– Так себе шансы, – сухо проговорил Уинстон Бойл, просматривая многостраничный устав Академии Святых и Великих. – Но попытаться стоит.
– Я подал заявку на поступление. – Откинувшись на спинку кресла, Скэриэл закинул ногу на ногу. – Назад дороги нет.
– Чистокровные с тобой бы поспорили, – задумчиво добавил Бойл, поправляя очки и вчитываясь в мелкий шрифт.
– Люблю споры, – лениво отозвался Скэриэл.
Он улыбался той самой шкодливой улыбкой, означающей, что грядёт очередное многообещающее дельце. Я не видел его лица, но эту интонацию ни с чем не спутаешь. В голосе сквозила непробиваемая уверенность.
Уинстон Бойл – прокурор в Запретных землях и один из главных источников проблем мистера Эна – сидел напротив Скэриэла на продавленном диване в нашей временной квартире и изучал документы для поступления. Вопрос, где он достал устав Академии, оставался открытым и, кажется, волновал только меня.
Это был невысокий стройный мужчина лет сорока, в очках и с лёгкой проседью. На фотографиях в отчётах Бойл всегда красовался в дорогих костюмах, но сегодня он был одет в простые тёмные брюки и серый бесформенный свитер с высоким горлом. Я внимательно разглядывал его, стоя за креслом Скэриэла, и не мог понять, как этот полукровка доставил столько хлопот банде мистера Эна, раз тот решил устроить за ним слежку, а потом убить.
– А если чуть конкретнее про шансы? – сцепив руки в замок, серьёзно спросил Эдвард, сидя рядом с прокурором на диване.
– Поступить, может, и получится, но учиться в Академии… – Бойл поморщился и покачал головой: – Я сильно сомневаюсь. Комитет чистокровных родителей приложит все силы, чтобы остановить вас.
Бойл явно знал, о чём говорит: он и сам был одним из немногих полукровок, сумевших не только взобраться довольно высоко, но и стать незаменимым для чистокровных в Центральном районе. По словам Скэриэла, в судебной системе он был не последним человеком. Сам я помнил из личного дела, что сначала он работал помощником у чистокровного судьи, где быстро зарекомендовал себя как амбициозный и умный сотрудник, а затем, после ряда удачных дел, – вроде он добыл неопровержимые доказательства и помог упечь за решётку какого-то влиятельного ублюдка, – был назначен на должность прокурора в Запретных землях. Он уже посадил нескольких полукровок и низших из разных местных банд и не собирался на этом останавливаться.
Не так давно мистер Эн поручил мне следить за ним и его семьёй, так что теперь я хорошо знал его график работы и распорядок дня. Он был пунктуальным, ответственным и аккуратным. Никогда не опаздывал, говорил мало и по делу, не был замешан в мутных махинациях и коррупции. А ещё Бойл исправно навещал пожилых родителей в Запретных землях. Образцовый полукровка – такой, какими нас хотели бы видеть чистокровные. За это его в Запретных землях не сильно-то и любили. Удобных, услужливых или другими словами «целующих в зад чистокровных» у нас открыто осуждали. Хотя я уверен, любой низший с Запретных земель не раздумывая согласился бы занять место Уинстона Бойла.
– У тебя есть заявление на поступление и четыре рекомендательных письма. – Бойл посмотрел на текст, затем вновь на Скэриэла. – Я удивлён, что ты смог заручиться поддержкой стольких чистокровных. Тебе обязательно надо будет рассказать мне, как ты этого добился.
– Я тоже удивлён. Особенно последним письмом.
Чего уж таить, мы все были удивлены.
– Гедеон Хитклиф?
– Ага, – подтвердил Скэриэл. – Он ещё стал моим наставником.
Гедеон Хитклиф на днях чуть не задушил Скэриэла, оставив на его шее ужасные следы от тёмной материи, которые, несмотря на быструю регенерацию, всё ещё полностью не сошли.
– Не знаю, парень, как у тебя это выходит, но кто-то там наверху тебя явно поддерживает, – усмехнулся Бойл, указывая пальцем в потолок.
– Бог? – Я скептически выгнул бровь.
– Богу плевать на Октавию. Но больше ему плевать на октавианских полукровок и низших, – жёстко отрезал он, мазнув по мне незаинтересованным взглядом. – Я говорю про чистокровных. Знаете, в суде часто говорят: «закон всегда на стороне чистокровного». И не только закон, скажу я вам.
Мы с Эдвардом обменялись многозначительными взглядами. Ему, как и мне, Уинстон Бойл явно не нравился. Я чувствовал, что этот полукровка совсем из другого теста. А Эдварду в целом не нравился чужак, он считал, что Скэриэл слишком рано подпустил Бойла к нам и нашим планам. Но Скэриэл придерживался другого мнения: решил объединиться с ним после того, как мистер Эн заказал прокурора. Скэриэл обменял его жизнь на содействие в наших делах. Бойл согласился, но выдвинул ответное условие: мы будем помогать ему с информацией в Запретных землях. Звучало как выгодная сделка, но я не терял бдительности.
