Встал с огненным мечом архангел за тобой И, в бой благословив, подталкивает к бездне!
Натан поднял глаза к небу: теперь, когда башни-близнецы были разрушены, старик Эмпайр вновь стал самым высоким небоскребом на Манхэттене. Здание возвышалось над Мидтауном, поражая сочетанием изящества и мощи. В преддверии Рождества его этажи сверкали красными и зелеными огнями.
– Вы действительно хотите подняться наверх? – Натан указал на сверкающий шпиль, разрывавший пелену ночи.
– У меня даже есть билеты. – Гудрич достал из кармана два маленьких прямоугольника из голубого картона. – С вас шесть долларов.
Натан кивнул и, смирившись, последовал за ним. Они вошли в холл, оформленный в стиле модерн. Часы на стене за стойкой показывали половину одиннадцатого. Рядом висело объявление о том, что билеты будут продаваться еще в течение часа, а смотровые площадки открыты до полуночи. В новогодние праздники Нью-Йорк принимал огромное количество туристов. Несмотря на поздний час, в холле толпились люди и рассматривали фотографии знаменитостей, когда-то побывавших здесь, чтобы полюбоваться видом.
Благодаря Гудричу в очереди им стоять не пришлось. Они поднялись по лестнице на второй этаж, оттуда сверхскоростной лифт меньше чем за минуту доставил их на смотровую площадку на восьмидесятом этаже. Там они пересели в другой лифт и, поднявшись на триста двадцать метров от земли, оказались на площадке восемьдесят шестого этажа, со всех сторон огороженной стеклянными стенами.
– Если вы не против, я останусь тут, в тепле. – Натан развязал пояс пальто.
– Идите за мной! – произнес Гудрич тоном, не допускавшим возражений.
Они вышли на открытую площадку. Ледяной ветер с пролива Ист-Ривер заставил Натана пожалеть о том, что он не захватил шапку и шарф.
– Моя бабушка всегда говорила: «Вы не знаете Нью-Йорка, если не были на вершине Эмпайр-стейт-билдинг!» – проревел Гудрич, перекрикивая шум ветра.
Да, здесь действительно было волшебное место. У лифта призрак Кэри Гранта ждал Дебору Керр[4]… но нет, она еще не пришла… Чуть дальше японская пара, облокотившись о перила, изображала Тома Хэнкса и Мэг Райан из последних кадров фильма «Неспящие в Сиэтле».
Натан осторожно подошел к краю площадки и посмотрел вниз. Ночь, холод, облака, таинственные очертания города… Он залюбовался открывающимся видом – отсюда, с высоты, из самого центра Манхэттена, был виден шпиль Крайслер-билдинг и Таймс-сквер, где бурлила жизнь.
– С самого детства тут не был, – признался Натан, с любопытством оглядываясь.
Далеко внизу ползли крошечные автомобили. С восемьдесят шестого этажа они казались такими крошечными, что казалось, будто их беспрерывный поток ползет на другой планете. А великолепный мост на 59-й улице – наоборот, оказался удивительно близко и отражался в темных водах Ист-Ривер.
Натан и Гудрич долго молча восхищались завораживающим зрелищем. Ледяной ветер обжигал лица. У всех, кто оказался здесь в этот вечер, невольно возникало приподнятое настроение. Рядом самозабвенно целовалась влюбленная парочка, группа французских туристов сравнивала Эмпайр-стейт-билдинг с Эйфелевой башней, а пара из Вайоминга рассказывала всем желающим о своей первой встрече, которая двадцать пять лет назад произошла на этом самом месте. Вокруг было полно народу, дети в теплых куртках играли в прятки, путаясь у взрослых под ногами.
Ветер с дикой скоростью гнал над головами облака. В разрывах между ними то тут, то там неожиданно вспыхивали звезды. Чудесная, волшебная ночь! Первым нарушил молчание Гудрич.
– Парень в оранжевой спортивной куртке, – тихо сказал он Натану.
– Простите, что?..
– Вон там, парень в оранжевой куртке!
Натан прищурился и с трудом рассмотрел человека, о котором говорил Гудрич. Парень лет двадцати только что вышел на площадку. Его подбородок зарос светлой щетиной, длинные грязные волосы были заплетены в дреды. Он дважды обошел смотровую площадку – так близко от Натана, что тот заметил воспаленные глаза, мечущийся взгляд. Парень был явно измучен, его искаженное страданием лицо рази тельно отличалось от других. Возможно, это наркоман…
– Его зовут Кевин Уильямсон, – сообщил Гудрич.
