Я не могу понять почему ее невинное личико вызывает во мне такую неконтролируемую ярость! Просто…
Просто бесит!
Чёрт. Понимаю, что веду себя как подросток под гормональным штормом, но пока иначе не получается.
Владимир, значит! Или, все-таки Валера? Она что, даже имен не помнит тех, с кем…
Зараза! Руки чешутся схватить ее за… за тоненькую шейку, и трясти, пока дурь вся не выйдет. Как можно быть такой неразборчивой в связях?
Чего ей не хватало со мной? Чего? Почему она пошла с…
Так, спокойно, Черкасов, не надо вспоминать то, что не надо! Об этом еще психолог говорил, к которому я, сдуру, записался после разрыва с Дарьей.
Хотя по справедливости это и разрывом-то назвать нельзя.
Просто… Просто мне нравятся другие женщины.
Более взрослые, более стильные, утонченные, а не это вот все.
Сидит, носом хлюпает.
Спрашивается, с чего? Сама заварила кашу.
Телефон вибрирует, смотрю на экран. Нет, уж с этим человеком я точно сейчас не могу разговаривать. Как?
Почему моя без пяти минут невеста должна волноваться из-за какой-то… малолетки, которая ничего больше не придумала, как повесить на меня свой киндер-сюрприз? И на что она рассчитывала, зная, что сейчас тест ДНК делается в любой, самой захудалой лаборатории?
Так, а может, в этом и есть ее идея? Может, она уже сговорилась с каким-то медцентром и достала липовую справочку?
Чёрт, Марьяна опять звонит! А почему я не должен с ней разговаривать в присутствии моей бывшей? Пусть как раз послушает!
– Да, дорогая! – краем глаза вижу, как дергается Дарья, – прости, я не смог позвонить сразу. Да уж, проблем выше крыши. Милая, мы увидимся, и я все расскажу, не по телефону, ладно? Да, спасибо, до встречи.
Вот что значит интеллигентный, умный человек! Ни одного лишнего вопроса! «Я читала новости, как у тебя дела». Все!
Она прекрасно понимает, что мне сейчас не до слез, и не до бабских разборок.
Ненавижу женские слезы!
Поворачиваюсь к Даше, смотрю. Она отвернулась к окну, но я все равно вижу краешек ее глаза, щеку, которая заливается румянцем, когда она понимает, что я смотрю. Опускает голову, потом выпрямляется, смотрит на меня, подбородок чуть дрожит, хотя я вижу, что она старается сдерживаться.
– Что? – говорит даже с вызовом!
– Что? Это ты у меня спрашиваешь? Это я у тебя должен спрашивать, как тебе только в голову пришло все это провернуть!
– Что провернуть?
– Всю эту махинацию с ребенком!
Отворачивается и молчит! Ну, уж нет!
– Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю!
– Не ори на меня! – ого, голосок прорезался! – ты не имеешь права на меня кричать! Я не твоя игрушка, и ты мне никто!
– Никто? А зачем тогда ты раззвонила по всему миру, что ты мать моего ребенка?
– Я никому не звонила! То есть… не говорила никому!
– Интересно, а как они узнали?
– Я откуда знаю? Я… я вообще-то в больнице лежала, если ты не помнишь.
– Странно ты лежала, – я завожусь, а мне бы надо оставаться хладнокровным! – вчера лежала, сегодня сбежала! Может, и не было никакого сотрясения мозга, аварии, а? И парни какие-то к тебе в гости являются очень вовремя?
– Это не парень!
– Девушка? Вот незадача… неужели трансгендер!
– Хватит. Я не обязана тебя ничего объяснять! Я заберу свою дочь и все.
– Все? А деньги? Деньги вернуть не хочешь? Сумма, конечно, не критичная для меня, но…
– Я все верну. – сразу тушуется, конечно! Вернет! Так я и поверил! – Хочешь, напишу расписку, если ты мне не доверяешь…
– Именно, Даша, именно! Не доверяю. Поняла? Поэтому… Ладно, приедем в дом разберемся.
Разберемся. Это я так думаю, что мы разберемся. А сам понимаю, ни хрена я не разберусь быстро.
Анализ ДНК точно придется заказывать сразу как минимум в трех-четырех местах. Один в Европе, хотя бы в Эстонии. Нет, лучше в Латвии или в Литве, а еще лучше отправить анализы в Финку. Неподкупные финны вряд ли накосячат!
Подъезжаем к дому, вижу, как напрягается Дарья. Когда-то она жила тут со мной, правда, совсем недолго. Увы…
То есть, к счастью, конечно.
Да уж, знать бы заранее, что ждет нас дома…
– Милый, а она довольно хорошенькая, жаль, что на тебя не похожа!
Чёрт…
Воспоминания вечно накатывают невовремя. Или наоборот? Вовремя? Чтобы оттянуть неприятную встречу?
Даша снова у меня дома, но тогда, в первый раз все было по-другому…
Вот так я примерно два года назад, привез ее сюда.
Тогда я собрался открыть ей дверь внедорожника, а она выскочила сама и попала прямо в мои объятия.
– Дурочка, куда ты выскочила? Когда уже научишься? Мужчина сам открывает дверь даме!
Она хихикнула, и закусила нижнюю губу, а я не мог дождаться, когда наконец она разрешит мне сделать это. Поцеловать, смять этот нежный розовый бутончик.
