– Кому в сложной ситуации вы позвонили бы первому?
– Я привыкла полагаться на себя, но если ситуация совсем сложная… Рыжему.
Едва Анфиса включила смартфон, как тот разразился чередой трелей. Сорок девять сообщений и шестьдесят три пропущенных звонка. При том, что ее личный номер знали лишь несколько человек. Анфиса засомневалась, стоит ли открыть сообщения, но затем, так и не прочитав ни одного, решительно вытащила и разломила сим-карту пополам. Вот и все. С сухим хрустом симки будто треснула и ее жизнь. Как, оказывается, просто, в одну секунду, рушится все, что строилось годами: карьера, любовь, дружба. Теперь у нее нет ни прошлого, ни будущего, только настоящее. И ее настоящее – навернувшиеся на глаза слезы и два крошечных обломка сим-карты на ладони. Анфиса сжала кулак, а затем, размахнувшись, забросила остатки пластика в кусты малины.
Не раскисать! Ситуация патовая, но это еще не финал.
Она вытащила из кармана куртки другой телефон – простенький, с которого нельзя выйти в Интернет, и вставила в него другую симку с единственным номером. А затем, не давая себе времени для сомнений, нажала на вызов. И когда ей ответили, решительно произнесла:
– Я все сделала.
На этот раз ей ответили молчанием. Но Анфиса не ждала ни похвалы, ни комментариев и за секунду до того, как в трубке раздались бы гудки, сама сбросила вызов. Вот и все. Сделано.
Она сунула в рюкзак ставший бесполезным смартфон, приподняла стоявший на грязном подоконнике горшок с растрескавшимся комом земли и увидела обещанный ключ. Замок, с виду хлипкий и ненадежный, поддался с неохотой. Дверь распахнулась с жалобным скрипом, сетуя, будто старуха, на тяжелую жизнь. Из дома пахнуло пылью и сыростью. Анфиса поморщилась, но тут же мысленно приободрила себя: не страшно, она наведет порядок и уют, выкинет все старое, заплесневелое и гнилое, отмоет помещение до стерильной чистоты. Ничего другого ей все равно не остается.
Она бросила рюкзак на пол и осторожно вошла внутрь. Небольшая прихожая, в которой из «мебели» имелась лишь напольная вешалка, вела в большую комнату, смежную с маленькой спальней. По правую сторону от прихожей находилась ванная, а по левую – просторная кухня. На кухне Анфисе сразу понравилось: она представила себе, как расставит на широком подоконнике горшки с цветами, как развесит нарядные занавески, будет раздергивать их по утрам и любоваться в окно на утопающую в цвету яблоньку. Но окно еще предстояло отмыть, потому что сквозь грязное, будто закопченное, стекло силуэт яблони казался размытой тенью. Да и сама яблоня до нижних веток заросла бурьяном. Анфиса торопливо исследовала ящики и шкафчики кухни и убедилась в том, что они пустые и не настолько испорченные сыростью, как она опасалась. Тот, кто жил здесь до нее, содержал дом в порядке и чистоте.
То, что шкафчики были пусты, казалось и плюсом, и минусом. С одной стороны, не придется разбирать чужую утварь. С другой – ей даже не в чем вскипятить чай. Впрочем, ни чая, ни продуктов у нее тоже не было. Зато был пузатый холодильник с нее ростом, который, несмотря на свои малые размеры, обещал счастье. А еще счастье сулили система водопровода с нагревателем, подключенная к газовому баллону плита и духовка. Отлично! Анфиса уже в другом настроении исследовала комнаты и ванную и осталась довольна. Бывшие хозяева свои вещи вывезли, оставив только необходимую мебель: вполне сносную кровать с новым матрасом, шкаф для одежды и прикроватную тумбочку в спальне, круглый стол с двумя стульями, диван, раскладное кресло и пустой книжный шкаф – в гостиной. В ванной комнате вместо ожидаемого душа к своей радости Анфиса обнаружила глубокую ванну. Отчистит ее до белоснежного блеска и будет наслаждаться ежевечерними купаниями с пеной! Жизнь внезапно развернулась другим боком и даже улыбнулась не щербатой улыбкой. Дом оказался более чем пригодным к обитанию. Значит, и в том, что в ближайшей деревне можно купить все необходимое – от продуктов до одежды и предметов кухонной утвари – бывший владелец не обманул.
