Перед выходом я запустила руку в стоявшее на тумбе деревянное глубокое блюдо со всякой всячиной и выудила сигареты с зажигалкой, удивляясь, кстати, что ни разу не захотела подымить с момента возвращения домой после обращения. Еще там лежала короткая отвертка на все случаи жизни для одинокой девушки, что сама всему хозяйка и заодно мастер по починке всяких мелочей. Отцовский нож я потеряла при первом нападении во дворе, так что сойдет что есть. Незаметно сунула импровизированное оружие вместе с кошельком и телефоном в карман. Пусть это и смешно, но лучше хоть что-то, чем можно тыкнуть и причинить вред, чем совсем ничего, в моем-то положении. Перед подъездной дверью Риэр бесцеремонно отпихнул меня в сторону и вышел первым.
– Джентльмен из тебя, как я посмотрю, тот еще! – тихо проворчала ему в спину.
– Что весьма удобно для тебя, в случае, если Видидовские окажутся слепыми раззявами, а я ошибся в своих предположениях насчет логики твоего агрессора, – негромко огрызнулся он через плечо, окидывая улицу быстрым цепким взглядом.
Вот и с чего он мой? Мне такого ни даром, ни за деньги…
Зарядил противный монотонный дождь, и, несмотря на собственную недавнюю критику, я была благодарна, что машина Риэра стоит так близко, хоть за шиворот не натечет.
– Пристегивать будешь опять? – спросила, скрывая язвительность.
– Только если сама попросишь, пупс, – фыркнул Риэр. – Вежливо и с чувством.
Ага, как только – так сразу, ты, главное, жди терпеливо, альфа!
Когда выезжали со двора, краем глаза заметила тронувшуюся вслед за нами машину. Слежка или просто совпадение? Покосилась на Риэра, но ему, казалось, не было до этого дела, смотрел только перед собой. А я снова рассердилась на себя, оттого что неожиданно зависла, прослеживая взглядом за одинокой дождевой каплей на его гладко выбритой щеке, то вспыхивающей серебристо-белым, то гаснущей в свете фонарей, которые мы миновали, и медленно ползущей вниз к жестко очерченному подбородку. А вслед за этим внезапно настигшим меня моментом абсолютно нежеланного созерцания снова нахлынула волна его запаха, только теперь смягченная и одновременно подчеркнутая дождевой влагой. Я моргнула, откровенно матеря себя, и вдруг Риэр резко свернул в какой-то двор, проехал насквозь, снова влился в движение на проспекте, опять неожиданно свернул, и так несколько раз, и мне только и оставалось, что вцепиться в поручень и следить за тем, как не разбить себе голову. Вот и ответ на вопрос, есть ли за нами хвост.
Чем ближе к центру города, тем оживленнее становилось движение на дороге, и, несмотря на дождь, больше ярко одетых людей на тротуарах. Когда ты молод и хочешь развлечься, такая мелочь, как плохая погода, тебя не остановит. Насморк и больное горло назавтра – недостаточная причина для того, чтобы одеться тепло, а не эффектно, а возможный цистит и прочие малоприятные радости не повод просто остаться дома. Я мысленно закатила глаза. Ну прямо мысли столетней старухи, ей-богу! Риэр затормозил перед входом в какое-то заведение с безостановочно моргающей до рези в глазах вывеской «Сладкий лютик», окинул взглядом толпу у входа и, проехав чуть вперед, свернул в переулок, где и припарковался.
– Хватит сопеть как бешеный еж, пупс! Вылезай! – скомандовал он.
– Смотрю, список милых прозвищ стремительно пополняется, – буркнула, открывая дверцу, и тут же вздрогнула из-за противного сквозняка, пробравшегося под подол короткого платья.
– Прекращай на меня шипеть и изобрази девушку, радостно стремящуюся навстречу будущим приключениям.
– Это ты возможность подцепить черт-те что, познакомившись в таком месте, приключениями называешь? – ворчливо осведомилась я. – Или это шанс жизни лишиться должен меня радовать?
– О болячках тебе больше не стоит волноваться, пупс. Мы ими не можем заразиться.
