Я хорошо запомнил, как сердце в груди немного дрогнуло после этого вопроса.
Давно я не испытывал таких эмоций, даже вспомнил, как ощущал почти то же самое давным-давно, еще когда интересовался и плотно занимался боксом. Такой же легкий мандраж у меня всегда был перед выходом на ринг.
Предвкушение, немного страха перед неизвестностью, желание победить.
И ужасно медлительная пауза в ожидании – что будет дальше.
Сучка ходила вокруг, водила меня, крутя своей попкой. И на эту попку в коротких золотых трусиках я насмотрелся столько, что даже родинку под правой ягодичкой разглядел.
Остальные ноги были скрыты шелковистыми брюками, крепящимися к поясу, наподобие того, к которому цепляли чулки.
Львица обошла меня кругом, начала гладить по заднице.
Я застыл.
Меня по жопке так никогда еще не гладили – усердно, неторопливо, похлопывая:
– Какой поджарый зад, словно наливное яблочко! Укусить хочется! Хороший, хороший…
– Хочешь его оседлать? – предложил организатор вечеринки.
Но…
Львица внезапно звонко шлепнула по моей заднице рукой, что была разрисована под лапу.
– Львицы не седлают жеребцов, даже таких, как этот! – и впилась ногтями глубоко мне в зад.
Несмотря на заверения, мол, львицы не катаются на спинах у жеребцов, много позднее все-таки сучка в золотых трусиках прокатилась на спине у каждого из жеребцов, размахивая кнутом, звонко шлепая по заднице.
Потом она брала под уздцы каждого и ненадолго уводила куда-то. Увидев, какими довольными они оттуда возвращались, с придурковатым видом, разумеется, я решил, будто они там трахались!
Потому что градус к тому времени уже был соответствующий, а барьеры нравственности падали с каждой минутой…
Меня оставили напоследок.
Томился, блять, как конь в стойле! Нет, я не то чтобы мечтал поучаствовать в групповушке. Просто… ох уж это подчеркнутое пренебрежение, когда Львица с уздечкой направлялась именно ко мне, а потом вжух – и сворачивала в сторону другого.
Каждый раз что-то поднималось, бурлило и… бурно оседало, как шапка пены на большой кружке пива.
И вот – она передо мной.
Больше никого из жеребцов не осталось.
Все та же процедура – уздечку на шею, повели тем же коридором, что и других, потом внезапно она притормозила у самых дверей.
Сняла с шеи уздечку и махнула рукой:
– Все, свободен!
Я, как дурак, не понял.
– Свободен, говорю! Иди… Пасись где-нибудь там!
Я запыхтел, даже немного разозлившись.
Что это… Всем дают, а мне?
Поэтому я упрямо пошел вперед, за ней и обхватил попку.
Такая маленькая, славная попка, что прямо ух, как жестко встал.
В ответ она застыла, но ненадолго ее оцепенение продлилось.
– Уберись! Живо! – рыкнула и… ткнула мне острой шпилькой в босую ступню.
Вообще-то больно.
У меня там синяк и кровоподтек остался!
Львица вывернулась из моей хватки так, словно была змеей, оттолкнула и быстро скрылась за дверью.
Я кинулся вперед, дернул, стукнул – заперто.
Не ломать же дверь…
Потоптался немного – внутри все кипело, бурлило.
На этот раз пенная шапка долго не оседала.
Чувствовал себя так, словно меня… умыли! О-о-о, какое неприятное это чувство.
Ради приличия я вернулся обратно с видом, будто… не знаю… Будто меня тоже осчастливили.
Хотя, конечно, это было не так. Меня в дураках оставили.
Как тяжело держать уверенную мину при таком раскладе. Но я попытался, двинулся на разведку, так сказать.
– Тебе досталось? – поинтересовался я у жеребца, который тусил возле небольшого фонтанчика.
– Еще как! – закивал. – А тебе?
– Само собой. Я же, блять, вожак… – сказал с видом превосходства. – И как тебе?
– Правила знаешь. Не обсуждаем. Не осуждаем. Иначе больше не пригласят или еще хуже, там… – показал рукой, имея в виду реальную жизнь. – Проблемы устроят. Не последние люди. Но в целом, это такой кайф… Я такого никогда не видел. Неебический размах… – посмотрел под высокий потолок, где конкретно сейчас выступали воздушные акробаты.