Анфиса спрятала рюкзак в шкаф, взяла с собой небольшую сумму наличными и аккуратно заперла дом.
Солнце, будто насмехаясь над всеми бедами, брызнуло в лицо ослепительными бликами. Теплый ветер расцеловал в щеки, стирая с них остатки слез. И Анфиса, улыбнувшись солнцу и ветру, спустилась с деревянного крыльца.
Тропа заросла влажной, напитавшейся сочной зеленью после недавних дождей травой. Ноги в мягких кроссовках тут же промокли, и Анфиса добавила в мысленный список резиновые сапоги. А еще решила приобрести сумку-тележку, чтобы не таскать покупки в руках, и, возможно, велосипед, потому что деревня находилась больше чем в километре отсюда, и это тоже было плюсом в расположении этого дома. Анфисе нужно было уединенное место, но в относительной близости от населенного пункта.
За ее участком сразу же начинался луг, и Анфиса остановилась, восхищенная естественной красотой травяного моря. Безупречную зелень нарушали яркие брызги желтых, красных и синих цветов. И эта картина невольно вернула ее в детство – в те немногие проблески счастья в затянувшейся мгле будней. Анфисе вспомнилось, как однажды она вышла на прогулку с пожилой испанкой Нурией, которая относилась к ней, как к родной внучке. Нурия в тот день отпросила восьмилетнюю Анфису у воспитателей, чтобы угостить сладким пирогом с ягодной начинкой и лимонадом. Дорога к дому испанки тоже вела через луг, и Нурия рассказывала Анфисе, а тогда еще – Рите Масленниковой, что-то о каждом цветке.
На секунду Анфисе показалось, что она стискивает теплую и жесткую руку своей благодетельницы. На глаза навернулись слезы, но не из-за воспоминаний, а потому что она не могла написать или позвонить Нурии. А пожилая женщина будет беспокоиться, читать в прессе объявления об отмене концертов и задаваться вопросом, что случилось с ее «пахаритой» – птичкой. Анфиса пожалела, что украдкой не отправила ей хотя бы короткое предупреждение. Но тут же напомнила себе, что тогда поставила бы под удар не только Нурию, но и близких друзей: Рыжего, Стефанию, Марину и Макса.
Она сделала медленный вдох-выдох, чтобы избавиться от ненужных сожалений, и решительно направилась через луг к одинокому дереву, раскинувшему, словно открытые ладони, густую крону солнцу. Бывший владелец сказал, что нужно дойти до этого дерева, а затем свернуть направо и, ориентируясь на старую водонапорную башню, идти прямо до дороги. И та приведет к деревенскому магазину, где можно купить товары первой необходимости. А если понадобится мебель, одежда или садовые инструменты, то из деревни до города ходит автобус, который и привезет на рынок. Покосившуюся вышку с проржавевшей бочкой наверху Анфиса увидела сразу, как только повернула направо. Оставив за спиной дерево, породу которого не смогла определить, она бодро зашагала по направлению к этой бочке и вышла на дорогу.
В сельмаге, к радости Анфисы, не оказалось других покупателей. Хмурая продавщица смерила незнакомую покупательницу любопытным взглядом, но нужное отпустила молча.
