Пробуждение было мягким. Солнечный свет попал на лицо, и я улыбнулась, не открывая век. А потом пришли воспоминания.
Я сказала мужу, что задержусь на работе, а сама отправилась в парикмахерскую, наводить марафет. У нас была годовщина, но, несмотря на то, что он наверняка забыл о ней, хотелось сделать сюрприз любимому.
Что ж, сюрприз получился не только для него. Когда я открыла дверь и услышала шум воды, то не заподозрила ничего неладного. Скинула обувь, куртку, отнесла купленный по дороге тортик на кухню и только потом отправилась мыть руки. Осторожно приоткрыла дверь ванной и тут же застыла как вкопанная, увидев на занавеске вместо одной тени – две.
Движения теней, издаваемые звуки не оставляли большого простора для воображения. Несколько минут я тупо смотрела перед собой. Сердце бешено колотилось в груди, а мозг выдумывал тысячу и одну «отмазку», убеждающую меня в том, что это все не то, что я думаю. Может, деверь неожиданно нагрянул в гости вместе с очередной подружкой? Сосед, у которого засорилась собственная ванна? В конце концов, я не выдержала. На негнущихся ногах подошла ближе и одернула чертову занавеску.
От возникшей в памяти картины накатила тошнота, я распахнула глаза и резко села. Живот тут же пронзила боль. Потянулась рукой и нащупала плотную повязку вокруг талии.
– Леди Салландара, прошу вас, вам надо лежать, – пухленькая старушка припала к моей кровати, пытаясь уложить обратно.
– Что случилось?! – на мой крик в комнату ворвался смутно знакомый мужчина и, мгновенно оценив обстановку, шагнул к окну и задернул шторы.
– Доктор сказал не тревожить леди. Зачем ты открыла окно, Марта?
Старушка побледнела и залепетала что-то про воздух и солнце.
– Вон отсюда! Иначе я доложу Лорду Крейну, что из-за вас у Леди вновь начался приступ!
Белая как мел служанка пулей вылетела за дверь.
Я молча повертела головой, пытаясь понять, куда я попала. Обстановка казалась сюрреалистической. Чужой и знакомой одновременно. Мужчина у окна не сводил с меня взгляда бледно-зеленых глаз. На нем был старомодный костюм с воротником стойкой. Растрепанные черные волосы и длинный прямой нос делали его похожим на нахохлившегося грача. С губ сорвалось неожиданно всплывшее в голове слово:
– Янош…
– Я сказал Лорду, что ты поранилась случайно, – безапелляционным тоном заявил мужчина, и я поняла, что Янош – это его имя, которое я откуда-то знаю.
– Нет, зачем мне… – пытаюсь возразить, все еще не понимая, что происходит.
И вообще, какой еще Лорд? Он, должно быть, шутит!
– Конечно, нет, Салли, – Янош выделил обращение обманчиво мягким тоном. Меня вообще-то Саша зовут. Александра Еремеева. Какая еще Салли? – Но я нашел тебя в заброшенном крыле, с порезами и со следами угля на пальцах. Что еще я должен был сказать твоему отцу?
Я на секунду прикрыла глаза, вспоминая, как брела по каменному коридору, надеясь найти спасение до того, как силы окончательно оставят меня.
– Перед тем, как потерять сознание, ты кое-что сказала. Я не все запомнил, – распахнула веки и, нахмурившись, посмотрела на Яноша. – «По-мо-ги-те-ме» Что это значит?
Я словно проснулась. Холод пробежал от макушки по спине и сконцентрировался где-то в пятках.
Все, что говорил мне Янош, он говорил на чужом языке. И я его понимала. Мало того, не осознавая этого, сама на чужом языке думала.
– «Помогите», – повторила я вслед за мужчиной, но губы не хотели слушаться, не хотели выговаривать непривычные звуки.
– Так что это значит? – нетерпеливо спросил он.
– Всего лишь просьба о помощи, – голос предательски дрогнул.
