Женя сидела возле окна и смотрела на мелькающий пейзаж. Ей пришлось делить боковое место с сухопарой старушкой. Та сразу поставила попутчице ультиматум – спать она будет только внизу. Старая карга взяла билет подешевле, чтобы потом вызвать жалость у молодых попутчиков и получить удобное местечко незаслуженно.
Жене было всё равно. Сговорчивость девушки старуху обрадовала, и дальнейшие вопросы сами собой отпали. Жене не хотелось говорить, не хотелось думать, не хотелось ехать к морю. Все её желания атрофировались. С каждым годом становилось всё хуже и хуже. В свои двадцать пять она чувствовала себя более древней, чем её сотрясаемая дрожательным параличом престарелая соседка. Та хотя бы планировала где-то спать, что-то есть, о чём-то говорить. Жене хотелось одного – умереть.
Жизнь покатилась под откос за два месяца до совершеннолетия. Старший брат Аркадий, надежда и опора, единственный близкий человек, оставшийся рядом после смерти родителей, погиб. За эти годы Женя не смогла смириться с этой утратой. Потерю родителей она пережила легче. Может быть, она тогда не в полной мере осознавала масштаб трагедии. А потом брат всегда её поддерживал. Ему было двадцать семь, когда его не стало. Ни муж, ни дочери не смогли заполнить пустоту. Время шло, но рана не затягивалась. Окружающие Женю недолюбливали, видимо, чувствовали, что она сама разучилась любить.
Она до сих пор не понимала, зачем вышла замуж. Скорее всего, от безысходности. Димка подвернулся неожиданно. Ей больше не к кому было идти, а он позвал за собой. Ей было восемнадцать, и рядом не оказалось никого. Её таскали в участок, заставляли общаться с психологом, дурачили с наследством брата. Зеленоглазый герой с золотыми вихрами спас её от того ужаса, в котором она жила семь лет назад. Но на этом волшебство закончилось.
На Димку заглядывались женщины. Женю это раздражало. Она не ревновала, но все поклонницы мужа норовили ущипнуть побольнее. Намекали на её неприглядное прошлое, на посредственную внешность, на несносный характер. Женя не понимала, почему её беспокоят. Если этим женщинам так нужен её муж, то почему они издеваются над ней? Димка не всегда знал об этих закулисных играх. Поклонницы были с ним предельно корректны, он и подумать не мог, что они покушаются на спокойствие его жены. Только за последний год три фанатичные дурочки пытались отбить у Жени мужа. Одна даже угрожала по телефону покончить с собой.
– Покончи со мной, – предложила Женя, и с того дня звонки прекратились.
Женя вертела обручальное кольцо и смотрела в окно. Кольцо казалось ей удавкой. Золотой мышеловкой, в которую она по неведению попалась. Она не знала, как изменить свою жизнь, чтобы та перестала её отравлять. Каждый новый день казался мучением. Женя ощущала себя инородным существом в этом мире. Ложась ночью в постель, она просила Бога об одном – лишь бы не проснуться. Но каждое утро приходилось открывать глаза. Дети требовали внимания, и хотя её часто называли нерадивой матерью, свой долг она выполняла исправно.
– Павлик! – раздался над ухом Жени незнакомый женский голос.
Дородная мамаша поймала в проходе трёхлетнего кроху и повела обратно на место.
– Не пугай меня так, – продолжала женщина, подняв сына на руки. – Я же только на секунду отвернулась. Какой же ты шустрый, Павлуша!
Женю передёрнуло. Она почувствовала, как к горлу подходит тошнота. Сердце заколотилось. Ещё совсем недавно при слове «Павлик» у неё начиналась истерика, но теперь обходилось без этого. Женя пошарила руками под сидением в поисках сумки – там всегда хранились таблетки на такой случай, но сумки не оказалось. Женя вспомнила, что оставила её вместе с чемоданами у мужа, и попыталась успокоиться без лекарств. Стук колёс, прыгающие деревья за окном и лёгкое колыхание вагона расслабляли. Приступ прошёл быстро. Женя едва успела досчитать до двадцати.
