– Думаешь, я с тобой пойду? – округлила глаза песочного цвета рыжая.
– Не пойдешь, понесу.
И руки сами потянулись к крошке.
До чего же маленькая, тонкая, ути-пути!
Если бы не характер ведьминский, то я бы с этой малыхи балдел, гладил бы, нацеловывал, она бы урчала, как котенок, распластавшись на мне.
Но вредная – жесть!
Еще и компромат.
Плюс шантаж.
Нет, так просто это оставить нельзя.
Словом, я за секунду нашел целых три разумных причины, чтобы не отставать от рыжей.
Была еще и четвертая – работа.
Плюс я начатые проекты всегда доводил до конца…
Вот уже целых пять разумных причин, по одной на каждый палец, а вместе – это кулак.
Нет, рыжая… Про свою кучу похуизма можешь забыть.
Я сделаю из тебя ответственную, сглажу острые углы.
Пожалуй, тянет на шестую причину…
А там и седьмая найдется.
Словом, причин – много. Все разумные, ничего иррационального и точно никакого страха перед порчей, кхм…
– Пошли, я же серьезно, – немного смягчил напор, улыбнулся.
На Марфу моя улыбка никак не подействовала, она сомневалась.
Продолжим давить логикой.
– Послушай, мы взрослые люди. Так?
– Да, – согласилась осторожно.
– Мне тридцать с лишним, а тебе?
Может быть, не стоило о возрасте спрашивать? Девушки обычно или ломались, или обижались. Но Марфа произнесла четко:
– Двадцать шесть.
– Вот и отлично, не пятнадцатилетка глупенькая. Взрослая, разумная, состоявшаяся… девушка.
У состоявшейся девушки титьки можно было собрать тремя пальцами – в щепотку, и попа, как у девочки, которой только предстоит стать подростком. Но что же меня так… вштырило это все?!
– Значит, можем обсудить претензии, как взрослые люди.
– А горючее взрослым людям зачем?
– Чтобы ты расслабилась.
– Я не напрягалась, – взвилась каждой веснушкой.
– И выглядишь, как дикобраз. Серьезно, Марф. Давай обсудим…
Она застучала пальцами по скамейке, призадумалась.
– Не соглашусь, в споре продую. Миллион, конечно, выложить можно. Но как-то не очень хочется, – добавила вслух, размышляя.
– На лям поспорила с подругой?
– Ага.
– Вот видишь, лям никогда лишним не бывает. Говорю, как человек, на счету которого их несколько сотен.
– Неужели до миллиарда не наскреб?
– Я попытался быть скромным.
– Не очень вышло! – рассмеялась она. – У тебя же на лице написано – у меня дохренальон миллионов, и это я еще сильно преуменьшил.
Звонкий смех отозвался внутри приятно. Вот так – пфффф… и дунуло горячим ветерком, и как будто кожу защекотало одуванчиками.
– Пошли уже, Одуван.
– Что-о-о?
– На одуванчик похожа.
– Я человек, личность! Не надо мне цеплять клички как животному.
– Так ты идешь? Или мы будем еще о кличках спорить? Если ты настолько упрямая, можешь мне тоже кличку придумать.
– Минуту…
Она сунула руку под резинку шортов и вытащила оттуда телефон. Меня кипяточком знатно так окатило.
– Ты телефон из трусиков достала, что ли? – поинтересовался хрипло.
Марфа округлила глаза и вытянула наружу кусок ткани.
– Это карман. Не видишь, что ли, у меня на этих шортах карманов нет, а очень надо…
– А-а-а…
Не подумал.
– Алло, Павлуш? – отошла в сторонку.
Меня немного покоробило. Павлуша – этот тот хрен, на вечеринке которого я впервые и встретился с Марфой. Судя по всему, они близки. Еще мне, как проституту какому-то денег хотели заплатить.
И, если честно, я вообще в душе не ебу, зачем я сюда притащился, еще и уговариваю Марфу.
Кажется, у меня были разумные причины. Довольно немало.
Надо почаще себе о них напоминать!
Пока же прислушался. Марфа отошла, но я слух напряг.
– Сейчас я иду делать одну ужасную глупость. Поставлю таймер на десять минут и буду кидать в наш чат что-нибудь. Если время вышло, а я ничего не написала, значит, моя глупость превратилась в катастрофу, и надо меня спасать. Немедленно! Спасибо… Спасибо, я тебя тоже. А ты видел? И как тебе… Круто вышло? Ага. Черт, у тебя прослушивания? А есть кто-то годный? Да…