Кира
Мне не даёт покоя сходство незнакомца с моим бывшим боссом. Лицо опухшее, избитое, но не чужое. Сердце забилось быстрее, когда я прикоснулась к телу найдёныша. Ладонь словно током прошило. Профессия обязывает быть небрезгливой, но если бы не Новый год, я до утра просидела бы, растирая руки и ноги моего случайного пациента.
– Кира, что ты всё под ёлку пялишься? Вон, президент сейчас говорить будет.
– Погоди, баба Шура, подушку надо товарищу подложить. Неудобно же так на полу лежать, – срываюсь с продавленного дивана, и подпихиваю собственноручно сшитый пуфик найдёнышу под голову. Как будто невзначай, прохожусь ладонью по его чёрным волосам.
– Златовласка, – улыбается он во сне, но тут же морщится от боли. На разбитой губе выступают капельки крови.
Сижу, точно меня пыльным мешком огрели. Так меня назвал Ярослав при первой встрече.
***
Я увидела Ярослава впервые полтора года назад и погибла. В тот день моя начальница с романтическим именем Атлантида, врач высшей категории, послала меня на административный этаж измерить давление заместителю хозяина вселенной под названием «Юпитер капитал». Обычно Атлантида это делала сама, но её разбила мигрень. «В глаза там никому не смотри, – наставляла она меня, заталкивая мои волосы под колпачок. – Вот куда такую копну нарастила? Всё, иди с Богом! Кирилл Петрович звонил уже два раза».
Я выпорхнула из кабинета, как птичка из клетки. Впервые мне предстояло увидеть, где работает элита корпорации. Руководство въезжало на подземную парковку бизнес-центра на таких сияющих новомодных авто, что дух захватывало. Меня всегда интересовало, кто управляет всей этой громадиной. В лифт я вбежала следом за статным высоким красавцем. Точнее сказать – влетела. Носком туфли зацепилась за ковёр и ткнулась мужчине головой в живот. Натянутый до ушей колпачок слетел, заколка расстегнулась, развалившись пополам, и тяжёлые пряди светлых волос предательски рассыпались по плечам. За нарушение дресс-кода в компании полагался серьёзный штраф.
Я стояла ни жива ни мертва, теребя край ремня медицинской сумки. Передо мной застыл… Нет, не бизнесмен. Принц из моих снов. Из плоти и крови. Взгляд его медовых глаз в момент затмил мой разум, а улыбка – вскипятила кровь.
– Ты откуда такая, Златовласка? – От голоса принца по телу рванули стада мурашек.
– Оттуда, – указала я пальцем за спину, хотя лифт уже плавно возносил нас к небу.
– Из Зазеркалья? – принц добавил мурашкам ускорение.
Я оглянулась на зеркальные створки дверей лифта. Отражение напомнило мне о штрафах. Я отвернулась от принца и принялась запихивать волосы под колпачок.
– Зачем прятать такую красоту? – прошептал он, влезая в моё личное пространство.
Я почувствовала его дыхание на своей шее и просипела:
– Меня оштрафуют!
Кнопки на панели вспыхивали рыжими огоньками, приближаясь к роковой литере А.
– За что? – удивился принц.
– За это, – я прошлась рукой по распущенным волосам.
Принц протянул руку к панели управления, и лифт застыл. Ловкими движениями Его высочество скрутило мне волосы в жгут, прижало его к моей голове и, цокнув языком, обронило:
– Хороша девка!
Я быстро натянула колпачок и с благодарностью взглянула на принца:
– Вы только не рассказывайте никому… Про это.
– Клянусь, – улыбнулся он и нажал кнопку «Пуск».
Лифт плавно тронулся. То ли от аромата одеколона, то ли от взыгравших гормонов, из лифта я вышла на полусогнутых.
– Ещё увидимся, Златовласка, – подмигнул принц и направился к двери с надписью: «Генеральный директор Воронов Я.Ю.»
– Доброе утро, Ярослав Юрьевич, – склонила перед ним голову секретарша, выскочившая из-за стойки.
– Доброе утро, Майя. Как обычно, двойной эспрессо, – принц скрылся за дверью, а я всё стояла и хватала ртом воздух.
– Вы новая медсестра? – строго спросила Майя.
Пришлось просто кивнуть, так как язык присох к нёбу.
– Вам туда! – Майя ткнула пальцем вглубь коридора.
С того дня Солнце больше не казалось мне самым ярким светилом.
***
– Кира, – баба Шура пританцовывает возле стола. – Куранты сейчас ударят. Как эту шипучку-то открывать?
Наш гость поворачивается на спину, последний раз всхрапывает и открывает глаза:
– Трындец! – снова повторяет он, увидев меня.
– Златовласка мне нравилось больше, – не скрываю упрёка в голосе.
Поднимаюсь с колен, беру у бабы Шуры бутылку и раскручиваю металлический хвостик на зелёном горлышке.
– Давай я, – незнакомец садится, чуть не свернув плечом ёлку, и смотрит на бабу Шуру. – А ты кто?
– Мама твоя, – не теряется моя огневушка-поскакушка.
– Ничего не помню, – бормочет он.
– А ты? – кивает мне.
– Зови меня просто – Трындец.
– Жена, значит, – довольно кивает он. – Давай бутылку.
Садимся с бабушкой возле него, и с первым боем курантов из бутылки с шумом вылетает ароматная пена.
– Желания, желания загадываем, – суетится баба Шура.
У незнакомца такой же медовый взгляд, как у Яра. Смотрим друг на друга, не отводя глаз. На задворках разума рождается желание.
– Союз нерушимый республик свободных… – голосит баба Шура гимн на советский манер.
– Ничего не помню, – шепчет незнакомец, – кроме твоих волос.