Медея проснулась от настойчивого стука в дверь. Включая свет, она хмурилась сквозь отступающий сон. Чувствовала девушка себя достаточно выспавшейся. Кому она понадобилась в последний выходной, Медея не знала. Лишь надеялась, что это не Лой.
Дверь она открывала без энтузиазма, стоя в пижаме. Голубые глаза неизвестного уперлись в лицо Медеи. Мужчина в белой форме перевел взгляд с девушки на планшет.
– Медея Хоув? – равнодушно уточнил прибывший.
Девушка кивнула, не понимая, для чего неизвестный пришел. Появилось нехорошее предчувствие.
– Прошу пройти за мной, – сказал мужчина, сразу начиная движение.
Медея недоуменно высунула голову в коридор, следя взглядом за удаляющимся. Прежде чем идти куда-то с неизвестным, она собиралась одеться. Мужчина остановился и, словно ему было лень полностью оборачиваться, бросил через плечо:
– Я не намерен вас ждать. Если вам плевать на ваше будущее, то можете не идти.
Медея на секунду опешила от прилетевшей грубости. Девушка неловко вышла в коридор. Судя по освещению, было раннее утро. Почти все учащиеся, оставшиеся в выходные в академии, еще спали. По длинному коридору Медея с неизвестным шла без посторонних взглядов.
Она напряженно всматривалась в спину человека, ведущего ее в непонятном направлении. Один светлый коридор сменился другим, затем двое вновь повернули. Металлическая дверь, возле которой они остановились, отъехала. Множество взглядов с любопытством направились на девушку. Она сложила руки на груди. В пижаме вдруг стало холодно и неуютно.
Большинство из присутствующих в комнате Медея узнала. За металлическими столами сидели преподаватели. Дальняя часть помещения напоминала рабочую зону, где они могли готовиться к лекциям, а у двери стояли светлые диванчики. Рядом на столике чай и вода в свободном доступе.
На единственном кресле, у противоположной стены от входа, одиноко восседал седовласый мужчина. Бесцветные глаза бегали по экрану планшета. Он поднял их на вошедшую, а затем без интереса опустил обратно.
– Медея Хоув, на вас поступило много жалоб.
Девушка улыбнулась от услышанного. Она не была на лекциях с прошлого года. Медея пересекалась с присутствующими в комнате только на еженедельном тесте и изредка в коридоре. Она молча, дожидалась, пока озвучат суть претензии.
Седовласый вздохнул и размеренно произнес:
– Вы исключены.
Из груди Медеи вырвался нервный смешок. Ситуация была слишком абсурдной, чтобы в нее поверить. Мужчина вновь поднял глаза от планшета на стоя́щую у двери девушку.
– У вас час, чтобы собрать вещи, сдать браслет и покинуть академию.
Медея осмотрела людей, что пялились на нее. Некоторые из них отводили взгляды. Включая преподавательницу по механике.
– И что я сделала, что меня решили исключить? – спросила девушка, сверля красными глазами женщину, что, по мнению Медеи, нервничала больше всех.
– Я не обязан вам объяснять. Вы и сами с таким количеством нарушений должны догадаться, – проговорил седовласый, махнув небрежно на выход.
Медея уставилась на него и протянула:
– Вы уж объясните.
Она внешне спокойно встретила бесцветный взгляд. В душе́ же Медея негодовала. Она сдерживала порывы отвешивать всем пощечины или кричать ругательства. Девушка точно не знала, что присутствующим пообещал Лой, но была уверена, что без вмешательства блондина тут не обошлось.
– Многократные нарушения дисциплины. Полное отсутствие посещаемости. Связь с зависимыми. Драки. – Седовласый почти шептал, словно боялся вслух делать столь громкие заявления.
– Никаких нарушений дисциплины не было. Лекции необязательно посещать, я изучала устав академии. Главное, сдавать вовремя тесты. Зависимому я лишь пыталась помочь выжить, это моя единственная связь с ним. Если за попытку не дать умереть одному из учеников меня выгоняют, то у меня большие вопросы к этому заведению. Драки с кем? Колотить людей в тренировочном зале – это часть тренировки. – Медея понимала, что все уже решено, но напоследок высказалась.
Она всегда оставляла шанс на удачу.
– Посещение хотя бы одного предмета обязательно, – процедил недовольный, что с ним спорят, тыча пальцем в планшет.
Медея точно знала, что, когда она поступала, этого пункта в уставе не было. «Заморочился с внесением пункта в устав?» – подумала девушка с долей уважения к проделанной Лоем работе за такой короткий срок.
Поссорились они всего несколько дней назад, а все происходящее походило на запланированную год назад акцию. Медея внезапно почувствовала обреченное спокойствие, какое бывает, когда не можешь повлиять на ситуацию никаким образом и остается лишь плыть по течению.