Дома Анфиса первым делом поставила чайник и приготовила большой бутерброд из толстого ломтя хлеба и ветчины, а после обеда занялась уборкой. К тому времени, когда малиновые сумерки опустились на луг, дом был вымыт до блеска. В чистое до прозрачности окно заглядывала цветущая яблоня, аромат свежести наполнил помещение, изгнав из него затхлые запахи сырости. Анфиса закрыла окна, приняла ванну и легла в чистую постель. В сон она провалилась, будто в пропасть, и, несмотря на тревоги, спала крепко и без сновидений. Разбудил ее задолго до будильника скользнувший по щеке шаловливо луч солнца. Анфиса быстро позавтракала, переоделась в удобные штаны и толстовку, заплела длинные волосы в толстую косу и вышла из дома. Первый автобус в город уходил через сорок минут. Анфиса проверила в кармане список того, что собиралась купить, и зашагала к уже знакомому дереву по примятой накануне траве.
Но, пройдя две трети пути, она увидела в земле широкую трещину, которая бежала неровным зигзагом к дереву. Анфиса присела на корточки и раздвинула ладонями луговую траву. Трещина казалась глубокой, как разлом. Ночью случилось землетрясение, но она, устав после дороги и уборки, не почувствовала толчков? Глядя себе под ноги, Анфиса дошла до дерева и обнаружила другую пугающую странность: зеленое еще накануне, сейчас оно оказалось таким лишь с одной стороны. Другая же часть кроны высохла, и траву под ней густым ковром укрывала коричнево-бурая, как осенью, листва.
– Вот тут остановись, – скомандовал Никита, проследив в окно за нумерацией. На высоких воротах красовалась табличка с цифрой «77», им был нужен другой дом, но Никите понравилось высокое дерево с широкой кроной, в тени которого можно было спрятать машину. Марьяна послушно свернула к обочине и припарковалась.
– Никит, мне кажется, это плохая идея.
– Это замечательная идея! – возразил он и в предвкушении потер ладони. Затем вытянул шею, проверяя, не идет ли кто по улице. Не то чтобы ему не хотелось привлекать чужого внимания, но на безлюдной улице было проще сделать фотографии и снять видео.
Он в очередной раз мысленно поблагодарил судьбу за такую удачу: нужный адрес был указан владельцами на их сайте. Сложнее было узнать, кто такой Рыжий, которого Анфиса однажды упомянула в интервью. Никита перерыл кучу публикаций, исследовал все официальные и личные страницы певицы, вступил во всевозможные фан-клубы и из крошечных пазлов собрал-таки нужную мозаику. Он даже нашел одну фотографию, сделанную после какого-то концерта. Судя по короткой стрижке Анфисы, это было одно из ее первых выступлений. Певица обнималась с загорелой девушкой, а рядом с ними, улыбаясь, стоял высокий рыжеволосый мужчина. Никита был упрям, если дело касалось расследований, не сдавался перед сложными задачами, иначе бы в его послужном списке не было столько интервью со «звездами». Поэтому он выяснил не только имя того загадочного Рыжего – Данила Крушинин, но и его профессию, и адрес.
– Никит, – попыталась урезонить его Марьяна, но уже по привычке, потому что проиграла еще в тот момент, когда согласилась отвезти брата за город.
– Все будет хорошо! – бодро отозвался он и распахнул дверь. – Подожди меня здесь! Я пройдусь пешком.
– Не думаю, что с тобой захотят разговаривать, – полетело ему вслед. Но Никита уже захлопнул дверь, вытащил телефон и сделал несколько снимков улицы, затем включил видео и, на ходу надиктовывая, зашагал к нужному дому. Однако возле двери он замешкался и сунул мобильный в карман. Эта семья занималась дрессировкой собак, включая тех, с которыми не могли справиться их хозяева. Никита тут же представил, как на звонок к воротам принесется свора из питбулей и бультерьеров, и его решимость впервые за утро дала трещину. Но он тут же напомнил себе, что сдаваться – не в его стиле. С Крушининым он поговорит, даже если придется оставить в зубах питбуля свою филейную часть. Многие коллеги ведут репортажи из горячих точек и ради сенсационного материала рискуют собственной жизнью. А тут, подумаешь, собаки! И Никита решительно надавил на кнопку звонка.
