Вот и все.
Она это сказала.
Сейчас раздастся небесный гром – и в комнате возникнет окруженный змеями и темным пламенем образ Бенгет.
Сжавшись и втянув голову в плечи, Лирин ждала явление кровавой богини.
Но минуты шли, а Всеблагая все не являлась.
Наконец, осторожно выпустив воздух из легких, девушка подняла голову.
– Это невозможно! – прошептал Лирт, не сводя с нее перепуганных глаз.
– Невозможно? – Лирин горько рассмеялась. – Но все так и есть! Не скажу, что моя жизнь была приятной, но боги лишили меня даже ее, засунув мой дух в это тело. И теперь, если обман раскроется, мне грозит смерть. Что мне делать, Лирт? Кто мне поможет?
По лицу девушки потекли слезы бессилия и обреченности.
Мальчик неловко подполз вплотную к кровати, не решаясь подняться на ноги. Его госпожа никогда не плакала, он ни разу не видел слез на ее красивом и высокомерном лице. И именно это яркое проявление эмоций убедило его в том, что его госпожа не сошла с ума и не потеряла память. Она действительно изменилась. Кто-то другой занял ее тело. Были ли это игры богов или происки демонов, но именно от этой незнакомой еще женщины теперь зависело его будущее и жизни тех, кто живет в этом дворце.
– Послушайте, – он осторожно сжал ее руки и поднял умоляющий взгляд, – я поклянусь на статуе Бенгет, что вы моя госпожа Эсмиль ди Маренкеш. Я расскажу вам все, что вы должны знать, научу всему, что вы должны уметь. Я буду вашими глазами и ушами, только, пожалуйста, во имя Всеблагой Матери, никому не говорите о том, что сказали мне. Пусть это будет нашей тайной. Если богам было угодно поменять местами неизвестную рабыню и мою госпожу, значит, у них есть на этот счет свои мысли. Просто живите и наслаждайтесь. Иначе я даже не берусь представить, что с вами будет, если обман раскроется.
– Боюсь, я не справлюсь…
– Справитесь, госпожа, я помогу. Через месяц начнутся главные амаррские Игры танов – Тан-Траши. Вы обязательно должны принимать в них участие. Это повеление императрицы для наследниц Высших Домов. Каждая должна выставить своего тана. Но стоит окружающим заподозрить хоть что-то – и нас всех ждут большие неприятности. Слишком много желающих занять ваше место, а у вас очень мало времени, чтобы терять его даром.
– Я боюсь…
– Мы все боимся, но это ничего не значит. Помните лишь о том, что от вас зависят жизни и судьбы более шести тысяч человек.
Ровные брови девушки изумленно взлетели вверх.
– Так много? – прошептала она. – Неужели этот дворец может вместить их всех?!
– Нет, госпожа, – Лирт не сдержал короткий смешок, – во дворце живут лишь около двухсот пятидесяти. Это ваши личные рабы, невольники, которые занимаются хозяйством, смотрители-ансары, наложники и личная гвардия – сто пятьдесят отборных аскаров, лучшие из лучших. Еще, вы недавно купили двух танов, как раз к играм. Их содержат отдельно, ведь они, в отличие от других, не прошли «привязку». Танам это не нужно. Их судьба сражаться на Арене и умереть во славу Бенгет.
– Таны? Ты уже говорил это слово. Кто они такие? И «привязка»… что она означает?
– "Привязка" – это когда жрица Бенгет «привязывает» волю раба к его госпоже. Такой раб предан до последнего вздоха. Вернее, «привязывают» не только рабов. Все свободные мужчины проходят этот обряд, когда им исполняется десять лет. Ну а те, кого отдают в питомники… их «привязывают» при покупке, а до тех пор они подчинены правилам своего учреждения. Вот. А таны это пленные воины, которые не прошли этот ритуал. Их специально подбирают по силе и воинскому мастерству, чтобы выставить на ежегодных играх в столице. Чей тан победит, тот Дом получает награду из рук императрицы.
– А тан? Что получает тан?
Лирт пожал плечами:
– Одно желание.
– И он может пожелать свободу?
– Может. Но поговаривают, что их все равно умерщвляют… – такое он точно не смог бы сказать настоящей Эсмиль.
