4
Он не всегда плавал в одиночестве. Давным-давно, когда в океане не было звуков громче, чем пение китов, он был членом стада.
Те первые киты пытались с ним говорить. Они каждый день меняли свои песни, пытаясь подстроиться под него.
Он отвечал на их зов, но ни одна из его песен ничего для них не значила. Они считали, что он ничего не понимает.
Они говорили друг с другом помимо него, через него, сквозь него. Как будто он был коралловым рифом или лесом из водорослей, через который проплывало стадо. Однако он слышал их всех до одного.
Он понимал их отчаяние, их неспособность его понять, даже когда они жаловались друг другу, что он никогда не сможет стать членом стада, не сможет предупредить их, что близко хищники или что воды пахнут обильной пищей.
– Неправда, я могу! – повторял он. – Вон там волны полны криля! – Он поворачивался, чтобы показать им путь. Он пел изо всех сил, отчаянно стараясь, чтобы эти звуки походили на пение других китов в стаде.
Однако море ловило и отражало обратно его песню, слишком высокую, чтобы достичь слуха других.
Однажды ночью он проснулся, чтобы подняться на поверхность и вдохнуть воздуха, и обнаружил, что остался один. Слишком долго его родичи ждали, чтобы услышать хотя бы одну его песню – и наконец покинули его.
– Где вы? – запел он. – Как мне быть дальше?
Но он уже знал, что ответа не получит, что его песня звучит для него одного.