Пастырское богословие - читать онлайн

В предыдущих главах, затрагивающих проблемы пастырского призвания и подготовки к рукоположению в священный сан, уже поднимался вопрос о том, к какому внутреннему устроению («настроению») должен стремиться тот, кто избрал для себя путь пастырского служения в Церкви. Ниже этот вопрос будет рассмотрен более подробно и уже в непосредственном приложении к жизни рукоположенного пастыря.

1. Что такое пастырское настроение?

Что вообще означает понятие «настроение» в христианской жизни и христианской аскетике?

Понимание настроения в общеупотребительном, разговорном его значении отличается неопределенным психологизмом и не отображает точный аскетический смысл этого термина. Более узкое и точное понятие «настрой» (например, общий настрой, настрой на какую-либо деятельность) уже более ясно обозначает суть понятия, указывая на общий или руководящий вектор направления внимания, концентрации, мыслей человека. Сходное понимание обнаруживаем мы и у святых отцов. Например, в святоотеческой письменности можно встретить образы, связанные с настройкой музыкальных инструментов или слаженного звучания голосов в хоре, изображающие духовное настроение одного или многих людей[222]. Таким образом, под настроением или духовным настроем в общеаскетическом смысле этого слова можно понимать общий вектор направленности духовно-душевных сил человека, определяемый состоянием и руководящей ролью человеческого духа.

Настроение пастырское в жизни каждого священника предваряется настроением общехристианским, хотя и отличается от него.

Так, жизнь в Церкви любого ее члена начинается с направления его духа к Богу в таинстве Крещения. Это направление и состояние духа человека, одухотворенного верою и освященного в Таинстве, делает его христианином и настраивает всю последующую его христианскую жизнь. Каждый христианин призван поддерживать этот духовный настрой, памятовать о личном присутствии Бога в его жизни, устремлять к Нему свое духовное зрение, бороться со страстями, укреплять и поддерживать христианский настрой своей жизни через очищение собственного духа в таинстве Покаяния. Такой духовный настрой есть необходимое начало внутреннего устроения христианина, начало будущего его теснейшего единения со Христом, подлинной жизни во Христе.

Нечто подобное происходящему в жизни каждого члена Церкви происходит и в жизни священника, хотя и имеет при этом свои особенности. Служение священническое, берущее начало из таинства Священства, предполагает уже особое расположение человеческого духа, особое «устремление духовного зрения пастыря», коренящееся в специфике «отличия его служения от всех других служений в Церкви»[223]. Благодать, подаваемая в таинстве Священства, освящает духовные и душевные силы человека, придавая им особенные характер, направление и глубину. Отличие этих характера и направления духовно-душевных сила пастыря от общехристианского представляет собой не просто количественную, но качественную величину[224].

Митрополит Антоний (Храповицкий) определяет этот особый духовный настрой пастыря как «настроение сострадательной любви» к пасомым, к телу Церкви, возглавляемому священством[225]. Хотя это определение и не исчерпывает всего содержания понятия пастырского настроения, однако в нем содержится его важнейшая характеристика: неотъемлемая связь духовной жизни пастыря с жизнью пасомых. Духовное зрение и внимание пастыря, обращенное к Богу и пасомым, должно быть подобным тому, как если бы священник «имел множество глаз со всех сторон, как живущий не для себя одного, а для множества людей»[226].

Из такого устроения духа проистекают мысли, чувства, желания и дела пастыря, составляя, в свою очередь, область пастырской аскезы.

Вопросы к параграфу:

1. Что такое настроение в святоотеческом понимании этого слова?

2. В каком органе (силе) человеческой природы формируется настроение?

3. В чем состоит отличие настроения пастырского от общехристианского?