Что со мной произошло? Я что, умерла и попала в ад? Но ведь от разбитого сердца не умирают. Или мое попросту не выдержало?
Тем временем, собеседник посмотрел в сторону двери и быстро заговорил:
– Я сказал твоему отцу, что ты была не в себе.
Отцу? Он сказал отцу? Мой биологический папочка объявился? Ни разу в жизни его не видела.
Янош, между тем, продолжал:
– Сказал, у тебя был приступ, как бывали у твоей матери. Представители Кровавых топей всегда были немного безумны. Твой отец замнет этот инцидент. Это может расстроить свадьбу, – он брезгливо поморщился. – Престолу не нужны бракованные девицы. Так что если ты не выдашь себя сама, то никто не узнает правду.
– А ты, значит, знаешь правду? – спросила наугад.
Сама-то я понятия не имела, что творится. Вдруг повезет, и Янош меня просветит.
– Тебе не стоит беспокоиться, Салли. Просто маленький общий секрет, – он ослепительно улыбнулся, и его лицо мгновенно преобразилось. Невольно поймала себя на мысли, что хочется улыбнуться в ответ. – Общие секреты сближают.
Он шагнул ближе, понизив голос до соблазнительного шепота.
– Кровь не обманешь, Салли. Ты почувствовала силу и не смогла устоять. Не мне осуждать тебя за это. Но я могу помочь тебе. Скажи только слово.
Он приблизился уже вплотную, протянул руку, дотрагиваясь до щеки. Сердце заполошно забилось, стало жарко. От легкой, почти невинной ласки по телу прошел электрический разряд. Невольно задышала чаще, глядя на него снизу вверх.
Словно во сне, его губы раскрылись, и он начал медленно наклоняться. Еще чуть-чуть, и наши уста сомкнутся в поцелуе, а от предвкушения и ожидания у меня внутри все напряглось. Может быть, это какое-то колдовство?
Даже переживания о пережитом предательстве отступили на второй план.
В коридоре послышались шаги, Янош изменился в лице, отскочил в сторону и вновь встал к окну.
– Я счастлив, что все обошлось, Леди Салландара, – заговорил он совершенно иным тоном. – Безымянный, должно быть, послал меня к вам, я все утро молился ему, в благодарность за ваше…
В комнату вошел грузный усатый мужчина лет пятидесяти, одетый в длинный расшитый халат.
– Ты очнулась, – констатировал он, бегло осматривая меня и даже не взглянув на Яноша.
Тот, в свою очередь, почтительно поклонился вошедшему и тут же, попрощавшись, вышел из комнаты, прикрывая за собою дверь.
– Отец? – легкий истерический смешок вырвался против воли.
Происходящее все больше и больше напоминало безумный розыгрыш. Я бы без промедления пошла искать скрытые камеры, если бы не понимание того, что сама заговорила на чужом языке. Тугая повязка на животе и боль, сопровождавшая каждый выдох и вдох, так же способствовали тому, чтобы отнестись к происходящему серьезно.
– Пробовала вставать? – строго спросил вновь обретенный папочка.
Я хотела помотать головой, думая, что он беспокоится обо мне, но оказалось, что вопрос был задан с иной целью.
– После обеда прибудет модистка. Ничто не должно останавливать приготовления к свадьбе.
Я судорожно сглотнула, соединив сказанное Яношем со словами отца. Судя по всему, меня собирались выдать замуж, причем не за абы кого, а за представителя королевской фамилии. Что ж, по крайней мере, ответ на вопрос о том «где я?» сужается до стран с сохранившейся монархией.
– Салли, ты меня слышишь? – отец присел на край кровати, внимательно вглядываясь в мое лицо. – Безымянный милостив к нам. Его высочество обратил на тебя внимание, избрал из сотен других знатных девиц королевства. Ты должна быть благодарна! Кроме того, Междулесью нужен этот союз. Твой брак будет гарантом нашей стабильности. Я смогу наконец вести поставки на юго-восток и, возможно, даже за границу… Никто не посмеет отказать тестю будущего короля! Ты же понимаешь важность этого? Инцидент необходимо скрыть.