Павликом звали убийцу её брата.
Павликом был человек, изнасиловавший её в семнадцать лет.
Павлик – настоящее имя отца её старшей дочери.
– Я хочу чая, – вдруг сказала старуха, просверлив Женю выцветшими глазками. – Деточка, будь добра, принеси мне чай.
Женя с удивлением обнаружила, что тоже хочет пить. Она выполнила просьбу старухи, не думая о том, что идёт у неё на поводу. Поставив высокие стаканы в потемневших подстаканниках на дребезжащую поверхность столика, Женя с удобством устроилась на узком кресле и пригубила чай. Сладко-горький вкус показался необычайно приятным. Впервые за последнюю неделю, а может, даже за месяц, Женя испытала чувство довольства. Слабое, неуверенное, но всё-таки приятное.
Если Женя и любила кого-нибудь в своей жизни, то это Аркадия. Брат обещал ей счастливое будущее. Он готовил её к поступлению в один из лучших институтов города. С ней занимались репетиторы, он оплачивал дополнительные занятия, налаживал полезные связи. Брат работал в банковской сфере, но Женя даже сейчас не знала точно, чем именно он занимался. Они жили в достатке. У Аркадия был двухэтажный коттедж с садом и бассейном. Женя поселилась на втором этаже. Брат обосновался на первом. Иногда Аркадий приводил женщин. Женя не могла ответить, какие отношения их связывали. Ничего порочного в стенах дома не происходило. Постоянной подруги у брата не было, о женитьбе он ни разу не заговаривал. В его планах было приумножить капитал и дать сестре хорошее образование.
Женя не успела обзавестись подругами. В школе она была одиночкой. Её мало интересовали межличностные отношения, а одноклассников она воспринимала как часть школьного интерьера. Обошлось и без детской влюблённости. Пока девочки делились переживаниями по поводу неразделённой любви, Женя корпела над книжками. Её считали белой вороной, но из-за хороших отметок с ней старались не портить отношения. Она давала списывать и не была недотрогой, как некоторые отличницы.
За два месяца до Жениного совершеннолетия настал день икс.
Была глубокая ночь. Женя уже спала. Аркадий запер все замки и тоже лёг. Внезапная тошнота заставила Женю проснуться. Начались желудочные спазмы, руки тряслись, ноги подкашивались. Женя хотела позвать брата, но не было сил. Как она потом объясняла сама себе, организм загодя почувствовал приближение Павлика и дал сигнал, но она не распознала подсказку. Желудок так свело, что Женя не могла дойти до двери. Она ползком добралась до столика, где хранились лекарства. Ничего подходящего не нашлось. Среди просроченных таблеток аспирина и жаропонижающего оказался активированный уголь. Женя на всякий случай выпила его и поползла обратно к постели. Её остановили голоса с улицы. Говорили неразборчиво, почти шёпотом, но неясный звук всё же доносился через приоткрытое окно.
Боль в животе внезапно отступила. Женя неловко поправила на себе короткую ночную рубашку и подкралась к окну.
Она увидела двоих. Они были в масках. Девочка сразу поняла, что эти гости – по их с братом душу. Женя стала искать глазами телефон, чтобы вызывать подмогу, но тут же забыла обо всём. Третий, в такой же чёрной маске, как двое других, вывел из дома полуголого брата, тыча оружием ему в макушку. Этот третий был высок, ловок и быстр. Женя поняла, что он здесь главный.
Она заворожённо наблюдала за преступником и жертвой, не зная, как быть, что делать и чем помочь. Женя была уверена, что сейчас перед ней развернётся какая-нибудь сцена, что брата будут бить, что начнут искать деньги или требовать выполнения немыслимых условий. Но ничего такого не произошло. Когда подталкиваемый преступником в маске Аркадий подошёл к краю бассейна, стоящий сзади выстрелил. Грузное тело Аркадия с гулким всплеском рухнуло в воду. Женя не могла оторвать глаз от окна. Ей всё ещё не верилось. Ей казалось, что это сон. Нелепый и бессмысленный. Кровавый след медленно таял в толще воды. Сдавленный крик вырвался из груди Жени. Трое в масках повернули головы в сторону её окна.
