– Случалось ли вам оказываться в безвыходных ситуациях?
– Неоднократно. Но я никогда не сдаюсь.
Земля под ногами завибрировала, глухой гул вырвался наружу вместе с полыхнувшим из расщелины огнем. Анфиса в ужасе вскрикнула и едва успела отпрыгнуть в сторону, потому что за гулом последовал страшный грохот. По земле стремительным зигзагом пробежала трещина и уткнулась в нижнюю ступеньку крыльца. На долю секунды Анфисе показалось, что ее дом рухнет в разлом. Но все стихло так же внезапно, как началось. Пламя погасло, только в воздухе еще витал легкий запах дыма. Сначала было тихо, а затем из-под земли раздался стук. Некто трижды постучал и после недолгой паузы повторил незатейливый ритм. Анфиса, напуганная и одновременно заинтригованная происходящим, осторожно приблизилась к расщелине и затаила дыхание. Трещина была широкой, но не настолько, чтобы в нее мог провалиться человек. Анфиса медленно присела на корточки, чтобы лучше рассмотреть того, кто выдавал странные позывные. В тот же момент из-под земли взметнулась чья-то рука со скрюченными пальцами. Анфиса в ужасе отшатнулась и проснулась.
Сон оказался настолько ярким и реалистичным, что ей не сразу удалось прийти в себя. Сердце колотилось, к взмокшей спине неприятно липла футболка. Анфиса дрожащей рукой стерла пот со лба, и в этот момент снова услышала стук. Оказывается, стучали наяву, а не во сне. Она спустила с кровати ноги, одернула мокрую футболку и на цыпочках прокралась в коридор.
– Есть кто? – раздался с улицы звонкий девичий голос.
Анфиса открыла дверь и увидела на крыльце веснушчатую девочку-подростка. Незнакомка уже занесла руку, чтобы снова постучать, поэтому, оказавшись нос к носу с хозяйкой дома, испуганно отпрянула. Но затем смущенно улыбнулась и звонко поздоровалась:
– Здрасьте!
– Здравствуйте, – вежливо ответила Анфиса, продолжая рассматривать девчушку.
Возраст той определить было сложно из-за слишком высокого роста и еще неоформленной фигуры. Худоба девчушки была скорее вызвана стремительным ростом: талия ситцевого платья находилась выше – на ребрах, а подол едва доставал до середины бедра. Девочка сутулилась, стесняясь роста манекенщицы, и куталась в широкую старушечью кофту. На ногах у незнакомки были резиновые сапоги, на синих носах которых еще блестели капли росы, а в руках она держала корзинку.
– Меня к вам бабушка прислала, – сказала, еще больше ссутулившись, гостья. Видимо, взгляд Анфисы ее смутил. – Вот. Это вам. За Тараску.
– За кого?
– За Тараску, – уже смелее повторила девчушка и протянула Анфисе корзинку. – Вы его чаем напоили. Он испугался грозы, а вы его не прогнали. Бабушка вам передала гостинец. Яйца свежие, от наших кур! Утром собрали.
– Так зачем же… – пробормотала Анфиса, смущенная и удивленная одновременно.
Разве можно было выгнать старика под дождь? И разве за такой незначительный поступок требуется особая благодарность?
– Вы только потом корзинку верните, – попросила девочка. – Бабушка так наказала. Выставьте на крыльцо, а я заберу.
Посчитав, что выполнила свою миссию, гостья развернулась, но Анфиса ее остановила:
– Погоди! Как тебя зовут?
– Таня, – оглянулась через плечо девочка.
– А я – Рита, – представилась старым именем Анфиса. – Чаю хочешь? У меня есть конфеты и вкусное печенье. И корзинку тебе отдам. Зачем выставлять ее на крыльцо?
Таня поколебалась, а затем, решительно откинув за спину толстую косу льняного цвета, кивнула. Анфиса проводила гостью на кухню, включила чайник и сняла с корзинки полотенце. Танина бабушка передала свежих куриных яиц, связку сушеных грибов, баночку с ягодным вареньем, свежей зелени, редиски и огурцов с капельками росы на пупырчатых боках. А еще какой-то сложенный в несколько раз бумажный листок.
– Все свое, – с гордостью ответила Таня. – Ягоды и грибы тоже мы собирали.
– Спасибо! – от всего сердца поблагодарила Анфиса и поставила чайник.
В ожидании чая Таня сидела на стуле, напряженно выпрямив спину, и с любопытством следила за хозяйкой. Девочка явно боролась одновременно со стеснительностью и с желанием задать вопросы. Анфиса делала вид, что не замечает любопытных взглядов гостьи, хоть и понимала, что расспросов не избежать. А Таня уже нетерпеливо ерзала на месте и, когда перед ней появилась чашка с чаем, не выдержала:
– Вы недавно сюда приехали? Этот дом теперь ваш?
– Мой, – ответила Анфиса, наливая чай и себе.
– В нем долго никто не жил. Хозяин хотел продать его дачникам. Так он говорил. Но кто ж так далеко из города поедет сюда?
