Глава 1


Всегда, когда он возвращался из командировок или отпуска в родной город, искал глазами знакомые очертания гор. Горы были неотделимы от него самого. Он вырос у подножья этих гор, и с раннего детства в просвете между деревьями видел огромные, по детским меркам, со снеговыми шапками горные пики. Особенно ему нравилось разглядывать горы утром, из иллюминатора самолёта. Бывало, что дорогу в родной город приходилось преодолевать на машине или поезде. Но и тогда прелесть возвращения волновала душу и сердце. Вот и сейчас после длительного отсутствия, по воле судьбы пролетело более 25 лет, самолёт, разрывая облака, приближался к его любимым горам. Как и раньше, самолёт заходил на посадку с запада и, пролетая через весь город, позволял любоваться прекрасной панорамой гор с правого борта. Прижавшись к стеклу иллюминатора, он до боли в глазах разглядывал горный хребет, вспоминая каждую вершину по имени. Хотя после стольких лет, по всей видимости, многие вершины переименовали, но он помнил их старые названия, и они остались в его памяти. Самолёт опускался всё ниже и ниже, а горы росли прямо на глазах и становились такими же большими, какими он их помнил с детства. Как только самолёт коснулся колёсами взлётно-посадочной полосы, из-за вершин выглянуло солнце, приветствуя его в родном городе.


Новый аэропорт Алматы


Новый аэропорт поразил его своим великолепием. Выстроенный на месте сгоревшего старого здания, он представлял собой современную архитектуру, гармонично вписывающуюся в ландшафт. Без проблем пройдя паспортный контроль и таможенный досмотр, он уже через двадцать минут выходил из аэропорта. Его никто не встречал. Родных не было, а старые друзья, если ещё и были живы, ничего не знали. О своём прилёте в родной город он никого не извещал. Взяв такси, он направился в высотную гостиницу, что возвышалась над всем городом в центре. Номер на последнем этаже с видом на горы он заказал ещё за неделю до прилёта по телефону. Оформив необходимые формальности в регистратуре гостиницы, на лифте поднялся в свой одноместный люкс. И правда, из окна открывалась прекрасная панорама гор. Утренние облака рассеялись, снежные вершины засияли белизной под лучами солнца. Около часа он стоял и всё смотрел, и смотрел на горы. Воспоминания нахлынули какой-то тёплой, непонятной волной. Потерев лицо руками, разгоняя воспоминания, прошёл в ванную и умылся прохладной водой. «Надо переходить к реальности, у меня же ещё столько дел», – подумал старик и стал распаковывать свой багаж. Стариком его назвать это было, конечно, лишним. На старика он сильно и не смахивал, так пожилой мужчина, крепкого телосложения, вот только волосы были белые, которые и придавали ему большое сходство со стариком. Седым он стал больше тридцати лет назад, потом за ним на работе и в кругу друзей прочно укрепилась прозвище «старик» за эти самые седые волосы.

Весь багаж состоял из нового, современного рюкзака, ёмкостью литров на 75 и весом около 20 килограмм, как положено для полётов на авиарейсах, и незатейливого дипломата. Аккуратно разложив вещи во встроенном шкафу, поставил туда же рюкзак. Он хотел поставить дипломат в небольшой сейф, который был вмурован в стену внутри шкафа, но дипломат не поместился. Тогда старик вытащил из него документы, кое-какие бумаги и всё это положил в сейф, закрыл его, а ключи положил в карман брюк. С того времени, как пассажиров кормили в самолёте, прошло уже около шести часов. Пора было подумать и о том, где бы можно было бы нормально пообедать. Проще, конечно, спуститься в ресторан при гостинице, который уже работал, но его в ресторан что-то не тянуло. Выйдя на улицу, старик пошёл по знакомым, и в то же время ставшими совсем чужими, улицам. Увидев надпись: «Пельменная», он спустился в тёмный полу-подвальчик, где было достаточно уютно. Взяв две порции пельменей и стакан десертного вина, с удовольствием пообедал. Побродив ещё около двух часов по тенистым улицам города, он вернулся в свой номер. После длительного полёта и прогулки по городу, старик почувствовал усталость. Захотелось прилечь и просто выспаться, тем более что непривычное за столько лет отсутствия, среднегорье давало о себе знать. Все необходимые звонки и посещение нужных организаций решил оставить до утра. Опустив жалюзи на окнах так, чтоб дневной свет не мешал спать и, повесив на дверную ручку снаружи табличку: «Не беспокоить», через 10 минут уже спал крепким здоровым сном. До летнего солнцестояния оставалось ещё неделя.