– И что говорить модистке? – не знаю, что больше меня удивило. То, что жених оказался принцем, или то, что о моем состоянии переживали в последнюю очередь.
Лорд поморщился:
– Слуги не задают вопросов.
Вспомнив еще кое-что из сказанного Яношем, я полуутвердительно, полувопросительно произнесла:
– У мамы было то же самое…
Отец сощурил глаза.
– Ты не можешь этого помнить… Янош? – его голос опасно понизился, и я инстинктивно вжала голову в плечи. – Судя по всему, ублюдок забыл свое место.
Оскорбление резануло слух, но в голове всплыли ассоциации: незаконнорожденный, бастард.
– Если бы не обещание, данное твоей матери, давно бы его вышвырнул. – Мужчина натянуто улыбнулся, но его побелевшие скулы заставляли всерьез беспокоиться за судьбу Яноша. – Не смотри так на меня!
От его окрика я вздрогнула и подтянула одеяло ближе к груди. До меня запоздало начало доходить, что я не та, за кого меня принимают. Что будет, когда это поймут и окружающие?
– Совсем как мать! Не смей осуждать меня! – раздраженно выплюнул отец, вставая и принимаясь мерить комнату шагами. – Думаешь, имеешь право знать? Что ж, изволь. Лорды Кровавых топей на протяжении столетий занимались кровосмешением. А оно никогда не доводит до добра. Это опасная информация, но твоя мать происходила из них. Из забытой всеми побочной ветви. И она действительно была больна. Но ты – не она. Ее…
Он запнулся, подбирая слово.
– …Странности тебя не коснулись. Вчерашний инцидент – случайность. Теперь ты довольна? Говорить такое нельзя никому, сама понимаешь. Если всплывет, то нашей семье не позавидуешь. Забудь, что я тебе сказал, и отдыхай. Через час я пришлю слуг с обедом, а потом ты оденешься и пойдешь навстречу с модисткой.
Тяжело вздохнув, он кивнул на прощанье и вышел из комнаты. Проводив его взглядом, я не смогла сдержаться:
– Охренеть… Сашка, ты влипла.
Оставшись одна в комнате, я еще раз осмотрелась, и, заметив высокое зеркало, стоящее в углу, опустила ноги на пол. Идти пришлось, опираясь руками за кровать и стенку. Каждый шаг заставлял живот напрягаться, а это, в свою очередь, усиливало боль. И как я пойду навстречу с модисткой в таком состоянии? Разве рана не может вновь открыться и закровить?
Смотреться в зеркало было страшно. Почему-то казалось, что сейчас я там увижу чужое лицо. Впрочем, это могло прояснить хоть что-то. По крайней мере, я сходу могла назвать десяток книг жанра фэнтези, в которых истории начинались именно так. Вдруг я тоже попала в историю?
Вот только вместо этого пришлось испытать облегчение пополам с разочарованием. Всего лишь я. Курносый нос, голубые глаза и темно-каштановые волосы. Правда, намного длиннее, чем я помнила. Но, учитывая остальное, эта деталь была почти несущественной.
Тем не менее, присмотревшись, я поняла, что изменение было не единственным. Щеки и губы – более пухлые. Не было маленького шрама над бровью, первых морщинок вокруг глаз, от которых безуспешно пыталась избавиться, натираясь как кремами, так и народными средствами. А главное – идеальная талия. Совсем как в мои восемнадцать. Последние пару лет, когда из-за проблем со здоровьем я была вынуждена принимать гормональные таблетки, а те, в свою очередь, оседали на бедрах лишними килограммами.
Нахмурившись, я полезла проверять остальные свои отметины. В детстве я обожала лазить по деревьям – и, как результат, несколько шрамов и дважды сломанная рука, но и их тоже не было. Странно.
– Леди Салландара… – произнесла я вслух, вспомнив, как меня назвала служанка.