2. Внутренняя аксиология пастыря

В строгом смысле слова, аксиология есть учение о ценностях (слово происходит от греч. «ἀξία» – ценность и «λόγος» – учение, наука). Однако в контексте нашей темы это слово может быть употреблено не в его строгом, научном значении. Под внутренней аксиологией пастыря мы будем понимать самооценку им своих личных ценностных ориентиров, всех тех жизненных интересов, мотиваций, осмысленных целей и задач, которые могут быть как связаны, так напрямую и не связаны с исполнением его пастырских обязанностей.

При общности целей самого пастырского служения его конкретный характер у тех или иных пастырей может быть весьма различным. Сельский батюшка или городской священник, благочинный церковного округа или настоятель одинокого храма на Крайнем Севере, преподаватель духовных школ или духовник монастыря – все это есть реальные, но при этом совершенно различные образы жизни современного священника. Кроме того, иногда пастырю приходится совмещать свое священническое служение с той или иной светской работой, зарабатывать на жизнь, содержать семью.

Пастырь также может иметь свои жизненные увлечения (чтение, музыка, тот или иной досуг, спорт и проч.), разнообразие которых обусловлено многими факторами. С одной стороны, деятельность священника многогранна. Она требует от него личностного развития в различных аспектах. Так, например, стремление священника к повышению уровня своих познаний может повлиять на увлечение науками, чтением или написанием книг.

Увлечения такого рода не только способствуют отдыху священника, но и укрепляют его в исполнении своих обязанностей, касающихся взаимодействия с людьми. Приобретенные в тех или иных сферах жизни познания священник может использовать в пастырских беседах, приводить не абстрактные, а более наглядные примеры и факты, почерпнутые им из различных наук.

С другой стороны, не только необходимость личностного развития может приводить к увлеченности чем-либо. Занятия эстетического характера (музыка, живопись, иные искусства), различные ремесла или спорт – все это проистекает из естественных потребностей человека к созиданию, развитию и усовершенствованию себя и окружающего мира.

Практическое многообразие таких жизненных задач (внутренних ценностных ориентиров) допустимо, а иногда и необходимо в жизни современного священника. Но важно понимать, что это практическое многоообразие накладывает дополнительную ответственность на пастыря, предполагает его особое внимание к собственному духовному настрою. Лишь сохраняя духовный стержень своей пастырской ответственности перед Богом и человеком, священник окажется способен все стороны своей жизни и деятельности не только освятить общехристианским смыслом, но и соотнести их с реальной жизнью Церкви, – через пример, слово, труд, образ, научая себя или других.

Такая внутренняя иерархия ценностей в жизни и деятельности пастыря, при которой все многообразие жизненных задач, стоящих перед священником, оказывается подчиненным верному пастырскому настроению, как бы нанизывается на некий духовный стержень, может быть названа «целостностью пастырского сознания»[227]. Стремление к такой целостности должно составлять горячее желание каждого священника, которому следует помнить слова святителя Иоанна Златоуста, сказанных им о себе самом: «Если (апостол Павел)… исполнивший более того, что повелено Богом, и искавший во всем не своей пользы, но пользы подвластных ему, всегда был исполнен… страха (Божия), взирая на величие этой власти (апостольской), то что будем чувствовать мы, часто ищущие своей пользы, не только не исполняющие более того, что заповедано Христом, но большею частию преступающие Его заповеди?»[228]

Вопросы к параграфу:

1. Что такое «внутренняя аксиология» пастыря?

2. Допустимы ли в жизни священника интересы, не связанные напрямую с его пастырской деятельностью? Обоснуйте ответ.

3. Что такое целостность пастырского сознания?

3. Пастырская ответственность – начало пастырского настроения

С понятием духовного настроения тесно связано понятие ответственности. Христос говорит об ответственности вообще всех христиан перед Богом и человечеством – Он призывает их быть светом миру (Мф. 5:14), солью (Мф. 5:13), закваской (Лк. 13:20-21). Вслед за Ним и святые отцы уподобляют Церковь душе, оживотворяющей все человечество и влекущей его ко Христу. Но в силу особого места священства в самой Церкви, оно призвано быть, если можно так выразиться, душою для души, светом для света, солью для соли, закваской для закваски. То, что вся Церковь, представляет по отношению к остальному миру (под образами «души», «соли», «закваски», «света»), – представляет собой и священство по отношению уже к самой Церкви, ко всему церковному Телу.

