Вот в светлице стол накрыт Белой пеленою; И на том столе стоит Зеркало с свечою…
– Так, я предлагаю устроить спиритический сеанс сегодня и все увидеть собственными глазами.
– А вдруг ваша маменька будет против?
– Они с папенькой сегодня едут в гости к соседям вместе с Владимиром. Так что… правда, мне немного не по себе… – Девушка вздохнула и замолчала.
– Чего вы боитесь? – Молодой человек устремил на нее пронзительный взгляд.
– Ах, Николя! Ну чего мне бояться?
– Что явится какой-нибудь дух, который вас смутит, и вы растеряетесь?
– Ни за что! – упрямо ответила Мария.
– Я знаю, мадемуазель, что вы смелы и решительны. Однако всякая смелость имеет свой предел. Женщины ввиду их естественной слабости…
Но здесь его прервал решительный голос Марии Анастасьевской:
– Это ко мне не относится. Я не трусиха, я не боюсь воды, темноты, ужей…
– Но боитесь лягушек. Недавно…
– Николя, я хорошо помню, что было два дня назад. Да. Мне было… э… Мне сделалось неприятно, когда эта жаба прыгнула на меня, и я крикнула громче обычного… – При этих воспоминаниях едва уловимая судорога прошла по телу девушки.
– Вот видите, – торжествующе сказал молодой человек. – Хрупкость, слабость, присущая вам…
– Оставьте, прошу вас…
– Месмеризм – явление загадочное и таинственное… мы должны идти дальше для научных испытаний и занятий, постановки опытов над природой.
– Декарт говорил, что…
– Вы знакомы с трудами Декарта? – несколько удивленно спросил молодой человек.
– Я прочитала его книгу в библиотеке дядюшки, когда мы были в Петербурге, – чуть смущаясь, сказала Мария.
– Браво! – захлопал он в ладоши. – Вы умны, красивы. – Он говорил чуть насмешливо, но в его голосе звучало скрытое глубокое волнение… В отличие от Жоржа, добродушного, открытого, Николя изо всех сил старался выглядеть человеком, знающим цену себе и другим. Но у него это получалось плохо; юношеская непосредственность то и дело брала верх над всеми попытками казаться более взрослым, значительным и искушенным, чем это было в реальности.
– Не перехвалите меня, Николя! Я же трусиха. Как вы сказали только что – я слабое существо.
– Я хотел сказать, что ваши достоинства, ваше…
– Николя! – поспешно перебила его девушка, понимая, что дело принимает опасный оборот.
К своим двум поклонникам она испытывала чисто дружеские чувства, в чем-то они ее смешили и веселили. Но представить себя под венцом с кем-нибудь из них она не могла. А уж стать супругой, матерью семейства. При этой мысли ее нос морщился, а губы растягивались в усмешке, и вообще она с трудом удерживалась от смеха, когда пыталась вообразить себе картину супружеской жизни. Она еще ни в кого не влюблялась, сердце ее было свободно. Ей больше хотелось скакать на любимой лошадке Ласточке или собирать по утрам букеты в саду, музицировать на пианино, бегать по комнатам… А что такое любовь, влюбленность… Однажды она видела, как кухарка Глаша целовалась с кучером Агафоном. Он мычал и гладил ее по спине. Мария влетела в кухню и тут же замерла на месте, увидев это зрелище, затем отпрянула назад и побежала дальше. Какая же она, эта любовь, от которой замирает сердце, как поется в романсах? Все это у нее когда-то будет, но потом… потом… Сейчас она даже не хочет думать об этом… Вот бы повидать другие страны, поехать в путешествие… Конечно, это возможно, только когда она выйдет замуж… Они с мужем отправятся в Париж или в Италию… До этого еще столько времени пройдет, а ей хочется всего и сейчас, а не томиться ожиданием. Как же это все несправедливо! Молодые люди могут вести более свободную жизнь, а девушки должны томиться в домах, ждать…
– Вы о чем-то задумались, Мария?