К его удивлению, не раздалось ни лая, ни другого шума, выдающего наличие за забором псов. Никита даже подумал, что ошибся и сделал шаг назад, чтобы убедиться в правильности адреса, но в этот момент дверь рядом с воротами распахнулась.
Открыл ему сам хозяин, и это показалось хорошим знаком.
– Здрасьте! – бодро поздоровался Никита и заулыбался как можно приветливее, желая сразу расположить к себе того, кого Анфиса считала близким другом. В реальности Крушинин оказался не светло-рыжим, как на фотографии, рыжина его была скорее каштанового оттенка, и носил теперь Данила короткую стрижку и стильную бородку. Но все равно Никита узнал бы его, даже если бы случайно встретил на улице.
– Здравствуйте, – спокойно поздоровался хозяин, скользнул взглядом по Никите и опустил глаза, будто надеясь увидеть кого-то еще. Собаку – кого еще. Сюда наверняка приезжают сразу с псами. Никита внезапно почувствовал себя неловко. И не только потому, что явился по другому делу, но и еще потому, что Крушинин был на целую голову выше его, и это «автоматом» давало ему преимущество.
– Эм… – начал Никита, потому что хозяин дома продолжал терпеливо выжидать, при этом загораживая гостю обзор и все еще не приглашая пройти.
– Мне вас порекомендовали, – ляпнул Никита совсем не то, что собирался. Но взгляд Крушинина внезапно потеплел, на его губах даже появилась улыбка. Данила отступил в сторону и пригласил гостя жестом.
– Какая порода?
– Что? – не понял Никита, направляясь следом за хозяином через двор к небольшой беседке.
– Какой породы ваша собака? – терпеливо пояснил Крушинин, оглянувшись на него через плечо.
– Эм… – замялся Никита и мысленно отругал себя за такой промах. Нужно было хотя бы почитать что-нибудь о породах собак в Интернете, перед тем как отправляться в гости к кинологу! Ошибкой было настроиться лишь на беседу о певице и не проработать «собачью» тему.
– Пудель! – выдал Никита первое, что пришло на ум. – Такой, знаете… кудлатенький! Танцует на задних лапках вот так…
Он сложил руки перед грудью наподобие лапок, высунул язык и изобразил нечто подобное собачьему танцу. Похоже, импровизация удалась на славу, потому что Крушинин снова улыбнулся. А этот кинолог ничего, приятный, добрый и, похоже, открытый! Человек, который любит собак, не может быть злым и сердитым. Никита совсем приободрился, решив, что беседа пойдет как по маслу, и украдкой окинул взглядом двор: просторно, чисто и светло. Неподалеку от крыльца располагались качели, что выдавало наличие в семье детей. Рядом с домиком для игр валялись два розовых самоката. А возле цветочной клумбы Никита разглядел небольшую песочницу. В другой стороне, неподалеку от беседки, к которой вел его хозяин, на аккуратно подстриженном газоне стояла пара длинных столов и скамеек и, чуть дальше – барбекюшница. Похоже, в этом доме часто собирались большими компаниями. Все было обустроено для приятного времяпровождения, но ничего намекающего на род занятия, указанного на сайте, Никита не заметил.
– Тренировочная площадка находится не здесь, – пояснил Данила, перехватив его взгляд. И, решив, что лучше показать гостю ее расположение, провел мимо беседки к сетчатому забору, отделяющему жилую зону от большой лужайки. Рядом с ограждением находились какие-то постройки, а вдали Никита заметил что-то похожее на «полосу препятствий» – бревна, щиты, конусы.
– Там – площадка. А рядом с домом будет питомник. Мы уже его обустроили.
– А… А я думаю, почему так тихо? – засмеялся Никита, возвращаясь с хозяином к беседке. Присел на скамейку, на которую ему гостеприимно указал Крушинин, и побарабанил пальцами по колену, думая, как бы свернуть разговор на нужную тему.