– Максим, вы так смотрите…
– Как? – чувствовал, как мой голос хрипит, губы раздвигаются в хищной ухмылке. Я знал, КАК я смотрю! Я бы сам покраснел, если бы на меня так смотрели! – и когда ты прекратишь «выкать»?
– Не знаю…
– Ночью ты тоже будешь говорить мне «вы»?
Она дико смутилась, спрятала лицо у меня на груди.
– Что случилось, мышка?
– Не знаю… Мне… мне страшно.
– Почему?
– Ты сам знаешь…
– Глупенькая моя, тебе не надо ничего бояться, поняла?
Я поднял ее личико, посмотрел в глаза.
– Я люблю тебя, Даша, слышишь? Люблю. Поэтому ты не должна ничего бояться!
Я на самом деле любил!
Практически с первого взгляда, как только увидел ее.
В «Крокусе» проходила очередная выставка яхт, я приехал в числе вип-персон, небольшая яхта у меня уже была, я присматривал что-то помасштабнее. Со мной был Дан – Белоцерковский, мой вице-президент и друг – помогал с выбором.
Даша стояла у одного из стендов в красивом платье, в туфлях на высоченных каблуках. Она улыбалась искренне, рассказывая, почему покупатели должны отдать предпочтение моделям яхт, которые она представляла.
Пожилой бизнесмен уже вынес ей весь мозг, но она очень вежливо рассказывала о достоинствах понравившегося ему судна.
Я сразу залип. Даниил ухмыльнулся – он-то знал мою натуру. Да, я был любителем женщин, плейбоем. Не скажу, что не пропускал ни одной юбки, но… такую «юбку» точно не мог пропустить!
Меня отвлек знакомый, я потерял девушку из виду. Запомнил только, что на бейджике было написано – Дарья.
Потом нас с Даном пригласили за кулисы мероприятия, на частную вечеринку и вот там я опять увидел Дарью. В не слишком приятной компании. Ее лапал какой-то старый козел, в вип-кабинете, Даша пыталась отшить его сначала словами, было видно, что ей страшно.
– Руки уберите от моей девушки! – я долго не раздумывал.
– Что? – он повернулся, я узнал одного из столичных чиновников, чья морда нередко мелькала в новостях.
– Даш, ты куда пропала? Я тебя потерял, мышка, говорил же, не уходи далеко!
Мужик зло ухмыльнулся, но выпустил малышку, а я тут же обнял за талию, не теряясь чмокнул в щеку, и прошептал на ухо:
– Не бойся, я тебя спасу.
Спас на свою голову…
Даша выходит из машины, выхватываю у нее сумку, вроде не резко, но получается, будто дергаю ее на себя, а она в сапожках на каблучках, которые разъезжаются на снегу.
Чтобы не упала приходится обнять ее за талию, и как-то само собой получается, что я прижимаю ее к себе.
Чёрт, совсем некстати так близко ее глаза, она такого нежно голубого цвета, как весеннее небо, а по краю радужки как будто темно синяя полоса.
Помню, как погружался в эти глаза, тонул в них, выныривая, только чтобы не умереть от недостатка воздуха.
Первый раз поцеловал ее еще тогда, в «Крокусе», якобы для того, чтобы сбить с толку противного чиновника.
Вроде хотел поцеловать легко, так, почти в шутку – это я сам так себя утешал! Конечно, получилось все всерьез.
Испугал девчонку!
– Вы… вы обещали спасти, а сами… – губку закусила, глаза блестят.
– Прости, увлекся, зато теперь он точно думает, что ты моя!
– А я не ваша. – попыталась вырвать руку, но я не дал.
Подумал тогда – не моя, но будешь моей, вопрос времени.
Времени пришлось потратить много. Она оказалась совсем молоденькой, наивной, очень скромной.
Жила в студенческом общежитии, училась и работала.
Мне бы, дураку, тогда понять, что она как и большинство юных провинциалок спит и видит как бы остаться в столице, захомутать приличного парня, окрутить, быстренько забеременеть и в ЗАГС.
Хотя среди столичных парней идиотов становилось все меньше. Да и себя я вроде дураком не считал. А вот, поди ж ты…
И сейчас, пытается вырваться из моих объятий, губу закусывает, прямо как тогда.
– Пусти!
– Ты бы обувь купила попроще, в такой только под машины попадать.
– Не твое дело какая у меня обувь!
– Ах да, извините, вам же надо личную жизнь устраивать! Не устала еще задницей вертеть перед всеми?
Вижу, как краснеют кончики ушей и нос.
– Мне надо личную жизнь устраивать, поэтому не устала! Пусти меня, мне надо к дочери скорее!
– Ну давай, вперед, горе-мамаша! Таким как ты вообще нельзя детей иметь!
Говорю, и резко отпускаю – упадет, я не виноват!
Но она держится, подбородок вздергивает и выпаливает.
– Это таким как ты нельзя детей иметь! Правильно про тебя Арина сказала – тупиковая ветвь эволюции.
Потом толкает меня и проходит в дом.
Зараза такая!
Я тебе покажу «тупиковую ветвь»! Я тебя теперь просто так не выпущу! Ты мне не только деньги, ты мне еще и моральный ущерб компенсируешь, мышка!