Эддисон сидела за столом на кухне перед чашкой остывающего кофе и задумчиво поглаживала надпись с адресом Кингов на своем запястье. Все, о чем она могла думать, это о Ное. О том, как отреагировал Чак на госпитализацию сына, о том, как двойняшки его… боялись.
– Лед в твоей чашке передает привет, дорогая.
Эмма отложила планшет и внимательно посмотрела на дочь. Обычно она не замечала ничего вокруг себя, но этот раз стал исключением.
– Ты сегодня особенно тихая, – серьезно сказала Эмма. – Я привыкла, что ты сопишь или ругаешься вслух, если с кем-то переписываешься, смотришь телевизор и даже спишь. Так и узнаю, что у тебя происходит в жизни. Но сегодня… Явно что-то произошло. Поделишься?
Эддисон закусила губу, не зная, с чего начать разговор. Но она была благодарна матери за это редкое внимание, потому что понимала, что одна не справится.
– Есть парень. И он пострадал из-за меня. – Эддисон быстро добавила: – Ничего криминального, обычная драка, не волнуйся! Но… его сильно избили. А его отец отказался от госпитализации, сославшись на то, что страховка не покроет расходы. – Эддисон вздохнула. – Я боюсь, вдруг у него повреждения намного серьезнее, чем просто ушибы. Медсестра из скорой помощи сказала, что следует сделать рентген.
– Отец не смог отправить сына на обследование из-за страховки? – удивилась Эмма.
– Вот именно! Подозрительно, правда?.. Но вообще он очень неприятный тип.
Эддисон взяла чашку с кофе и отпила глоток. Остывший напиток заставил ее поморщиться.
– Я тут подумала, могла бы ты мне помочь и оплатить рентген Ною?
– Ной, значит, – улыбнулась Эмма и хитро посмотрела на дочь. – Хорошо. Я как раз закрыла вчерашнюю сделку и получила комиссионные. Но я же обещала сводить вас с Лиамом в ресторан… получается, обойдемся без него?
– Плевать на ресторан! – Эддисон радостно подскочила и кинулась к матери с объятиями. – Спасибо, спасибо, спасибо! Ты лучшая!
– Это неправда, – хмыкнула Эмма. – Но спасибо за такую сладкую ложь.
Через час Эддисон стояла возле класса по химии – у Виктории шло занятие – и ждала сестру Ноя. Скоро должны были дать звонок на урок, но Эддисон решила прогулять. Они с Эммой договорились отвезти Ноя в больницу. Оставалось самое сложное – заставить Ноя согласиться на это.
– Виктория! – позвала Эддисон, заметив ту.
Виктория выглядела уставшей. При виде Эддисон она закатила глаза и собиралась пройти мимо, но Эддисон не позволила. Схватила Викторию за руку и остановила.
– Да что ты себе позволяешь?!
– То, что считаю нужным! – отрезала Эддисон. – Я хочу помочь твоему брату и не понимаю, почему ты этому так противишься?
– Я и не сомневаюсь, что ты ни черта не понимаешь! Просто сделай милость – отстань от меня и от Ноя!
– И не подумаю, – складывая руки на груди крест-накрест, ответила Эддисон. – Ною нужна госпитализация, и, видимо, только я хочу, чтобы он быстрее поправился. Хотя, в отличие от тебя, мы с ним чужие люди.
– Тогда зачем тебе это?! Просто забудь!
Виктория злилась. И злилась настолько сильно, что Эддисон показалось, что она может даже напасть и в прямом смысле перегрызть горло. Стоило действовать решительно, надавить на нужные рычаги.
– А вдруг вы все ошибаетесь? Вдруг все намного хуже, чем вы думаете, и задержка нанесет непоправимые последствия? – Эддисон ближе подступила к Виктории. – Ты любишь брата? Тогда представь, что его больше нет. Представь, что ваше нежелание обращаться в больницу привело к его смерти.
– Не смей говорить о таком!
– Это страшно, – согласилась Эддисон. – И я тоже боюсь. Но не могу не думать об этом. – Она взяла Викторию за руку и легонько сжала ее пальцы. – Мама согласилась оплатить рентген Ною. Когда выясним, что с твоим братом все в порядке, я отстану от него, если попросит. Обещаю.
