Сегодня день не для забавы:
бурлит налево и направо.
Разбудил меня стук в дверь. Бурная ночь не прошла даром, я снова проспал завтрак. И сейчас, когда проснулся, не сразу понял кто я, где я, и что вообще здесь происходит.
За дверью была Ирина. Я не успел промычать «доброе утро», как она проскочила в комнату. Подвела меня к окну, потрогала мой нос и спросила:
– Больно?
Больно не было. Я понял, что с моей внешностью что-то не так и, пробурчав что-то типа «подожди», прошёл в ванную. Выглядело всё не так страшно, как можно было ожидать после удара ногой в лицо. Нос покраснел и распух, но лица сильно не портил, а Ире, похоже, даже нравился. Шрамы и разбитые носы украшают мужчин.
Когда я вернулся в комнату, Ирина сидела за моим столом и смотрела в мой ноутбук.
– Это ты про кого писал? – спросила она.
Я закрыл ноут и сдвинул бумаги на другой конец стола.
– Сделай мой гороскоп, – попросила Ирина.
– Мне надо умыться и переодеться, – ответил я.
– Я не буду мешать. Расскажи мне, кто на тебя вчера напал.
– Не знаю. Ира, выйди, пожалуйста.
– А я сегодня слышала, как Регина с Зоей разговаривала. Зоя ей много интересного рассказала. Они ночью с дядей Олегом всех обошли, искали, кто на тебя напал.
– Подслушивать нехорошо.
– Я знаю.
– Знаешь, а подслушиваешь.
– Я случайно услышала. Если тебе неинтересно, могу не говорить.
– Ну, и что Зоя Петровна рассказала Регине Казимировне?
– Я первая спросила. Сначала ты рассказывай.
– Ира, выйди, пожалуйста.
Препираться можно было долго, но в дверь снова постучали, а потом сразу открыли. Это была Регина Казимировна.
– Ирина, я так и думала, что ты здесь. Молодой человек, я надеюсь, вы не говорили с Ириной ни о чём, что может её расстроить или напугать. Ей подобные разговоры вредны. Так же, как и ваши занятия магией, – отчитала меня эта монументальная дама.
– Ни о чём, что может напугать Ирину мы не говорили. И я не занимаюсь магией. Я – астролог.
Регина на мои слова никак не отреагировала и повернулась к Ире.
– Ирина, ты интересуешься не тем. Пойдём, тебе не следует здесь находиться.
Ира неохотно встала.
– Регина Казимировна, а что вам рассказала Зоя Петровна? – спросил я.
Дама сверкнула на меня очками, обняла девушку за плечи и вывела из моей каюты. Я уже понял, что не нравлюсь телохранителю Ирины, потому что нравлюсь самой Ирине. К тому же, мой способ зарабатывать на жизнь выглядит сомнительным и подозрительным для добропорядочных граждан типа Регины Казимировны.
Так, что же раскопала Зоя Петровна?
Я, наконец-то, умылся, переоделся, вышел из каюты и пошёл по направлению к еде. Яхта двигалась. Мы плыли. Значит, связь починили и жизнь восстанавливается.
Мимо меня, чуть не сбив с ног, пролетел Илья, развернулся и побежал обратно, столкнулся с шедшей ему навстречу Кирой и остановился.
– Ну, что? Нашлась? – спросил он Киру.
Я подошёл к ним.
– Нет, – ответила Кира.
Она была так расстроена, что не смотрела на меня, не поздоровалась.
– Доброе утро, Кира, – сказал я.
– Андрей, что случилось ночью? – спросила она.
Я рассказал в подробностях, что произошло.
– Зоя Петровна что-то знает, – сказал я.
– Нет, ни она, ни Олег ничего подозрительного не нашли, – сказала Кира. И ушла.
– Да, что ж такое! Что происходит! Что ни день, то дерьмо какое-то! Что там со звёздами?! – набросился на меня Илья.
– Звёзды на месте, – ответил я, – планеты движутся по своим орбитам. Солнце светит днём, луна ночью. Всё, как всегда.
Илья посмотрел на меня, как на идиота.
– А кто потерялся? – спросил я.
– Не кто, а что, – ответил Илья и убежал.
Ночь загадок прошла. Начался день загадок.
Яхта неслась, как реактивный самолёт. За обедом недовольный Петровский сообщил, что до Афин мы идём без остановок и прогулка, к сожалению, в этот раз будет недолгой.
Я смирился с неизвестностью, с недоговоренностью и таинственностью и весь день работал, выполнял поручение Петровского. Мне было многое понятно про него, про то, как может сложиться его жизнь с Кирой. В качестве бонуса я сделал Соляр[7] ему и Кире, начиная с сегодняшнего дня. Всё это я успел как раз вовремя, потому что озабоченный и замороченный Илья поймал меня и попросил зайти к Петровскому. Я понял, что пора отчитаться о проделанной работе.
– Готов поговорить? – встретил меня Петровский.
Он был один, Киры в каюте не было.
– Присаживайся. Что расскажешь? Узнал про меня что-нибудь такое, чего никто не знает? – спросил меня Петровский.
– Думаю, нет. Скажите, вы не собирались жениться в ранней молодости? В студенческие годы, например.
– Интересный вопрос.
– Вы говорили, что не были женаты.
– А ты увидел, что был?
– Не совсем так. У вас есть аспект раннего брака. Но натальная карта – не карта жизни.