И я даже боялся подумать, сколько на эту поебень было потрачено бабла…
Хотя, если так подумать, я-то знаю, сколько заплатил за это, умножить на количество гостей…
Вот же срань, а?
Я за это кучу денег отвалил, а мне даже присунуть не дали туда, куда все совали.
Да что бы я… Еще хоть раз… На такие вечеринки пошел?!
НИКОГДА!
– Хорошо оттянуться! – кивнул на прощание.
Марфа сидела с прямой спиной, натянутой, как струна. Эмиль молчал на заднем сиденье. Один я ерзал и не мог находиться в тишине, включал музыку. Играла одна ерунда, я постоянно переключал волны.
– В твоей машине можно курить? – поинтересовалась Марфа.
Я смерил ее суровым взглядом. Еще и курит? Пепельница!
– Нет? – пожала плечами. – Жаль.
В груди зрело возмущение.
– Тебе бы не помешало. Вид такой, – фыркнула. – Выдыхай. Могу подсказать несколько дыхательных практик. У мужчин преобладает дыхание животом! – потянулась и похлопала меня узкой ладонью по животу. – Задействована диафрагма. Бытует мнение, что дыхание животом – это дыхание контроля. Не задействуешь верхнюю часть легких. Грудью почти не работаешь… Привычка держать все под контролем приводит к блокировке вот этой части… Больше эмоций, здоровяк, подыши грудью, выпусти!
– Вот как, значит. А если не держать под контролем, то что? – поневоле в голос просочилось ехидство. – Получаются бесконтрольные половые связи.
Марфа на это возразить не успела. Мы приехали. Молча заняли столик…
– Я на минуту, – отлучился Эмиль, но успел добавить. – Ме… Марфа, выбирайте все, что душе угодно. Я плачу…
Мы остались наедине. Друг напротив друга, одинаково потянулись к баллончику с дезинфекцией. Пришлось уступить…
– Валяй, спрашивай! – предложила Марфа, прыская себе на руки до локтя.
Я смотрел, как она это делает, и не выдержал, забрал.
– Ты сейчас все истратишь. Дай сюда!
В ответ она пшикнула мне в лицо. Я вдохнул пары спирта и закашлялся.
– Теперь спрашивай. Но только фильтруй… словечки.
– Ничего я спрашивать не хотел.
– Хоте-е-ел! Тебе же интересно знать, чем таким занимались другие жеребцы. Ну? – кивнула.
– Нет, – выдавил из себя со скрипом.
– Главный слоган всех вечеринок Константина Павлова – «каждый должен уйти довольным». Особенно если учесть, сколько вы, зажравшиеся богатеи, отвалили бабла за участие! Каждому жеребцу досталось по высококлассной шлюхе, снятой для вечеринки. Обросший слухами подвиг императрицы… В общем, по задумке Павлуши, каждого должна ждать своя награда. Каждому жеребцу – по своей шальной императрице – трахай в свое удовольствие! И вот эту… жеребьевку, кому какая шлюшка достанется, я и проводила персонально! Каждому ключик достался от номера! – заулыбалась. – А ты решил, будто бы я с каждым уединялась ради секса?! Придурок озабоченный!
– Вот как? – я сложил руки под грудью. – И чем докажешь?
– Что? Не буду я ничего доказывать. Озабоченному. Тьфу… Тема закрыта.
– Нет. Не закрыта. Почему это вдруг… всем дали, а мне нет? Придумала на ходу…
– Потому что ты всю вечеринку стоял с чистоплюйским видом. Не любишь отрываться, веселиться? Так не приходи! Павлуша несколько месяцев старался, я сама целый день на бодиарт потратила… для некоторых участников, и ты… Ходил там, тряс своими яйцами… С высокомерным видом. Меня такие святоши БЕ-СЯТ!
– А меня бесят такие распущенные девки… Вроде тебя!
– Только у тебя встал.
Рыжая беспардонно развалилась на диване и задрала ногу на сиденье.
Даже в приличном месте вела себя как у себя дома…
– Рогатку собери. Ты хоть и в хламиде до пят. Но рогатка есть рогатка. Не позорь меня…
– Расслабься. Тебе не помешает!
– А тебе… Тебе не помешает быть немного скромнее. Я тобой займусь, – хрустнул кулаками.