Здесь пахло гадко: мочой, всякими объедками, крысами, выхлопными газами с дороги. Вот и на кой черт иметь улучшенное обоняние? Чтобы получать ненужную для мозга информацию о том, что может валяться под ногами в таком милом местечке?
– О, ну конечно, это главное, что сейчас меня занимает! – огрызнулась, демонстративно зажимая нос. Естественно, в лифте в подъезде и похуже бывает несет, но туда я по собственной воле вхожу, а сюда притащилась вынужденно. Имею право на недовольство.
– Тебе не угодишь!
– Ага, я такая привередливая! Жить хочу! – Я резко споткнулась и осеклась, ощутив нечто вроде странного толчка в районе затылка, причем такое чувство, что кто-то ткнул пальцем прямиком мне в мозг, минуя волосы, кожу и кость. Поежилась от крайне неприятного чувства и покосилась на Риэра. Это что, какая-то очередная дисциплинарная альфа-штука, вроде незримого подзатыльника? Вот ведь гад он все-таки!
– Так живи, кто тебе не дает-то! – ответил нисколько не раздраженный Риэр, как и прежде совершенно игнорирующий мой гневный упрекающий взгляд, и подтолкнул меня в поясницу ближе к входу сквозь сборище массово пускающего клубы сигаретного дыма народа, то и дело кивая кому-то вокруг и довольно лыбясь. Явно он тут не впервые. Что подтвердил и широкий оскал здоровенного охранника на входе, который, видимо, должен был означать «добро пожаловать» улыбку. Я принюхалась, желая узнать, был ли этот громила человеком, но сквозняк, смесь множества парфюмов и густой табачный смог с улицы не позволили мне ничего уловить.
Стиль внутреннего убранства бара ничем не соответствовал упоминаемому в его названии цветочку. Черный бархат, драпирующий стены, странным образом расположенные зеркала и прозрачные светильники везде, без всякой на первый взгляд четкой схемы, из-за чего все отражения множились, преломлялись, акцентировались на одних деталях и смазывали другие. Блестящий хромированный металл повсюду, и единственный цветовой акцент – обивка диванов и стульев из насыщенно-бордовой, словно плотное вино на свету, кожи. Коротко глянув в один образованный отражениями зеркальный тоннель, поразилась тому, как и сам Риэр, и я гармонично вписались в этот интерьер, учитывая монохромный выбор цветов одежды. Слева и дальше вглубь, где было меньше зеркал и света, виднелся приличных размеров танцпол, и там лениво покачивали бедрами несколько уже начавших веселье девушек. Музыка была ритмично-однообразной, но не слишком громкой, и большую часть шума производил именно галдеж посетителей, которыми были плотно набиты все относительно уединенные ниши, кабинки и открыто стоящие столики со стульями. Да уж, не похоже, что здесь можно присесть. Но Риэр и не собирался этого делать и увлек меня дальше к бару. Сама стойка барменов и множество бутылок с напитками за их спинами были подсвечены очень ярко и таким образом, будто не являлись единым целым с остальным, погруженным в полумрак и бесконечные тени-грани помещением. Там тоже не наблюдалось свободных мест, но Риэр в своей обычной нахальной манере протиснулся к самой стойке, повелительно и одновременно небрежно махнул рыжей, коротко стриженной девушке-барменше, повернулся к парню, сидевшему на ближайшем к нам высоком стуле и приподнял бровь. Тот глянул на альфу раз, потом еще, гораздо наглее и пристальней, но спустя секунд тридцать вдруг скис и сполз с кожаного сиденья.
– Примащивай свой зад, пупс! – приказал альфа, а сам привалился к стойке, наблюдая, как барменша, просияв, движется к нам.
– Рей! – завизжала она и, нагнувшись, дабы блеснуть своим глубоким декольте, бесцеремонно схватила его ладонь. – Почему не заходил так давно?
Меня она, похоже, демонстративно не замечала.
– Был занят! – не слишком дружелюбно ответил альфа и отодвинул руку, резко разрывая их контакт. – Налей мне как всегда, а девушке чего-нибудь реально вставляющего и расслабляющего.
Теперь рыжая меня «внезапно» заметила и даже соизволила усмехнуться.
