– Так, пошли-ка, чаю попьем.
Фраза от Тони была куда более неожиданной, чем предложение режиссера из моего сна или вообще сам сон. Дичь какая-то. Чай и Тони. Девки и Тони – да, другой разговор. Но нет, не так все я себе представлял.
– Чаю? – я едва не поперхнулся, задумавшись над происходящим.
– Не водку же тебе пить! – взмахнул руками бывший шеф. – Я понимаю, что тебе уже не неделя и не месяц, но, знаешь ли, не все так быстро. А если хочешь прожить нормальную жизнь, от алкоголя лучше вообще откажись. Иначе и с душами сдохнешь.
– Блядь, умеешь настроение поднять, – помрачнел я. С каждым часом все хуже. – А может, и ты тоже глюк?
– Вломить бы тебе, – Тони хрустнул пальцами.
– Четыре порции из шокера – так себе удовольствие, но я его вполне прилично ощущал, поэтому можешь не стараться. Я не замечу разницы, как ты того хочешь.
– А если нет разницы, зачем платить больше?
– Это было сто лет тому назад, Тони!
– Сто лет назад реклама была еще веселее. С кокаином в виде средства от кашля. Вот были времена, а? – он обратился к Лене, а та лишь пожала плечами:
– Не уверена, что я застала те времена.
– И славно, а то бы меньше досталось, – сверкнул глазами человек в привычном строгом костюме.
– Так, пошли пить чай, пока я не услышал того, чего не должен знать вообще! – воскликнул я. – Тони! Мне уже приснилось, что съемочная команда во все щели выебла актрису, а режиссер выступил в роли критика и еще меня оставил рядом.
– Может, не приснилось?
– Приснилось! – уже сердито отозвался я. – Идем!
Далеко идти не пришлось, потому что Тони нашел интересное место буквально рядом. И на запрос чая официантка, работавшая в подвальном баре, лишь усмехнулась:
– Обычно заказывают что покрепче.
– Нам у вас нравится атмосфера. И, знаете, давайте так: ему – чай, а мне можно что покрепче.
– А как процесс пойдет? – спросил я, как только девушка ушла. Здесь официантки носили длинные туники, которые спадали ниже попы, так что даже зауженные джинсы не давали того эффекта, который обычно пробуждал желание хорошенько шлепнуть по сочной жопке.
– Все здесь, – Тони достал небольшую коробочку, но только после того, как отвернулся от девушки, принявшей наш заказ, стоило ей исчезнуть из виду. – Я бы их тоже переодел, – а потом посмотрел на плексигласовый лист с меню: – но бесполезно, они работают только до одиннадцати вечера. Ну да ладно. Все предельно просто. Всасываешь и ничего больше. Я жму на кнопку, которая разблокирует души – так мы всегда делаем, когда сливаем их в пул.
– А что будет со мной?
– Слушай, ты сожрал душу монстра, которая стоила по меньшей мере тысячи поляризованных. Как ты думаешь, три сотни что-нибудь с тобой сделают?
– Да вряд ли, – но я все еще недоверчиво смотрел на коробку. – И люди ничего не заметят?
– Нет. И никто не будет вскакивать с места, чтобы вопить – о боже, они творят магию! На кол их! На кол! Хотя вон ту я бы на кол посадил, – и Тони без лишних церемоний кивнул на черноволосую девушку с излишне открытым декольте. Тугая одежда пережимала все настолько, что бюст едва не переваливался через верх.
– Гадость же.
– Но это натуральные! – возразил шеф.
– Неважно. Можно иметь нулевку и все равно не уметь пользоваться. Как и большим членом. И маленьким, – ответил я.
– В целом ты прав, но все же… дело вкуса.
– Тебе ведь вообще чужды чувства.
– Даже инстинкт – это химия, – последовал ответ как раз перед возвращением официантки с подносом:
– Вам я бы предложила «Бейлис», – ласково отозвалась она на вопросительный взгляд Тони.
– Только «предложили бы»? – уточнил он.
– Нет, – уголки ее губ слегка дернулись. – Прошу, – и она в коктейльном стакане подала Тони его ликер. – И немного сливок сверху.
– М-м, – оценил шеф. Контраст белоснежных сливок на кофейном ликере да еще и на фоне костюма был просто потрясающий. – Надеюсь, что его не только подали, но еще и приготовили?
– Ох, нет, у нас повар…
– М-м, жаль, жаль, – Тони окинул официантку оценивающим взглядом. – Я-то думал, что вы тоже любите взбивать сливки.
– Ой, ну… – девушка покраснела, но на вид ничуть не смутилась. – Никогда не была против за хорошие чаевые.
– Ого! С места в карьер! – Тони удержался от хлопка в ладоши, но, как мне показалось, сделал это с огромным усилием. Но вместо этого он поманил девушку пальцем и, стоило ей наклониться, тут же коротко шепнул ей пару слов. Мои брови дружно поползли вверх.
– Норм, – ответила она, и тут уже брови поползли вверх у Тони. – Сами же потом еще добавите, – с насмешкой произнесла официантка и оперлась на стол так, что у меня слюни потекли. Я поперхнулся, и девушка наконец-то обратила внимание на меня: – а, ваш чай.
Чашка с грохотом опустилась на стол. Тони встал и коробочка проскользила в мою сторону:
– Кнопку найдешь сам, – подмигнул он мне, проходя мимо в обнимку с официанткой.
– Вот же… – проворчал я, но сразу переключил внимание на черную коробочку.
Выглядела она такой же, как я ее запомнил с нашего первого дела вместе с Тони. Но не думал, что в нее может поместиться больше пары душ. Слишком маленькой она выглядела. А, с другой стороны, разве у бестелесного может быть размер? Или, если все есть энергия, то, чем ее больше, тем больше и размер?
Я взял коробочку в руки, повертел ее, поискал кнопку, но нашел не сразу. Она была маленькой и хитрой, чтобы исключить случайное нажатие. Сперва нужно было сдвинуть предохранитель в сторону, а потом надавить. Причем кнопка была утоплена в корпус и даже если предохранитель был заранее смещен, то выпустить души на волю не удалось бы ни при каком стечении обстоятельств.
Но только я собрался нажать на кнопку, как меня одолели сомнения: достаточно ли этого или лучше переместить коробочку в какое-то определенное место? Рот? Нос? Нет, не стоит. Мало ли, чего люди подумают.
И поставил ее обратно на стол, побарабанив пальцами. Чай остывал.
Чтобы немного потянуть время, я отпил. С бергамотом. Вкусный. Черный. Такой, как я люблю. Но ведь я же не говорил официантке ничего. Наверно, это просто стандартный вариант. Который, вроде бы, называется «эрл грей».
Подумал и усмехнулся, поняв, что веду себя почти как герой из фильма «Бриллиантовая рука». Допил чай и снова взял коробочку в руки.
Уверенно сдвинул предохранитель, который еще имел возвратную пружину, а потом надавил на кнопку.