– Выпить не хотите? – спросил Эдвард, обращаясь к прокурору. Мы заранее закупились по такому случаю.
– Кофе, если можно.
– Джером. – Эдвард кивнул в сторону кухни.
Я принёс три бутылки пива, а прокурору – чашку быстрорастворимого дешёвого пойла. Мне было интересно, пьёт ли он ещё такое или уже перешёл на молотый, как все чистокровные в Центральном районе. Бойл сделал глоток, всё так же не отвлекаясь от устава, и произнёс:
– Тебе предстоит оплата обучения, и цена тут запредельная. Плюс сдача вступительного экзамена по тёмной материи.
– Я знаю, – кивнул Скэриэл, отпивая из бутылки. – У меня всё готово.
Бойл очень аккуратно – я бы даже сказал, элегантно – держал в руках чашку. Спина у него была прямая, просто военная выправка, взгляд цепкий, тон строгий и не терпящий возражений, но в нужные моменты – наоборот мягкий, располагающий. Я не понимал, как это можно совмещать. Кажется, именно за эту лисью изворотливость его любили в Центральном районе и не ненавидели в Запретных землях.
– Откуда финансы? – спросил он. – Если не секрет.
Усмехнувшись, Скэриэл пожал плечами, мол, конечно, это не секрет. Я не понимал, верит он прокурору на самом деле или играет очередную роль. С каждым днём понимать его становилось всё сложнее, если я вообще прежде мог это делать.
– Я знаю про оффшорные счета мистера Эна. – Скэриэл загнул первый палец и сразу второй, и третий: – Знаю, где он хранит наличку, а где слитки золота.
– Откуда? Ты следил за ним?
– Что-то видел своими глазами, когда мистер Эн проворачивал дела. Жак отвечал за пару оффшорных счетов, а он был не очень осторожным и слишком много болтал, особенно когда считал себя главным, если мистера Эна не было рядом. У Жака даже пароль на ноутбуке лёгкий, хотя, конечно, он был уверен в обратном, так что укради ноутбук – и получишь доступ ко всем данным. Возможно, Жак считал, что раз работает на большого босса, то находится в полной безопасности. Но, как говорится: «В Запретных землях веры нет…
– …а в Ромусе нет чести», – закончил Бойл старую пословицу.
Я вспомнил, к чему привели глупые амбиции Жака, бесславно подохшего в тот день в подвале на заводах. Больше он точно ничего не разболтает.
– Один из сейфов мистер Эн показывал мне лично. – Скэриэл загнул четвёртый палец.
– Зачем, – удивился Бойл, – он подпустил тебя так близко?
Скэриэл закинул ногу на подлокотник кресла, откинулся на спинку и сделал большой глоток пива.
– Он напился и начал заливать про сына, которого потерял пять лет назад. И то, что я немного на него похож. – Скэриэл махнул рукой. – Показал фото, ни единого сходства. Не знаю, что он там нашёл общего. Только если мы оба полукровки.
Бойл хмыкнул и с легким укором проговорил:
– Он к тебе со всей душой, а ты…
– Его душа переменчива. Сегодня я похож на его любимого мёртвого сына, а завтра он топит меня в ведре с ледяной водой.
Повисло напряжённое молчание, которое первым прервал Бойл:
– Ты часто у него воровал?
Скэриэл закатил глаза.
– Давайте не будем называть это воровством.
– А что это по-твоему? – усмехнулся Бойл. – Тайное хищение чужого имущества называется воровством.
– Это не хищение чужого имущества. Частично оно моё, ведь я помог ему заработать, будучи переносчиком.
– Это так не работает, – рассмеялся Бойл. – И долго он не замечал? Как ты попался?
– В моей картине мира всё работает именно так. Ты навариваешься на мне, – уверенно заявил Скэриэл, указывая на себя, – значит и куш пополам. Проще всего у него было брать наличку. Её очень много и не всегда заметно, сколько пачек денег пропало в сейфе, когда сам сейф почти с комнату. Главное – брать пачки из дальних мест, которые не так бросаются в глаза. Он хранил деньги в своём доме, там везде камеры.
– Как ты эти камеры обходил?
– Я подкладывал запись с камер, луп-видео, повтор записи. Самый простой трюк. Накладывал картинку, пока воровал деньги. Охрана ничего не просекла, там надо смотреть очень внимательно, чтобы понять, что пялишься в луп, а не в оригинальную запись. Но со временем мистер Эн начал что-то подозревать и думал на Жака, потом до него дошло, что Жак не настолько умён и, может, его грабит отчаянный чистокровный, который, скорее всего, недавно разорился. Догадок было много.
– «Чистокровный без денег хуже низшего», – произнёс прокурор.
– В точку.
