Поездка оказалась на диво короткой, но все это время Лирин потратила на изучение окружающей обстановки. Первая эйфория уже прошла, и в сердце девушки снова вползла тревога. Что бы там не обещала Всеблагая, она привыкла полагаться только на себя. Если даже близкие люди постоянно обманывают, если даже родной отец продал ее за пару медяков, как ненужный хлам… Как она может верить богине, которая, к тому же, предпочитает кровавые жертвы? Боги не являются смертным просто так. У них всегда на это есть причина. И сейчас Лирин сомневалась, что на этот раз причина – ее личное благополучие.
У богов свои игры, в которых человеческая жизнь всего лишь разменная пешка.
Экипаж мчал по выложенной гладкими плитами мостовой, мимо роскошных усадеб, окруженных ухоженными клумбами, мимо фонтанов, чьи струи взлетали вверх и рассыпались снопом сверкающих на солнце капель, мимо стройных рядов кипарисов и пальм, уносящихся верхушками в небо.
А небо над городом было удивительно ясным, ультрамариновым. Лирин ни разу не видела такого над Ангрейдом. И солнце здесь напоминало раскаленный шар, полыхающий в вышине. Но больше всего девушку удивило отсутствие народа на улицах этого города.
Нет, навстречу ее экипажу то и дело попадались роскошные паланкины, которые несли темнокожие рабы. Или открытые колесницы, которыми правили невольники с золотыми обручами на шее вместо ошейников. В колесницах на бархатных подушках праздно полулежали женщины в пурпурных шелках, украшенных золотом и драгоценными камнями. Еще Лирин видела пару таких же экипажей, как тот, в котором ехала она сама. А у фонтанов, бросая друг в друга пригоршни воды, развлекались стайки девушек в ярких одеждах, делавших их похожими на экзотических птиц.
Но толпы, так привычной Лирин, нигде не было видно.
Куда делись мужчины и женщины, спешащие по своим делам? Где хозяйки, вышедшие на базар, где ремесленники, предлагающие под окнами свой товар… и вообще, где обычные дома? Это же город?
Но вокруг, насколько хватало глаз, вдоль улиц тянулись изящные ограды, за которыми, будто бриллианты, сверкали на солнце великолепные дворцы, окруженные парками, статуями и фонтанами.
Если это был город, то город избранных. Место, где проживает элита.
Наконец, экипаж подкатил к кованым воротам, на которых приготовилась к нападению уже знакомая кобра, и остановился. Не успела Лирин шевельнуться, как дверца оказалась распахнутой, а у порожка покорно встал на колени очередной мальчуган.
– У меня здесь раненый, – сказала Лирин, обращаясь к охранникам у крыльца и стараясь, чтобы голос не дрогнул.
Еще не хватало привлечь к себе лишнее внимание. Пока она не поймет, что здесь происходит на самом деле, лучше не вызывать подозрений.
Охранники приблизились к ней, не поднимая глаз.
«Вот так, молодец, девочка, – прозвучал в ее голове удовлетворенный смешок Бенгет. – Ты отлично справляешься. Прикажи им внести раба в дом и позвать лекаря».
– Его нужно внести в дом и позвать лекаря, – машинально повторила девушка.
Она снова, как и в прошлый раз, подчинилась приказу богини, не в силах даже осознать смысл ее слов. Сила привычки, вдолбленная в голову с детства – приказы не обсуждаются и не обдумываются. Они исполняются.
И тут же не сдержалась, передернула плечами, вспомнив лекаря в аукционном доме. Если здесь он точно такой же, то лучше бы отказаться от его услуг. В конце концов, кипяченой воды, крепкого вина и чистых тряпок вполне достаточно, чтобы очистить и перевязать раны от хлыста и неглубокие порезы, которые, наверняка, уже затянулись за время пути.
– Эсмиль! – витражные входные двери распахнулись, и между колонн, поддерживавших высокий свод над мраморным крыльцом, показалась Аини, весьма недовольная задержкой сестры. – Ты уже вернулась, слава Бенгет. Ну что, ты оставила этого раба или привезла с собой?
Девочка слетела с широких ступенек, не скрывая своего любопытства, и незамедлительно повисла на руке старшей сестры.
Один из стражников подергал за замок на карете и обратился к Лирин:
– Госпожа Эсмиль, позвольте мне открыть.
Девушка протянула ему ключ и невольно задержала дыхание, когда раздвижная дверца со скрипом вошла в гнездо, открывая печальное зрелище.
Истерзанный невольник так и не пришел в себя за все это время. Его тело держалось только за счет креплений, а голова безвольно упала на грудь, пряча опухшее от побоев лицо под слоем спутанных волос. Раны на коже уже перестали кровоточить, но вздувшиеся багровые рубцы заставили Лирин тихонько ахнуть от ужаса. Она-то могла себе представить, что чувствует сейчас этот несчастный. Отец не раз наказывал ее плетью за недостаточную расторопность и сообразительность.