– Но это ужасно! Зачем ему сражаться, если в конце он все равно умрет?
– Если он проиграет, его смерть будет показательной, медленной и очень мучительной. Все зависит от госпожи. Некоторых распинают на стенах Арены и вскрывают вены. С других живьем снимают кожу. Есть такие, что вспарывают танам живот и кладут на него пустынных скарабеев…
– Все! Хватит! Меня сейчас стошнит от подробностей. Как вы можете так жить? Это же мерзко! – Лирин вскочила на ноги и с отвращением уставилась на подростка, который абсолютно спокойным тоном описывал самые ужасные вещи из тех, что ей доводилось слышать за всю жизнь.
– Как пожелает госпожа, – он нагнул голову, пряча взгляд.
– Я думала, что моя жизнь была жалкой и беспросветной, но теперь вижу, что, по сравнению с местными рабами, мне грех жаловаться.
Обхватив ладонями горящие щеки, девушка закрыла глаза и несколько мгновений переваривала услышанное.
– А остальные мои люди, где они живут? – задала она следующий вопрос.
– В провинции, на ваших землях. Когда наследница назначается официально, Старшая Мать выделяет ей отдельный дворец и земельные угодья. Сейчас у вас четыре деревни, в каждой по триста дворов. Это ваши подданные, и они полностью зависят от вас.
– Что же я должна делать?
– Пока ничего сложного. Запомните, теперь вы ясновельможная госпожа Эсмиль, наследница высшего Дома Маренкеш. В это время вы, обычно, обедаете. Не стоит отступать от прежних правил. Это может вызвать ненужные пересуды. А на вечер ансары готовят вам наложника. Сегодня утром, перед аукционом, вы повелели мне передать им, что желаете видеть в своей опочивальне Урхана, того здорового мернейца.
– Я? – она бросила на него раздраженный взгляд. – Сегодня утром я…
– Сегодня утром вы были здесь и отдали мне этот приказ, – с нажимом повторил мальчик. – И когда наложника приведут, вы воспользуетесь им и получите удовольствие. Это будет правильно.
Лирин недовольно хмыкнула.
– Что-то ты слишком умный для своего возраста. Сколько тебе лет?
– Мой возраст не имеет значения. У меня были хорошие учителя. И, поверьте, я стараюсь для вашего блага. Именно от настроения госпожи зависит жизнь ее рабов.
– Ладно, – она вздохнула, окончательно сдаваясь, – здесь найдется, чем подкрепиться? На голодный желудок трудно думается.
Мальчик покачал головой и заявил:
– Вы должны оставить этот кроткий тон. Помните о том, кто вы. Вы не должны просить, ваш удел – приказывать. Попробуйте еще раз.
Девушка откашлялась, пытаясь принять царственную, как ей показалось, позу, и напыщенным тоном заявила:
– Раб, я желаю обедать! – Затем опустила плечи и уже более мягко добавила: – Ну как, лучше?
Лирт поджал губы.
– Вы должны больше стараться, иначе вас быстро раскусят. Но для первого раза довольно неплохо. Никуда не выходите, пока меня не будет, а если кто-то придет, то всех отсылайте. А я распоряжусь, чтобы обед подали в опочивальню, и пущу слух, что вы утомились и не желаете никого видеть… Только наложника придется принять. С тех пор как Старшая Мать выделила вам гарем, ни единой ночи ваша опочивальня не была пустой. Это может вызвать лишние сплетни.
– Ладно. Надо так надо. Надеюсь, что этот наложник ничего не заметит…
– Вам не придется с ним говорить, – мальчик рассмеялся. – У него совсем другие обязанности.
Девушка с легким вздохом разгладила на коленях полупрозрачный подол туники.
– Все равно. Мне очень страшно. Что будет, если я не справлюсь? Ты хоть понимаешь, что на кону моя жизнь?
– Не только ваша. Теперь мы все на волосок от смерти…
Когда мальчик ушел, девушка осмелилась вылезти из кровати и пройтись по комнате, наслаждаясь ощущением мягкого ворса под босыми ступнями. Ее внимание привлекло движение, смутно угадываемое за шелковыми портьерами, прикрывающими одну из стен.
