому детскому тельцу стекает пот… Ей больно?
– П-пожалуйста, мистер о-оборотень… Не трогайте Риту.
Каждое слово ей, похоже, давалось с трудом.
Я.… я… Гнев отступил, пелена спала с глаз. Точно! Я не оборотень, я человек! Меня вела женщина – женщина, которую я убил. Она вела меня сюда, сюда…
Не знаю, сколько еще пробыл во тьме, но постепенно краски мира начали возвращаться. Снег, деревья, цепь… Цепь?! Осознал, что прикован к дереву. Сделал несколько неуверенных движений. Да, кто-то привязал меня цепью к толстой елке, которую даже с моей силой не удалось бы повалить. Впрочем, силы совсем и не осталось – даже чтобы порвать железяки. Раны по-прежнему жгли, но больше не кровоточили.
– Проснулся?
Прямо на снегу напротив меня сидела девушка в очках, держа в руках все ту же тряпичную игрушку. Поправив свои короткие пепельные волосы, она взяла куклу покрепче:
– Кивни, если ты понимаешь меня.
Медленно кивнул.
– Хорошо…
Я видел отсюда домик, мы находились недалеко, но бурой волчицы или детей нигде не было.
– …Моя специализация – куклы-марионетки, и сейчас твое тело соединено с этой тряпичной игрушкой. Попробуешь что-нибудь выкинуть, и… – Она немного дернула плечо куклы, вслед за ним дернулось и мое.
Снова кивнул.
– Так, Нова, прошу, поговори со мной.
Нова? Так зовут ведьму, чье сердце я вырвал?
– Алька, да, я здесь, но не могу говорить долго…
На лице моей пленительницы появилась облегченная улыбка, в уголках глаз блеснули слезинки.
– Мы… мы думали, что потеряли тебя. Прошу, объясни!
– Пока не могу. Научите… научите его контролировать… Когда зверь отступит, мне станет легче…
– Нова? Нова!
Но Нова опять ушла. Как же мне хотелось кричать, задать вопрос о том, что здесь вообще происходит… Увы, жалобный усталый скулеж – вот и все, на что меня хватило.
Из домика вышла фигура. Я увидел ее не сразу, но узнал ту волчицу в человеческом облике. Она быстро подошла к нам.
– Контакт есть? – сплюнула она на землю.
Вообще, выглядела девица потрепанно. Плечо перебинтовано… Зачем мы вообще дрались? К исчезающему прошлому прибавились несколько предыдущих дней, о которых я ничего не мог вспомнить. Просто, мать его, прекрасно.
– Да. Нова как-то связанна с этим вервольфом, велела научить его контролю, и тогда она сможет говорить с нами нормально…
– Что? Этого дикаря! – моментально вспыхнула длинноволосая: волчьи уши тут же встали торчком, а хвост распушился.
– Рита…
– Эта тварь хотела сожрать Мелони и Мур, а Аннет снова не может встать с постели, и теперь мы еще должны…
– Рита, прошу тебя! – сорвалась на крик Алька, случайно дернув куклу. Моя рука почувствовала болезненное натяжение, и я зарычал. На лице девушки проступила толика сожаления. Откуда вообще доброта к такому, как я? – Рита, Нова все еще жива, не знаю как, но, видимо, её эксперимент дал плоды, и мы не можем сейчас все потерять… Не имеем права.
– Сука… – продолжала злиться волчица. – Хорошо! Хорошо! Но к девочкам этот урод и близко не подойдет!
Они вместе посмотрели на меня. Ну и чего вы хотите? Чтобы я снова покивал? Голодная боль пронзала желудок, но разум теперь был в порядке. Боже… Я хотел… мог напасть на детей! Почему потерял контроль? Дурацкое звериное тело! Держи в своей тупой башке: это не твое тело, не твой мир. Главное правило – не жрать людей! Я бы отругал себя по имени, но, похоже, оно стерлось окончательно… Эту потерянность в моих глазах все же смогла разглядеть Рита, и снова сплюнула на снег.
– Алька, иди в дом, там девочки переживают, да и за Аннет нужен уход.
– Но…
– В случае чего снова завою, свернешь кукле шею, и будем оплакивать Нову. – Она произнесла это холодным голосом, но на красные глаза тоже навернулись слезы. Девушка сжала зубы, и у нее изо рта показались два клыка. Эта Рита если не солдат, то воин внутри однозначно.
– Хорошо, я их успокою. – Алька встала в полный рост, и, видимо, нарушилось какое-то заклинание или типа того, потому что плечи у меня резко расслабились.
Прежде чем уйти, она, посмотрев на меня, сказала:
– Не знаю, как вас зовут, но мы не враги, поэтому прошу вас по-хорошему: слушайтесь Риту.
Не дожидаясь ответа, она быстро зашагала к домику.
– Так. – И опять плевок. Жуткий диссонанс: как такая симпатяга ругается и харкает, словно… С другой стороны, она почти прикончила меня, так что мне лучше притихнуть и послушать. – Начнем по порядку…
Мой желудок заурчал с такой силой, как будто уже начал переваривать сам себя.
Рита смерила меня задумчивым взглядом и почесала затылок. Я буквально видел, как она уговаривает саму себя.
– Если сниму цепи, ты нападешь?
Отрицательно мотаю головой.
Из маленького подсумка появился большой ключ. Девушка обогнула дерево, и я услышал щелчки, один за другим. Массивные цепи упали, и наконец смог вдохнуть полной грудью.
Рита снова встала напротив меня – опасение вперемешку с настороженностью буквально излучалось каждой клеточкой ее кожи. Сделав пару шагов назад, девушка повесила цепи на торчащую из снега корягу.
– Это твоя зона. Выйдешь за неё – и я немедленно продолжу то, что мы с тобой не закончили.
Коряга располагалась точно на границе опушки и пустоши. Наверное, летом вокруг домика настоящая поляна.
– Здесь недалеко пастбище "легконогих", сходи пожри. Если вернешься, поговорим нормально.
Если вернусь? Вряд ли она опасается, что там кто-то сможет меня убить, скорее всего, имеет в виду новое помутнение. Хотя бы намекни, как мне не уйти в зверя… Развел руками, немного прорычав. Честно говоря, ни на что особо не надеялся, но, видимо, для Риты я не первый дикий.
– Чтобы не потерять разум, нельзя оставаться надолго в Истинной форме, но, судя по всему, маскироваться ты не умеешь, поэтому всегда держи голод под контролем и… Если почувствуешь, что начел забываться, считай волков…
То, с каким бесстрастным лицом это было сказано, поставило меня в тупик. Шутка? Или совет более опытного?
Ар-р! Как болит живот! Оскалившись, сорвался с места в противоположную сторону. Запах вывел меня на новую пустошь, где на многие километры вперед тянулся только снег. Здесь аккуратно выкапывали ямки в земле животные, которых я видел впервые. Они быстро повернули головы в моем направлении. Похожи на оленей: тонкие ноги с копытами, маленький хвост, вот только шея слишком высокая, а голова – точь-в-точь круглая маска.
Прямо над глазами располагались четыре острых рога.
Да плевать!
Я быстро выбрал цель, но чудо-звери кинулись врассыпную. Мне показалось, что снова теряю над собой контроль, но, стоило зубам наконец вонзиться в сырое мясо, как я осознал загнанную добычу. Её смерть была быстрой и безболезненной.
Ну, ведьма, все-таки мы пришли, да?
Оторвал еще кусок от плоти жертвы, снова заляпавшись кровью, но раны окончательно затянулись, а я начал думать…
Почему именно я?