– «Душа священника должна сиять подобно свету, озаряющему вселенную»[229].

– «Священники – соль земли (Мф. 5:13)»[230].

– «Священник – уста всех, ум и сердце всех людей, предстоящих и молящихся в храме»[231].

– «Священник – носитель духа Церкви, духа спасения, духа любви вселенской, духа святыни, кротости и терпения, представитель истины и непоколебимости, твердости Церкви, неизменяемости ее»[232].

– «Бог постановил, чтобы… (пастыри) имели к другим такое же отношение, какое душа к телу и ум к душе, дабы то и другое, недостаточное и избыточное, будучи, подобно телесным членам соединено и сопряжено в один состав, совокуплено и связано союзом Духа; представляло одно тело, совершенное и истинно достойное самого Христа – нашей Главы»[233].

Таким образом, место, занимаемое пастырем в Церкви, его особые отношения с остальным организмом Церковным (его Главою Христом и его членами), особая таинственная связь с ними, именуемая также «браком с Церковью»[234], служит основанием особой пастырской ответственности перед Богом и человеком. «Душу священника обуревают волны, большие тех, какие бывают от ветров, возмущающих море»[235], – говорит святитель Иоанн Златоуст, указывая на величину этой ответственности, связанные с ней заботы и испытания. Эта двойная ответственность, за себя и за других членов Церкви, предполагает особое внимание пастыря по отношению к своему и чужому внутреннему состоянию и внешнему поведению, к делу и слову, ко всему тому, от чего, в конечном итоге, зависит жизнь церковного Тела.

Понимание этой ответственности и возгревание ее в сердце пастыря и является началом пастырского настроения как такового.

Вопросы к параграфу:

1. В чем проявляется особый характер ответственности священника перед Богом и человеком?

2. Какие сравнения приводят святые отцы к отношениям пастыря и паствы и почему?

3. В чем состоит начало пастырского настроения?

4. Жертвенность пастырского служения

Важнейшая черта духовно-нравственного облика пастыря, определяющая в том числе и меру его ответственности, выражается через общее наименование его деятельности – «служение», об особенностях понимания которого в Ветхом Завете говорилось выше.

Будучи царским священством, все христиане призваны на служение Богу. Образцом такого служения святой апостол Павел приводит служение органов человеческого тела друг другу (1 Кор. 12:12-27): без их соподчинения друг другу и заботы друг о друге невозможны жизнь и функционирование самого организма.

Но Церковь не просто подобна организму – она Сама и есть живой организм. Также и «священник есть живой орган истины. Всегда помни об этом и ревностно служи Истине»[236], – говорит о месте священника в этом организме святой праведный Иоанн Кронштадтский. Служение священническое представляет собой и разновидность общехристианского служения, и, одновременно, – имеет свои особенные черты, в силу которых превосходит всякое иное человеческое служение по своему достоинству. Подражая служению Самого Христа (Сын Человеческий… пришел… чтобы послужить (Мф. 20:28; Мк. 10:45)) и апостолов (Рим. 15:25; 2 Кор. 4:5; 2 Тим. 2:24–25 и др.), и непосредственно продолжая его, пастыри Церкви Христовой в своем служении Богу и человеку словом и делом призваны наставлять и направлять стадо Христово. Об этом христоподобном служении священника Богу и человеку святой Иоанн Кронштадтский говорит так: «Строжайше внимай себе, чтобы всегда в отношении ко всем быть тебе послушным: к начальству или к пасомым, которым ты обязан совершенным послушанием Христа ради. Ты, по слову Христову, слуга для пасомых: кто хочет быть бóльшим между вами, да будем вам слугою (Мк. 10:43). Бойся ослушания в какой-либо требе: оно может умертвить твою душу и лишить тебя награды за труды»[237], священник «должен быть… всем – всё»[238].

