Маша
Моя ладонь снова в его ладони.
Мы возвращаемся в машину будто в ускоренной перемотке. По крайней мере, так я воспринимаю реальность, то ли потому, что кажусь себе пьяной, то ли потому, что и правда, пьяна. Только не знаю, шампанским ли, или винегретом своих чувств и эмоций.
Шоколадные нотки в воздухе салона, тепло подогретого сиденья…
Прячу похолодевшие ладони между коленей, слушая, как навигатор, в который я вбила свой домашний адрес, раздает указания, и глядя, как Кирилл неукоснительно им следует, бросая на меня то один взгляд, то второй.
Я не знаю, о чем говорить.
Боюсь выдать волнение, которое поднимается по ногам и распространяется по всему телу. Вязну в мыслях о том, что теперь не знаю, как нужно касаться мужчины. Что делать с руками и, черт возьми, ногами.
След от поцелуя на моих губах горит. На языке словно разлили острый соус, и я уже не уверена – это моя паника или мое желание.
Боже мой…
Я смотрю на него. На Кирилла.
На его руки, которые лежат на руле. На уверенные движения, которыми он управляет своей машиной. Пытаюсь представить, как выглядит его тело под одеждой. Какое оно на ощупь. Умеет ли он быть нежным, или нет?
Я ни о чем не думала там, у парапета. И сейчас хочу так же, ни о чем не думать, только чувствовать!
В ярком освещении лифта я вижу этого мужчину, в буквальном смысле, в новом свете. Я никогда не видела его так отчетливо, как сейчас. Когда тени не скрадывают ничего – ни текстуру его кожи, ни елезаметного загара на ней, ни темно-шоколадного оттенка его волос, который каким-то космическим образом оттенками совпадает с шоколадно-карим цветом его глаз.
– Этаж? – тянет руку к кнопкам, потому что сама я застыла посреди лифта так, будто мои ноги стали неподъемно тяжелыми.
– Пятый…
Он расстегнул пальто, и между распахнутых пол вижу обтянутый кашемировой водолазкой плоский живот. Классическую пряжку ремня на брюках и выпирающую ширинку под ней.
Пульс стучит у меня в виске.
Моя рука по-прежнему в его.
– Ты замерзла? – чуть сильнее сжимает мою ледяную ладонь.
– Я… нет…
Что мне ему сказать?
Что все мои системы свихнулись?!
Всего минута, и я вставляю ключ в замок.
Первое что делаю, войдя в квартиру – включаю свет. Все доступные мне источники. Потолочную люстру, светильник на комоде, свет в гостиной.
Это освещение настолько не интимное, что даже мне кажется абсурдом, но мне нужно столько света, чтобы я могла видеть своего гостя со всех сторон и в мельчайших подробностях.
В темноте он будет просто мужчиной.
Сильным безликим возбужденным телом, а мне это не подходит.
Кирилл слегка морщится от атаки на сетчатку своих глаз, но оставляет ситуацию без комментариев.
Я должна предложить ему раздеться.
Предложить располагаться, как ему захочется, но вместо этого молча наблюдаю, как он раздевается сам, не дождавшись радушия, и смотрит на меня с легким прищуром, бросая свое пальто на банкетку у двери.
Не обращая внимания на обстановку вокруг, смотрит только на меня.
Его тело подтянутое. Чертовски горячее. Брюки на бедрах и длинных ногах сидят идеально. Мне нравится его тело. Гибкое и сильное, и это процентов на пятьдесят генетика, уверена.
– Хочешь чаю? – продолжаю неподвижно на него пялиться.
– Нет.
Подойдя, снова берет в плен мое лицо и начинает с того, на чем мы закончили: целует мои губы, но сейчас это не прелюдия.
Это желание во всей своей чертовой красе: жадные касания, жадный напор языка. Его дыхание, которое участилось. Пальцы в моих волосах. Большим он задевает шрам у меня за ухом. Касание исчезает, потом возвращается. Кирилл трет рваный клочок длинной полоски, как любой человек, обнаруживший внезапное несовершенство, которое выпячивается, как трещина на стене.
Не задавая вопросов, заглядывает в мое лицо своим разгоряченным взглядом и, вместо того, чтобы ответить на его страсть, которую я разделяла каких-то полчаса назад, я просто стою проклятым столбом.
Словно девственница, которая ни разу не касалась мужчины так, как ей хочется, и чтобы сделать ему приятно.
Крылья его носа вздрагивают, будто он тянет в себя мой запах. Возможно, это галлюцинация.
Его губы влажные и блестят.
Он проводит подушечкой большого пальца по моим, но я не в состоянии ответить на эту игру! Я не могу играть, но и сдаться не могу. Я хочу его! Хочу…
Кладу дрожащие руки ему на грудь, чувствуя под ними твердые мышцы. Крупные ребра и твердый, каменный живот, который вздрагивает, и к которому мои ладони прилипают, не в состоянии опуститься ниже, к его ширинке.
Это стеснение. И страх сделать движение, которое не заберешь обратно!
Что он обо мне думает? Что я разочарование года? Он уже жалеет?
Снова целует. Я хочу чувствовать его как там, у парапета. Каждое касание. Хочу чувствовать, но пальцы Кирилла принимаются расстегивать мою шубу быстрыми движениями и так же быстро стягивают ее с моих плеч, и это разрывает тонкую нить ощущений, которую я так силилась снова нащупать.