*****

Сорок лет назад


Турбаза «Озеро Иссык» 1963 год


Турбаза «Озеро Иссык» находилась в живописнейшем ущелье гор Заилийского Алатау. До 7 июля 1963 года здесь было красивейшее горное озеро, по своей красоте нисколько не уступающее знаменитому озеру Рица на Кавказе. Но природная катастрофа уничтожила эту замечательную жемчужину гор. Мощный селевой поток в считанные часы разрушил то, что около 10 000 лет назад создала другая природная стихия, землетрясение. После селя все постройки, которые в основном уцелели, были отданы в распоряжение турбазы, и теперь турбаза значительно увеличила свои мощности и возможности. Дикие туристы, практически, перестали появляться в этих местах, поскольку от города было достаточно далеко, да и дорога к озеру местами была размыта. В довершении ко всему в самом верху посёлка Иссык на дороге, ведущей к озеру, поставили шлагбаум. Без специального пропуска, въезд был запрещён. Да и проехать можно было только на грузовой машине. Плановых туристов в день заезда, забирали на автостанции посёлка Иссык и на специально оборудованном грузовике ГАЗ-53, доставляли туристов на турбазу. За летний сезон турбаза принимала около двух тысяч плановых туристов. Маршруты были различной категории сложности, от некатегорийных маршрутов, до пятой категории включительно. В СССР таких турбаз было единицы.

– Инструкторы, Горин и Кулаков, срочно пройдите в методкабинет. Вас вызывает старший инструктор! Повторяю… – из репродукторов на всю турбазу раздался голос радиста.

– Генка, чего ему надо?

– Пойдем, послушаем. Может это по поводу заезда на 845 маршрут. Нас же с тобой определили на него, а заехало только два человека, а должно было быть 20.

Генка Кулаков и Антон Горин, нехотя поднялись с импровизированного пляжа остатка озера и стали подниматься по тропинке. В методическом кабинете их уже ожидал старший инструктор Чернаков и ещё двое парней, по всей видимости, заехавшие на 845 маршрут.

– Проходите ребята, садитесь. Это наши инструктора: Горин Антон и Кулаков Геннадий, – Чернаков представил их двум парням, – а это тоже инструктора туризма, приехали на сборы руководителей горных сложных путешествий, короче – на 845 маршрут. Файззулин Рахим, из Таджикистана, с турбазы «Алагирь» и Алов Пётр, с «Золотого Бора», Кокчетавской области. Мне только что позвонили из Областного Совета по Туризму и сказали, что больше никого на этот заезд не ждать. Какая-то неразбериха получилась с распределением путёвок на этот маршрут. Следующий заезд только через 10 дней, а с двумя участниками, какие могут быть сборы? Я уже с товарищами переговорил, и они согласны подождать до следующего заезда, временем они располагают.

Чернаков встал из-за стола и подошёл к схеме гор Северного Тянь-Шаня. Схема была большая и занимала почти всю стену. На схеме пунктирными линиями различных цветов были обозначены все маршруты турбазы, которые затейливыми нитками петляли по левой, восточной части схемы.

– Так вот, ребята. Для того, чтобы вы время даром не теряли, я тут с начальником спасательной службы Игорем Белавиным посоветовался, и мы решили, что вы четверо можете сходить на разведку нового перевала для 845 маршрута. Руководители сборов хотят повысить сложность маршрута. Надо найти перевал в верховьях реки Чин-Тургень, это вот в этом месте, – Чернаков указкой обозначил район на схеме, – Я там уже бывал, года два назад. Мы с ребятами, инструкторами, после окончания сезона по традиции совершали путешествие по четверке, для зачёта на спортивный разряд. И с той, и с другой стороны, там очень сложный рельеф. Поднимались на вот этот безымянный перевал, но спуститься с него мы не смогли. Вертикальные скалы с северной стороны, метров двести. Пришлось возвращаться через перевал «Оранжевый». Я думаю, что есть в этих местах проход, надо всё хорошенько разведать. От турбазы недалеко, за двое суток через перевал «Оранжевый» подойдёте с южной стороны к этому цирку, а там по обстоятельствам, два-три дня на полную, детальную разведку. В общем, семь суток вам будет достаточно. Потом немного отдохнёте, а там и новый заезд примите. Старшим группы назначаю Кулакова Геннадия, он уже бывал в том районе и через «Оранжевый» пару раз ходил, так что не совсем вслепую пойдёте.