– Я, – улыбнулась Анфиса, решив подыграть гостье. – Я мечтала о такой даче, на которую можно уехать на все лето.
– А как же работа? А… – Таня осеклась, испугавшись того, что и так уже позволила себе лишние вопросы.
– Я могу работать из дома. А мужа и детей у меня нет. Пока. А когда появятся дети, я их буду привозить сюда. Здесь же так хорошо!
– Хорошо, – отозвалась Таня, но хмуро, будто лишь в унисон словам хозяйки дома, но вразрез собственным мыслям. – А я, наоборот, хочу в город. Тут скучно! И перспектив никаких! У меня мамка уже давно в городе вкалывает. Деньги высылает и на праздники иногда приезжает. А я живу с бабушкой. Но у нас уговор!
Таня вскинула голову, и ее глаза засияли.
– Когда окончу одиннадцатый класс, поеду в город поступать! У нас, правда, всего два вуза. Но на столичные денег нет. А в городе и мамка рядом будет, и на работу к себе сможет устроить. Вот такие планы!
– Хорошие планы, – с улыбкой одобрила Анфиса и, незаметно подвинув Тане вазочку с печеньем, перевела разговор на интересующую ее тему: – Значит, этого дедушку зовут Тарасом?
– Тараской. Его все зовут Тараской. Он младший брат бабушки. Немного того, ку-ку. Это все знают. Но он добрый, поэтому никто его не обижает. Бабушка говорит, что Тараска не всегда таким был. Однажды, еще в молодости, он пошел с другими парнями на карьер купаться. А в воде оказался провод. Тараску шарахнуло. Могло и убить, но он выжил. Только стал таким. Бабушка о нем всю жизнь заботится. Она уже замужем была, когда это случилось, забрала Тараску к себе, но из-за этого сильно стала ругаться с мужем, моим дедом. Дед ушел от нее, уехал в город. А бабушка так и осталась с моей мамой и Тараской. Она очень добрая, только строгая и часто сердится.
Таня поднесла ко рту печенье, но не откусила, а так и замерла, о чем-то задумавшись и глядя в окно.
– А как Тараска рассказал, что был у меня? Он же почти не говорит, – заинтересовалась Анфиса.
– А он рисует! – оживилась Таня. – У него талант! Тараска вам тоже рисунок сделал. Только мне смотреть его запретил.
Анфиса оглянулась на гостинцы. Значит, сложенный листочек – рисунок от благодарного старика?
– Он мечтал уехать в столицу и выучиться на художника, – продолжила рассказ Таня. – Но случилось вот это. А рисовать Тараска все равно рисует. Вчера он ушел гулять с Кляксой, а тут буря. Мы очень волновались, ходили в грозу его искать, звали-звали, но Тараска не откликался. Бабушка его немного поругала, когда он пришел, потому что переволновалась, а потом спросила, где он был. Тараска все слышит, только сказать не может. И когда бабушка спросила, он нарисовал дерево и дом. Тогда мы поняли, что он прятался от дождя у дачницы.
– У дачницы? – улыбнулась Анфиса.
Да, скрывайся не скрывайся, а ее присутствие быстро заметили.
– Ну да, у вас.
Таня чуть нахмурилась, снова задумавшись о чем-то своем, а потом с горечью произнесла:
– Ветер вчера много деревьев поломал. И нашу молодую яблоньку тоже. А у соседа часть крыши сорвало. А у вас, похоже, молния в дерево ударила. И землю расколола.
Анфиса чуть было не возразила, что случилось это еще раньше, но вовремя прикусила язык. Таня допила чай, кивнула своим мыслям и с чашкой в руке поднялась из-за стола.
– Где у вас можно чашку помыть?
– Да я сама вымою.
– Нет. Бабушка меня приучила посуду за собой всегда мыть, – произнесла Таня с трогательной серьезностью.
Анфиса, скрыв улыбку, кивнула в сторону мойки.
– Ну, я пойду! А то бабушка станет волноваться. Корзинку могу забрать?
– Да, конечно! – подскочила Анфиса. Открыла шкаф, достала нераспечатанную шоколадку и упаковку соленых крекеров и уложила все это в корзинку.
– Ой, да зачем…
– Моя бабушка приучила меня, что пустыми корзинки не возвращают, – хитро усмехнувшись, сказала Анфиса и протянула корзинку Тане. – Спасибо за угощение! И… приходите вместе с Тараской и Кляксой.
– Обязательно! – обрадовалась девочка.
Когда Таня ушла, Анфиса убрала в холодильник гостинцы и развернула листок. Но едва взглянув на рисунок, тут же его отшвырнула, будто увидела ядовитого паука. Тараска изобразил мужчину в деловом костюме. Мужчина задумчиво смотрел в окно. Одну руку он сунул в карман брюк, другой опирался на подоконник. Анфиса хорошо помнила, что так, размышляя над решением каких-то задач, замирал у окна Дмитрий. Мог ли кто-то сфотографировать его в такой момент, а потом напечатать снимок в журнале? Анфиса сделала вдох-выдох, чтобы прийти в себя, и решила, что такая версия не так уж и далека от истины. И Тараска всего лишь скопировал фотографию…