– Занятия начнутся меньше чем через час, и собак привозят к другому входу, – пояснил Данила, присаживаясь напротив Никиты. – Так расскажите о вашей собаке. Какой возраст, как зовут, где и в каком возрасте вы ее взяли, как прошла адаптация. Но лучше начните с проблемы.
– С проблемы?
Краем глаза Никита заметил, что дверь в доме приоткрылась и на крыльцо вышла девочка лет четырех в белой кофточке и джинсовой юбочке. Ее волосы того же оттенка, что и у отца, были заплетены в две растрепавшиеся косички, выбившиеся из прически прядки мелко завивались, образовывая над головой темно-рыжее облако. Девочка держала под передние лапы серую кошку, задние лапы которой безвольно болтались, как у тряпичной куклы. Бедная животина то ли уже смирилась со своей участью, то ли была полужива после игр с малолетней хозяйкой, то ли просто оказалась настолько ленива, что ей было все равно, что с нею творят. Но не успела девочка присесть на скамейку возле детского домика, как дверь снова с громким стуком распахнулась и по ступеням слетела огненным солнцем еще одна девочка, одетая в оранжевый комбинезон. У Никиты аж в глазах зарябило от такого буйства рыжего.
– Какие у вас с собакой сложности? – вернул его внимание Данила. Разговор принимал не тот оборот, рискуя окончательно скатиться в собачью тему. А времени на все – меньше часа, потому что потом Крушинин уйдет заниматься с чужими псами. Но только Никита собрался признаться, что приехал он совсем по другому делу, как со стороны дома раздался пронзительный визг. Никита испуганно оглянулся и увидел, что девочки уже делят кошку: одна тащит ее на себя за передние лапы, другая – вырывает из рук сестры за задние. Но вопила совсем не кошка, визжали дуэтом близнецы.
– Эмма! Алиса! – мгновенно среагировал Данила. – Оставьте Плюшку в покое! Считаю до двух!
Девочки одновременно разжали руки, и кошка плюхнулась в траву на лапы. Никита ожидал, что она мгновенно начнет удирать от мучительниц, но кошка так и осталась лежать на месте. Более того, принялась неторопливо вылизывать лапу. А близнецы уже переключились на самокат: несмотря на наличие второго, им обеим понадобился именно тот, который лежал ближе всего. Данила и тут быстро разрешил спор окликом, и одна из девочек, та, что была в юбке и кофточке, послушно отошла ко второму самокату. Никита проследил за тем, как близняшки разгоняются по бетонной дорожке, уводящей за дом, и развернулся к Даниле.
– На самом деле, я приехал поговорить с вами не о собаках, – решительно произнес он. – Хотя о собаках мы тоже можем побеседовать! В другой раз! Я с удовольствием напишу о вас и ваших питомцах целую статью…
– Так вы журналист? – прямо спросил Данила и прищурился. Теплый медовый оттенок в его глазах растворился в холодной зелени, и Никита сразу понял, что этот взгляд Крушинина не сулит ничего хорошего. Но увиливать не стал.
– Да. Я приехал поговорить о вашей подруге. Анфисе. Вы знаете, что она пропала?
– А вы знаете, где она находится? – ответил вопросом на вопрос Крушинин, поднимаясь со скамьи. Ответил язвительно, без тени любопытства или беспокойства, и скрестил на груди руки. Никита тоже вскочил с места, но Данила в силу своего роста продолжал угрожающе нависать над ним.
– Нет, но… Это я и хочу выяснить, где Анфиса и что с нею случилось!
– Полиция пусть выясняет, а не журналюги.
– Но Анфиса ваша подруга! Неужели вам не страшно за нее? Не интересно, куда она пропала и…
– Вот именно! Анфиса – моя подруга! Поэтому я не собираюсь обсуждать ни ее жизнь, ни ее решения, ни ее саму с кем попало!
– Ее решения?.. – ухватился за фразу, как за обламывающийся вокруг лед, Никита, все еще пытаясь выцепить из разговора что-то полезное для себя.
