Во сне Рид снова шел по коридору дома на Лабурской улице, в котором оборвалась его жизнь. Хмурая старая служанка открыла дверь и куда-то делась, на прощание махнув рукой:
– Там.
За пять лет работы с магическими сетями связи парень встречал разных хозяев. Некоторые могли и час, и два стоять над ним и болтать без умолку. Другие считали, что знают лучше Рида, как именно нужно создавать привязки. Третьи и вовсе считали, что разговаривать с наемными магами ниже их достоинства и посылали слуг. Рид подумал, что и хозяин этого дома относится к такой же породе людей. Поэтому не придал значения исчезнувшей служанке. Он привык хорошо работать в любых условиях.
Во сне Рид больше любопытствовал, чем наяву. Он разглядел причудливые часы на каминной полке. Двое детей, мальчик и девочка, переворачивали колбу с песком, отсчитывая минуты. Стрелка двигалась с жутким скрежетом каждый раз, когда часы переворачивались. Рид рассматривал мебель: старую, словно ей давно не пользовались. Потертые накидки, проеденные молью. Паутину, спрятавшуюся за картинами. Запустение. И запах, который он помнил очень хорошо. Запах нежилого дома.
Но тот беспечный Рид, который склонился над точкой привязки, не замечал ничего. Он достал из коробки миниатюрную мушку, напитанную бытовой магией. Вставил её в маленькую круглую подставку из циркония. Он обладал наилучшей магической проводимостью. Конечно, алмазы подходили куда больше, но цена не позволяла использовать их для бытовой магии. Рид прочитал заклятие. Нити силы разлились от его рук в разные стороны, ожила магическая сеть, выбитая на мушке и невидимая невооруженным глазом.
Но во сне Рид был не один. В огне камина на стене отражались две тени: парень, склонившийся над мушкой, и другая тень, тоже мужская. Эта тень не вмешивалась, но Рид чувствовал – от неё не стоит ждать ничего хорошего. Только гибель. Привязка была подсоединена. Оставалось проверить. Рид прикоснулся к подставке – а тень дотронулась до его головы. Вспышка. Рид наблюдал со стороны, как отлетел к стене и ударился головой. Как его безжизненное тело замерло на полу – и всего пару секунд спустя над ним засияла золотая печать. Такая, какая теперь украшала его грудь. Тень испугалась света и скрылась. Рид остался в комнате один.
Парень резко сел в кровати. Сердце отчаянно билось. За окном стемнело, и на первом этаже слышался звон посуды. Нэт вернулся. Наверное, готовит ужин. Рид вытер ладонью вспотевший лоб и откинулся на подушку. Неужели там и правда кто-то был? Кому понадобилось подстерегать обычного бытового мага? Откуда взялась печать, если самого Деренальта Рид не видел? Сон это – или отголоски яви, которые теперь всплывают один за другим?
Комната, знакомая с детства, в сумерках показалась зловещей. И темные шторы на окнах, и массивный стол с множеством ящиков, и вишневый ковер на полу. Всё пугало. Нет, нужно взять себя в руки!
Рид поднялся, щелкнул пальцами, произнес «лит» – формулу-активацию бытовой магии – и комнату озарил яркий свет. Предметы снова стали привычными, жуткие тени исчезли. Это всего лишь его фантазия, разыгравшаяся после пробуждения в склепе.
– Рид, ты проснулся? – на лестнице тут же послышались шаги брата.
– Да, – отозвался Ридеон, наскоро приглаживая волосы, которые после сна торчали дыбом.
Нэт появился на пороге – в домашних штанах и рубахе, с полотенцем, перекинутым через плечо.
– Госпожа Синианс уволилась, – сообщил он. – Сказала, что тебя боится.
Рид тихо засмеялся. Бедная кухарка! Ей, наверное, тоже снятся кошмары по ночам.
– Ничего смешного, – хмыкнул Нэт, хоть в глазах тоже плясало веселье. – Где нам теперь найти кухарку? С такой-то славой.
– Ищи ту, которая не боится оживших покойников.
Шутка вышла неудачной. Рид понял это по вмиг потемневшему лицу брата. Нэт подошел и сел рядом. Он молчал, и от этого становилось еще тягостнее.
