Поначалу я удивилась, что подземный паркинг был практически без машин – всего три иномарки и один крутой байк, но модели, к которым нас привел незнакомец, все объяснили.
Оказывается, сегодня парковка здесь была строго запрещена. Исключение сделали только для руководства высшего уровня.
– Логично, – услышав причину, согласилась я, – чтобы не мешать съемкам…
– Не смеши, – отмахнулась одна из девушек, – здесь всем на съемки плевать. И такое отношение к нам… Они сделали это для того, чтобы мы случайно не задели бедром чью-то машину. Ну и не нанесли этой самой машине непоправимую травму, а водителя ненароком не ввели в стресс!
Другие девушки рассмеялись, но не весело, а так… обреченно. И вообще, на их лицах не было и тени веселья – уставшие и ожидающие лишь одного – скорей бы все это закончилось!
Я видела, что Лариса злится, да и самой было за девчонок обидно. Не нравится – отпусти. А издеваться зачем? Они и без того без настроения и опустившие руки, а если бы слышали про холодец…
Пока незнакомец просматривал снимки в фотоаппарате и руководил тем, как выставить свет, я жутко волновалась. И чтобы хоть как-то унять волнение, успела со многими познакомиться и заодно выяснить, кто стал нашим проводником. Артем Калинский – известный фотограф. По словам девушек, именно он сделал из доселе никому не известной пухленькой Леры модель и именно благодаря ему она стала лицом новой рекламной кампании.
Некоторые признавали талант и у стилиста-визажиста Влада Корнева: мол, он так ее приодел и накрасил, что любой дурак, сфотографировав, получил бы шедевр. Но мы с Ларисой, не сговариваясь, отбросили эту нелепую версию. А когда обсуждаемый персонаж показался из-за поворота и подошел поближе к моделям, наши взгляды разделили другие девушки.
Ну да, – заявили они шепотком, – ошиблись сперва, – так на то были причины! Поначалу, едва они все собрались на кастинг, Влад Корнев заставил их показывать разные «па», – кого танцевать просил, кого на шпагат усадить пытался, а кого уговаривал оголить ноги и ему показать. А потом он сказал, что устал и отправил их бегать под своим личным надзором.
В общем, девушки были так заняты его странными требованиями, что толком не рассмотрели, кто ими командовал. А теперь…
Ну нет, не может человек с таким ярким фингалом под глазом быть талантливым визажистом! Не может, и все тут!
Правда, Влад Корнев так не считал. Несмотря на пережитый хук в челюсть и удар ниже пояса, он шел важно и чинно, явно выделываясь, а когда увидел, как на него смотрят модели… Вернее, те, кого он не считал за моделей… Он немного поник и подошел за советом к фотографу. Мы с Ларисой стояли к ним ближе всех, а потому легко расслышали его изумленный шепот:
– Артем, ты не в курсе: чего они на меня так косятся?
– Это глаз у тебя косит, – не отвлекаясь от работы, ответил фотограф и махнул на него рукой. – Отдохнул, развлекся – теперь займись делом! Я не хочу опять оправдываться перед боссом. Я хочу наконец-то показать ему результат! А пока у нас из результата лишь твой синяк!
Влад хотел возмутиться, но фотограф предусмотрительно от него отошел. Пареньку ничего не оставалось, как самому повздыхать, самому себя успокоить и приняться за работу.
Кстати, он действительно оказался профессионалом, и все девушки в скором времени стали напоминать моделей и опять изменили о нем свое мнение. В стильных обновленных нарядах, вешалку с которыми выкатил из закромов помощник стилиста, с новым макияжем на лицах, – этим занимался не только Влад, но и две его ассистентки… А еще уверенные в себе и лучезарно улыбающиеся себе и миру – засмотреться можно! И не потому, что страшно, а потому, что красиво!
– И ведь может же делать хорошее и человеческое, – буркнула Лариса, наблюдая за массовым преображением, – а строит из себя злобного ящера!
«Ящер» посмотрел в нашу сторону, пошевелил челюстью в неких раздумьях и неожиданно хмыкнул. Но синяк не простил – и наряды нам достались позже других, и рисовать кисточками на наших лицах он стал в последнюю очередь. Хотя после, увидев наши отражения в зеркалах, я признала, что ожидание того стоило. И макияж удачный, и платья красивые. У Ларисы пестрое, яркое, идеально село по фигуре, подчеркнув бюст, а вот мое было однотонно-алым, очень красивым, но слишком широким. Сняв с плеча одну длинную бретельку, я использовала ее вместо пояса и с удовольствием покрутилась перед зеркалом. Симпатично смотрится – я бы носила такое платье и в жизни, а не только на съемках.
Внутри появилось четкое ощущение, что этот день мне ниспослан свыше и что все не зря. Все – и покупка журнала, и мой приход сюда, и долгая вера в то, что я могу и стану моделью…
Не зря.
Могу…
И стану…
Это судьба…
– Ну что, красотка, теперь ты, – услышала я голос фотографа и зажглась огоньком, встрепенулась. – Давай, иди-иди, мне не терпится с тобой поработать! Торопись, рыба моя! Вот поработаем с тобой и на этом закончим!
