Когда наутро Мелоди открыла глаза, у нее вдруг возникло очень странное чувство. Она не стала говорить об этом Эду, поскольку сама еще толком не понимала, как это состояние описать. Да и было это, в сущности, настолько мимолетно и малозначительно, что, стоило ей мысленно переключиться на что-то более насущное, как она сразу об этом позабыла. Казалось, будто некто проник в ее сознание, устроил там ужасный беспорядок, а потом все снова быстренько прибрал и, уходя, запечатал как было. Однако этот некто не сумел все положить на прежние места, и теперь Мелоди ощущала в себе непривычный разлад.
Все вокруг нее как будто несло в себе сверхчувствительный резонанс. В это утро Мелоди долго смотрела на свою зубную щетку, прежде чем сунуть ее в рот. У нее было странное чувство, будто эта щетка не ее, – и в то же время она испытывала непонятную уверенность, что уже мгновение назад почистила зубы. У кофе оказался непривычный вкус, как будто она пробовала его впервые в жизни и только сейчас заметила его терпкую горечь. Когда она в то утро посмотрела на себя в зеркале, пытаясь решить, пора ей или еще нет мыть голову, то на долю секунды ощутила некую отстраненность, чуждость увиденного отражения, что порой случается, когда неожиданно замечаешь себя в витринном окне. Некоторые ощущения Мелоди были знакомы, ей уже доводилось когда-то их пережить. С шести месяцев до полутора лет Эд спал всего по два часа, и целый год Мелоди пребывала в этаком полувоздушном состоянии хронического недосыпа, когда периферия сознания оставалась постоянно размытой, и все действия и реакции Мелоди были какими-то притупленными. Вот и теперь у нее появились точно те же ощущения. Словно она перестала быть собой. Словно ее выпотрошили и набили чем-то посторонним. С ней определенно было что-то не так.
Нынешний день сам по себе казался солнечным и теплым – таким же, как накануне и как за день до этого. Однако дувший за окном спальни ветер, посвистывавший в листве ближнего дерева, как будто развил поистине сверхзвуковую скорость, высоко гудя этаким ровным полутоном.
С кухонной тумбы Мелоди призвал к себе мобильный телефон, который она оставляла там на ночь заряжаться. Звонивший высветился как «неизвестный», но все же, радуясь, что ее отвлекли от странных мыслей, Мелоди нажала «ответить». Оказалось, звонил Бен.
– Я не слишком рано?
– Нет-нет, нормально, – поспешно ответила Мелоди. – Я уже встала.
– Я просто беспокоился, как ты. Не мог даже как следует уснуть сегодня. Все думал о том, что вчера произошло. Тебе не кажется, что это как-то вызвано самим номером? Тем, что тебя загипнотизировали? А вдруг он…
– Что?
– Вдруг он и впрямь что-то сделал с твоим мозгом?
– Почему ты так говоришь?
– Ну, это же произошло почти синхронно. То есть ты отключилась буквально в тот момент, как он прищелкнул пальцами. Просто это кажется несколько…
– Знаю, да. Странно. И чувствую я себя тоже немного… странно.
– Правда? – забеспокоился он. – В каком смысле?
– Даже не знаю. Как будто какой-то… незаконченной, что ли.
– Незаконченной?
– Да. Точно недосложенный пазл, или распускающийся моток пряжи, или… – Тут она запнулась. Как только с ее губ слетели слова «моток пряжи», в сознании вспыхнуло короткое воспоминание. Яркая картинка из реальной жизни: лежащий в корзинке моток бледно-голубой ангорской шерсти, маленькая детская ручка и стикер с ценником «20 пенсов». Исчез этот образ так же стремительно, как и появился. Мелоди отпустила дыхание.
– Ты в порядке?
– Угу, – выдохнула она.
– Тебе не кажется, что следует кому-нибудь показаться?
– Кому? Какому-нибудь мозгоправу?
– Нет. Всего лишь… Ну, я не знаю, кому-то, кто в этом действительно что-то смыслит. Просто на всякий случай.