– Сам уйдешь или вышвырнуть? – тихо поинтересовался Данила и сделал в его сторону шаг. То, что Крушинин с ним справится, как со щенком, Никита понял сразу, поэтому послушно закивал и попятился. Рыжие девочки уже накатались на самокатах и теперь с визгом кидались песком в песочнице. Полосатая кошка улеглась на крыше домика, подставив спину майскому солнцу. Окно на первом этаже распахнулось, в него высунулась по пояс молодая женщина и что-то крикнула девочкам. Вокруг продолжалась обычная жизнь. А вот жизнь Никиты, судя по нехорошему прищуру хозяина дома и холодной зелени в его глазах, оказалась в опасности. Какое счастье, что бультерьеров это огненное семейство не держит!
– Поживей, поживей. Выход – там, – поторопил его Данила, и Никита попятился быстрее. Но, уже очутившись на улице, успел крикнуть:
– Анфису могли похитить! С нею могло случиться несчастье!
Ответом ему был красноречивый грохот захлопнувшейся двери.
Никита с мгновение гипнотизировал взглядом дверь, но звонить повторно не стал. Ему не откроют. Разговор, на который он возлагал такие надежды, с треском провалился. И провалил его Никита сам. Это он-то, который умудрялся выводить на откровенность самых неприступных «звезд». Позор!
Никита потоптался на месте, затем отошел в сторону, но не вернулся в машину, а остановился на обочине, давая себе время остыть после провала и морально подготовиться к Марьяшиному восклицанию: «А я же говорила!»
Но только он решил вернуться в машину, как фортуна внезапно повернулась к нему лицом. Дверь снова открылась, и на улицу вышла молодая женщина, которую Никита видел мельком несколько минут назад. Следом за хозяйкой появился высокий беспородный пес, а за ним, переступая длинными лапами, молодой волк.
Волк! Никита от неожиданности аж крякнул. Боялся бультерьеров, а в семье кинолога, оказывается, живет хищник! Повезло, что Крушинин не натравил на неугодного «гостя» своего… питомца.
Молодая женщина тем временем завела за ухо волнистую темную прядь и, не оглянувшись, повела на поводках пса и волка на прогулку. Улица заканчивалась широким полем, в конце которого темнела лесная посадка. Туда эта странная троица и направилась. Никита обрадованно улыбнулся, пригладил взъерошенные волосы и бесшумно двинулся следом в надежде, что эта «Красная Шапочка», приручившая волка, окажется куда дружелюбнее своего супруга и расскажет что-нибудь об Анфисе. Как же зовут жену Данилы? Имя у нее было необычным, иностранным и красивым. Такой же красивой была и она сама: ее фотография была на сайте, и Никита, помнится, задержался на странице, рассматривая необычные черты и редкого аквамаринового оттенка глаза супруги Данилы. Как же ее зовут? Стефания! Имя всплыло в памяти сразу, едва Никита мысленно представил себе страницу с фотографиями.
Он следовал за этой Стефанией, которая из-за невысокого роста и стройной фигуры казалась девчонкой, особенно на фоне высокого пса и длиннолапого волка, и прикидывал, как завязать беседу так, чтобы не вызвать у хозяйки желания спустить на него зубастых телохранителей. За то, как ловко Стефания управлялась и с псом, и с волком, Никита сразу проникся к ней и симпатией, и уважением. Впрочем, если она научилась укрощать малолетних рыжих бестий, то справиться с волком для неё – раз плюнуть.
Дорога тем временем сузилась до тропы. Стефания наклонилась к «телохранителям», до этого мирно шагавшим рядом по обе стороны от нее, и отцепила поводки. Взрослый пес отошел в сторону степенно, неторопливо задрал заднюю лапу и вдумчиво пометил высокую травинку. А молодому волку будто вставили под хвост петарду: он стартанул к лесу с такой скоростью, что только его и видели.
– Грэй! – крикнула Стефания, а затем приказала оглянувшемуся на нее беспородному псу: – Дик, верни его!