– Валерий Георгиевич, а когда нам выходить? – спросил Горин, – сегодня уже вечер, а ребята ещё снаряжение не получили.

– Я уже распорядился, можете прямо сейчас в пункт проката сходить и получить всё, что надо, и на складе сухой паёк тоже получите. А утром, после завтрака, можете и отправляться. Всё понятно? Ну, давайте, знакомьтесь ближе, и за дело.

На следующее утро после завтрака, четверо снаряжённых инструкторов обошли остатки озера Иссык, и по крутой тропе в левом логу стали, не спеша, подниматься. Часа через четыре они уже были на перевале «Выпускников», с которого, как на ладони, были видны все окрестности озера, сама турбаза и израненное селевым потоком русло реки до самого посёлка Иссык. С перевала, тропинка метров через сто, разделилась на две. Одна плавно стала спускаться на старую морену, поросшую лесом, а другая, так же плавно, но уже вверх к леднику. Там, где тропинка разделилась, журчал небольшой родничок с чистой прохладной водой. Инструктора расположились на небольшой полянке между камней, развели костёр и сварили незатейливый обед.

– Как здесь хорошо, тихо, – произнёс Рахим.

– Да, лишь ручеёк журчит, небольшая речушка из этого ручейка только километров через пять появится из-под морены. Вниз по тропе с нашей турбазы водят туристов, в основном школьников, по маршруту первой категории сложности. Там места прекрасные, чуть позже, в конце июля, в августе, ягод, грибов полно, – сказал Генка и пошёл к родничку мыть свою чашку.

– Сейчас надо решить, мы тут останемся или ещё выше поднимемся под перевал. Если мы поднимемся повыше, то завтра с утра часа два можем сэкономить. Перед самым ледником на морене, есть небольшие площадки с мелкими камешками, почти как песок. Палатки три можно поставить, в прошлом году я поднимался к леднику и приметил эти площадки. Думаю, что за это время с ними ничего не случилось. Ледник маленький, поэтому движется не очень быстро. Это на моренах больших ледников рельеф меняется каждый месяц, – сказал Антон и посмотрел вверх, куда шла небольшая тропка по зелёному альпийскому лугу и заканчивалась метров через 700 около нагромождения камней молодой морены.

– А что ребята, может действительно, махнём вверх, время ещё есть, завтра на перевал пораньше поднимемся. Будет больше времени оглядеться. Ведь перевал ещё новый, сами же говорите, что через него ещё никто не ходил, – поддержал идею Антона Пётр.

– Я не против этого, – промолвил Рахим.

– Я тоже, – от родника прокричал Генка.

На том и решили. Не торопясь, собрали рюкзаки, привязав репшнурами по вязанке дров поверх рюкзаков, и пошли по пологой тропинке вверх, к нагромождению камней. Не прошло и двух часов, как они уже были около небольшого ледника. Действительно, около самого ледника там, где из-под него выбегал небольшой ручеёк, который метров через 30 нырял под морену, была небольшая площадка, где могли бы поместиться палатки две, а то и три. Цирк, где четвёрка инструкторов остановилась на ночлег, завораживал своей красотой. С запада и с юга, на высоту с полкилометра, поднимались отвесные скалы, кое-где ледник, как бы цепляясь за скалы, поднимался почти до самого гребня. Только с восточной стороны склон был не такой крутой, но практически состоял из мелкой осыпи и кое-где большими белыми пятнами лежал снег.

Через пару часов стемнело. Сумерки в горах очень короткие. Напившись горячего чая, наговорившись вдоволь у маленького костерка, друзья стали укладываться спать. Вечер был тихим и звёзды на небе сияли, как алмазы на чёрном бархате. Всё говорило о том, что на этой высоте ночью будет достаточно прохладно, можно сказать, даже холодно.

Выдалось ясное утро. На востоке, небо начинало светлеть, когда наши друзья вылезли из палатки и стали ворошить угольки вчерашнего костра. Заваленное камнями кострище ещё хранило тепло и удалось достаточно быстро развести костёр, на котором уже через десять минут начинал закипать котелок с водой.

– Ну, что? Кашу заварим или чайком обойдёмся? – спросил Генка.