Увидев идущую навстречу черноволосую незнакомку, Лирин на мгновение замерла, а потом облегченно рассмеялась. Зеркало! Всего лишь большое зеркало! В два человеческих роста высотой. Но обновленная внешность заставила ее застыть в восхищении. Эти роскошные, блестящие, как шелк, волосы, эти огромные глаза с миндалевидным разрезом и чуть приподнятыми уголками… такая захватывающая и одновременно такая порочная красота!
Значит, теперь ее зовут Эсмиль…
Эта девушка в зеркале была той самой, которую неизвестный художник написал на сводчатом потолке прямо над кроватью. И все в ней, начиная от царственной осанки и заканчивая изящными кистями рук и ступнями, говорило о том, что она никогда не была ни рабыней, ни служанкой, да и вообще, вряд ли знает, что такое нужда. Подняв руку, Лирин изо всех сил ущипнула себя – и тут же вскрикнула от боли.
«Нравится?» – прошелестел на ухо невидимый голос.
Девушка вздрогнула. За плечом ее отражения возник туманный силуэт, в котором угадывался облик богини Амарры.
«Я так и знала, что ты будешь в восторге, – Бенгет выступила из тумана, и Лирин ощутила леденящее душу прикосновение к своему плечу. В зеркале богиня положила руку на плечо Эсмиль ди Маренкеш. – Кстати, как мой подарок тебе? Я про дворец. Не правда ли, он чудесен? Все это будет твоим».
– Моим? – девушка от страха едва шевельнула губами.
«А ты думала, я шучу? – богиня хрипло расхохоталась, и по спине Лирин поползли холодные мурашки. – Нет, моя дорогая. Я предлагаю тебе сделку, в которой мы обе получим то, что желаем. Ты – дворец, титул, власть и богатство, я одарю тебя всеми благами мира, взамен же мне нужно только одно…»
Ее цепкие пальцы еще сильнее сжали плечо девушки, острые ногти вонзились в плоть, и на тонкой ткани выступили красные пятна.
«Твое послушание, – голос Всеблагой превратился в шипение, от которого сжались внутренности Лирин. – И твое сердце, в котором не должно быть ничего, кроме ревностного служения мне. Забудь, кем ты была до этого дня. Забудь все. Я дала тебе новую жизнь, но я же могу ее и отнять! Помни об этом».
Лирин судорожно вдохнула, когда в отражении пальцы богини переместились с плеча на горло девушки, и дыхание остановилось, словно и в самом деле стиснутое жестокой рукой.
– Слушаюсь, Всеблагая, – прошептала она еле слышно, ощущая, как в груди поднимается волна паники.
«Молодец, девочка. Ты быстро учишься. И запомни, со мной не стоит шутить. Считай, что мы заключили сделку. Теперь твоя жизнь и судьба в моей власти».
Зеркало на мгновение помутнело, свет в комнате затрепетал, и все на мгновение погрузилось в непроглядную тьму. Еще секунда – и все свечи вспыхнули ярким пламенем, а на гладкой поверхности зеркала Лирин увидела красные потеки, которые таяли буквально на глазах.
Намек был более чем понятен.
Обедала Лирин в роскошной опочивальне своей предшественницы. Изысканные блюда и предупредительность рабов, боявшихся даже смотреть в ее сторону, сначала смущали. Но понемногу девушка начала расслабляться и даже входить во вкус. Не даром же говорят, что к хорошему привыкают быстро. К вечеру Лирин уже с ужасом вспоминала, что еще недавно ходила в обносках и питалась чечевичной похлебкой. Ей казалось, что она всю жизнь носила шелка и спала на пуховой перине. И только инстинктивный страх перед мужчинами все еще сидел в ее крови. Но и он обещал скоро исчезнуть.
К вечеру в покои наследницы наведалась дворцовая жрица Мелек. Ей донесли, что молодая госпожа чувствует недомогание, и та, озаботившись ее здоровьем, принесла с собой саквояж, полный снадобий.
Лирин, забравшись с ногами на кровать, молча следила, как странная женщина, закутанная с головы до ног в пурпурное покрывало, расставляет по комнате толстые черные свечи. Когда свечи вспыхнули, в воздухе разлился удушающий запах благовоний и эфирных масел.