– Всё в порядке, – Рид потрепал брата по плечу. – Я же жив. Мне жаль, что тебе пришлось…
– Тебя хоронить, – вместо Рида закончил Нэт. – Еще раз вытворишь что-то подобное – достану с того света и сам убью.
Нэт может! Рид даже поежился. Когда Нэт был маленьким, его чуть не забрали в академию из-за проблесков магии жизни. Но они слишком незначительными, а потом и вовсе угасли. Поэтому мальчишку оставили в покое, только раз в год проверяли, не вернулась ли магия. А потом Нэт начал работать в секретариате Президиума, и проверки прекратились. Рид помнил, как мама боялась, что магия проявится и у него. Хорошо, что этого так и не произошло. Магии Рида хватало только на бытовые мелочи.
– Пахнет паленым, – Рид шумно втянул носом воздух.
– Ужин! – подскочил Нэт и умчался вниз по лестнице. Рид побежал за ним. Остатки непонятного нечто на сковороде больше напоминали угли. Нэт сокрушенно махнул рукой.
– Может, чай? – Рид взял с полки заварник и остатки чай-травы. – Он точно не сгорит. А ты сходи к госпоже Лебунж, купи что-нибудь к чаю.
Нэтен поплелся в прихожую, а Рид зажег плиту и сел на стул, наблюдая, как бурлит вода в прозрачном чайнике. Магия работала быстро. Не прошло и минуты, как вода закипела. Оставалось залить ароматные лепестки и подождать, пока чай-трава раскроет свой вкус.
Нэтен вернулся быстро. Коробка с мясным пирогом плюхнулась на стол. Не лучший вариант к чаю, но идеальный – для двух голодных парней, которые умудрились сжечь ужин. Тем более, что выпечка госпожи Лебунж была выше всяких похвал. Когда от пирога остались одни крошки, а заварник наполовину опустел, Нэт сказал:
– Слушай, Рид, я тут подумал… Может, устроить тебя на работу в Президиум? Большой должности не обещаю, конечно. Но хотя бы посыльным. Или сортировщиком почты. Всё лучше, чем твоя контора. И потом, теперь тебя, наверное, уволят.
– Нет, я на два месяца в отпуске, – Рид и сам понимал, что вряд ли решится и дальше работать с сетями. Не сейчас. Может, когда-нибудь позднее. Но и в Президиум идти не хотел. Нэтену доставалось много косых взглядов. Власть обычно не любят. А тех, кто при власти, не любят вдвойне.
– Подумай, – брат не настаивал. Нэт почти никогда не вмешивался в жизнь младшего. Только если Рид приходил за помощью сам.
– Подумаю, – пообещал Ридеон. – Ты иди, я уберу со стола.
Нэт кивнул и исчез в коридоре. Риду сразу стало страшно. Тьма словно заглядывала в окна. Звала туда, где он должен быть и откуда чудом вырвался. Чудом ли? Что за человек Леонард Деренальт, если смог его вытащить?
Снова лечь спать? Рид понимал, что не сможет. Дневной сон всё еще стоял перед глазами. Поэтому он убедился, что Нэт погасил свет, и снова сел к столу. В папке находилось еще два оттиска. Рид решил, что начнет со второго номера, и затем перейдет к третьему. На этот раз переход дался легко. Перед глазами была всего лишь пустая комната и замершая на столе монетка. Мелкая – один лит. Рид взял её в руки, рассмотрел со всех сторон. Старая монета. Выпущена пятнадцать лет назад, когда в последний раз переизбирался Президиум. Немного погнутая слева. Рид уже не сомневался, что держит ту самую монету, которую достали изо рта жертвы. Ему было жутко, но лучше один лит, чем мертвая девушка.
Оттиск опустился в папку. Оставался последний. В ушах звенело, но Ридеон подумал, что лучше покончить со всем сейчас, чем мучиться завтра. Прямоугольник привычно лег между ладоней.
