Смерть не только стоит в конце жизни —
она является ее постоянным атрибутом.
Спал я плохо, проснулся не в лучшем настроении, быстро оделся, поплескал в лицо холодной воды и побежал завтракать. В коридоре на меня налетел Илья, отодвинул, как неодушевлённый предмет, не извинился и побежал дальше. Уже вчера у меня появилось предчувствие, что спокойный отдых обещает быть беспокойным. Сейчас оно укрепилось. Я решил отложить завтрак на более позднее время (попрошу, чтобы в каюту принесли), развернулся и побежал за Ильёй.
Следующим на пути Ильи попался Олег, но отодвинуть его оказалось непросто. Олег поймал Илью и сверху вниз строго спросил:
– Где пожар?
– Пожар? – Илья не понял юмора. – Не знаю. А что, ещё и пожар?
– Куда спешишь, спрашиваю.
– Нашлась. Пропавшая горничная нашлась.
– На яхте пряталась? – Олег допрашивал Илью и не давал ему бежать дальше.
– Нет, нет.
– Неужели, вплавь добралась? – похоже, у Олега с утра было отличное настроение, он шутил и улыбался своим шуткам.
– Да, нет, же! Её труп всплыл. Из воды выловили.
Настроение Олега изменилось.
– Труп? Кто выловил, когда? Где он?
Илья, который, очевидно, спешил сообщить эту жуткую новость Петровскому, крутился, подпрыгивал, топтался на месте, пытаясь обойти Олега. Но у него не получалось. Тем более, что я стоял у Ильи за спиной и ограничивал пространство для манёвра.
– Я не знаю подробностей. Я знаю только, что труп. Я слышал, как капитан разговаривал с полицией. Ну, я же сообщил в полицию, что горничная пропала, объяснил, как с нами связаться, если она найдётся. Вот она и нашлась.
– Так труп всплыл там, где у нас была последняя остановка?
– Да, да, там.
– Она, эта горничная не пришла во время на корабль, потому что её убили?
– Они не сказали, что убили, в смысле полицейские. Они сказали, что труп прибило к берегу вместе с сумочкой. А там документы. От воды не очень пострадали. Они смогли прочитать. Про меня вспомнили. И нам сообщили, – Илья от избытка переживаний заговорил короткими фразами. Зато понятными.
– Пойдём, пойдём, – Олег подтолкнул Илью вперёд. – Надо рассказать Косте.
Я двинулся за ними. И сразу же подумал про вчерашнюю сцену ночью на палубе. Может ли разговор Юлии с помощником капитана быть связан с трупом горничной? Что он требовал от Юлии? Молчать, держать язык за зубами или наоборот, рассказать всё, что знает.
– А кто она такая эта горничная? Откуда? Что ты про неё знаешь? – спросил Олег Илью.
– Юля про всех знает. Она персоналом занимается. У неё на каждого личное дело – копии всех документов.
Из-за того, что Олег задержал Илью, Петровский уже знал всё и даже больше. Капитан добрался до его каюты быстрее. Поэтому Илью миллионер встретил тем же вопросом, что недавно задавал Олег:
– Откуда взялась эта горничная? Кто она такая? Как, хоть её зовут?
– Её звали Галина. Галина Ивановна. Она давно у нас работает, Юля её хорошо знает.
Мы столпились в каюте Петровского. Олег с комфортом устроился в кресле и обратился к капитану:
– Расскажите, пожалуйста, поподробнее, что сообщила вам полиция.
Капитан посмотрел на Петровского, тот кивнул.
– Труп горничной нашли рано утром, его прибило к берегу. Полиция не может сказать точно, это убийство или несчастный случай. На голове рана, они сказали глубокая рана. Её могли ударить и столкнуть в воду. Но и по-другому могло быть. Она могла поскользнуться, упасть в воду, удариться о камень. Там же берег – сплошной камень. Потеряла сознание и утонула. Вот так сказали.
У капитана был несчастный расстроенный вид. Увеселительная морская прогулка началась с трупа. Интересно, чем она закончится.
– Полиция ведёт расследование? – спросил Петровский, – что они сказали?
– Сказали, что начали, но вскрытие ещё не делали, на алкоголь или что-то подобное не проверяли. От чего умерла, не знают, – ответил капитан.
– Как это не знают? Понятно же, что утонула, – сказал Петровский.
– Костя, если её из воды выловили, не значит, что она утонула. Она могла умереть от черепно-мозговой травмы. Её вообще могли задушить или отравить, а потом в море сбросить, – сказал Олег.
– Такие сложности из-за горничной? Отравили, потом задушили, по голове ударили и утопили? – Петровский не соглашался с Олегом.
– Почему нет? Чтоб уж наверняка.
– Как Юля персонал набирает! Одни неприятности из-за них.
– Илья сказал, что документы были целы, в сумочке. А деньги у неё были? – спросил Олег капитана. – Серьги, кольца, другие украшения? Что-то ценное на ней осталось?
– Я не знаю, я не спросил, – ответил капитан.
– Что будем делать? – теперь Олег обращался к Петровскому.
– Не знаю. Думаешь, надо вернуться?
Олег не ответил.
– Мы недалеко ушли. Завтра там будем, – сказал капитан.
Петровский задумался. Мы тоже молчали, ждали его решения.
– Я бы не хотел никого пугать трупами, тем более женщин. И за Иру беспокоюсь. Она молодая, эмоциональная, неизвестно, как отреагирует на убийство.
– Может, это и не убийство, – вставил слово Илья.
Петровский снова задумался, потом обратился к капитану:
– Держи связь с полицией. Обо всём, что узнаешь, сразу докладывай. Скажи, что я доставлю пассажиров в Афины и вернусь. Хорошо, если к этому времени расследование будет завершено.