– С каких это пор твоим подружкам нужен алкоголь, чтобы расслабиться? – насмешливо спросила она, хотя для меня был слишком очевиден обиженный блеск в ее глазах. Еще одна свободная и независимая из коллекции этого бесчувственного кобеля? Да без разницы, лишь бы в стакан не плюнула. Ядом.
Риэр вопрос будто не заметил, я демонстративно посмотрела в отражающий гладкий потолок, и девушка, мимолетно поморщившись, словно у нее что-то болело, пошла выполнять заказ. Альфа, прислонившись в стойке спиной, сканировал зал, я же ощущала себя тут не в своей тарелке, поэтому осматривала все вокруг искоса, то и дело натыкаясь на любопытные взгляды, направленные в нашу сторону. Так и хотелось передернуться от этого раздражающего внимания. Если Риэра тут неплохо знают, то наверняка мне уже прилепили ярлык его очередного завоевания.
Вскоре перед нами появились напитки. Причем в стакане Риэра было что-то подозрительно похожее на обычный ананасовый сок, зато передо мной оказался высокий бокал со слоистым многоцветным содержимым, трубочкой и довольно сильно пахнущий алкоголем. Учитывая пропорции между моим размером и объемом порции и совсем не близкую прежнюю дружбу с выпивкой, эта доза должна меня сбить с ног.
– Давай пей, пупс, в темпе! – пихнул меня Риэр плечом так, что я чуть не слетела с насеста.
– Если я это выпью, то вряд ли смогу соображать адекватно и ходить прямо, – предупредила его.
– А разве я упоминал, что нуждаюсь в том, чтобы ты думала? – нагло ухмыльнулся он, цедя свой напиток. – Твое дело – молча исполнять только то, что скажу, и преданно смотреть в ожидании новых указаний.
Я сжала руки в кулаки, справляясь с желанием выплеснуть содержимое стакана в его наглую рожу. Нет, ну не бесящая ли он до трясучки сволочь! Да чтобы ты соком этим своим захлебнулся, гад самодовольный! Глядя прямо в его откровенно-насмешливые глаза, выдернула из стакана трубочку и быстро осушила его, не останавливаясь, хотя в какой-то момент показалось, что в желудок льется тягучий подслащенный огонь, и даже слезы навернулись.
– Надо же, и не порвалась! – хмыкнул Риэр, глянув на опустевший бокал, и сделал знак рыжей повторить. – А теперь будь умницей, пей потихоньку, сиди на месте и слушай музыку. А у меня дела.
И он просто ушел, мгновенно теряясь в еще прибывшей толпе и оставив меня наедине с новой порцией в совершенно незнакомом месте, в котором я ощущала себя дико некомфортно. Что, блин, за нафиг? На кой черт он меня вообще сюда притащил? Залить по самые глаза алкоголем? И это мы так ловим напавшую на меня долбаную зверюгу? Охрененно профессиональный подход, ага.
Время шло и шло, альфа не появлялся. В голове стало пусто, зато тело ощущалось расслабленным и звенящим одновременно, сердце как будто подстроилось к битам ставшей громче музыки. Несколько раз ко мне попытались подвалить игриво настроенные особи противоположного пола, но, очевидно, мое упрямое молчание и угрюмый взгляд не располагали к развитию общения, поэтому они как появлялись, так и исчезали. Где-то на середине второго коктейля передо мной встала рыжая барменша.
– Знаешь, привести тебя сюда, а самому уйти перепихнуться в приват-зону – это перебор даже для Рея, – язвительно заявила она. – Ты что, себя вообще не уважаешь, чтобы терпеть такое?
Я уставилась на нее уже изрядно расфокусированным взглядом.
– Единственная, кого волнует, чем он занят сейчас, – это ты, – ответила я ей и… соврала. На самом деле меня изрядно уже достало это сидение на прилипающей к заднице коже, мне хотелось в туалет и вообще свалить отсюда к черту. И концентрация жидкой храбрости в крови, кажется, достигла той критической точки, когда сделать именно это я была вполне готова. Инстинкт самосохранения почти полностью сдался перед выросшей до огромных размеров злостью на гребаного Риэра, который бросил меня ради того, чтобы макнуть куда-нибудь свой член. Я сползла с высокого барного стула и покачнулась.