– Да, расскажите мне о Месмере…
– О, Месмер, удивительный человек, я только недавно прочитал о нем… Он считает, что некоторые люди обладают животным или магическим магнетизмом и что они могут излучать телепатическую энергию. А люди, которые практикуют месмеризм, называются магнетизерами. Этот магнетизм может воздействовать на живые и неживые предметы даже на расстоянии. Такие вещи, как зеркала или звуки, могут усиливать магнетизм. Если этот флюид распространяется в организме неравномерно, то происходит болезнь. Если же добиться гармоничного распределения, то больной излечивается. Магнетизеры вступают в контакт с людьми посредством разных прикосновений, манипуляций руками… Бывает так, что человек оказывается полностью под влиянием магнетизера. – Николай понизил голос до шепота. – И тот управляет им как куклой.
– Ой, – Мария посмотрела на своего собеседника большими голубыми глазами. – Вы правду рассказываете или нет? Хотите напугать меня?
– Никак нет… Это правда очень интересный эффект. Месмеризм.
– Я слышала об этом. Но одно дело читать и слышать, другое – видеть. Также я слышала о спиритических сеансах, но не наблюдала их. А теперь я хочу все узнать сама, на собственном опыте.
– Я понимаю-с. – Молодой человек был взволнован. – Я волнуюсь за вас, за то, что вы можете испугаться, вскрикнуть от неожиданности, упасть в обморок. Все-таки эти вещи не для девушек.
– Николя… Вы тоже молоды! – с задором сказала Мария. – Или вы считаете, что ваш возраст дает вам больше преимуществ?
– Не только. – Молодой человек вздернул голову вверх. – Да, Мария, я старше вас, вы же не можете отрицать это. Во-вторых, вы женщина, я мужчина, а женщина – слабое существо, которое не создано для тягот этого мира.
– А для чего же я создана? – сердито сверкнула глазами девушка.
– Осмелюсь заметить, что женский удел быть супругой и матерью. Это те высшие добродетели, которые украшают женщину. Равно как и кроткий характер, милосердие, любовь к ближним и домочадцам.
– Об этом мне постоянно твердит маменька. Всякие тетушки и кузины. В ваших нравоучениях я слышу их голоса, Николя!
– Вот видите, Мария, вы так хороши и умны, я думаю, что со временем разовьются все самые лучшие ваши качества. Если бы спустя год я мог попросить у вашей матушки…
Девушка стояла, потупив глаза.
– Мари! Мари! – раздался голос Жоржа.
– Жорж! – весело воскликнула Мария. Она была рада, что появление нового лица избавляет ее от необходимости объяснения.
– Я здесь. – Глаза Жоржа перебегали с Николая на Марию, словно тот хотел узнать, о чем они беседовали…
– Жорж! Мы решили сегодня вечером провести спиритический сеанс.
– Мари! Это очень сложно… без определенного настроя, способностей…
– А мы попробуем! Не отказывайтесь… Ну как? Согласны?
Жорж кивнул и смущенно улыбнулся.
– Да.
– Вот и прекрасно! – захлопала в ладоши Мария. – Оставайтесь здесь, а мне надо сейчас в дом. Поговорить с Верой.
По дороге домой Мария встретила Вощинского.
– Мне вас как раз и надо, – непреклонно заявила она.
– Я к вашим услугам, – склонился перед ней Вощинский.
– Мы решили провести спиритический сеанс.
– Кого вы имеете в виду, прекрасная Мария? Кто будет приобщаться к тайнам мира сверхъестественных духов и элементалов? – задал вопрос мужчина, слегка улыбаясь.
– Я… Жорж, Николя, думаю, будет Наталья Борисовна, надеюсь на вас, а также вашего друга месье Ламаля.
– Ламаль будет рад услужить вам…
– Скажите, Алексей Степанович, это вправду так ужасно и страшно… – Выговорив эти слова, она вздрогнула. Это движение не ускользнуло от внимания Вощинского.
Он засмеялся. При этом его вид сделался отталкивающим, как будто сквозь черты его лица проглянул облик другого человека. Вероятно, тень ужаса отразилась на лице Марии, потому что мужчина посмотрел на нее с некоторым беспокойством.
– Что-то случилось, Мария, вы выглядите такой встревоженной?
– Алексей Степанович, вы считаете меня слишком легкомысленной, чтобы задавать такие вопросы?
– Мария, – Вощинский склонился к ее руке, – я считаю вас тонкой и мудрой девушкой. Если бы вы нашли себе наставника, который смог бы направить ваш беспокойный ум в правильное русло и он обрел бы столь необходимую вам твердость и непоколебимость, чтобы вы могли противостоять тем соблазнам, которые возникнут на вашем пути.