Следует также еще раз напомнить, что не только священническое, но и всякое вообще служение неотделимо от жертвенности, от самоотвержения, самоограничения, самоотдачи – способности к отказу от своего ради другого. Жертвенность по своему характеру противоположна всякому наемничеству, поиску выгоды, противоположна философии «ты – мне, я – тебе». Однако в священническом служении жертвенность человека призвана достичь особой, христоподобной высоты и силы, призвана стать стержнем, основою, содержанием всей деятельности пастыря: «Отличительное свойство истинного пастыря есть принятие на себя “зрака пасомого”, жизнь интересами его с поставлением себя в его положение. Истинному пастырю свойственно жить для своего стада, заботиться о нем до забвения собственного “я”, ставить его интересы выше собственных и за грехи его болеть как за собственные, считая себя виновным в них. Истинный пастырь не различает при сострадании и сорадовании стаду “мое” и “твое”. У него всецелое знание паствы до готовности отдать за нее собственную жизнь. Он любит грешников больше самого себя в силу особенного Божьего дара, именно дара священства»[239].

Пастырь добрый полагает жизнь свою за овец (Ин. 10:11), – эти слова Христовы относятся к каждому пастырю, и каждый пастырь обязан стремиться, прежде всего, к восполнению в себе недостатка этой христоподобной жертвенности, обращенной к Богу и человеку. Ее оскудение в пастырях ослабляет и повреждает Церковь, ее преумножение – укрепляет и созидает.

В своем предельном выражении жертвенность пастырского служения призвана достичь высоты «добровольного мученичества», которое может проявиться различно, сообразно жизненным обстоятельствам:

– иногда как стойкое и терпеливое искоренение пастырем собственных недостатков, страстей, грехов, чтобы явить пасомым в самом себе подлинный образ Христа,

– иногда как смиренное перенесение скорбей,

– а иногда как претерпение страданий и смерти за Христа.

В свете сказанного следует еще раз подчеркнуть, что священник никоим образом не может и не должен воспринимать свои священнические и пастырские обязанности как работу по контракту, как наемничество. Наемнические отношения, составляющие сегодня основу экономической жизни общества, неизбежны и даже необходимы в современном мире; но, несмотря на это, они сохраняют в себе свидетельство о поврежденности природы падшего человека. Только в Церкви, которая есть начало Царства Божия на земле, такие отношения могут быть преодолены и заменены отношениями жертвенности и любви, на которых утверждается пастырское служение.

Вопросы к параграфу:

1. Что такое служение, в чем состоит его смысл?

2. Что отличает дух жертвенного служения от духа наемничества?

3. Что такое «добровольное мученичество» и каковы его виды?

5. Стремление быть примером для пасомых

Пастырь в силу своего положения в Церкви находится на виду, часто в эпицентре внимания не только членов Церкви, но и окружающего мира. От его поведения и самой жизни зависит судьба множества людей. Поэтому пастырь должен быть им примером во всякой добродетели, должен нести в Церковь и в мир образ подлинного христианина, ученика Христова. Но недостаточно будет сказать, что пастырь должен быть внимателен к своему поведению и своей жизни потому, что он находится на виду у окружающих; не менее (и даже более) важно и обратное, – потому-то он и находится на виду, что это жизненно необходимо для бытия самой Церкви.

Жизнь Церкви невидимо возглавляется и направляется ее Главою Христом, а видимо и в пределах соответствующей канонической власти – трудом пастырей: епископов и священников. Это посредничество пастырей между Христом и Церковью означает, что именно они призваны нести Телу Церкви образ Христов, да и Самого Христа – в делах, словах и жертве. В одной своей части это несение напрямую не связано с конкретным духовным обликом пастыря – в том, что касается присутствия Христа в Таинствах церковных. Однако в другой своей части, не менее важной, это несение Христа связано с личной жизнью пастыря – его обликом, делами, словами, жертвенностью, которые оказываются отображением дел, слов и Жертвы Самого Христа Спасителя[240].