– В конце зала в правый коридор, – напутствовала меня рыжая, очевидно, подумав, что я собралась на разборки с блудливым кобелем. – Третья дверь с краю. Его любимая комната.
Ага, прям мчусь, ног не жалея! Прерывать его секс-расслабон, особенно после полученного ранее сегодня предупреждения о последствиях, нет никакого желания. Для начала стоит посетить дамскую комнату, а там уже посмотрю. Только я оказалась на ногах, испытанное на улице чувство, будто кто-то меня ткнул в затылочную часть, повторилось. Причем настолько усиленное, что я чуть не полетела носом вперед. А может, это у меня просто уже и сами собой ноги заплетались. Остановленная мною девушка с мутным взором на вопрос, где удобства, неопределенно махнула куда-то вправо, и я отправилась куда послали, проталкиваясь сквозь толпу. Закатила глаза и застонала, увидев, какая там бесконечная очередь страждущих. Ну а с моим патологическим везением разве могло быть по-другому? Привалилась плечом к стене, наблюдая за совершенно неспешным продвижением шеренги из притопывающих девиц. Теперь понятно, отчего в той подворотне так специфически пахло. Быстрее пару раз туда смотаться, чем тут дождаться. Когда всерьез прижмет, как-то не до угрызений совести и щепетильности. Интересно, к тому времени, как я вернусь, Риэр уже успеет вернуться, или он любитель подольше растянуть веселье? Не интересно, Рори, совершенно! Вопрос лишь в том, вызверится ли он на меня, не обнаружив, где оставил, или нет. Хотя какой же это вопрос. Конечно да.
В коридор, что-то легкомысленно насвистывая, свернул высокий парень с ящиком пива, пристроенным на широком плече. Очевидно, один из местных служащих. Я невольно уставилась на него, заметив черную повязку, пересекавшую лицо и закрывавшую его левый глаз. В сочетании с темно-зеленой банданой, расстегнутой едва ли не до пупа рубашкой и закатанными рукавами она придавала ему дерзкий, прямо-таки пиратский вид. Круто, однако! Да и вообще мне он вдруг показался необычайно привлекательным, до такой степени, что так и продолжила откровенно на него пялиться, пока парень приближался, ступая легко и пружинисто, будто и не был обременен нелегким ящиком. Перехватив мой взгляд, он ярко и открыто улыбнулся, обнажая прекрасные белоснежные зубы, и игриво подмигнул. А я расплылась в ответной улыбке, почему-то совершенно не способная этому противостоять. «Вот, наверное, выгляжу дура дурой, уставившись на незнакомца», – промелькнула мысль, но тут же стало плевать. Он мне нравился. Вот так вот внезапно, сильно, и я не видела ни одной причины, как-то этому сопротивляться.
– Дальше по коридору и за углом есть служебный, – прошептал красавчик пират, поравнявшись со мной и стремительно наклонившись к самому моему уху, и, не останавливаясь, пошел дальше. А я… я, будто овца на веревочке, потопала за ним. Через десяток метров свернула за угол, огляделась, но не обнаружила никаких дверей, кроме одной в самом конце коридора, к которой и прислонился поманивший меня парень, избавившийся уже от ящика. Он продолжал улыбаться, но теперь от этого почему-то побежали мурашки по коже. Я тряхнула головой, застигнутая врасплох новым противным тычком сзади в мозг, и прищурилась пристально, глядя в его лицо и недоумевая, какого же хрена он показался мне настолько привлекательным. Его черты были словно пронизаны жестокостью, а единственный глаз будто жег мне лицо.
– Что, своей работой любуешься? – жутковато прорычал он, указав на повязку.
Гулко сглотнув, я шагнула назад, он со смертоносной стремительностью повторил мое движение, оказываясь намного ближе. Времени на осознание собственной тупости не было, и, заорав, я шарахнулась назад, разворачиваясь. Но крик мой оборвался, когда ублюдок сильно дернул меня за собранные в хвост волосы и швырнул в дверь за собой. Она распахнулась от удара, и я кубарем выкатилась наружу, в темноту, очутившись на четвереньках в какой-то огромной зловонной луже.