Это слишком быстро. Кажется, я так не могу… мне нужно медленнее, но он пришел сюда не за этим. Я ведь и сама хотела быстро, разве нет? Никаких чувств. Это просто пластырь…
Шуба падает на пол, в ту же секунду горячие ладони сгребают в охапку мою попу. Еще секунда, и я обнимаю ногами литой мужской торс.
Шеи касаются настойчивые губы, от этого касания меня прошибает током. Током паники, от которой становлюсь деревянной…
– Где спальня? – он кусает мою скулу и захватывает губами мочку уха.
От ладоней отливает вся кровь.
Я даже не понимаю, где она концентрируется. Ее вообще будто не стало в моем теле.
– Прямо и налево… – зажмурив глаза, отвечаю полухрипом.
Я больше не чувствую его.
Не чувствую его запаха. Тепла тела. Не чувствую ни черта, пока он несет меня по коридору, миновав гостиную с включенным на полную катушку светом.
Успеваю ударить пальцами по выключателю на стене, когда заходим в спальню. Ее заливает яркий свет, со вспышкой которого я оказываюсь брошенной на кровать.
Вытянув руки вдоль тела, неподвижно наблюдаю за тем, как мужчина, для которого я разочарование года, снимает с себя водолазку, дернув за ворот на затылке.
Его глаза проходятся по моему телу сверху донизу, мои делают тоже самое с его голым до пояса телом. Оно в потрясающей форме. Покрытые легким загаром мышцы сильных рук, груди, живота… его выпирающая ширинка, которую он расстегивает вслед за ремнем брюк, глядя на меня с чуть заметной морщиной между бровей.
Может быть, если бы увидела его улыбку, взорвалась бы гребаным счастьем, но это только догадка. Я не знаю, как разморозить свое тело…
Он накрывает меня собой. Упирается локтями в матрас вокруг моей головы, бедрами расталкивает ноги и вжимается в мой пах каменным бугром эрекции, заставляя сжаться изнутри еще сильнее.
Наше дыхание смешивается. Оно громкое. Губы Кирилла приоткрыты, глаза смотрят в мои.
Склонив голову, он касается моей щеки поцелуем. Вдыхает рядом с моей шеей и касается поцелуем моего рта.
Это почти нежно. Это так нежно, что я зажмуриваю глаза, но руки настолько одеревенели, что я ничего не могу предложить в ответ. Не могу коснуться ими его спины. Его кожи!
Ткнувшись носом в мою щеку, Кирилл шумно дышит, кажется, целую вечность.
– Ты возбуждена? – спрашивает, не поднимая головы.
– Не знаю… – выдавливаю из себя.
– Давай проверим? – предлагает хрипло.
Я молчу в ответ.
Приподнявшись, он смотрит в мои глаза, рукой расстегивая пуговицу на моих джинсах. Медленно. Без проклятой суеты тянет вниз собачку ширинки, и я сопровождаю эти манипуляции тяжелыми ударами сердца.
Я не знаю, что он там найдет. Ни в чем не уверена. И я закрываю глаза, когда теплые уверенные пальцы пробираются в мое белье, касаясь меня между ног легким движением, от которого я вздрагиваю.
– Пф-ф-ф-ф… – выдыхает, упираясь лбом в свое предплечье. – Кажется, все в порядке, – подняв руку, демонстративно растирает между пальцами мою влагу, от вида которой я сглатываю слюну, застрявшую в горле.
Уронив ладонь на матрас, снова заглядывает в мое лицо и спрашивает:
– Хочешь продолжить?
Я сглатываю снова.
На этот раз, ком размером с мой кулак, который застрял в горле.
Отрицательно мотаю головой, отводя взгляд в сторону.
Кирилл не двигается несколько секунд, а затем скатывается с меня и распластывается на спине поперек кровати. Проведя по лицу ладонью, встает и застегивает ширинку, затем возится с ремнем, повернувшись ко мне спиной.
Волосы на его затылке растрепаны, мышцы на спине перекатываются, и задница у него такая же космическая, как и все тело.
Я хочу, чтобы он ушел, и не хочу, чтобы он уходил.
Но я не знаю, что ему сказать. Что я сломанная? Что я – проблема?
Это просто секс на одну ночь, хоть и не удавшийся.
В груди нарастает давление.
Лежа на кровати, делаю то, что могу себе позволить: наблюдаю за ним молча. За тем, как поднимает с пола водолазку и надевает ее. Как бросает на меня взгляд вполоборота и короткое:
– Все в порядке?
– Что-то не то съела. – Мои слова совершенно фальшивые, но на большее я не способна.
– Может, нужен врач?
– Нет… я сама…
– Тогда пока, – посылает мне механическую улыбку.
– Пока…
Между его бровей снова складка. Он задерживает на мне взгляд, а потом все развеивается. Отвернувшись, мой инопланетянин выходит за дверь, оставив ее приоткрытой.
Глядя в потолок, слушаю отдаленные звуки, которые завершает хлопок входной двери, после чего вокруг меня наступает гробовая тишина.
Мои слезы – всего лишь тихий скулеж, который глушу, завернувшись с головой в одеяло и прижав к груди колени.