Как там у классиков – «и свет померк в моих очах». Снова абсолютная тьма, небытие, ничего, ни запахов, ни воздуха, ни ощущений себя… Яркий свет заставил меня инстинктивно закрыть глаза рукой.
– Все, дома, – услышал я голос Дика рядом.
Я убрал руку, осмотрелся, тот же ангар… хотя нет, в будке двое, у входа еще двое, да и ангар вроде побольше.
– Тарта макта гама… – посмотрел на меня Дик.
– Что? – переспросил я, но потом немного перехватило горло, в ушах болезненно зашумело.
– Ты как? – уже отчетливо услышал я Дика, – это языковой модуль начал работать.
– Да нормально вроде… все, что ли, прикололись, вернее прокололись?
– Да, – еле заметно улыбнулся Дик, – не тошнит?
– Нет.
– Странно. О, это за нами.
Входные двери распахнулись и, паря над полом, в ангар выехала небольшая платформа. Мы прошли к ней, Дик кивнул мне на нее, садись мол, а сам прошел в застекленную будку и перекинулся несколькими фразами с одним из операторов.
– Сначала в госпиталь, побудешь там пару дней, – говорил Дик, когда платформа достаточно быстро несла нас по широкому и длинному коридору, – и я эти пару дней хоть дома проведу. Прошу, не дури, бежать смысла нет…
– Куда? – хмыкнул я.
– Ну мало ли, всякое бывает, психика не справится… эмоции… Захочешь в свой Вариант вернуться, только я тебе сразу скажу – это будет ошибкой. Ты часть этого Варианта, – Дик повел рукой, а возвращаться в свой, жить около четырехсот лет и видеть, как умирают друзья, близкие… это очень больно, поверь.
– Не понял? Какие четыреста лет?
– Я тебе все расскажу, но сначала в госпиталь.
– Ни хрена! – я сиганул с платформы, несколько раз кувыркнулся по инерции и больно приложился о стену.
Запястья с болью стукнулись друг о друга у меня за спиной, на стене засветились два красных круга, и меня потянуло к ним.
– Вот что ты делаешь? – платформа с Диком медленно подлетела ко мне, стоящему в неудобной позе с руками прижатыми к стене.
– Какие четыреста лет? Ты должен мне все рассказать.
– Не должен. Все рассказывать очень долго и не входит в мои функциональные обязанности, – вздохнул Дик, – ладно… есть хочешь?
– Да!
– Вести себя хорошо будешь? Иначе я просто передам тебя любому полицейскому инспектору.
– Буду.
– Забирайся тогда, – сказал Дик и отключил браслеты, – поедем ко мне домой, поешь, а потом я отвезу тебя в госпиталь.
– И ты мне расскажешь про четыреста лет.
– В среднем четыреста, может быть и больше, может быть и меньше, – ответил Дик и выполнил какие-то манипуляции на небольшом экране платформы.
Из коридора платформа выскочила на монорельс, у меня внутри все замерло, и я вцепился в поручень рядом с сиденьем… Высота… Метров пятьсот, не меньше, необычные многоэтажные дома ломаными свечками, меж ними на разных уровнях монорельсы, подобные тому, по которому едет наша платформа, только по ним перемещаются обтекаемых форм вагончики. Район с небоскребами небольшой, дальше, насколько хватает взгляда, маленькие домишки, утопающие в зелени. Синее небо, по нему, то тут, то там пролетают разного размера и формы летательные аппараты, напоминающие легковые автомобили, только без колес… действительно, зачем в небе колеса. Город потрясал, я даже рот приоткрыл…
– А в этом Мире… ну в вашем Варианте с инопланетянами уже задружились? – спросил я наверняка с идиотской улыбкой на лице.
– Были контакты, крайний, семьдесят лет назад привел к войне. С тех пор Солнечная Система в нейтралитете.
– Нейтралитете к чему?
– К тому, что происходит в дальнем космосе. Точнее будет сказать в блокаде. У нас есть чем сдерживать возможное вторжение, у них нет желания это проверить. Ресурсов Солнечной Системы хватит надолго, а за ее пределами нам делать нечего, слишком все враждебно, а зачастую просто не приспособлено к обитанию там человека.
– А как же наука, тяга к познанию?
– Даже на Земле и ближнем космосе науке хватит загадок не на одну тысячу лет.
– А как называется этот город?
– Это не город… в Нулевом Варианте почти вся планета – город. Есть Индексы по районам.
– А какая страна?
– Стран тоже нет, – улыбнулся Дик, – зачем разделять людей границами?