– Да давайте чай покрепче заварим, у нас ещё хлеб достаточно свежий есть, да колбаса копчёная, – предложил Антон.

– Я не возражаю, – из палатки прокричал Рахим.

– Конечно, чего время тратить на всякие каши, ещё успеют надоесть, – буркнул Пётр.

После завтрака сборы заняли немного времени. Часа через два, преодолев с огромным трудом мелкую, подвижную осыпь и пару снежников, группа из четырёх человек была уже на перевале «Оранжевый». По прямой до перевала было метров 500—600, но, нарезая серпантины на крутом подъёме, это расстояние увеличилось раз в пять, а, то и больше. Высота давала знать, всё-таки 4000 метров над уровнем моря.

– А почему этот перевал назвали «Оранжевый»? – немного отдышавшись, спросил Рахим у Генки.

– Сейчас будем спускаться с перевала, и ты потом глянь в его сторону, увидишь огромную запятую из оранжевых камней до самого перевала. Видимо из-за этого его так назвали, – ответил Кулаков.


Спуск с перевала Оранжевый


– Да, интересный перевал, посмотрите на тропу, которая осталось после нас! Там же под мелкой осыпью, натёчный лёд! – почти прокричал Пётр.

– То-то я и смотрю, что это мои трикони не держат на склоне, всё время куда-то соскальзывают, – Антон наклонился и расчистил немного следы на осыпи.

– Ладно, пошли дальше, нам ещё и трудный спуск преодолеть надо. Хотелось бы к обеду до речки дойти. Там есть немного арчи, обед нормальный сделаем, – Генка вложил записку в банку и прикрыл её камнями небольшого тура. – Поехали! – и, взвалив свой рюкзак на плечи, начал осторожный спуск с перевала.

Спуск с перевала, действительно, оказался сложным и крутым. С этой, юго-восточной стороны, склон состоял уже из средней осыпи. Но осыпь была такая живая, что из-под ног постоянно срывались камни и летели вниз, увлекая за собой и другие камни, временами вызывая небольшие камнепады. Как и на подъёме приходилось идти зигзагами для того, чтобы сорвавшиеся камни не попали в людей. Спустившись с гребня на морену, ребята подошли к небольшому снежнику, у края которого была лужица чистой, прозрачной воды. С этой стороны перевала ледника не было, только местами белели небольшие снежники, которым было суждено через пару недель исчезнуть до сентября, когда вновь на этой высоте заметут метели.

– Вот, посмотри Рахим, видишь какая огромная оранжевая запятая, почти до самого перевала? За эту запятую и прозвали этот перевал «Оранжевый», – ледорубом в сторону перевала показал Кулаков.

– Да, теперь понятно почему, – с этими словами Рахим достал бинокль и стал рассматривать перевал и весь цирк, в котором они сейчас находились.

Напившись чистой, холодной воды, группа из четырёх человек двинулась дальше, но путь по морене был нисколько не легче спуска с гребня. Естественно, что никаких тропинок здесь не было, а крупные обломки скал приходилось преодолевать с трудом. Да и по камням средней величины, которые шевелились под ногами, идти было не очень просто. Дойдя до края морены, опять пришлось спускаться с довольно крутого склона. Прошло два часа с того момента, когда ребята начали спускаться с перевала, а конца пути по камням ещё не было видно. Где-то далеко внизу зеленела трава, но до неё ещё надо было идти и идти. Время уже приближалось к обеду, когда откуда-то снизу, стал слышен шум реки.

– Всё пришли, – выдохнул Кулаков, – здесь переночуем. Только я что-то сомневаюсь, что здесь можно набрать сухого арчевника. Надо спуститься ниже. Там вдоль реки, по течению, я знаю, есть арчевник. Сейчас передохнём, а потом наберём дров. Нам ещё дров набрать надо хотя бы на две ночёвки. Там вверху, куда мы пойдём, вообще ничего нет.