Она присела на корточки, наивно веря в то, что её не заметили. Она себя выдала, но страх за собственную жизнь заставлял её не сдаваться и до последнего искать убежище. Прятаться было негде. Услышав за дверью крадущиеся шаги, она рефлекторно прыгнула под кровать. Дверь приоткрылась, и пара мужских ботинок показалась в щёлке между свисающим одеялом и полом.
Игра в кошки-мышки щекотала нервы. Женя чувствовала, что от напряжения у неё свело скулы. Преступник осторожно мерил комнату шагами, не останавливаясь подолгу. Внезапно движение прекратилось. Женя вся превратилась в слух. Сердце прыгало в горле, а по лицу от страха катился пот. Резкая боль пронзила щиколотки – мужские руки обхватили её и потянули на себя. Женя стала брыкаться. Короткая сорочка сползла, обнажив бедра и ягодицы. О своей наготе девочка не беспокоилась, она отбивалась что есть силы, не думая о том, что тягаться с крепким мужчиной просто не способна.
По очертаниям силуэта Женя поняла, что перед ней убийца брата. Он был крупнее тех двоих и проворнее. Женя лупила его пятками, но почти не попадала. Преступник содрал с девочки ночную рубашку и заставил лечь на живот. Оседлав свою жертву, он связал ей руки за спиной тканью сорочки и на секунду замер.
Женя завыла. Она поняла, что её убьют. Но перед тем как это сделают – наиздеваются вдоволь. Бестолковое чувство самосохранения билось в истерике, заставляя искать спасение. Желание жить было неосознанным. Женя судорожно соображала, чем завлечь убийцу, чтобы тот сохранил ей жизнь.
– В комнате брата есть сейф, – вспомнила Женя. – Если вы меня не убьёте, я скажу код.
Ответа не последовало. Она слышала неровное дыхание над своей головой и силилась рассмотреть, что творится сзади, но пошевелиться было страшно. Мужская рука легла ей на спину, задержалась на долю секунды и отправилась изучать белизну её тела. Диалога не получилось. Женя уткнулась носом в ковёр и заплакала.
К удивлению жертвы, преступник трогал её осторожно. Не бил, не истязал, не позволял себе грубости. Пальцы ощупывали крепкие ягодицы, гладили ямки под коленями, изучали впадинки на пояснице. Жене казалось, что с момента появления незнакомца в её комнате прошла целая вечность. Но весь ужас продолжался не более пяти минут.
Человек в маске не стал тянуть дальше. Он схватил Женю за волосы и приподнял голову. У девушки тогда были локоны ниже плеч. Аркадий не любил стриженых женщин, ему казалось, что вместе с отрезанными волосами уходит вся красота. Желая угодить брату, Женя отращивала волосы, но они были тонкими, редкими, сильно секлись и ниже лопаток не отрастали.
Незнакомец левой рукой обхватил жертву за горло и слегка сжал. Женя решила, что это её конец и прикрыла глаза, ожидая смерти. Но рука быстро отпустила шею, скользнула вверх по подбородку, и указательный палец проник в полуоткрытый рот. Первым желанием Жени было укусить, но она испугалась, что преступник начнёт бить её, и не стала этого делать. Ей хотелось умереть легко и без боли. Она не знала, можно ли вообще умереть без боли. Вспомнив падающее в воду тело брата, решила, что можно. Если всё произойдёт быстро, то она не успеет ничего понять и почувствовать.
Но преступник не спешил убивать её. Потрогав пальцем влажный язык, он убрал руку. Женя вздохнула с облегчением, но ненадолго. Смоченный её слюной палец через секунду оказался у неё между ног и нетерпеливо зашёл внутрь. Женя заворочалась. Она вновь предприняла попытку сбросить с себя седока, но силы были неравны. Вместо того чтобы избавить себя от насилия, она ещё больше распаляла преступника. Девушка услышала шорох распахивающейся молнии, невнятный шелест одежды за спиной, сбивчивое дыхание убийцы.