– А я думал, меня уже ничем не удивить, волшебник. Я был женат, в глубокой молодости, на однокурснице. Это продлилось меньше года. Быстро разбежались тогда, быт заел. Не понравилось мне в тот раз быть женатым. До сих пор не решился повторить. Но ты – молодец, пять баллов! Об этом никто, кроме близких родственников не знает, да и они уже не помнят.
Петровский был в хорошем настроении. И я не собирался его портить. Буду говорить правду (и про него, и про Киру), иначе нельзя, у всех есть профессиональная этика, в том числе и у «волшебников». Но правду можно сказать по-разному, не обязательно она должна быть горькой.
Я сделал всё, что мог и даже больше. Астрологический портрет Киры в моём исполнении получился с одной стороны правдивым, но в то же время не вызывающим сомнений. Как мог, я сгладил острые углы при рассказе о предполагаемой совместной жизни Киры и Петровского. Но он всё равно задумался, и уже не был таким весёлым, как в начале разговора.
Я хотел сообщить Петровскому ещё об одном, его личном аспекте, но не знал, как бы помягче это сделать. И не был уверен, что вообще надо об этом говорить. Я встал, чтобы уйти. Но у двери не выдержал и сказал, причём, не так, как хотел:
– У вас неблагоприятный аспект в Двенадцатом Доме[8].
Петровский, естественно, ничего не понял, смотрел на меня, ждал продолжения.
– Не обязательно, что он «отыграет», но будьте осторожнее, это аспект тюремного заключения, – сказал я, тут же пожалел, что сказал и добавил. – Но он единственный, других нет.
– И на том спасибо, – ответил Петровский.
Я вышел из каюты. У меня тоже были вопросы. Но не к Петровскому.
Узнать у Ирины, что такое поведала Зоя Петровна Регине Казимировне, у меня не получилось. Регина не отходила от девушки ни на шаг. Я понимал, что расспросить Иру за ужином я не смогу, Регина Казимировна снова сядет между нами. Но оказалось, что к вечеру Регина ослабила контроль. Правда, мне это никак не помогло.
Если на завтрак я постоянно опаздываю, то на обед и ужин прихожу одним из первых. Я уже говорил, что шеф-повар Петровского – настоящий волшебник. Он эльф или гном, или кто-то ещё из сказочных существ. Человек так готовить не может. То, что нам подают на завтрак, обед, ужин, невозможно описать словами. Меня так вкусно никто никогда не кормил, даже любимая бабушка (надеюсь, она на меня не обидится).
Когда я вошёл в столовую, за столом были только Олег, Зоя Петровна и Кира. Перед ними стояли пустые тарелки, они беседовали и ещё не начинали есть. Я решил наплевать на правила приличия никого не ждать и начать первым, я был голоден.
Начать я хотел с супа, но не успел. В столовую вошла Ирина. Она споткнулась на пороге, чуть не упала и расхохоталась. Шатающейся походкой она подошла к Олегу, с размаху хлопнула его по спине и сказала:
– Дядя Олег, давно хочу тебе сказать, ты одеваешься, как жлоб! Дорого и безвкусно. Фу!
Ира схватила Олега за плечо и расхохоталась, закидывая голову и качаясь из стороны в сторону. Олег повернулся к ней:
– Что с тобой, «племянница»?
Но она не услышала его или проигнорировала и подошла ко мне. Обняла меня сзади и поцеловала в шею долгим поцелуем. Наверное, след останется. Что с ней такое? Я вскочил, смущенный, и красный, как свёкла.
– Ира!
Девушка висела на мне и пыталась целовать. Передо мной были её глаза с огромными зрачками. Я не хотел быть грубым и не отталкивал её, только уворачивался. Олег смотрел на нас с холодным интересом, но не двигался и на помощь мне не спешил.
– Ира! Нет! Опять! – Илья подбежал к Ирине. А вошедшая с ним Юлия, выбежала из столовой.
Илья попытался оттащить от меня Ирину. Она начала с ним драться, при этом ругалась так, как наши матросы не сумели бы. Пьяная? Но запаха нет. Как человек непьющий, я бы сразу почувствовал.
Юлия привела Петровского.
– Ирка! Ах ты… Опять! Где взяла! – миллионер был в бешенстве.
Он кинулся на помощь Илье.
– Проворонила! Регина!!! Где она? Где эта курица?! – Петровский был на себя не похож. Я впервые видел его таким злым и несдержанным.
Ирина, похоже, не сразу узнала Петровского. Но, когда поняла, кто перед ней, начала жалобно улыбаться и заискивать:
– Дядя … Костя… Я пошутила. Всё в порядке… Я могу уйти… если надо. Не злись, пожалуйста… Я ухожу.
– Илюха! Это ты?! Ты ей эту дрянь притащил?! Что остолбенел?! Живо! Давай! Помогай! – Петровский не слушал Ирину и говорил также бессвязно, как недавно Илья, – давай, тащи её в каюту. Где эта Регина?
Потный и лохматый после потасовки с Ириной Илья кивал и подталкивал девушку к двери.
– Ирочка, детка, мы хотим помочь тебе, – Зоя Петровна пришла на помощь Илье и Петровскому.
– Не надо, Зоя Петровна. Мы сами, – отказался от помощи Петровский.
– Зря отказываешься, – сказал Олег, – она бывший врач.
– И она тоже? Спасибо, но нам здесь своих медиков хватает, – ядовито ответил Петровский.
Олег пожал плечами, встал из-за стола, подошёл к Ирине, поднял её на руки и вынес из гостиной. Все вышли за ним. Я пошёл за всеми, ничего не понимая, кроме того, что помочь Ирине я не могу и иду за ними из любопытства.