– Хоть расскажите, сколько вам за это заплатили, – полюбопытствовала девушка.
Губы Медеи растянулись в милой улыбке, пока она наблюдала за краснеющим седовласым мужчиной.
Девушка замахала руками, наиграно успокаивая его.
– Я бы тоже взяла деньги. Какое вам дело до какой-то там чужой мечты?! У вас ведь есть своя! – протянула она игриво. – Может, поставите себе ванную на десять сантиметров шире, или о чем вы там мечтаете давно?
Медея развернулась к выходу. Она остановилась в тираде лишь потому, что с каждым произнесенным словом ей становилось мерзко от самой себя. «Уходить нужно достойно, а не обвиняя всех и вся. Любой из них, отказав сыну правителя, мог оказаться на моем месте», – судорожно крутилось в голове девушки, пока она возвращалась в спальню.
Вещи собирались быстро. Через двадцать минут Медея без браслета на руке и с сумкой с немногочисленной одежды топала к остановке. В душе было пусто. В голове царил хаос из мыслей, ни за одну из которых нельзя было зацепиться.
Лишь на пороге дома Силии к девушке пришло осознание, что происходящее – это не плохой сон или не временная проблема. Поступить заново в академию нельзя. В личном деле навсегда останется пометка об исключении. Должность аппера ей не светит не только раньше срока, как отцу, но теперь достигнуть желаемой карьеры невозможно. Совсем.
Силии дома не оказалось. Медея сидела на полу в холле, рядом со входом в квартиру, дожидаясь, пока мать вернется, чтобы сообщить ей не самые приятные новости. По щекам, наконец, побежали слезы.
Без потенциально хорошей работы у Медеи еще и могли забрать пропуск, позволяющий гулять по всем районам Парвуса. Ограничат ли ей перемещения по городу, девушка не знала.
Силия появилась в холле лишь поздним вечером с маленькой белой коробочкой в руке. Ее глаза округлились при виде опухшего лица дочери, а легкая улыбка мгновенно спала. Медея выплакала все, что могла, и сидела абсолютно спокойно у двери. Полностью опустошенная и обессиленная.
Когда они вдвоем оказались в квартире, а дверь закрылась, Медея устало упала на диван. Сил сидеть не было, поэтому она вытянулась поперек, занимая все пространство. Мать присела возле лица дочери и аккуратно задавала вопросы.
Поначалу слова из Медеи приходилось вытягивать, но чем ближе она была в рассказе к седовласому мужчине, сообщившем об исключении, тем эмоциональней девушка говорила.
– Лой, крысий сын, договорился с этим мерзким стариком! – Злость поднималась в девушке новой волной, от переполнявших чувств она села. – Прострелю им обоим колени, как увижу. Пусть хромают и до конца жизни меня вспоминают.
Попытку девушки встать на ноги остановила рука матери. Она мягко надавила на плечо дочери. Силия присела на диван.
– Милая, в твоем рассказе есть несостыковки. – Силия приобнимала дочь, прижимая ту к себе и не давая отправиться на поиски обидчиков. – Если вы с Лоем поругались из-за того, что он не дал тебе поесть, то наверняка помиритесь. А значит, ему нет смысла так с тобой поступать.
Медея была не согласна, но сказать матери настоящую причину их с Лоем расставания она не могла. Тогда бы пришлось посвящать Силию во вранье, тянущееся не первый год, и поделиться секретами блондина. Это подвергло бы мать возможной опасности.
– Исходя из твоих слов, они сделали все по закону. Ты посмотрела список нарушений? – уточнила Силия.
Медея поежилась под пристальным взглядом матери и замотала отрицательно головой. Когда она уходила из академии, ей это и в голову не пришло. Силия подскочила. Она сложила руки на груди и стала ходить из стороны в сторону рядом с диваном.
Медея не сводила взгляд с задумчивого лица матери.
– Похоже на игру вдолгую. Значит, боялись прямо выгнать тебя, – рассуждала вслух Силия. – Можно обратиться в полицию. Если тебя оклеветали, и это будет доказано, то место в академии вновь будет твое.
Сердце девушки пропустило удар, она воскликнула:
– Нельзя в полицию.
Медея в ужасе поняла, что голос выдал волнение. Если люди в синей форме начнут выяснять что-то о ней, то углубившись в ее жизнь дойдут до вылазок на поверхность. Быстро осознав свою оплошность, девушка поспешила перевести беседу в другое русло:
– Если полиция начнет доставать меня, то и Лоя будет тыкать. Мы же с ним почти все время вместе проводили. Думаешь, сын правителя не возненавидит меня, если после нашей с ним ссоры за ним начнут ходить полицейские с допросами?