Даже к плохому быстро привыкаешь. Особенно, когда и выбора-то нет. Рид ожидал увидеть еще что-нибудь мерзкое. Например, результаты магического сканирования тела или внутренностей. Но перенесся в тесную комнатушку без окон. За столом сидел парень его лет со спутанными волосами. Под глазом красовался синяк, губа тоже была разбита.
«Китис Леверис, – сказал голос сбоку. – Двадцать два года, сотрудник отдела магической помощи населению. Подозреваемый в убийстве Милании Редерт. Сопротивлялся при задержании».
Оно и видно, что сопротивлялся. Обычно маги никогда не применяют грубую силу. Зачем? Только сумасшедший будет убегать от сыщиков. Они – как ищейки, всюду найдут. Одно время Рид даже мечтал вступить в их ряды, да Нэт отговорил. Как раз умерла бабушка. Нужно было думать о том, как выжить без средств к существованию, а не об исполнении глупой мечты. Теперь Ридеон радовался, что не стал сыщиком. Иначе такие оттиски, и не только оттиски, преследовали бы каждый день.
– Господин Леверис, – слышался всё тот же голос сбоку, – признаетесь ли вы в убийстве Милании Редерт?
– Нет, – парень смотрел на невидимого Риду сыщика.
– Где вы были со вчерашнего вечера до шести утра?
– Дома.
– Кто был там с вами?
– Никого. Я ждал Миланию, но она не пришла.
– Почему вы не отправились её искать?
– Решил, что у неё просто не получилось. Сестра Милы была против наших отношений. Если Миле удавалось уйти незамеченной, она приходила. Если нет – оставалась дома.
– Почему Карена Редерт была против ваших встреч?
– Она хотела для сестры лучшей партии. Кого-то более успешного, чем я.
– Кто мог желать зла Милании?
– Я не знаю, – лицо парня исказилось от боли. – Её все любили. Она была сильным магом. Почему не смогла себя защитить? Что произошло? Я всё время думаю об этом.
– Вы её убили?
– Нет.
– Тогда кто?
Допрос пошел по второму кругу. Рид знал, что кроме обычного давления, сыщики применяют еще и ментальное. Поэтому велика вероятность того, что Китис говорит правду. Велика, но не стопроцентная. Хотя, парня оправдали. Значит, вина так и не была доказана.
Ридеон выпустил оттиск. Снова захотелось спать. Если по всем жертвам придется смотреть такие картинки, он просто не будет вставать с кровати. Но сначала надо всё осмыслить. Осмыслить – что?
Рид сладко зевнул, покосился в окно. Время полночь. Надо ложиться, иначе Нэт увидит свет, начнутся расспросы. А даже если не увидит, то хороший сон еще никому не помешал. Поэтому Ридеон оставил все догадки на утро. Спать!
Новый сон был хуже предыдущего. Рид снова видел себя в склепе. Над ним – крышка, которую не сдвинуть. Воздуха не хватает. Руки сбиты в кровь. Голос охрип от бесполезных криков. Он тарабанил по крышке гроба, но понимал, что на этот раз сдвинуть её не удастся, и он останется здесь, в темноте.
– Рид, – кто-то тряс его за плечо. – Рид, братишка, просыпайся.
– Что? – Ридеон поднялся так резко, что перед глазами заплясали черные мушки. – А, Нэт.
Брат выглядел встревоженным.
– Случилось что?
– Ты кричал на весь дом, – ответил Нэтен, присаживаясь на кровать. – Приснился кошмар?
– Да, в какой-то степени, – вздохнул Ридеон. Жаловаться брату? У него и своих проблем хватает.
– Рид, я понимаю, события последних дней выбили тебя из колеи. Может, возьмешь деньги на ремонт и поедешь куда-нибудь? Лето всё-таки, хоть и погода – дрянь.
– А ремонт? – Рид взял себя в руки. – До следующего года маги задерут еще большую цену, и будем мы с тобой сами и крышу крыть, и порог ремонтировать. Да и со мной всё в порядке. Это просто сон. Да, неприятный. Но не смертельный.
Нэт смотрел на брата с подозрением. Его не проведешь. Даже когда Рид был маленьким, Нэтен всегда знал, когда он врет. Вот и сейчас уставился с прищуром. И сыщиков не надо – Нэт сам кого хочешь допросит.