– Вы знакомы?
– Нет. Его отец бросился отсюда вниз еще в то время, когда здесь не было защитных решеток. Уже неделю Кевин приходит сюда каждый день.
– Откуда вы все это знаете?
– Провел маленькое расследование.
Натан помолчал.
– Какое все это имеет отношение ко мне?
– Все, что происходит с такими, как мы, касается и нас, – сказал Гудрич.
Порыв ветра ворвался на площадку. Натан ближе подошел к Гудричу.
– Черт возьми, Гаррет, зачем вы заставили меня наблюдать за этим человеком?!
– Он скоро умрет, – ответил Гудрич.
– Да вы… вы спятили! – воскликнул Натан.
Но он не мог оторвать взгляда от Кевина. Смутное беспокойство терзало его.
Брось, ничего не случится. Все будет хорошо!
Но не прошло и минуты, как молодой человек вытащил из кармана пистолет. Несколько секунд Кевин с ужасом смотрел на оружие в своей дрожащей руке. Сначала никто ничего не замечал, но вдруг раздался пронзительный женский вопль:
– У него пистолет!
Все взгляды устремились на парня. Кевин вздрогнул и направил пистолет на себя. Его губы дрожали от страха, из глаз лились слезы, он вскрикнул…
– Не делай этого! – крикнул кто-то. Люди в ужасе ринулись к выходу, толкая друг друга.
Натан стоял совсем рядом с Кевином и боялся пошевелиться, чтобы не спровоцировать его. Ему уже не было холодно, теперь он горел как в огне.
Только бы он не выстрелил!.. Не стреляй! Не стреляй, парень!
Кевин поднял глаза, в последний раз посмотрел в темное небо и нажал на курок. Звук выстрела разорвал ночную тишину, парень упал, время на миг замерло.
На площадке кричали люди, толпа устремилась к лифтам. Кто-то доставал мобильные телефоны – предупредить семью, близких. После 11 сентября в душах ньюйоркцев поселилось почти осязаемое чувство опасности. Это событие так или иначе коснулось всех, и даже туристам было известно, что на Манхэттене может случиться все что угодно.
Натан и еще несколько человек остались на площадке. Вокруг тела толпились люди; влюбленная пара стояла тут же, оба были забрызганы кровью и беззвучно плакали.
– Отойдите! Дайте ему воздуха! – рявкнул охранник, склонившись над Кевином.
Он вызвал помощь по рации:
– Спасателей и «Скорую»! На восемьдесят шестом этаже пострадавший, пулевое ранение.
Снова наклонившись к Кевину, он понял, что помощь уже не понадобится.
Натан, стоя в метре от погибшего, не мог заставить себя отвернуться. На лице Кевина навсегда застыла маска ужаса, широко открытые глаза смотрели в пустоту. За ухом была кровавая дыра с обугленными краями, часть черепа размозжена, а то, что осталось, забрызгано кровью и мозгами… Натан понял, что никогда не сможет забыть этого зрелища, оно вновь и вновь будет возвращаться к нему, преследовать по ночам.
Вокруг начали собираться любопытные. Какой-то мальчик потерял родителей и стоял у трупа, завороженный видом крови. Натан взял его на руки и повернулся, чтобы ему не было видно.
– Идем со мной, малыш! Не волнуйся, все будет хорошо… Все будет хорошо…
Поднимаясь к лифту, он заметил, что Гудрич пытается скрыться в толпе, и бросился к нему.
– Гаррет! Черт возьми, подождите!
С ребенком на руках он пробивался через толпу.
– Откуда вы узнали?! – крикнул Натан, схватив доктора за рукав.
Гудрич молча смотрел на него. Натан попытался остановить его, но тут подбежали родители мальчика. Они сбились с ног, разыскивая сына, и теперь бурно радовались.
– О, Джеймс, малыш! Как ты нас напугал!..
С трудом отделавшись от них, Натан снова почти нагнал доктора, когда тот уже вошел в лифт.
– Почему вы ничего не сделали, Гаррет?
На долю секунды их глаза встретились, но двери лифта уже закрывались. Натан только успел снова крикнуть:
– Почему вы ничего не сделали?! Вы же знали!