Виктория замолчала. Долгую минуту она переваривала сказанные Эддисон слова, но в итоге согласилась помочь.
– Чак на работе до шести вечера. Вам надо успеть до его возвращения, – Виктория порылась в сумке и достала оттуда ключи. – Вот, держи. Я не могу вернуться. Скоро экзамены, я должна быть на дополнительных занятиях…
– Без проблем, я справлюсь.
Виктория кивнула. Взяв ключи, Эддисон побежала, возле школы в машине ее ждала Эмма. Не успела Эддисон сделать и десяти шагов, ее окликнула Виктория. Та обернулась.
– Спасибо, – одними губами сказала Виктория.
Когда Эддисон и Эмма приехали к дому Кингов, он казался таким же безжизненным, как и в прошлый раз. Все тот же покосившийся забор и те же грустные окна. Но сейчас Эддисон держала в руках ключи, и ей не нужно было лезть в дверцу для собак.
– Думаю, тебе одной придется убеждать его поехать в больницу, – смотря в глаза дочери, вздохнула Эмма. – Насколько я знаю молодых парней, они не любят слушать мамаш своих подружек.
– Я не его подружка! Мы просто… друзья, наверное.
– Как скажешь, – улыбнулась Эмма. – Дам вам хоть сколько времени, сегодня я взяла выходной. Будь с ним помягче, но не сдавай позиций. Это не в нашем стиле.
– Ладно, – такой же теплой улыбкой ответила Эддисон и вышла из машины.
Ключ в замочной скважине с легкостью повернулся, и дверь в дом Кингов открылась. Здесь стояла звенящая тишина. Эдисон зашла внутрь, немного постояв на пороге, прошла дальше. Вчера ей некогда было оценивать интерьер дома, но сейчас унылые стены со старыми обоями и потертая мебель сильно бросались в глаза. Но отсутствие ремонта не играло роли. В этом доме как будто не было души.
Эддисон нервно побарабанила пальцами по подлокотнику дивана, когда проходила через гостиную, посмотрела несколько снимков, висящих на стене. Изображенная на них женщина с двумя детьми – мальчиком и девочкой – по всей видимости, была матерью Ноя и Виктории. Она обнимала ребят и лучезарно улыбалась. «Интересно, что с ней стало?» – подумала Эддисон.
Первой комнатой, в которую ворвалась Эддисон, оказалась спальня Виктории. Сначала Эддисон не нашла в ней ничего примечательно, пока не поняла, что здесь нет ни одной фотографии или сувенира. Хотя, по мнению Эддисон, у любой девушки должны быть милые вещицы. Или пугающие… В зависимости от того, кто и чем увлекается. Но комната Виктории выглядела угрюмо. Выкрашенные в бело-серые тона стены, книжные полки, на которых все стояло аккуратно, но скучно. Ей не хватало характера. Если бы не открытый бельевой шкаф с висящими в нем платьями, Эддисон наверняка бы решила, что здесь обитает Ной. Или другой человек. Который в любую минуту готов собраться и уехать, чтобы больше никогда не возвращаться.
Блуждая в поисках Ноя, Эддисон забралась в святая святых Чака, но быстро оттуда ушла. Быть может из-за того, что глава семейства с первых минут стал ей неприятен, она не хотела задерживаться там.
Когда осталась последняя комната, Эддисон остановилась. Она представила, как Ной лежит в кровати, на лбу парня выступает испарина, его лихорадит. Сердце почему-то застучало быстрее. Эддисон положила ладонь на дверь, собираясь ее открыть, но тут за спиной раздался скрип. От страха у Эддисон поползли мурашки по затылку, она обернулась и…
– Аааа! – визг Эддисон разлетелся по дому.
– Какого черта?! – прикрывая пах, выругался Ной.
Он вышел из ванны абсолютно голый. И мокрый. От неожиданности Ной впечатался спиной в стену и удивленно уставился на Эддисон. Та беззастенчиво таращилась на него, прикрыв рукой рот, хотя следовало бы глаза…
– Твою мать, Смит! Ты все-таки пролезла в собачью дыру?!