По лицу Силии Медея сделала вывод, что ее стратегия сработала. Мать выглядела озадаченной.
– Ладно, – сказала она, присаживаясь обратно на диван. – Ты посидишь дома несколько дней, а я постараюсь все уладить. Нужно хорошенько подумать. Иногда лучше ничего не делать, чем сделать лишнего.
Медея упала спиной на подушку. По ее мнению, про должность аппера можно было забыть навсегда. Девушку одолевали тяжелые мысли неясного будущего.
Каждый следующий день Медея бесцельно бродила по пустой квартире. Силия возвращалась поздно ночью, посылала дочери ободряющую улыбку и уходила спать. Наутро в квартире девушка мать уже не видела.
Медея послушно сидела дома, хоть ей смертельно хотелось сбежать подальше от цитадели. Раздражал сам факт нахождения в первом секторе, где большая часть людей работала в главном здании Парвуса. Медея понимала, насколько близко физически она находится к желанной работе и насколько далека возможность туда попасть.
Девушка ненавидела каждый день, проведенный взаперти, и Лоя. Она планировала при встрече ему это сказать. На четвертый день недели Силия вернулась чуть раньше и высказала предположение, что сын правителя в исключении Медеи из академии не замешан.
На что девушка лишь закатывала глаза. «Конечно, случайно вышло так, что меня выгнали после того, как я стукнула Лоя», – летело злобно в голове Медеи, пока мать доказывала, что парень всячески содействует решению возникшей проблемы. Силия даже сообщила о посещении Лоем отца.
В подобное Медея не поверила. «Лой прикрывает свою наглую жопу. Если не он поспособствовал моему уходу из академии, тогда кто? Некому. Больше я ни с кем не ссорилась».
На пятый день недели Медея лежала на диване лицом вниз, думая, что она главная неудачница на Парвусе. У нее были все возможности получить работу мечты и все остальные вытекающие из большой зарплаты блага, но она ударом по лицу Лоя разрушила свое будущее.
«Нет, все пошло не по плану, как только мы с ним встретились», – поправила девушка себя. В квартире не горели лампы. Сквозь закрытые шторы слабо проникало дневное освещение улицы.
На входе послышался шорох. Силия аккуратно просочилась в квартиру, не открывая двери полностью. Медея приподняла голову с подушки, недоуменно хлопая глазами. Для возвращения матери с работы еще рано.
Силия включила свет. Медея недовольно заморгала.
– Дея, мне нужно тебя кое с кем познакомить, – начала тихо мать.
Девушка откинула косы за спину и недовольно протянула:
– Если это не тот седовласый мужик, который выгнал меня, то не хочу никого видеть.
Единственное желание Медеи на данный момент – стрелять людям по коленям. Ей даже было все равно, причастны они к исключению или нет. Силия приложила палец к губам и шикнула.
Женщина оказалась рядом с дочерью и погладила ту по заплетенным волосам:
– Ты только не пугайся. Даже правитель обязан соблюдать закон, поэтому он послал своего человека, помочь разобраться в ситуации.
– Мам, я же просила без полиции, – с ужасом бросила Медея.
Все мышцы напряглись, а мозг судорожно сочинял истории для закрытия пробелов в законной жизни. Силия помотала головой:
– Это не совсем с полиции. Скорее человек, которому Велиор доверяет. Будь с ним честна и, пожалуйста, повежливее.
Женщина направилась к двери. На лице появилась натянутая улыбка, когда она приглашала войти дожидающегося в холле. Медея думала, что происходящее становится комичным. Ее мать, будучи любовницей Велиора, попросила правителя помочь дочери, чтобы тот разобрался с ситуацией, вызванной его сыном. От этой мысли девушка улыбалась, сидя на диване со скрещенными ногами.
Со входа на нее направились желтые глаза.
– Милая, знакомься, это Эйкен Прайд.
Прайд – фамилия, которую давали всем выходцам с поверхности, поселившимся на Парвусе. Такая же, как у Нила. Даже их телосложение было похоже, но приведенный Силией человек казался еще шире и выше. Черные волосы беспорядочными прядями падали на сероватое лицо.
Мятая поношенная одежда мешком висела на мускулистом теле. От горловины выцветшей туники тянулась татуировка. Ее острые языки шли вверх по широкой челюсти до самых щек, словно чернота пыталась разрастись, пуская корни по своему носителю.
Точно так же рисунок проходил и по рукам. Лишь кисти остались не тронутыми. Медея уставилась на здоровяка в двери. К сожалению, это был не Нил. Девушка была уверена, что на пороге стоял Пес.