– Я в порядке, – повторил Рид. – А ты на работу опоздаешь. И вообще, пора намекнуть Президиуму, что нужно поднять тебе зарплату. Пашешь за троих, а платят, как одному.
Нэт тихо засмеялся. Видимо, поверил. Но уходить не спешил. С одной стороны, Рид был этому рад. Не хотелось оставаться наедине со своими мыслями. С другой – неспроста! Значит, Нэт не успокоился и теперь будет за ним следить еще усерднее. Если работа позволит.
Потому что Президиум не терпел опозданий. Ровно в семь Нэтен закрыл за собой дверь, а Рид пообещал придумать что-нибудь с ужином и пообедать в городе. Заодно поспрашивать насчет кухарки.
Едва Нэт исчез за забором, Рид тут же наскоро оделся и поспешил в архив. На этот раз ему улыбнулась удача. Рыжеволосую «прелестницу» сменила хорошенькая брюнетка.
– Мне нужны документы о печатях жизни, – попросил Ридеон.
– Увы, большая часть из них находится в закрытом доступе, – кажется, везение закончилось. – Взглянете на то, что есть?
– Да, – лучше что-то, чем ничего.
– Тогда пройдите за стол номер три, я принесу бумаги, – девушка компенсировала плохие новости приятной улыбкой.
Рид прошел в архивный зал. Кроме него, здесь было еще человека четыре. Но на него никто не обратил внимания. Все четверо были слишком увлечены делом. Зал напоминал помещение, как минимум, дворца. Мраморные колонны, фрески на стенах, повествующих о жизни двенадцати богов. Пока милая брюнетка искала всё, что можно прочесть о печатях, Рид глазел по сторонам. На каждой стене были изображены по три бога. Перед ним – боги плодородия, Живар, Келена и Аэри. За его спиной – слепые боги, Темер, Фревер и Каэд. Справа расположились боги времени, слева – жизни. Художник был настоящим мастером, потому что они словно смотрели на посетителей архива. Под таким пристальным надзором не то что бумагу не вынесешь – лишнее слово побоишься переписать.
– Вот, – на стол опустилось три свитка. – Всё, что нашла.
– Благодарю, – ответил Рид и подумал, что неплохо бы предложить брюнетке поужинать как-нибудь вместе. Но – не сейчас. Потому что даже собственная жизнь ему не принадлежала.
Первый свиток оказался теоретическим трактатом какого-то мага. Он долго рассуждал о природе магии жизни и смерти, а затем перешел к печатям. Даже рисунки прилагались. Оказалось, что существует три типа печатей жизни: запирающая, призывающая и исцеляющая. Отличались они формой и символами. Печати призыва были круглыми, как у Рида. Запирающие – квадратными, исцеляющие – треугольными. Значит, с видом определились. Но самих призывающий печатей было великое множество. И оставалось только догадываться, какое именно заклинание использовал Леонард Деренальт.
А вот следующий абзац Ридеона не порадовал. Снять печать жизни мог только маг, установивший её, либо магистр. Также она исчезала при смерти носителя либо мага жизни. В общем, шансы избавиться от подарка Леонарда были минимальными.
Рид вздохнул. Не убивать же его, честное слово! И с магистрами в городе туго. Если он пойдет в академию и попросит о помощи, начнется расследование, допросы. И потом, не факт, что кто-то из магистров возьмется снимать печать. Да и не любят в академии посторонних. На порог не пускают.
Два других свитка и вовсе оказались бесполезны. Один описывал, как ставится печать, другой содержал размышления неизвестного господина. Несвязные и неинтересные. Вот бы попасть в закрытый отдел! Но кто его туда пустит? Хотя… Рид подумал о Нэтене. Брат мог бы взять для него пропуск. Только тогда придется объяснять Нэту, как именно он ожил и чем за это должен заплатить. А Нэт кинется к Леонарду и может пострадать. Нет, нужно найти другой способ.
Ридеон вернул бумаги улыбающейся девушке и пошел к выходу. Раз пока что печать остается при нем, надо навестить двух людей. Это сестра погибшей Милании Карена и её жених Китис.