– Ой, только не говори, что ты его пожалела, – Аини брезгливо сморщила носик, а стражники, изумленные возгласом своей госпожи, поторопились извлечь искалеченное тело.
Один из них взвалил его себе на плечо и собрался нести в обход дворца к невольничьим баракам.
– Госпожа, – спросил другой, – будут еще приказания?
– Куда его отнесут? – взволнованно поинтересовалась Лирин, силой заставляя себя держать голову прямо и не опускать взгляд.
Это было довольно трудно, об этом постоянно приходилось напоминать себе. Особенно сейчас, когда хотелось сжаться в комочек и забиться куда-нибудь в угол. Но нельзя. Нельзя привлекать внимание, нельзя вызывать подозрения. Иначе случится беда.
– В бараки для рабов, – ответил стражник, держа голову и взгляд низко опущенными.
Сердце Лирин взволнованно сжалось. Она не хотела выпускать этого мужчину ни на миг из поля своего зрения. В конце концов, разве ей не было сказано, что он – ее единственный шанс на счастливую жизнь. А если с ним что-то случится? Что тогда? Она снова очнется в трактире нхира Марха, в одной постели с тем лэром? Или, не дай боги, еще с кем-нибудь?
«Так прикажи ему остановиться! – хихикнула Бенгет, наслаждаясь ситуацией и метаниями своей игрушки. – Ты можешь приказывать здесь что угодно, кому угодно. Все эти мужчины твои рабы».
Все что угодно?
«Конечно, – богиня уже хохотала, – даже отнести его в твои личные покои».
Лирин пораженно застыла, пытаясь осознать всю глубину этих слов.
У нее есть покои…
«Целые апартаменты, если быть точной. Ну, давай! Или мне сделать это вместо тебя?»
В голосе богини мелькнула угроза, и Лирин моментально схватила стражника за плечо:
– Остановись! – Тот замер, придерживая рукой безвольное тело. – Неси его в мои покои!
Стражник с поклоном направился к дворцовым ступеням.
– Эсмиль, я тебя не узнаю, – недовольно насупилась Аини. – Неужели этот раб так привлёк тебя, что ты решила сразу поместить его в гарем? Смотри, он не кажется безобидным. И кстати, какое имя ты ему дала?
– Эйхард… его зовут Эйхард, – машинально проговорила Лирин, провожая взглядом черноволосую голову, бессильно болтавшуюся у стражника на плече. – А что ты сказала про гарем?
– Ох, ты, действительно, себе все мозги отбила! Приказала отнести этого несчастного в свои покои, а стражник что, в спальню к тебе его потащит что ли. Конечно же, в гарем, а куда еще? То-то твои мальчики удивятся, когда увидят это чудо! – и Аини многозначительно захихикала, прикрыв рот ладошкой.
Дворец казался сверкающей драгоценностью снаружи и мифическим раем изнутри. Войдя под его своды, Лирин почувствовала, как ее грудь сжимает непонятное томление и странный восторг, от которого повлажнели глаза и быстрее забилось сердце. Такой красоты, такого великолепия она не встречала еще никогда, даже не подозревала, что существует нечто подобное.
Высокие куполообразные потолки, цветные барельефы на стенах, мраморные колонны, поддерживавшие своды, и огромные, от пола до потолка, стрельчатые окна, украшенные потрясающими витражами. А пол из розового мрамора был застлан пушистыми коврами. Везде, где проходили девушки, лежали эти ковры: толстые, мягкие, с ярким узором и таким длинным ворсом, что нога утопала в нем по щиколотку.
«Смотри! Смотри на все это! – раздавался в голове шепот богини, напоминавший змеиное шипение. – Это все будет твоим!»
И Лирин смотрела. Впитывала в себя всю это роскошь, не в силах осознать, что это она своими ногами идет по этим коврам, что это перед ней падают ниц рабы, что этот дворец, эти люди и все, что вокруг – не сон, не сказка, не бред воспаленного воображения. Она действительно здесь.
И может остаться здесь навсегда…
– Куда мы идем? – осмелилась спросить Лирин, когда они свернули из просторного коридора в роскошно обставленный зал.
– К тебе, конечно, – Аини пожала плечами.
Странное поведение сестры и резкая смена ее характера насторожили девочку, но она не придала этому особого значения. За Эсмиль водились разные странности. Та еще в детстве могла сначала исполосовать раба собственными руками, а потом играть в лекаря и залечивать его раны. Или, став по старше, могла провести со своими наложниками ночь, полную удовольствия, а потом приказать выбрить их наголо и отправить работать на плантации. А взамен притащить с этих плантаций во дворец простых работяг.
Сейчас Аини больше переживала, что скоро открытие Тан-Траши, очередных гладиаторских игр – или танов, как их здесь называли – возведенных в ранг государственных. И ложа Дома Маренкеш не должна пустовать!