Эти дела, мысли, чувства, желания, слова пастыря, жертвенность его служения, весь его облик, внешний и внутренний, составляют пример для пасомых. «Каков поп, таков и приход», – гласит об этой истине народная мудрость. Именно поэтому все призывы Христовы, обращенные к Своим ученикам, должны быть отнесены к пастырям в первую очередь и в самой предельной степени. Только если жизнь пастыря становится подлинно духовным примером для окружающих, то происходит формирование крепких общин с правильным настроем и духовной жизнью, Церковь расцветает и преумножается.

Вопросы к параграфу:

1. Верно и достаточно ли будет сказать, что пастырь должен быть примером, потому что находится на виду у всех? Обоснуйте ответ.

2. Что составляет область подражания в пастыре для пасомых?

3. Объясните смысл пословицы: «Каков поп, таков и приход».

6. Важнейшие качества духовного облика пастыря

7. Пастырская аскеза и средства возгревания благодатного дара священства

Как пастырю стать лучше, как наиболее полно воплотить в свою жизнь все те принципы и идеалы, которые составляют облик Пастыря доброго (Ин. 10:11)? На эти вопросы отвечает пастырская аскетика.

В своей основе и своей внутренней структуре аскеза пастыря ничем не отличается от общехристианской. Пастырь идет по тому же пути ко Христу, что и всякий христианин, проходит те же самые этапы, имеет те же самые цели. Его духовный путь подвержен тем же самым закономерностям внутреннего изменения. При этом, однако, пастырская аскеза имеет принципиально социальный характер, так как неминуемо и самым необходимым образом отражается на церковной пастве. Из этого социального характера пастырской аскезы вытекает прежде всего та простая мысль, что аскеза пастыря призвана быть интенсивнее, чем у пасомых («Пока не побеждена мной, по возможности, плоть, пока не очищен ум, пока далеко не превосхожу других близостью к Богу; не безопасным признаю принять на себя попечение о душах и посредничество между Богом и людьми»[249]).

Кроме того, выражающие общие законы духовного развития человека три ступени аскезы общехристианской – делание, созерцание, обожение – продолжаются и отображаются в ступенях аскезы пастырской, аскезы всегда двояконаправленной к Богу и человеку: пример, учение, литургисание.

Пример благих дел неизменно показывали и продолжатели дела Христова в Церкви – апостолы, а вслед за ними и сонм ее святых. Память этих примеров и подражание им составляет начало пути пастырской аскезы. Труды пастыря, его способность отказываться от себя ради ближнего – все это составляет основу духовного облика пастыря, область практики (греч. – πρᾶξις, делание) исполнения заповедей Христовых, примененной к специфике пастырского служения. Любые усилия пастыря, направленные в сторону Бога и человека, проявляют уже в зачатке все обозначенные выше аспекты его духовного облика: любовь, внимание, терпение, молитвенность, жертвенность, смирение и иные. Не отвернуться от Бога и человека, выйти навстречу, сотворить простое усилие духа, подвигающее к трудам плоть, – таковы простые задачи пастыря уже на самых первых шагах его аскетического пути. Притча о милосердном самарянине (Лк. 10:30-35) содержит напоминание всем пастырям церковным об опасности для священника немилосердия, в корне пресекающего совместный путь пастыря с его пасомыми к Богу.

Если учительство есть одна из основных «должностей» пастырского служения, то отвечающей ему формой внутреннего аскетического делания будет для пастыря постоянное самообразование. Если образование нанизывается на основу духовного облика пастыря – на его неизменную обращенность к Богу и человеку, на исполнение им заповедей Христовых, то это образование станет не пустым и формальным (именно таково лишенное «духовной нагрузки» светское понимание термина теория,