Нет, он мне точно не нравился. Я мечтал поскорее выпроводить его из квартиры.
– Как ты смог подобраться к мистеру Эну так близко? – спросил Бойл.
– Я успешно выполнил несколько его заданий.
– Несколько?
– Восемь, если быть точнее.
– Восемь?! – воскликнул Бойл. – Это с натяжкой можно назвать несколько.
– Одним больше, – Скэриэл покрутил пальцем в воздухе, очерчивая восьмёрку, – одним меньше.
– Ладно, мы тут не математикой занимаемся, – кивнул Бойл. – Значит, ты был вне подозрения?
– Первые полгода – да. Он увеличил охрану, усложнил систему безопасности. Стало труднее брать деньги.
– Воровать, – уточнил Бойл
– Справедливо распределять финансы, – с улыбкой отчеканил Скэриэл.
– Это называется наглое хищение из-под носа.
– Наглое? Скорее бесподобное, – гордо заявил Скэриэл.
Прокурор отпил ещё немного кофе и отодвинул чашку в сторону, в то время как Скэриэл, не глядя, без слов протянул пустую бутылку мне.
– Чистокровные постараются замять это дело, – прокомментировал Бойл, переворачивая страницу устава.
– Разве они не захотят устроить скандал и привлечь как можно больше людей? – спросил Эдвард.
– Этим займутся СМИ, если информация утечёт, но сами чистокровные, а я сейчас говорю про Совет старейшин и про верхушку Академии Святых и Великих, скорее всего будут скрывать шумиху до последнего. – Бойл произнёс всё это, даже не отвлекаясь от устава. – Не думаю, что ректору Бруму хочется огласки.
Теперь Эдвард и Скэриэл обменялись взглядами, подтекста которых я не распознал. Они словно обсуждали что-то своё на непонятном мне языке мимики и жестов. Я не видел лица Скэриэла, зато мог видеть, как Эдвард смотрит на него. Скэриэл коротко мотнул головой, и Эдвард едва заметно кивнул, а затем проговорил:
– В уставе сказано, что гражданин Октавии может подать заявку на поступление в Академию, если выполнит ряд требований: например, предоставит рекомендательные письма от чистокровных, но в уставе даже не прописан возраст этих людей, такая ошибка нам на руку. Не указано, что поступать должен именно чистокровный. Гражданин Октавии, а это значит, что Скэриэл имеет право поступить. Остаётся главное – оплатить учёбу и сдать экзамен по тёмной материи. Стандартно полукровки и низшие не могут себе позволить эти три пункта.
– Получается, что Скэриэл может поступить из-за бюрократических дыр в регламенте? – спросил я.
– Да. Всё верно, – кивнул Бойл, – По закону он имеет право подать заявку. Но чистокровным законы не писаны. Они сделают всё возможное, чтобы ты и шагу ступить не смог на их территории.
Эдвард тоже допил пиво, но оставил бутылку рядом с диваном, жестом указав, чтобы я лишний раз не рыпался.
– И тобой точно заинтересуется Франк Лафар, – задумчиво проговорил Бойл. – Надо быть к этому готовым.
– Кто это? – спросил я.
Прокурор расплылся в улыбке, словно я сморозил остроумную шутку. Но тут он взглянул на меня и понял, что я не шутил.
– Благодарите всех богов, если вам ещё не довелось с ним познакомиться, – мрачно произнёс Бойл, впервые задержав на мне свой проницательный взгляд. – Он команданте Отдела Миграции Полукровок и Низших. Сумасшедший чистокровный, ненавидящий нас всех. Его называют Октавианским Крысоловом.
– Команданте? Так ещё и Крысолов? Значит, важная шишка, – скрестив руки на груди, заметил Эдвард.
– Самая важная, – подтвердил Бойл. – По сути, его единственный начальник – Фредерик Лир.
– Верховный Сизар Октавии? – уточнил Эдвард, нахмурив брови.
– Да.
– Он тоже сумасшедший чистокровный? – спросил я.
– Да они все одинаковые. По слухам, Лир ненавидит низших. Вы должны понимать, что он не просто состоит в Совете Старейшин, он его возглавляет.
– Вы его когда-нибудь видели? – спросил Эдвард.
– Попасть на встречу к Фредерику Лиру практически невозможно. – Бойл помотал головой. – Да и он сам не слишком стремится к публичности.
– Не то чтобы мы горели желанием встречаться с ним. – Скэриэл лениво потянулся и зевнул.
– Что Лир, что Лафар опасны. До вас в любом случае доберётся команданте. Я уверен, что он уже интересуется твоим делом.
– Какая честь, – иронично бросил Скэриэл.
– Значит, команданте и Верховный Сизар. Кого ещё стоит опасаться? – Эдвард явно хотел по максимуму просчитать все риски.
– Всех чистокровных. Им нельзя доверять.
– Никому нельзя доверять, – заметил Скэриэл.