И тут словно током прошибло! Салландара, Кровавые топи, Междулесье, темный маг Янош… Все это было в книжке!
Пазлы складывались в единую картинку, вот только как теперь поверить в тот узор, что они составляли?
Я любила эту историю. Она называлась – «Хроники Фарендора». Читала ее много раз. Там рассказывалось о том, как король страны под названием Фазендор отправил кучку героев, чтобы освободить королевство от ига Темного властелина, обосновавшемся в местечке под названием Кровавые топи и от скуки терроризировавшем всех и вся.
Мага звали Янош, и он был невероятно сильным и злым. Герои шли, преодолевая опасности, а маг строил им козни и периодически кого-нибудь из них убивал. Книга, разумеется, закончилась победой добра. Маг был повержен, а Фазендор спасен. Спросите, при чем тут Салландара? Просто главный герой периодически восклицал: «О, святая Салландара!». Девушка была некогда возлюбленной темного мага, но он убил ее, когда та вместо него решила выйти замуж за принца.
И что же это? Меня угораздило попасть именно в эту самую Салли? И как теперь выживать? Яношу откажешь – на тот свет отправит. Откажешь принцу (принцам разве вообще отказывают?) – отец живьем съест за срыв каких-то поставок.
И вообще, странно все это. О браке, судя по всему, известно всем и каждому, но Салли жива, и ультиматумов будущий Темный властелин не ставит.
Некстати вспомнилось, как не далее чем полчаса назад Янош чуть не поцеловал меня в этой самой комнате. От мыслей об этом сбилось дыхание, а по телу пробежала волна дрожи. Что же это я на него так реагирую? Или это не я вовсе, а это тело, в которое я попала?
А спустя секунду меня настигло еще одно откровение – если я попала в книжку… это что значит? Я не смогу вернуться домой?
Невольно схватилась за рану на животе и, часто дыша от подкатывающей истерики, села на кровать.
Я всегда думала, что самое главное между людьми – это доверие. Вот только, как оказалось – верить нельзя никому. Около года назад я потеряла маму, единственного близкого мне человека, сбегая от давящих воспоминаний, решила продать мамину квартиру и купить новую, поменьше. С мужем мы жили все время в съемной.
Он уговаривал меня отдать ему деньги, чтобы он вложил их в какой-то там бизнес. Все мечтал перестать работать на дядю и обзавестись своим делом, хоть никаких шагов к этому и не предпринимал.
А вот я хотела свое гнездо. Думала, вот долечусь наконец, заведем деток… девочку и мальчика, погодок…
Слезы крупными каплями падали на пол, оплакивая мои несбывшиеся мечты. Если я исчезла из своего мира, неужели все деньги достанутся предателю и его рыжей любовнице?
После того, как я увидела их в ванной, испугалась и рванула из дома прочь, не надев даже куртки, муж что-то кричал, но я не слышала, перепрыгивая через ступеньки на лестничной клетке.
Слезы застилали глаза, я бежала, словно надеясь, что правда меня не догонит…
Ну а потом был каменный коридор и нашедший меня Янош. А вот перехода между улицей и новым миром совсем не помню.
Неужели все-таки умерла?
Чтобы найти ответ, сняла повязку с живота, ожидая там увидеть страшную рану, но… ее не было. Всего лишь пусть и глубокие, но порезы. Причем было чувство, словно вырезать пытались что-то конкретное. Может быть, букву или символ. Значит, это действительно не мое тело?
Слезы усилились, и до одури стало жаль себя. И пусть мне не за кого было цепляться в том мире, из которого я пришла, но там была моя жизнь. Привычная, знакомая. А что ждет здесь? Еще одно предательство? Смерть?
Ну уж дудки!
Я принялась размазывать слезы по щекам, пытаясь приободрить себя. Больше никогда и никому не поверю и не дам себя в обиду. Выживу всем на зло. Отныне это будет совсем другая история, и я в ней буду главной героиней!