Следующие дни были, как один, похожи на первый. Начальника я видела редко, что меня полностью устраивало. Алла старательно игнорировала мое присутствие. Если она общалась, то только со вторым секретарем, и то как-то снисходительно. Большую часть дня Алла проводила с мобильником в руках. Оживлялась девушка только при появлении босса или его гостей, которых требовалось проводить в кабинет или подать напитки.
Если честно, Аллочка вызывала у меня раздражение, смешанное с долей зависти. Слишком красивая, слишком яркая, она напоминала пони с венком из цветов на фоне двух рабочих «лошадок» – меня и Таисии. Казалось, ей достаточно моргнуть глазом, чтобы получить всё, что она хочет. Но вскоре я узнала, что это далеко не так.
В пятницу после обеда пошел дождь. Сначала редкие капли стучали по стеклу, потом с неба хлынул поток воды. Когда мы с Таисией вышли на крыльцо, я остановилась, растерянно глядя на стену дождя.
Таисия Ивановна раскрыла небольшой сиреневый зонт.
– Лада, ты не взяла зонтик? – спросила она, заметив, что я не двигаюсь с места.
– Да, дома оставила. Ничего страшного, – отмахнулась я, – как-нибудь добегу до машины.
Женщина укоризненно покачала головой.
– Ты же не хочешь простудиться? Я бы предложила тебя проводить, но мой зонтик слишком маленький. Лучше вернись в офис. В шкафу есть запасной зонт, правда, со сломанными спицами.
Поблагодарив Таисию, я отправилась обратно, удивившись, как быстро опустело здание. Мне встретились только несколько сотрудников.
Лифт бесшумно поднял меня на пятнадцатый этаж. Я быстро дошла до приемной, открыла дверь и вдруг услышала голоса, доносившиеся из кабинета Малышева. Один из них, капризно растягивающий слова, принадлежал Алле.
«Странно. Неужели она еще не ушла?»
– Ты странно ведешь себя в последнее время, – говорила девушка. – Не приглашаешь к себе, не зовешь в ресторан. Я почти тебя не вижу, Мирон.
– У меня много работы. И, будь добра, слезь с моего стола: помнешь важные бумаги, – голос шефа звучал холодно и отстраненно. Холоднее, чем он когда-либо говорил со мной.
– Раньше тебя это не волновало, – послышался шорох, словно Аллочка решила выполнить его просьбу.
– Многое изменилось.
– Конечно. Например, появилась эта дурнушка. Вот уж не ожидала от тебя. Взять в офис девчонку с улицы, не проверив её хорошенько.
– Ты забываешься, Алла, – в голосе Малышева прорезался металл. Я вздрогнула и прижалась к стене, надеясь остаться незамеченной. – Ты – не моя жена. Ты просто моя секретарша, чтобы другие не думали.
– Да, – истерически выкрикнула Алла, – ты прав. Я тебе никто, просто человек, который беспокоится за тебя, и за твою тайну. Что, если она узнает? Она же сбежит отсюда с криками ужаса, да еще всем разболтает. Как ты будешь жить после этого, Мирон?
«Узнает что?» Я вдруг испытала иррациональное чувство обиды. У Малышева есть тайна, в которую я не посвящена. А вот Аллочка, на первый взгляд, не способная держать язык за зубами, в курсе.
И почему я должна сбежать «с криками ужаса»? Малышев связан с криминалом? Он кого- то ограбил или убил?
Но интуиция подсказывала мне, что я ошибаюсь.
– Справлюсь, – коротко ответил шеф. – Лучше иди домой, Алла. Я еще немного поработаю.
Повисла пауза. Я, испугавшись, что Алла сейчас выйдет из кабинета и заметит меня, юркнула назад, прикрывая за собой дверь. И услышала последние слова девушки:
– Мирон, милый. Ты забыл о том, что обещал мне? Я уже давно жду.
Что ответил начальник, я так и не узнала. Быстро пройдя по коридору, я не стала вызывать лифт, чтобы не терять время, и решила спуститься по лестнице. О зонте я совсем забыла.