Лирин замерла возле очередных дверей, рассматривая резной узор на лакированной поверхности. Она уже начала привыкать, что у каждого входа в этом дворце стояли два стража. Высокие, мощные, темнокожие, с бритыми налысо головами. Их грудь прикрывал полудиск из золотистого металла, а чресла – короткая юбка с широким поясом, концы которого праздно свисали почти до колен. В руках стражи держали копья, которыми преграждали дорогу. Но стоило девушкам приблизиться, как аскары открывали двери и опускались на одно колено, приветствуя хозяек.
Лирин уже заметила эту закономерность. Если голова мужчины была брита налысо, то он всегда оказывался вооружен и не слишком раболепен. Скорее, предан и учтив.
Каста воинов?
Девушка скользнула по коленопреклоненным мужчинам тревожным взглядом. По привычке она все еще опасалась, но те старательно смотрели в пол.
– Что? – Аини недоуменно обернулась к замершей сестре.
– Нет… ничего…
«Знаешь, – медленно произнес в ее голове голос Бенгет, – я придумала для тебя первое испытание. Должна же ты заработать право на завтрашний день в этом раю?»
Лирин невольно поежилась. Что потребует от нее богиня?
«Не бойся, ничего сверхъестественного. Проверь, что он носит под этой юбкой!»
– Что он носит под этой юбкой? – машинально повторила девушка, и ее взгляд упал на юбку аскара, прикрывавшую его бедра.
«Так возьми и посмотри, – хохотнула провокаторша. – Или ты хочешь вернуться назад, в трактир?»
И тут же словно невидимая ладонь толкнула Лирин вперед, заставив почти упасть на полуголого мужчину.
Аскары невольно напряглись. В Амарре существовали определенные касты и ограничения, но воля госпожи считалась выше всех правил. Так аскар был аскаром, воином, и не использовался для постельных утех – для этого были наложники, которых отличали по длинным волосам. Аскар имел право ответить отказом на притязания женщины, но только если этой женщиной не была Старшая Мать или ее наследница.
Лирин закусила губу, разглядывая темнокожих мужчин. Ее ладони вспотели от волнения, сердце в груди грохотало так, будто собиралось выпрыгнуть наружу, и дыхание застряло в груди.
Неужели она способна на то, что требует от нее богиня?
Но уж лучше она сделает это сейчас, чем то же самое будут делать с ней, когда она опять окажется в руках нхира Марха.
Шагнув к одному из стражей, девушка тихо выдохнула:
– Встань.
На большее смелости не хватило.
И если бы аскар проигнорировал эти слова, она бы вряд ли осмелилась их повторить.
Но мужчина поднялся, продолжая изучать взглядом пол. Даже то, что он аскар не давало ему право смотреть в лицо женщины, тем более наследницы Дома.
Очень медленно Лирин приблизилась вплотную к нему, так, что между их телами не осталось промежутка. Теперь она слышала, как размеренно и четко бьется сердце в его груди. Но вот ее дрожащая ручка осторожно легла на его бедро. Второй раз в жизни она касалась обнаженного мужчины. И снова по приказу. Захочется ли ей когда-нибудь дотронуться до него добровольно?
Ладошка девушки скользнула по гладкой коже, ощущая крепость напрягшихся мышц, а потом незаметно поползла вверх, под подол.
«Давай, вот так, дитя мое, – хохотала Бенгет, наблюдая за этой картиной. – Ты быстро учишься! Ни в чем себе не отказывай».
Страж даже не вздрогнул, но девушка ощутила, как изменился его сердечный ритм. Теперь сердце мужчины грохотало, убыстряя пульс, дыхание стало прерывистым, тело напряглось, мышцы вздулись буграми.
Дрожащие пальчики девушки едва ощутимо прошлись вверх до бедерной косточки, а затем вниз и в сторону, туда, где понемногу оживала горячая плоть. Лирин замерла, не зная, что делать дальше. И тут же ее ладонь, подчиняясь чужому приказу, очень легко скользнула по напрягшейся плоти, от чего аскар едва заметно дернулся. Затем, женские пальчики погладили нежную бархатистую кожицу и сжали, заставив мужчину издать низкий горловой звук, похожий на приглушенный стон.
Лирин прикрыла глаза. Ее рука, против воли ее рассудка, властно сжимала толстый член аскара, увеличивавшийся с каждой секундой.
Рвано выдохнув, она разжала пальцы и сделала шаг назад.
Перед глазами заплясали черные точки. И тут же возникло видение черноволосого мужчины. Обнаженного, с густой порослью на груди и гораздо ниже, там, где у этого ощущается лишь гладкая бархатистость.
Лирин застыла.
Грязная ванна, лэр, его жесткие и быстрые движения, едва сдерживаемая похоть в горящем взгляде… и боль… резкая, острая боль, раздирающая внутренности напополам.
Что это?!
Воспоминание яркой вспышкой пронзило мозг, заставив девушку испуганно вскрикнуть. От внезапной тошноты сжался желудок, в голове помутилось. И Лирин, почти теряя сознание, медленно опустилась на пол.