– Что это? – осмелилась спросить девушка. Помня о предупреждении богини, она постаралась придать своему голосу повелительные нотки. Благо, было на ком потренироваться.
– Это нард, мирра, мускус и амбра. Они изгонят из вашего тела дух болезни, моя госпожа, – учтиво поклонилась Мелек. – Ложитесь. Через час вы снова будете бодры и веселы.
– Надеюсь, – прошептала Лирин еле слышно и перевела умоляющий взгляд на Лирта, который стоял у ее кровати в своей привычной, коленопреклоненной позе.
Мальчик едва заметно пожал плечами. Изменять привычный распорядок дня или дворцовые правила было очень опасно. Не стоило привлекать лишнее внимание, особенно сейчас, когда повсюду слышались подозрительные шепотки.
Раздался вкрадчивый стук в дверь. Широкая лакированная створка приоткрылась, пропуская ансара с низко опущенной головой. Мужчина, прижав ладони к груди, проговорил:
– Моя госпожа, вас ждет на ужин госпожа Аини. Она уже приказала накрыть в трапезной.
В данный момент это было похоже на благословение небес. Лирин едва сдержалась, чтобы не запрыгать от радости.
Сдержав первый порыв, она поднялась с кровати со всей степенностью, на которую только была способна. Дернула плечиком, и постельный мальчик тут же накинул отороченный мехом бархатный пеньюар. Сейчас, когда на нее внимательно смотрели три пары глаз, ища признаки сумасшествия, ей приходилось быть особенно осторожной. А еще не стоило забывать, что глазами Лирта смотрит сама Бенгет, и любой промах будет сразу замечен.
– Я готова, – произнесла Лирин, стараясь смотреть поверх голов и ни с кем не встречаться взглядом. Подошла к дверям и остановилась. – Лирт, проводи.
Только сейчас она поняла, что даже представления не имеет, куда ей идти.
Мальчишка, сразу сообразив, в чем дело, проводил новоиспеченную госпожу в трапезную, где уже изнывала от скуки ее сестра.
Ели в Амарре полулежа, используя вместо стульев и табуретов, распространенных в Ангрейде, специальную софу. Во дворце наследницы эти софы отличались особым изяществом: они имели гнутые ножки из бронзы, выполненные в виде львиных лап, полукруглое изголовье, украшенное инкрустацией из черепахового панциря и полудрагоценных камней, и продольную спинку, выполненную из лучших пород красного дерева. Эта спинка имела плавный изгиб, похожий на изгиб женского бедра, и была украшена филигранной резьбой. Теперь новоявленная Эсмиль ди Маренкеш могла наслаждаться экзотическим супом из свежих овощей, залитых освежающим бульоном, жареными перепелками, нежными паштетами и изысканными напитками. Все это полагалось есть, лежа на упругих бархатных подушках за большим овальным столом из розового мрамора.
Это было так непривычно и в то же время так восхитительно, что Лирин с удовольствием подчинилась новым правилам. Ей казалось, что она умерла и попала в рай, ибо то, что ее окружало, никак не могло существовать в действительности. Она, будто заново рожденная, наслаждалась жизнью и богатством, которое ее окружало.
– Мне сказали, что ты до сих пор плохо себя чувствуешь? – Аини с неприкрытым любопытством уставилась на сестру.
Та поглощала обычные яства с таким блаженным видом, будто в жизни не пробовала ничего вкуснее.
– Да, – девушка недовольно сморщила носик, играя роль капризной госпожи, – сегодня был трудный день. Я устала и хочу побыть одна.
Эту черноволосую девочку она сразу узнала, а вместе с ней вспомнила и странного раба, который неизвестно зачем понадобился богине. Первым порывом было узнать об этом мужчине, но девушка не решилась задавать такие вопросы своей новоприобретенной сестре.
Но Аини первая завела о нем разговор.
– Что ты собираешься делать со своим новым рабом? Я слышала, он не прошел привязку? Может, есть смысл выставить его на Тан-Траши? Хотя я не уверена, что к моменту игр он будет способен держать в руках меч.