Дар речи пропал, словно его и не было. Эддисон помотала головой.
– Так и будешь пялиться? – фыркнул Ной. – Я не собираюсь держать его вечно! Если хочешь посмотреть…
– Боже, Ной! Ну уж нет!
Только после угрозы Ноя Эддисон немного отпустило от шока, и она смогла, шатаясь, отвернуться. Ной недолго возился, потом спросил:
– Ты знаешь, что за проникновение на частную территорию есть статья?
– Я с разрешения Виктории здесь. У меня ключи есть.
– И о чем только думает эта дура?! Вы что, сдружились с ней?
– Моя мама ждет в машине, – неуверенно продолжила Эддисон, так и стоя к Ною спиной. – Мы хотим отвезти тебя в больницу, чтобы тебе сделали рентген.
– Как ты здорово все решила. Наверное, в своей безмозглой голове уже все сложила, да? Напридумывала себе всякого?
– Я знаю, что уговорить тебя будет не просто, но… Пожалуйста, просто поехали со мной.
Ной замолчал. Спустя мгновение Эддисон услышала шаги, а затем почувствовала дыхание парня над правым ухом. Он подошел к ней сзади и Эддисон не была уверена в том, что Ной одет.
– С какой стати?
– Это ради твоего же блага, Ной. Почему ты не хочешь принимать мою помощь?
Ной резко схватил Эддисон за запястье и попытался развернуть ее к себе лицом, но вместо этого зашипел от боли и загнулся. Эддисон, не думая, подхватила Ноя под руку и повела к дивану в гостиной. Усадив Ноя – оказывается, он всего лишь обернул бедра полотенцем – прикрыла его пледом. Видимо, Ной проследил за взглядом Эддисон, потому что усмехнулся и сказал:
– Что, никогда голого парня не видела?
– Нет, – призналась та, – и пока не собираюсь. – Эддисон вздохнула и присела рядом с Ноем. – Ты серьезно пострадал из-за меня, позволь хоть как-то загладить вину. Тогда у нас будет ничья.
– Ничья?
– Ну, ты же накормил меня мороженным за случай на вечеринке, – улыбнулась Эддисон. – И, кстати, все еще должен за него денег.
Ной снова попытался улыбнуться, но из-за боли лишь поморщился.
– Я не знаю, почему ваш отец отказался от госпитализации, но уверена, что он не прав…
– Он нам не отец, – отрезал Ной. – Чак наш отчим. Мама вышла за него замуж, когда нам с Вики было по восемь.
Ной смотрел на Эддисон, но как будто сквозь нее. В задумчивости он выглядел младше своего возраста, казался таким беззащитным. Синяк под глазом налился кровью, трещина на губе подернулась корочкой. Эддисон показалось, что он выглядел даже хуже чем вчера, хоть и был значительно бодрее.
– Когда увидела то видео… – Эддисон вздрогнула, – земля ушла из-под ног.
– Да оно неполное, – отмахнулся Ной. – Самое интересное осталось за кадром.
– Боюсь спросить, что именно…
– Этот мудак Кэмпбелл настоящий нытик. На самом деле его отец заставил меня избить и предоставить ему доказательства. Тот ни за что бы сам на это не пошел. – Ной довольно хмыкнул. – В общем, там у нас как получилось – Уолтер извинялся и плакал, а я смеялся. Он умолял меня перестать, чтобы он мог отцу пруфы предоставить… Знатно повеселились.
– Сделаю вид, что поверила.
– Можешь не верить, но к тебе этот урод больше не сунется. Гарантирую.
– Ну, значит, ты теперь мой герой. Герой, который подставился под удар, чтобы спасти принцессу от злобного дракона. А сейчас, – Эддисон решительно встала, – собирайся в больницу. И не спорь, пожалуйста.
Наглая ухмылка сползла с лица Ноя, он посмотрел на Эддисон внимательно и серьезно. Ной несколько минут думал, и Эддисон дала ему такую возможность. Затем он сказал:
– Зачем тебе это, Смит? Ну не может же быть такого, что ты в меня влюбилась за пару поцелуев.