У Мелоди не было ни малейшего желания с кем-то общаться по этому поводу. Она и сама пока не понимала, что именно с ней происходит.
– Нет, – с излишней живостью ответила она, – не думаю, что все так уж плохо. Знаешь, тут скорее просто одно на другое наложилось: вино, нервы, адреналин.
Бен немного помолчал.
– Ну… может, и так, – явно не убежденный ее словами, произнес он. – В общем, я действительно хотел удостовериться, что с тобой все в порядке. Ты вчера умчалась в такой спешке, что я даже не успел с тобой толком попрощаться.
– Да, извини, что так вышло.
– И мне по-прежнему очень мало о тебе известно.
– Ну, можешь мне поверить, про меня и знать особо нечего.
– Да ладно. Я уже знаю, что ты мать-одиночка, что ты буфетчица…
– Работник столовой.
– Ах да, извини. Работник столовой. Что ты живешь в Ковент-Гардене…
– В муниципальной многоэтажке.
– Да, но все равно она находится в Ковент-Гардене. Вот и все, что я знаю. Тем не менее нет такого понятия, как человек без истории. Послушай, мне действительно очень хочется встретиться с тобой еще. Без всяких там фокусников и обмороков на сцене. Может, увидимся на следующей неделе?
Мелоди села и переложила телефон к другому уху. Это было самым неожиданным для нее оборотом событий, и она даже не знала, как на это реагировать.
Восприняв ее молчание как отказ, Бен вздохнул:
– Ну да, я понимаю…
– Нет, – спохватилась Мелоди. – Просто я никак не думала, что ты этого захочешь, и меня твое предложение немного озадачило. Только и всего.
– Уж не знаю, чем ты так озадачена, – усмехнулся Бен, – но если ты сумеешь-таки оправиться от шока из-за того, что тебя пригласили поужинать, то я свободен в пятницу.
Тут из своей комнаты появился Эд. Со всклокоченными, точно пропаханными сохой, черными волосами, с крепким и мускулистым юношеским торсом, с безволосой грудью, с торчащими из серых боксеров тонкими белыми ногами. Он сонно пробурчал ей обычное «с добрым утром», и Мелоди, улыбнувшись, потрепала его за загривок.
– Э-э, я не могу пока что точно сказать насчет пятницы, – сказала она в трубку, – мне кажется, что-то у меня на этот день уже намечено. Я позвоню тебе, хорошо? На неделе?
– Вот это уже точно сильно смахивает на отказ, – усмехнулся снова Бен.
– Нет, – заволновалась Мелоди, – вовсе нет. Ничего подобного. Просто обсудим это позже, ладно?
Она поспешно дала отбой. Пальцы ее мелко дрожали.
– Кто это был? – полюбопытствовал Эд, вытряхивая в миску медовые кукурузные хлопья.
– Бен. Тот самый, давешний кадр.
– То есть ты его не отфутболила?
– Ну, судя по всему, нет. Хочет встретиться со мной еще раз. В пятницу.
– Классно, – отозвался Эд и, плеснув в миску молока, понес свой завтрак к столу в гостиной. – А сама-то ты хочешь с ним пойти?
Мелоди задумалась. Бен вроде бы просто не мог ей не понравиться – легкий в общении, остроумный, внимательный. Он был из тех мужчин, с которыми непременно познакомили бы одинокую женщину ее заботливые друзья. Хорош во всех отношениях. И притом достаточно симпатичный. Но она не могла решиться пройти через все это еще раз: через все волнения и опасения, через свою стеснительность. И что будет ждать ее в итоге? В следующий раз ей уже не выпадет столь убедительный вариант с обмороком, чтобы так легко и по-быстрому улизнуть. В следующий раз их совместный вечер будет неуклонно развиваться в сторону обычного, шаблонного финала: поцелуй, чашечка кофе, полномасштабный секс, неловкое расставание. И что потом? Кому-то, как ни крути, придется переживать боль и обиду, и было ясно как божий день, что этим «кем-то» окажется она.
– Нет, – покачала головой Мелоди, – нет, я так не думаю. Он совсем не моего типа.