И, к удивлению Никиты, пес послушался и помчался к лесу. Но еще больше ошарашило то, что собака сумела остановить волчонка и заставить его повернуть к хозяйке. Никита, едва не выдав свое присутствие, изумленно вскрикнул. Но Стефания ничего не услышала, потому что в это время ответила на звонок.
– Да, Марин. Как вы?
Продолжая на ходу разговаривать, она неторопливо шла дальше – туда, где резвились у кромки леса волк и беспородный пес. Расспросив неведомую собеседницу о младенце и прочих мамских сложностях и радостях, Стефания с тяжелым вздохом произнесла:
– Нет, Марина. Об Анфисе новостей нет. Ее телефон по-прежнему недоступен, никаких сообщений она нам не прислала. Я места себе не нахожу от беспокойства, и Данила тоже. Мы заявили в полицию, но пока ничего не известно. Ее могли похитить, чтобы как-то повлиять или надавить на Дмитрия. Ты понимаешь… С его бизнесом, деньгами, оборотами, конкурентами и прочим… Но Анфиса заплатила все неустойки по отмененным выступлениям! Если бы ее похитили, успела бы она это сделать? Да и ее менеджеры скорее перенесли бы концерты, чем решились на такие убытки. Ты тоже думаешь, что она готовила свое исчезновение? Но почему никому из нас не позвонила? Она бы приехала к нам… Я боюсь, что вдруг она открыла то, что не должна была… Ну, ты понимаешь. И провалилась туда. Но эту версию полиции не расскажешь! Только мы с Данилой и вы с Максом понимаем…
Она внезапно оглянулась, и Никита, застигнутый врасплох, растерянно улыбнулся. Стефания резко оборвала разговор, сунула телефон в карман и нахмурилась.
– Э… Это у вас волк?! Простите, не удержался. Увидел и пошел за вами, чтобы спросить.
– Собака, – сухо ответила Стефания, явно не купившись на эту отговорку. Ее муж не мог не предупредить, что вокруг их дома шныряет пронырливый журналист. – Чехословацкий влчак.
– Спасибо. Мечтаю о такой! Пойду погуглю, – поспешно пробормотал Никита, дабы избежать расспросов, раскланялся и, под строгим взглядом Стефании, развернулся. Он почти бежал, то и дело ожидая нападения сзади, и путь к машине преодолел за считанные минуты. И только уже оказавшись рядом с сестрой и отдышавшись, с чувством произнес:
– Марьяш! Нам срочно нужна собака! Вернее, тебе!
Он кратко изложил свой план, но в ответ получил лишь возмущенный вопль Марьяны:
– Рехнулся?!
– Марьяш! Другого выхода нет. Эти Крушинины меня знают в лицо! И знают, что я интересуюсь Анфисой. А вот тебя они не видели. Приедешь к ним под видом владелицы собаки и…
– Ни за что!
– Марьяш, – заканючил Никита. – Это дело – очень интересное! Стефания много чего наговорила по телефону. Она что-то знает, вот чую!
– Тебя из-за этого интересного дела уволили!
– Во-от! Уволили! Значит, мне нужно искать новую работу! И дело об исчезновении Анфисы – мой шанс! Если я нарою сенсационный материал, мне не только за него хорошо заплатят конкуренты, но и другое дело закажут! А еще я блог раскручу! Блогеры тоже, знаешь, сколько получают на одной рекламе? Марьяш, это все для дела! Тебе только нужно будет повозить собаку на занятия…
– Да какую собаку, шут ты такой?! Нет у меня никакой собаки!
– Будет! – клятвенно пообещал Никита.
– Да на кой она мне сдалась?! Сроду у меня не было собаки! И не хочу я ее заводить!
– Марьяш, – зашел с другой стороны Никита. – Собака – это компания. Ты же одинока и…
– Вот сейчас стало обидно! – зло бросила Марьяна и в сердцах стартанула с такой скоростью, что Никиту аж вжало в сиденье.