– Ну мало ли…
– Мы поговорим обо всем этом позже, приехали…
Платформа въехала в своего рода вокзал или станцию. Много людей, много платформ, несколько десятков монорельсов паутиной разбегающихся над домами и меж ними.
– Нам туда, – Дик показал на длинный вагон, стоящий справа.
На местной «электричке» ехали еще минут десять на очень большой скорости, аж уши закладывало. Вышли на станции и направились по тротуару, с одной стороны которого был кустарник и вроде бетонных отбойников, отделяющих тротуар от дороги, а с другой, низкие деревья, какие-то хвойные и запах соответствующий. Мне удалось рассмотреть несколько машин, которые без колес парили над дорогой, с другой стороны были одно- и двухэтажные домишки, аккуратные, в американском стиле, только углы были закругленные, а крыши купольные, полупрозрачные.
– Пришли, – Дик показал на узкую дорожку от тротуара к одноэтажному дому.
– Дик! – из дома выбежала девушка и повисла на шее у моего провожатого. – Наконец-то мой вечно пропадающий братец!
– Сэм, – это… – Дик задумался, похоже, просто забыв мое имя.
– Максим, – протянул я руку девушке.
– Да, это Максим, мы перекусим, я отвезу его в госпиталь службы наблюдения, а потом вернусь.
– Он болен? – девушка с искренним сочувствием посмотрела на меня, смешно изогнув брови.
– Ага… неизлечимо, – хмыкнул я.
Еда! Наконец-то нормальная еда! Я уплетал какой-то овощной салат с кусками… нет, выяснилось, что это не мясо, но очень похожий по вкусу на копченую свинину белковый заменитель.
– Очень вкусно, спасибо, – благодарил я сестру Дика, симпатичную девушку с короткой стрижкой и правильными формами. Платье, или то, что было на ней надето, очень подчеркивало ее фигуру, но скорее из-за того, что платье отчасти напоминало традиционную корейскую одежду с высокой талией, – а настоящая свинина, ее у вас нет?
– В смысле? – округлила глаза Сэм.
– Максим не из нашего Варианта, – виновато пожал плечами Дик.
– То есть ты снова притащил в дом свою работу, – скрестила руки на груди Сэм и насупилась.
– Но он результат «казуса», он один из нас.
– Мне это не интересно, – Сэм встала из-за стола, подошла к кому-то прибору, он после ее манипуляций выдал два стакана сока, с которыми она вернулась, и, стукнув ими по столу, сказала: – Пусть твоя работа доедает и проваливает, мне прошлого раза хватило!
– Простите, Сэм… – отпив сок, сказал я.
– Ты не виноват, это все мой братец, помешанный на своей работе, – ответила Сэм и удалилась из помещения, лишь отдаленно напоминающего кухню.
Покинув дом Дика, мы вернулись на остановку местных монорельсовых трамвайчиков и через пятнадцать минут были уже совершенно в другом конце этого супермегаполиса, распространяющегося на всю планету.
– Про четыреста лет ты мне так и не рассказал, – с укоризной посмотрел я на Дика.
– Ну видишь, как получилось, – развел он руками.
– Да-да… братец притащил в дом работу. Ладно, ты только меня тут не забудь, – сказал я, остановившись у входа в здание госпиталя, театрально утерев слезу, – у меня в этом мире кроме тебя никого нет.
– Шутишь, это хорошо…
– Только отчасти, я действительно тут как абрек, спустившийся с гор прямиком в Москву.
– Да они вообще-то не теряются, насколько я понял за несколько лет службы в вашем Варианте.
– М-да… неудачное сравнение.
– Заберу тебя через двое суток, – Дик подтолкнул меня ко входу.
На запястье у Дика был широкий браслет, которым он коснулся тумбы у входа, что-то пискнуло, а через минуту к нам подошел высокий парень явно в сопровождении охранника.
– Я доктор Филипп Кори, инспектор Корн? – парень подошел к нам.
– Да. Вы приняли файл? – уточнил Дик.
– Да, информация у меня.
– Ну что, послезавтра тебя заберу, – протянул мне руку Дик.
– Ага, бывай, – ответил я на рукопожатие.
Охранник, что был с доктором, протянул руку:
– Управление фиксаторами, пожалуйста.
– Вот, – Дик отдал пульт, – у него желтый уровень лояльности.
– В файле про это ничего нет.
– Я забыл заполнить это поле… он один из нас.
– Понял, – охранник повесил пульт себе на пояс.
– Идемте, Максим, – сказал доктор, заглянув в некое подобие планшета, – сегодня нужно многое успеть.
– Да, – согласился я и покорно последовал за доктором и охранником.