– Скажи, зачем я его купила? – спросила Лирин как можно более равнодушным тоном.
– Ну, как же, чтобы поддразнить Ульнару. Он же был ее мужем, а она его выставила на торги, да еще в таком виде! Знаешь, если ты решишь сделать его таном, и он выиграет главный бой, это будет хороший удар по репутации Дома Зинтар, – задумчиво произнесла девочка, слизывая с серебряной ложки взбитые сливки. – Я даже думаю, что ты поступила правильно, купив его. Это такой шанс утереть нос этой гордячке!
Эти слова вызвали у Лирин много новых вопросов, но девушка боялась их задавать, а потому молчала до конца обеда. Наконец, Аини наскучило лежать за столом с неразговорчивой сестрой, и она убежала в свои покои, напоследок заявив, что желает наследнице хорошенько отдохнуть.
Лирин тоже поднялась из-за стола. Она и вспомнить не могла, когда в последний раз ела досыта, да еще так вкусно! У двери трапезной, рядом с аскарами, ее ждал Лирт. Мужчины не поднимали глаз, только кланялись, а вот мальчик всем своим видом показывал приверженность госпоже. Он, будто маленький юркий зверек, вился вокруг нее, одновременно защищая от лишних вопросов со стороны и указывая нужное направление. Без него девушка мгновенно потерялась бы в бесконечных анфиладах дворца.
Наконец, Лирин оказалась в своих покоях и совершенно одна. Разбежавшись, она запрыгнула на огромную кровать и раскинула руки. Мягкая перина приняла в свои объятия, мягко спружинив под ее телом. Перевернувшись на спину, девушка уставилась в расписной потолок, и ее губы растянулись в блаженной улыбке. Это было великолепно!
В двери тихо поскреблись. Знакомая белокурая голова возникла в проеме.
– Ясновельможная госпожа, вы согласны принять наложника своего Урхана? – Лирт, по всей видимости, все это время сидел с той стороны дверей.
"Интересно, – мелькнуло в голове, – а спит он тоже на пороге?"
Лирин приподнялась на локте и кивнула. Интересно же взглянуть на еще одного своего раба. Хотя нет, Лирт сказал не раба – наложника! Она резко вскочила на ноги, собираясь сказать, что передумала, но тут же замерла, едва не разинув рот от изумления.
В комнату вошли трое. Первые два с коротко стрижеными волосами были одеты в белые шаровары и такие же жилетки с красной вышивкой, не скрывающие голых торсов. Они держались с двух сторон от еще одного – молодого мужчины лет двадцати пяти, не больше. У этого золотистые волосы были очень длинными, ниже пояса, а фигура отличалась просто удивительной красотой: широкие плечи с узлами мышц, мощная грудь, узкие бедра и длинные мускулистые ноги. Черты его лица были столь изящны, что, если бы не явная мужская харизма, их можно было бы назвать женственными. Всю его одежду составлял лишь ошейник из толстой золотой цепи и кусок тонкого шелка на бедрах, под которым угадывался тщательно выбритый пах.
Смущенный взгляд девушки скользнул по его телу. Золотисто-бронзовая кожа мужчины казалась гладкой и упругой на вид, так и тянуло дотронуться до нее, провести рукой, сжать эти крепкие плечи и почувствовать, как под пальцами перекатываются гибкие мышцы.
Лирин рвано выдохнула.
Это были не ее мысли, не ее желания. Никогда прежде она не ощущала подобного интереса к мужчинам. Но сейчас…
Сейчас по ее телу пробежала волна возбуждения, и пальчики на ногах поджались в предвкушении предстоящего удовольствия. Бывшая владелица этого тела знала толк в плотских наслаждениях.
– Ясновельможная госпожа, – оба ансара учтиво склонили головы. А вот длинноволосый блондин встал на колени и уперся лбом в пушистый ковер, – ваш наложник подготовлен по всем правилам вашего Дома и готов вам служить.
Девушка инстинктивно махнула рукой. Этот жест был ей незнаком, но ее тело совершило его чисто автоматически: судя по всему, от прежней хозяйки ей достался не только титул и дворец, но еще и рефлексы. Ансары с поклоном удалились, и она наконец-то осталась один на один со своей новой игрушкой.