– О, может ты разденешься, мой… мой… , – ворковала мне на ухо красавица, поглаживая по груди. Казалось, она сейчас умрет от экстаза.
Я покосился на красотку, которая сидела на диванчике, прильнув ко мне туго стянутыми прелестями в корсете.
– Воркуй дальше, – произнес я, вздыхая. Или у меня настроение так себе. Или… Что-то не приелось…
– Мммм, – слышалось мурчание на другое ухо. Красавица справа накручивала прядь моих волос на свой пальчик и сладко улыбалась. Ее рука скользила по моему колену. Еще несколько красавиц терлись об меня, как кошки, а я смотрел на то, как они нарочито выставляют свои аппетитные прелести, улыбаются и томно извиваются вокруг.
– Мур, – шепнули мне на ухо, а на другое сладострастно простонали, словно моя близость уже привела к экстазу. – Я вся горю!
– Что-то ты не в духе, – прошептал сладкий голос с другой стороны, а требовательная рука нежно шевелила мой шелковый нашейный платок, сколотый брошью.
Я смотрел на этих кокоток, а где-то в воображаемом саду я видел нежную трепетную девушку, похожую на куколку, в кружевных перчатках с зонтиком в руках. Она, словно размытый дождем силуэт прогуливалась по саду, а ее невинность заставляла сердце биться чаще. Нежная, совершенно неискушенная в любовных делах, стыдливая, смущенная… Она вызывала у меня приступ дикого желания, которое сложно было удержать внутри. Я не видел ее лица, зато видел шляпку с широкими полями и кружевными бантами вперемешку с розами.
– Ммм, – простонало сердце.
– Дай-дай-дай! – простонало ниже.
– Мне бы девственную, неискушенную, – заметил я, видя, как барышни замерли.
Они тут же отлипли от меня, глядя как институтки.
– Вы зачем пришли, сэр, – произнесла та, которая “я вся горю”. – Мы не одеты!
Остальные стыдливо попрятались. Одна попыталась прикрыться.
– Вам здесь нельзя находиться, сэр! – голосом честной девушки заметила “мур”. – Немедленно покиньте комнату! Или я закричу! Я вот-вот буду кричать!
Я смотрел на этот притворный стыд, понимая, что это все не то… Хотелось чего-то другого. Без вот этой вот фальши. Девочки сегодня явно переигрывали. Но куда им до моих любвеобильных родственников! Там где девочки учились – родственники давно висели на доске почета. Эта фальшь успела мне надоесть за сегодня настолько сильно, что я прямо сейчас чувствовал ее в каждом слове, в каждом жесте, в каждом взгляде.
Дернув язычок колокольчика, я увидел, как дверь открылась и в комнату влетела Мадам.
– Что-то не так? – спросила она, глядя на перепуганных девушек. – Вас обидели без вашей просьбы? Оскорбили без вашей просьбы? Обокрали без вашей просьбы?
– Я бы хотел что-нибудь другое, – произнес я, глядя на красавиц, которые кисло переглянулись. – Что-нибудь особенное…
– Ах! – усмехнулась Маман. – Особенную девушку… Хм… Есть у нас одна красавица! Она у нас только сегодня устроилась… Так что еще не целованная. И даже целомудренная…
– Как интересно! – усмехнулся я.
– Нет, нет, вы не думайте, что я вас обманываю, – заметила Мадам. – Обманув клиента один раз – потеряешь его навсегда. Вы прекрасно знаете, какой репутацией пользуется наше заведение. Поэтому попасть к нам – это большая часть. Очень много девушек мечтает работать у нас. И приходят десятками. Каждый день. Но я отбираю лучших. Да, девочки?
– Да! – кивнули красавицы. Один красноречивый взгляд Мадам заставил их всех дружно встать и стайкой покинуть комнату. Они тут же бросились к очередном клиенту, а Мадам улыбнулась.