– И правда не может, – не сдержала улыбку Эддисон. – Это обычная благодарность, Кинг. С чувством вины и львиной долей сострадания. Я не прощу себе, если не помогу, когда такая возможность есть. И ну… может, я хочу быть тебе как минимум другом.
На последнем предложении Эддисон опустила глаза, ей вдруг стало невыносимо больно.
– Лиам теперь постоянно с Викторией, и мне очень его не хватает. – Эддисон шмыгнула носом. – Я никогда не нуждалась в подругах, потому что у меня был Лиам. Сейчас дружить с кем-то уже, наверное, поздно… Поэтому я чувствую себя преданной и брошенной, а еще невероятно одинокой.
– Дружить никогда не поздно, – тихо сказал Ной, и Эддисон посмотрела ему в глаза. – Поэтому мы вполне себе можем стать как минимум друзьями. Ну, хотя бы попытаемся… Потому что из меня такой себе друг, мало кто выдерживает.
– Я уже в курсе.
Ребята засмеялись в унисон.
– Небольшая трещина и множественные ушибы, – резюмировал доктор. – Я обязан спросить, не стоит ли заявить в полицию?
– Не стоит, – среагировала Эмма. – Парень борьбой увлекается, ничего серьезного.
Эддисон и Ной переглянулись. Эмма состроила невинное лицо и попросила у врача заключение и рецепт. Для быстрейшего выздоровления Ною нацепили корсет на торс, в котором он должен был проходить по меньшей мере две недели. Хотя полное восстановление пророчили на четвертую неделю.
Они вернулись, когда стрелка часов перевалила немного за пять часов вечера. Эддисон для себя отметила, что они впритык успели до возвращения Чака. Довольная собой, она собиралась уже зайти домой, но увидела во дворе Лиама, тот поливал клумбы миссис Келлер.
– Лим-Лим, – позвала Эддисон.
– Эдди… – Лиам взглянул на нее и сразу отвернулся. Эддисон прекрасно знала эту реакцию, он обижался. – Уже спасла своего парня?
– Да. Все прошло хорошо, если тебе интересно.
Лиам ничего не ответил.
– Не злись, я не могла поступить иначе.
– Он получил по заслугам, Эдди! – крикнул Лиам, откинув в сторону поливочный шланг, и повернулся к Эддисон. – Из-за него тебя ударили, а могли и… Как ты можешь быть такой… такой…
– Доброй? – предположила Эддисон. – Это ведь вообще не моя фишка. Обычно добрый ты. Но не сейчас и не по отношению к Ною.
– И на это есть веская причина! Если тебе плевать на твое состояние, мне – нет. – Лиам поджал губы и поднял шланг. – Я до сих пор в кошмарах вижу твое испуганное лицо… Как такое вообще можно простить?
Эддисон чуть ближе подошла к Лиаму. Она хотела взять его за руку, но вспомнила про Викторию и их с Лиамом поцелуй на крыше и передумала.
– Потому что тогда не было его вины… Это не он ударил меня и не он испугал. Ной не в ответе за меня, прийти на вечеринку я решила сама. Он вообще не приглашал меня в тот день.
– Странные у вас отношения, – буркнул Лиам.
Розы миссис Келлер уже тонули в воде. Эддисон не понимала, отчего Лиам так бурно на все реагировал. Она решила разрядить обстановку.
– Помнишь, домик у пруда, что мы снимали в детстве с родителями?
Лиам кивнул.
– Мы выросли, сейчас сможем арендовать его сами, – Эддисон быстро добавила: – Ну хорошо, нам поможет мама. Так… что думаешь?
– Виктория не простит, если я поеду без нее. Вы сможете поладить?
– Ну, можно сказать, мы почти подружились, – ответила Эддисон, а сама почувствовала, как сердце снова запищало «Предатель!». Она хотела побыть с Лиамом вдвоем, как раньше. – Я буду с Ноем. Ты же не против?
– Против, но толку-то?
Эддисон вынужденно улыбнулась. Ее попытка вспомнить былое вылилась во что-то сомнительное. И одному только богу было известно, чем закончится такой отдых.
Вздрогнув от собственных мыслей, Эддисон вернулась в реальность. Попрощавшись с Лиамом, она пошла домой.