Достаточно большая площадка возле речки, была покрыта альпийскими цветами, травой и высокогорными колючками, которые были покрыты таким нежным пушком, что думать о том, что это колючки, просто не хотелось. Пётр с Генкой пошли вниз за дровами, а Антон с Рахимом стали заниматься обустройством лагеря. Через полчаса Пётр и Генка принесли огромную охапку сухой арчи. Проблема с топливом на ближайшее время была решена. Наступило время самых коротких ночей, но всё равно, часов с 10 вечера и до пяти утра стояла темнота. Однако Луна, которая в это время находилась в стадии полнолуния, поднялась над горами и освещала горы серебристым светом. Друзья просидели за разговорами около небольшого костра часов до 11 вечера и пошли в палатку, чтобы немного передохнуть перед завтрашним днём. На завтра предстоял небольшой переход, часа на два, а потом разведочные маршруты из цирка, который им надо было исследовать. Утро следующего дня было превосходным. Наши друзья не спешили и поэтому встали, немного позднее, чем предполагали, но это не помешало им оперативно собраться и начать подъём по реке Улькен-Тургень. Через пару часов они уже были на морене перед небольшим ледником. Здесь выбрали площадку для палатки и стали основательно обустраиваться на ночлег. Им предстояло, как минимум, провести в этом месте пару ночёвок. Так как день был не очень напряжённый, после небольшого отдыха и обеда, решили сделать радиальные выходы на разведку перевалов в сторону турбазы «Озеро Иссык». Антон и Рахим пошли к ярко выраженному понижению в горном хребте, а Геннадий и Пётр, вправо по хребту от этого понижения, к небольшой, пологой вершине. Вечером за ужином обменялись мнениями, по поводу своих разведок. Получалось, что с перевала, который со стороны наших путешественников был достаточно пологим, с другой стороны был, практически, непроходимым. С северной стороны были отвесные скалы, метров по двести и никаких альтернативных путей не было видно. У Геннадия с Петром, как раз наоборот, после восхождения на вершину, открылся путь, для спуска в ущелье, ведущее как раз туда, где начинался подъём на перевал «Оранжевый» со стороны турбазы «Озеро Иссык».

Обмениваясь впечатлениями о проделанных разведывательных маршрутах, сошлись на варианте того, что будущий маршрут целесообразней сделать через вершину, которую предварительно назвали «Связной». Уставшие друзья завалились спать, когда было ещё не совсем темно, а полная Луна поднялась над хребтом.

Утром за завтраком, Антон попросил у Рахима бинокль и стал пристально рассматривать что-то в юго-западной, в самой верхней части цирка, где находился в данный момент их лагерь.

– Чего ты там высматриваешь? – спросил Генка, – там для плановых маршрутов слишком сложный рельеф, даже для 845.

– Да нет! Я не маршрут высматриваю, – отмахнулся Антон.

– А чего тогда прилип к окулярам? На, лучше чайку попей! – и Пётр протянул Антону кружку с крепким, душистым чаем.

– Вы знаете мужики, сегодня ночью я вылез из палатки по нужде, и в той части цирка, куда сейчас смотрю, увидел неширокий, но мощный луч зелёного цвета. Вот и хочу разглядеть, что же это такое было.

– А может, тебе всё причудилось спросонья? – ехидно заметил Генка.

– Не думаю, – вполне серьёзно ответил Антон, – я минут двадцать наблюдал это свечение. Такой тонкий луч и уходил куда-то в небо. В этот момент Луна как раз за хребтом скрылась, и луч стал ещё ярче. Я хотел было вас поднять и показать, а тут всё внезапно исчезло, но я приметил, откуда примерно это свечение исходило. Вот сейчас и разглядываю, может что-то и обнаружу.

– Ну, если это там, куда ты смотришь, то это километра два по прямой, хоть бинокль и 10-ти кратного увеличения, вряд ли ты чего-то там разглядишь, – заметил Рахим.

– Мне тоже так кажется, но очень я заинтересовался этим странным, уходящим в небо, зелёным лучом, – не отрываясь от бинокля, промолвил Антон, – и ещё, мне кажется, что вижу, какую-то маленькую пещерку вон у тех скал, что немного выше небольшого ледника.

– Да это бергшрунд! – слегка прищурившись, глядя в ту же сторону, что и Антон, возразил Генка.

– Нет, бергшрунд левее и чуть ниже, а пещерка прямо под скалами, к которым протянулась вон та осыпь, которая справа от ледника. Там нет бергшрунда, с ледника сразу на осыпь и к скалам, в бинокль хорошо всё видно, – настаивал на своём Антон.


Зелёный луч


– Хочешь, давай сбегаем туда, да и всё на месте посмотрим. Я думаю, часа за два налегке можно добраться без всяких проблем, – предложил Генка.

– Да, но нам сегодня надо ещё раз просмотреть и сделать маркировку будущего маршрута через вершину, – с досадой проговорил Антон, всё ещё не отрываясь от бинокля.