– Не знаю… – протянула Мария… – я слишком своевольна, чтобы слушаться чьих-то указаний. Только моя бедная матушка да папенька еще имеют на меня влияние, да и то сетуют на мое своенравие…
– Тот, кто ищет истину, должен обладать крепостью духа, а своенравие здесь не лучшая подмога… Помните об этом, Мари…
– Алексей Степанович… а правду говорят, что в вашей петербургской квартире проходят разные… заседания… – Девушка то бледнела, то краснела. Ей нелегко дались эти слова. Она хотела сохранить незаинтересованность, но все же любопытство – чисто женская черта характера – взяло верх…
– Я бы не стал отвечать на этот вопрос, полагая его слишком дерзким, но вам отвечу.
Он откинул голову назад и посмотрел ей прямо в глаза.
– Что вы знаете, Мария, о таинственных искателях истины, о людях, которые ставят своей целью не оставаться на достигнутом, а идти вперед, вопреки тем бурям и грозам, которые разражаются над их головами? Для которых эта истина означает самый смысл их существования. Помните, Мари… я дал вам почитать одну книгу?
– Да… Я не все поняла, некоторые понятия были для меня слишком туманны… Астарта, Исида, братство розенкрейцеров…
– Я помогу вам разобраться во всем, Мари. Я хочу, чтобы мы пошли рука об руку на этом длинном пути… я смогу дать те знания, которых вам недостает, тогда перед вами откроется удивительный яркий мир; сначала он испугает своей необычностью, а потом заворожит, вы не сможете оторваться от него. Станете жить им…
– Я… я… не совсем понимаю, что вы хотите сказать…
Вощинский резко выдохнул.
– Узнаете позже.
– Вы придете сегодня на спиритический сеанс?
– Конечно! А сейчас я пойду встречать своего старого друга месье Ламаля.
Нужно сказать, что месье Ламаль не понравился Мари сразу. В нем было что-то неприятное, отталкивающее. В чем это состояло, она бы не смогла объяснить даже самой себе. На первый взгляд в нем ничего пугающего не было. Еще не старый – лет пятидесяти – темноволосый мужчина с черными пронзительными глазами; у него была белая кожа и холеные руки – как у женщины. Когда ему представили Марию, он остановил на ней свой взгляд, при этом его глаза как-то странно вспыхнули. Мария невольно поежилась. Она наклонила голову, сделала книксен и пролепетала по-французски, что рада видеть его в доме…
Когда она проходила мимо Вощинского и месье Ламаля, то до нее донеслись обрывки фразы: «Она слишком молода, но чувствуются скрытые возможности, поэтому…» Конец фразы она не услышала…
И вот настал вечер. Они сидели в кругу… Мария переводила взгляд с одного на другого… Жорж, Вера, тетя Аграфена Кузьминична. Наталья Борисовна…
– Мы кого-то ждем? – спросила Аграфена Кузьминична. Она была подслеповатой и глуховатой. Вдобавок у нее тряслась голова.
– Да, – сказала Мария. Она ощущала душевный подъем и вдохновение. Хотя было и страшно. Однако этот страх она в себе отчаянно глушила, уверяя себя, что это у нее просто разыгрались нервы.
Георгий и Николай переглянулись. Вера высоко подняла брови. Ее не хотели звать на этот сеанс, но она каким-то чутьем поняла, что вечером что-то затевается, и напросилась в их компанию. Но весь ее вид излучал скептицизм и недоверие. А та легкая улыбка, которая порой скользила по ее губам, показывала, что она ко всему относится как к детской игре. В дверь постучали.
– Да. Войдите! – крикнула нетерпеливо Мария.
Вошли Алексей Вощинский и месье Ламаль.
– Мы вас ждали, – сказала Наталья Борисовна.
Это была дородная дама с темными густыми бровями и седыми волосами. В ней было что-то от Марфы Посадницы. Во всяком случае, ее облик внушал уважение и трепет.
– Очень хорошо, – улыбнулся Вощинский. – Позвольте разделить с вами этот вечер?
– Алексей Степанович! Мы ждали вас, вы пришли. К чему тут лишние церемонии? – несколько строго сказала Наталья Борисовна.