Обжигающая боль пронзила её изнутри. Насильник оказался точен, резок и уверен. Женя почувствовала себя свиньёй, насаженной на вертел. Преступник давил сверху. Она ощущала, как скользкая ткань маски трётся о её щёку. Связанные за спиной руки больно выворачивались под тяжестью мужского тела. Преступник наращивал темп. Он дышал часто, но бесшумно. Оглушённая собственным стоном Женя почти ничего не слышала. Преступник сильно дёрнулся и затих.
– На хуй ты это делаешь, Павлик?! – голос подельника вспорол тишину.
Имя «Павлик» прочно впилось в подсознание. Женя мало что соображала, но это восклицание взорвало её мозг.
Давление сверху исчезло. Насильник развязал жертве руки и тонкой сорочкой обтёр её промежность.
– Вот чёрт, – услышала она над головой озадаченный шёпот.
Она поняла, что преступник увидел кровь на ткани ночной рубашки. Эту крепость он покорил первым.
«И последним», – подумалось Жене, которая уже не сомневалась в расправе. Она слишком много услышала и увидела. В живых теперь не оставят. Когда насильник заставил её подняться, она уже смирилась со своей участью. Он потащил её на улицу. Подвёл к краю бассейна. Почти так же, как брата несколькими минутами ранее. Только пистолета в его руках не было. Она стояла голая на краю, освещаемая бледным светом не набравшей полноты луны.
Насильник толкнул девушку в воду. Её не убили. Бросили в объятья брата живую. Это потом Женя поняла, что преступник смывал следы. Но тогда ей показалось, что над ней просто издеваются, заставляют помучиться перед смертью. Увидев тело брата, она подплыла к нему. Обхватила коротко стриженную голову руками и прижала к себе. Женя не помнила, как исчезли преступники в масках, как наступило утро, как за ней пришли люди в форме.
Она провела в воде несколько часов, замёрзла и сильно устала. Тело распухло и почти не слушалось. Допрашивать её начали ещё в больнице. Пригласили психолога. Женя обо всём рассказала, но по горячим следам злоумышленников не нашли. Потом были новые допросы уже в следственном комитете. О преступниках Женя рассказала всё, что помнила, а вот о делах брата она не знала, хотя об этом почему-то спрашивали больше.
Она давила на то, что главного звали Павлом. Но следователи будто нарочно не обращали на этот факт внимания.
– Это фальшивое имя, – сказали ей в полиции. – Вы должны понимать, что это кличка или прозвище.
– Тогда ищите того, кто носит такую кличку, – не унималась Женя.
– Поймите, Павлик может означать что угодно, например, Павлик Морозов или Павлик в значении малыш, маленький.
– Он не был маленьким. Это здоровый бугай.
– Вы даже не можете назвать его возраст.
– Это точно не старик.
– Знаете, сколько у нас в базе таких «нестариков»?
– Вы отказываетесь выполнять свою работу?
– Помогите нам, дайте зацепку, и мы обязательно накажем убийц вашего брата.
Дело шло тяжело. Через пару лет одного из преступников нашли. Это был в прошлом детдомовский парень, подрабатывавший грабежом и мелкими хулиганствами. Возможно, после его поимки поиск двух других преступников пошёл бы быстрее. Но внезапная смерть свидетеля и соучастника преступления спутала все планы. Парня зарезали в пьяной драке. Родственников и друзей у него не оказалось. Дело опять зашло в тупик.
Женя просила следователя показать ей фотографию преступника. Посмотрев в глаза одному из убийц брата, она поняла, что это не тот. Мистический Павлик оставался на свободе и безнаказанно творил зло. В этом Женя не сомневалась.
– Как ты тут? – голос мужа оторвал девушку от тягостных мыслей.
– Отлично, – отозвалась она, не посмотрев на него.
– Пойдём к нам, я не хочу, чтобы ты сидела одна.
– Мне здесь хорошо, я отдыхаю.
– У нас впереди целый отпуск, будем отдыхать вместе.
Женя окатила мужа ледяным взглядом, и Димка, недовольно вздохнув, ушёл.