– Антон, да за это ты не беспокойся, я с Рахимом поднимусь на «Связной» и отмаркируем маршрут. Заодно и посмотрим, какой с той стороны вершины спуск, – сказал, молчавший до сих пор Пётр, – а ты с Генкой сбегай, да посмотри, что там тебя так заинтересовало, может ещё, и вон тот перевальчик разведаете, что левее этих скал, – рукой показал Пётр.

– А может и правда, Генка, сбегаем? – загорелись глаза у Антона, – не даёт мне покоя этот зелёный свет! Что-то здесь не так!

– Ну, тогда давай собираться, время уже семь часов, а послезавтра нам надо быть уже на турбазе, так что день у нас в запасе есть, – сказал Генка и полез в палатку собрать в дорогу немного еды.

– Ребята, а вы тогда на «Связной», вот тут немного краски, сделайте, пожалуйста, маркировку. Завтра мы через эту вершину и махнём прямо на турбазу, – обратился Антон к Петру с Рахимом.

– Проблем нет, сделаем! – коротко ответил Пётр и тоже стал бросать в пустой рюкзак, кое-что из продуктов.

Не прошло и двадцати минут, как две группы по два человека, стали расходиться в разные стороны от палатки. Пётр с Рахимом стали подниматься на гребень в северо-восточном направлении, а Антон с Геннадием пошли по леднику в юго-восточную часть цирка. Часа через полтора, Антон и Генка уже прощупывали ледорубами живую осыпь, которая была под теми скалами, откуда, предположительно, в ночное небо уходил зелёный луч. Преодолев осыпь и метра три не слишком крутого скального участка, двое друзей очутились в странной, скальной расщелине. Создавалось ощущение, что скалу вначале разрубили каким-то огромным топором сверху вниз, а потом под углом градусов в 45, нанесли второй удар, очищая, таким образом, эту огромную скальную зарубину от лишних камней. Обе поверхности скал и отвесная, и наклонная были гладкими, чуть ли не отшлифованные до блеска. Наклонная часть скалы имела длину около 10-ти метров и в высоту метров 6—7. Отвесная часть, была размером такая же. Только в нижней части, прямо посередине, имела пещеру. Вход в пещеру был в виде правильного полукруга, высотою около двух метров. Не удивительно, что, глядя на эти скалы снизу, пещеры не было видно, её закрывала от ненужных взоров наклонная часть скалы. Друзья с удивлением переглянулись, и стали медленно приближаться к пещере.

При беглом внешнем осмотре пещеры, сразу стало понятно, что пещера образовалась не под воздействием всевозможных природных факторов. Ровные и гладкие края входа, без всяких трещин, говорили сами за себя. Пещера была искусственная! Неглубокая, скорее даже не пещера, а ниша, диаметром около трёх метров, похожая на камуфлет от небольшого ядерного заряда. Ниша имела форму параболического зеркала, направленного на гладкую поверхность наклонной скалы. По полированной внутренней поверхности ниши, через равные промежутки времени, сверху вниз, совершенно бесшумно пробегала волна, наподобие электрического заряда. Только цвет был зеленоватый. Создавалось впечатление, что кто-то невидимый протирал поверхность зеркала от пыли и грязи.

Антон шагнул внутрь, сделал пару шагов и замер. На гладкой поверхности ниши появилось его огромное отражение, как это и бывает обычно в вогнутых зеркалах. Антон сделал шаг назад, и обернулся в сторону Генки. Огромное отражение Антона в этот момент, осталось неподвижным. В первые мгновения, когда Антон вошёл внутрь ниши, отражение шевелилось и увеличивалось в размерах, а потом замерло, глядя большими глазами Антона на обоих друзей.

– Антон! Выходи скорей оттуда! – закричал Генка, – Здесь что-то не так! Давай быстро!

Антон прыгнул к выходу и наткнулся на невидимую преграду. От удара о преграду он упал, быстро поднялся и вновь уперся во что-то. Отражение в этот момент усмехнулось и опять замерло. Оно смотрело на то, как Антон тщетно пытался выбраться из ниши. Генка протянул другу руку, но рука наткнулась на что-то тёплое и не очень твёрдое. Антон с другой стороны тоже протянул руку, и их руки, казалось, должны были соприкоснуться, но тонкая, прочная, невидимая стена, не давала им соединиться.