Я улыбнулась, сделала шаг вперед, а потом поняла…
Поняла, что на меня он даже не смотрит. И что все, что он только что говорил – предназначалось Ларисе…
Нет, я не завидовала, что он назвал мою подругу красоткой. Я и сама считала ее такой, но…
Он хотел поработать с ней и… все. Только с ней. А я? Меня он словно не замечал!
– Не расстраивайся, – обернувшись ко мне, шепнула Лариса. – Мы ведь предвидели такой вариант.
– Откровенно говоря, мы предвидели и похуже…
– Я сделаю все, что смогу, – пообещала подруга, прежде чем подойти к фотографу. – Но если он попросит меня пробежаться…
– То к лифту я побегу вместе с тобой, – дала я ответную клятву.
Другие девчонки болтали между собой и с нетерпением ждали, когда их отпустят, я же с замиранием сердца следила за съемками. То, что фотограф заметил Ларису и выделил среди остальных, – на самом деле такая удача, которую мы обговаривали, но на которую почти не рассчитывали.
Мы рассматривали вариант, что нас вообще не пустят на кастинг и придется дежурить под дверью и делать скандал. Черный пиар – тоже пиар, а мне терять в модельном бизнесе пока нечего. Мы рассматривали вариант, что придется шантажом и угрозами выяснять координаты Матеуша Ковальских и как бы случайно помелькать у него под окнами или лучше подле его машины, чтобы он обратил внимание и подумал: «Ой, да это же что-то невероятное! То, что я так долго искал!».
Вспомнив ледяной взгляд Матеуша в лифте, поежилась. Да уж, услышать от него такие слова еще нереальней, чем пройти этот кастинг с первого раза. Питон. Не знаю, кто дал ему эту кличку, но точно питон. И слава тебе Господи, что он уполз в неизвестном мне направлении. Он, конечно, босс, но на кастинг я уже попала, с фотографом и стилистом познакомилась, так что…
– Тебе не завидно? – услышала голос Корнева.
Встав рядом со мной, он внимательно наблюдал за съемкой. Но почувствовав, что я смотрю на него, повернулся.
– Нет, – ответила честно. – Немного обидно – да. И да, я расстроена. Я бы очень хотела хотя бы попробовать, но… Я надеюсь, что мне еще представится шанс.
– Когда-нибудь?
– Да.
– Ожидая «когда-нибудь», ты делаешь серой свою реальность.
– Да, – согласилась я и кивнула на его саквояж с личным набором для макияжа. – Я тоже люблю яркие краски. Но иногда приходится разукрашивать свою жизнь теми красками, что пока есть.
– Даже если все, что есть – это серый?
– Не такой плохой цвет, каким кажется. Некоторые, например, умудряются увидеть в нем минимум пятьдесят оттенков.
Корнев усмехнулся, задержал на мне взгляд и отошел. Надеюсь, он не подумал, что я намекала ему на возможный интим? Снова невольно поежилась и отвернулась – увлеклась съемкой, наблюдая, как Лариса сначала неловко и смущенно, а затем со смехом и явным интересом делает то, о чем ее просит фотограф. И снова услышала голос Корнева, ставшего рядом со мной:
– На вот, согрейся, – он протянул чашку с горячим кофе, а на мой вопросительный взгляд пояснил: – Дрожишь.
С благодарностью приняла чашку и отвернулась, ожидая, не последует ли каких-нибудь грязных намеков. Мне бы очень, очень-очень хотелось, чтобы их не было – в первую очередь, из-за самого Влада. Дело в том, что у меня есть в жизни четкие принципы, один из которых – секс по любви. Но он-то не подозревал ни о моих принципах, ни о том, что я ходила на дзюдо на пару с подругой. А мне так не хотелось обновлять синяк, который он так виртуозно замаскировал…
– Не кисни, – заметив мой взгляд, усмехнулся Корнев и опять отошел.
Только на этот раз не к своим помощникам и ассистентам, а к фотографу. Тот как раз освободился и отпустил хохочущую Ларису, пообещав ей обалденные снимки. Я наблюдала, как Корнев и Калинский о чем-то договариваются, но ровно до того момента, как Лариса, подойдя ко мне, закрыла обзор.
– Ев, – сказала она, все еще улыбаясь, – ты знаешь, а он, по-моему, вполне нормальный.
– Понравился? А как же зомби с двадцать девятого этажа?
– Боюсь, мне его не оживить, – отмахнулась Лариса немного расстроенно, но тут же приободрилась. – И вообще, я говорю о другом. Ты знаешь, мне кажется, что у нас выгорит этот план «Б». И если я пройду дальше, я смогу договориться, чтобы тебя…
– Ева! – неожиданно громко прозвучал голос фотографа. – Ну давай, давай, рыбка, поторопись! Плыви сюда!
Я вопросительно взглянула на подругу, но та отчаянно покачала головой.
– Это не я! Я еще не успела поговорить о тебе!
Перевела взгляд на стилиста и поняла: он. Вот он успел переговорить обо мне с фотографом. Более того, для того и подошел к нему.
Пожалуйста, – подумала я, подходя к фотографу, – пусть стилист окажется голубым. Пожалуйста-пожалуйста… А лучше бы они оба…