В широкое окошко ласково заглядывал солнечный луч, мягко отражаясь от натертых до блеска деревянных полов, и тут же бросал нежные блики на светлые стены, красиво рассеиваясь по уютной комнате. С улицы слышалось пение птиц, на широком подоконнике, нежась теплом утреннего светила, дремал большой жирный кот, и все вокруг несло состояние умиротворения.
Пока в комнату не вошли посетители.
– Я не очень люблю убивать своих гостей, – признался Бояр. До этого времени он терпеливо ждал, пока Рагдар и Капелька сядут на аккуратно застеленную кровать в комнате раба. Капелька привычно изображала раскаяние, новоявленный муж растерянно смотрел перед собой. – Но сейчас жажду!
– Господин, – Рагдар попытался встать, чтобы постараться прояснить ситуацию, но Капелька схватила его за ухо, резко дернула и заставила сесть.
– Куда ты? – громко шепнула она. – Не шевелись, нас ругают!
– Погоди, – Дайнай тронул сына за плечо, – не спеши. У меня не к нему вопросы. Скажи мне, дитя, – он сцепил руки за спиной, склонил голову, внимательно глядя на дочь, – что ты натворила?
Капелька гордо выпрямила спину, изобразила упрямство на испуганном личике, шмыгнула носом, но ничего не ответила.
Дайнай ждал.
Капелька молчала.
Дайнай ждал.
Напряжение между ним и дочерью нарастало с каждым вздохом. Демон знал, что дочь достигла грани терпения, но совсем не думал, как она эту грань обрубит.
– Я хотела траур! – не выдержала Мора. Громко, с вызовом заговорила, не замечая бегущих слез по пунцовым щекам. – Я все придумала! Женюсь на нем, он помрет, и вот, у меня траур на целый год!
Бояр уже раскусил замыслы сестры и с откровенным весельем наблюдал, как растерянность мужа-мальчишки резко перерастает в откровенное удивление. Раб-муж, распахнув поджившие глаза, смотрел на Капельку как на диковинное нечто. Демон понимал реакцию парня и с удовольствием наслаждался его эмоциями. Еще бы, стать частью влиятельной семьи ради того, чтобы собственная жена тут же стала вдовой. Непонятно и страшно. Все, как нравилось Бояру.
– Для чего? – осторожно спросил старый демон, запоздало понимая каждый дочкин порыв.
– Для того! – тонко крикнула Капелька, и ее голос резко перешел на беспомощный визг. – Вы меня со всеми жените, я их ненавижу!
Сердце Дайнайна дрогнуло, когда он увидел свою дочь внезапно беспомощной. Мора всегда казалась упрямой, временами злой, но всегда стойкой. Он даже и не думал, при всей своей заботе, как тяжело дается хрупкой девочке ее жизнь. Не мог открыто посмотреть на то, как Мора каждое мгновение борется за возможность просто дышать. Принимал как должное все пророчества и рекомендации по спасению своего ребенка, загоняя дитя в жёсткие рамки оберегающих заклинаний.
Он думал, что дает ей полную свободу жить – не ограничивал ни в чем. Так ему казалось, но эта свобода всегда была под контролем. Мора, несмотря на попытки Дайнайна, всю жизнь провела в плену. В плену заботы и возможности переложить часть проклятия на узы брака – так трактовали тексты ослабления беспощадного проклятия.
– Очень глупо, – Бояр сестру уже давно понял, сам переживал много раз о том, какой мужчина появится в ее жизни и как сможет о ней заботиться. Несколько минут наблюдений за рабом сложились в четкую картинку – он будет подчиняться, пока боится хозяина, – но умно.
– Вот! – Капелька схватила растерянного Рагдара за волосы, сунула его голову себе под мышку и полными слез глазами посмотрела на отца и брата. – А он вот, живой…
– Траур, так траур, – наигранно устало вздохнул Бояр. Глянул на отца, тот согласно кивнул. – Мора, отойди. Могилку позже раскопаем…
– Могу предложить свои услуги? – заговорил Рагдар быстро, безрезультатно пытаясь выбраться из-подмышки Моры. – Господа! Могу легко отказаться от статуса или делать вид супруга, как пожелаете… Я перед вами в неоплатном долгу…
– Правда, согласен? – Мора схватила его за уши и вывернула голову так, что Рагдар впервые за свою жизнь не пожалел, что он змей. – Ты согласен?
– Как пожелаете, госпожа…
Капелька его тут же отпустила, Рагдар с облегчением распрямился, успев поймать заинтересованный взгляд старого демона, и тут же упал перед ним на колени, с усердием показывая свое подчинение. Важно выиграть время и во всем разобраться.
– Папуль?
Дайнай с интересом наблюдал за нежданным родственником, стараясь понять, кого же они впустили в свой дом, но видел лишь измученного паренька, которому представился шанс выжить. Он не демон, с такими ранами даже Дайнай не способен выжить. Не божество, их уже не осталось. И конечно, не человек. Но наделен благословением жить и исцеляться. Очень странный раб…
Интерес, загоревшийся в нем еще его тогда, на рынке, распалялся с каждым днем. С его дочерью ничего не могло происходить просто так, и этот мальчишка пришел в его семью не случайно.
За Капельку Дайнай не переживал, рядом Казар. Но что-то не давало покоя, даже если признать план дочки – иметь не просто мужа, а подчиненного и получить возможность распределять проклятие между Морой и ее суженым. Так, по крайней мере, решить проблему предлагали маги ковена высших демонов. Вот только сильного мага заманить в сети проклятия оказалось невозможным. А простые женихи рассматривались как прикрытие на время. Капелька это понимала, жалела самоубийц и отпускала, оставаясь один на один с заклинанием на смерть.
Кроме этого раба.
При всей бесшабашности молодой демоницы, глупость в ее действиях чаще всего была оправдана.
– Что ты, – Дайнай, уже зная ответ, спросил у раба, чуть склонившись к испуганному парню, – можешь предложить мне?
Рагдар об этом много думал. Его статус, как часть семейства демонов, отлично подходила на убежище. Рано или поздно охотники все равно найдут, но в тот момент он будет здоров, сыт и силен. Изображать супруга для синеглазой бестии все же легче, чем неделями замирать среди камней и топей болот.
– Предлагаю свою преданность и заботу, – Рагдар еще сильнее склонился в почтительном поклоне, запоздало поняв, что просить демоны могут для него невыполнимое. Напрягся, чтобы вовремя вступить в бой, если потребуют лишнего, но с облегчением услышал:
– За Мору отвечаешь жизнью.
Дракон с трудом подавил вздох облегчения. Не поднимаясь с колен, произнес:
– Клянусь.
К концу дня змей понял, что прятаться от охотников много проще, чем нести ответственность за ходячий труп.
К вечеру Мора устала и уснула, едва коснувшись головой подушки. Рагдар с огромным облегчением улегся на полу, не подозревая, что в поместье всем, под страхом смертной казни, запретили рассказывать ему о страшном проклятии Моры.