– Простите. – Вощинский и Ламаль сели на стулья и сосредоточенно уставились прямо перед собой.
Теперь их было восемь человек. Мария с волнением осмотрела всех. Хмурый Жорж, высокомерный Коля, Вера, которая на всех смотрит с чувством превосходства, строгая Наталья Борисовна, отрешенная, плохо соображающая, куда она попала, Аграфена Кузьминична, вновь прибывшие гости Алексей Степанович и месье Ламаль. Вроде все в сборе. Можно приступать.
– Кого будем вызывать? – спросила Мари.
Наталья Борисовна вздохнула, Аграфена Кузьминична затрясла головой.
Алексей Степанович скрестил руки на груди. Мария ощутила внезапный озноб. Может быть, она уже чувствует приближение духов… Она украдкой провела рукой по лбу: липкий пот… Интересно, каким будет ее первое общение с духами? Понравится ли ей это дело?
– Кто явится к нам? – спросила Аграфена Кузьминична. – Может быть, старый генерал?
– Какой генерал? – Это была Наталья Борисовна.
– Не знаю. Генералы охотно общаются с миром живых. Им скучно находиться там без боев, без брани, без солдат, родного клинка.
– Это будет слишком… дух грозного генерала… – Наталья Борисовна стиснула руки. – Клинок может выйти из повиновения… Мы не справимся.
– Давайте попробуем – кто скорее откликнется.
– Так нельзя, – вставил Алексей Степанович. – Надо сконцентрироваться на конкретном лице…
Словно легкий ветер прошелестел между ними. Марию охватил самый настоящий страх. Ее губы неожиданно разжались, и она вымолвила одно-единственное имя:
– Марк… Марк.
Тетушка Аграфена Кузьминична охотно подхватила:
– Марк Анастасьевский. Сей храбрый дворянин, явись к нам. Ты давно уже усоп с миром. Прости, что вызываем тебя. Но мы сейчас нуждаемся в достойном примере.
Голос тетушки окреп. Она выпрямилась и словно помолодела.
– Марк Анастасьевский – легендарный предок, моряк, пират, бороздивший воды во славу Венецианской Республики. Он поступил на службу к русскому царю и служил ему верой и правдой. А родина его – Венеция – Серенессима, Блистательная. Говорят, он очень тосковал по своей родине первое время. И даже хотел вернуться. Но потом передумал. Он был смугл, но глаза светлые, и вообще внешность очень романтичная. И в него влюбилась одна из княжон Голицыных. Так эта ветвь и прижилась в России. Еще ходили слухи, что он обладал несметными сокровищами…
Марк Анастасьевский… Где душа твоя сейчас, что ты видишь с высоты небесной тверди? – Голос Аграфены Кузьминичны окреп. – Там, где ангелы имеют крылья, что ты видишь, что скажешь нам, влачащим свои дни в скорбях и горестях?
Мария смотрела на свои руки. Они вдруг затряслись.
– Марк! – возвысила голос тетушка. – Кто станет твоим проводником?
Раздались стуки, стол задребезжал.
– Начинается. – Алексей Степанович Вощинский откинулся назад.
– Марк! С кем ты хочешь говорить?
Ветер задул две свечи из трех.
– Ах! – вскрикнула Наталья Борисовна.
– Марк указывает на тебя, Мария! – торжественно провозгласила Аграфена Кузьминична.
– Я здесь. – Голос Марии сел. – Что ты можешь мне передать? Я вся внимание…
– Мария! – продолжала возвещать тетушка. – С тобой говорит дух Марка Анастасьевского. Ты станешь достойной его судьбы.
– Что это значит? – прошептала Мария. Она чувствовала, что вот-вот упадет в обморок.
– Мария! Ничего не бойся и следуй своей судьбе… Ворота откроются с разных сторон. Вижу могучие деревья. Изумрудные воды, диковинных зверей, черную кожу.
– Черная кожа… Как это? – спросил Жорж.