Петровский оглядел нас, на несколько секунд остановил взгляд на каждом, потом сказал:
– Я прошу никому про это происшествие не рассказывать. Илья, проследи, чтобы Ира ничего не узнала. У Юли я сам спрошу про эту горничную. Олег, а ты прекрати вести расследование. И вопросы задавать. У нас с тобой другие дела и другие проблемы.
– Боюсь, это самая серьёзная проблема, Костя. Как бы нам всем не пришлось расследование вести.
– Хватит, накаркаешь.
И ведь, накаркал.
Все разошлись. Время шло к обеду, а я ещё не завтракал. Решив, не беспокоить Юлию, ей и так достанется от Петровского, я пошёл на камбуз попросить у шеф-повара остатки завтрака. Дверь на камбуз была приоткрыта. Я услышал, что за дверью кто-то разговаривает на повышенных тонах, громко и агрессивно. Я осторожно заглянул туда, думая, что из-за этой перепалки останусь голодным.
На кухне были Юлия и помощник капитана. Похоже, они продолжали свой ночной спор. Но перешли в стадию серьёзных угроз.
– Я тебя за борт выкину! – кричал на Юлию помощник капитана.
– Я сейчас всё это расскажу Константину Всеволодовичу, он тебя высадит на первом же необитаемом острове! – отвечала Юлия.
– Давай, рассказывай! Сразу вылетишь с работы. На следующем острове.
– Не смей ко мне даже близко подходить! А то!
– А то что? Что ты сделаешь? Ты за это место трясёшься. Ничего ты не скажешь и не сделаешь!
Надо было вмешиваться и разнимать их, пока не поубивали друг друга. Но я не успел. Юлия схватила первое, что попалось под руку (а это был нож) и швырнула в помощника капитана. Ловко, как настоящий индеец (или ковбой). Мужчине повезло, он успел увернуться и сохранил глаз. Лезвие мазнуло его по щеке, оцарапало, выступила кровь. Юлия испугалась, вскрикнула и бросилась к нему.
– Сука! – сказал помощник капитана и замахнулся, чтобы ударить девушку.
Я выскочил из-за двери и встал между ними. Удар достался мне. Я оттеснил Юлию подальше от помощника капитана и приготовился защищать её.
– Опять ты влезаешь! Шпионишь за нами! – заорал на меня мужчина.
– Нужен ты мне сто лет. Я сегодня не ел ещё, голодный. А вы тут разборки устраиваете. Если не прекратите, я с голоду умру – я старался говорить спокойно и изо всех сил изображал миролюбие и дружелюбие. Хотя очень хотелось врезать ему, как следует.
Юлия за моей спиной переживала, что чуть не покалечила помощника капитана (очень хочется написать «этого урода», но не буду) и уговаривала его идти к Илье, обработать рану. Почему к Илье?
– Ты хотела меня убить. У меня свидетель. Будешь жаловаться на меня, я тебе это припомню, – сказал напоследок помощник капитана и вышел с камбуза.
– Юлия, не волнуйтесь, я не видел ничего. И не слышал. Я не свидетель, ничего подтверждать не буду.
– Вон там, под тарелкой ваш завтрак. Погрейте сами.
Юлия подняла нож, бросила в мойку.
– Юля, что он от вас хочет?
– Андрей, я сама могу себя защитить. Я всегда всё делаю сама, и у меня всё всегда получается.
– Я понял.
Юлия повернулась, чтобы выйти.
– Юлия, я хочу предупредить. У вас… У нас всех неприятности…
И рассказал про горничную. Чем ещё больше расстроил Юлию. От огорчения она сама погрела мой завтрак, отложила себе половину и начала есть.
– У меня в последнее время всё очень плохо, – сказала она мне, – как сглазил кто-то или порчу навёл. Может, вы мне погадаете?
– Я не гадаю. Сглазить невозможно. Порчи не существует. Могу посмотреть, что у вас в этом году не так. Или, наоборот, может всё, как раз так, как надо.
– Вы идите, отдыхайте. Я зайду, когда будет время, вы мне расскажете, что меня ждёт в будущем. Хотя, я это и сама знаю.
Я забрал тарелку со своей половиной завтрака и вышел. Поем на свежем воздухе.
Для одного дня происшествий и неприятностей было достаточно. Остаток дня прошёл тихо и спокойно. Больше никто не шумел, не ссорился, не тонул и не всплывал в виде трупа. Происшествия были отложены до следующего дня.
– Через двадцать лет, никто не вспоминал уже о проклятой деревне.
– Это всё?
– А что ещё? История закончена. Зло победило другое зло.
– А вдруг, мы сейчас в том самом лесу, который вырос на месте этой деревни.
– Хватит пугать!
– В какой стране это случилось?
– Да, вы чего, ребята? В какой ещё стране. Это же сказка, выдумка. Колдуны, предсказания, проклятия. Вы что, верите в это что ли?
– Вполне себе правдоподобная история.
– Ну, вы даёте!
– Зачем я только слушала! Я теперь всю ночь не усну!
– Домой приедешь, выспишься. Когда ещё такое приключение у тебя будет.
– А мне сказка понравилась. Я бы дальше послушала.
– Нет продолжения. Всё. Сказке конец, а кто слушал, идёт спать.
Кто-то подкинул дров в костёр. Кто-то проголодался и жевал бутерброды. Девушки хихикали. Через некоторое время все разошлись по палаткам.
Только один остался у костра. Тот, кто слушал внимательнее всех, единственный, кто не сказал ни слова во время рассказа и после него. Этот человек понимал, что не уснёт, потому что знал, что у истории есть продолжение.