– Вижу замок жемчужный… Мария, отрада очей… судьба нездешняя, странная. Не держите птицу в клетке. Она все равно упорхнет, выскользнет на волю. Розовые цветы в волосах, розовые цветы в груди. Имя единого бога расцветает в небесах…
Ах… сильный порыв ветра погасил последнюю свечу… И этот порыв ветра словно подхватил Мари и унес из комнаты. Она не помнила, как очутилась в маленькой часовне… Она нащупала камень, который спрятала в складках платья. Господи, как холодно… Где-то рядом раздавались странные звуки и колебался слабый свет. Она метнулась к стене. А если сюда придут? Ее охватил страх. Нужно спрятать камень. Вдруг это грабители? Недавно залезли в соседнюю усадьбу. Вот тут ямка… Она опустила туда камень… Потом она заберет его.
Какие-то тени мелькают впереди. Кто это?
Шорох раздался за спиной, и страшный удар сотряс ее тело. И она упала на пол…
Откуда она?
Почему кровью забрызгано платье?
Откуда кровь?
Мария раскрыла глаза шире. Темнота вокруг. Где она?
В памяти вертелись смутные обрывки, которые никак не складывались в цельную картину.
Темнота… шорох рядом… что это?
А на губах слово печать молчания. Она не может разлепить губы. Марии страшно и хочется кричать, но она словно парализована.
Боже мой!
Здесь, сбоку, из окна показался свет… Она хотела забиться от него подальше, но руки-ноги не повиновались ей. Кто идет? Кто?
Свет от свечи прыгал по стенам… Ее хотят убить? Она теперь поняла, что значит эта кровь на платье… ее убивали. Она очнулась, она жива. А теперь убийца пришел снова. Куда ей бежать? Куда прятаться? От кого? Мария напряглась… Она парализована страхом. А может быть, серьезно ранена? Тело все болело, до головы было больно дотронуться…
Звук шагов все ближе и ближе… Мария читает про себя «Отче наш». Ей больше не на кого надеяться…
Внезапно дверь открывается, свет бьет прямо в лицо, из-за этого она не видит, кто вошел. Ее губы по-прежнему шевелятся: «Да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли. Хлеб наш насущный даждь нам днесь; и остави нам долги наша…»
– Вы здесь? – раздается вкрадчивый голос. – Вы живы?
Голос знаком… К ней подходят ближе…
– Это я… Мария… это я… – Перед ней стоит Александр Степанович. – Мария! Кто вас так? – В голосе сквозит озабоченность…
Она говорит почему-то шепотом:
– Я не знаю…
– Странно… Я видел, как вы выскользнули из комнаты, и сразу пошел за вами. Ну… не совсем сразу… но почти…
– Я не знаю, как это получилось… Просто будто порыв ветра меня подхватил, и все. Я даже не помню, как оказалась тут.
– Что было после?
– Не знаю. Кто-то напал на меня.
– Вы видели кто?
– Нет… – Она дотронулась до головы… – Кровь. Голова… кружится.
Вощинский подхватил ее.
– Вы слабы, Мария. На вас напали. Вам нужен отдых. Завтра – осмотр врача. Я доведу вас до вашей комнаты.
А на нее вдруг сходит прозрение. Это сродни чуду. Она вдруг понимает, что не хочет домой. В постылые стены…
– Я не… хочу… к себе в комнату.
– Не хотите? – Он разговаривает с ней шепотом, прикрывая свечу рукой, чтобы свет был не таким ярким.
Свет свечи падает на платье.
– Кровь! – тихо говорит она. – Везде кровь. – Наступила пауза. А потом ее жалобно-просящий шепот: – Заберите меня отсюда.
– Куда?
– Куда-нибудь…
– Что вы имеете в виду, прекрасная Мари? Я не совсем понимаю ваши речи…
– Я не хочу жить у нас… дома… все так скучно… предсказуемо. Я не хочу выходить замуж… не хочу быть похожей на мою маму. Бабушку, тетушку…
– Боже, какие слова. – В голосе звучит легкая насмешка. – Вы понимаете, о чем говорите? Вы сейчас находитесь в таком состоянии. Вам нужен отдых…
– Нет. Я думаю об этом с некоторых пор… Пожалуйста, Алексей Степанович.
Он молчит. Потом изрекает:
– Надо подумать… Я скоро уезжаю из России. В Константинополь, потом в Египет. Париж… Поедете со мной?
– Да. Поеду.
– Сейчас я вас отведу в летний охотничий домик. И не теряя времени, мы поедем в город. Я скажу вам, что делать. И прошу строго следовать моим инструкциям…