– Славка, где тебя носит?! – заорал Ромка.
Голос у Славки был взволнованным донельзя. Он не говорил, а почти кричал:
– Я в магазин ходил. А потом мне позвонил дядя Андрей. Нет, ты себе только представь! Все-таки его обокрали! Где-то через час после того, как мы с тобой там были.
– Как так? – поразился Ромка. – Сигнализацию отключили, что ли?
– Никто ничего не отключал. Охрана снова прибыла вовремя, то есть ровно через четыре минуты после сигнала. Как и перед тем, когда тревога ложной была. А быстрее не бывает.
– Вот и нет, бывает и три минуты.
– Да какая разница, три или четыре. Короче, его дверь, как и вчера, была закрыта, и полиция поначалу решила, что сигнал опять ложный. А оказалось, вор все успел до их приезда. Только дверь оказалась захлопнута. С другими замками на обратном пути вор возиться не стал.
– А что он украл? – спросила Лешка.
– Книжку. Вернее, две книжки, то есть двухтомник.
– И больше ничего?
– Ничего вроде. Других пропаж дядька не обнаружил.
– А что за двухтомник такой? Очень редкий?
– Довольно-таки. Автор – Шильдер. Слышали о таком?
– Не-а, – честно признался Ромка – Никогда.
– Я тоже, – сказала Лешка, вникая в их разговор.
– Ну, он в прошлом веке жил и описывал биографии наших царей. И сам же их издавал. Очень, между прочим, клевые книжки, и картинки в них прикольные, разноцветные. Понятия не имею, как их тогда печатали. Я как-то раз этот самый двухтомник листал, когда доклад о декабристах готовил. Вот как раз его и украли. А называется он «Император Николай Первый».
– И очень он дорогой, этот «Император»?
– Ну, наверное, не дешевый. Книги же эти давно издавались, в конце девятнадцатого века и в самом начале двадцатого. И среди книжников ценятся, особенно когда собрание сочинений полное. А у дяди Андрея теперь Шильдер разрозненным будет.
– А вору зачем разрозненное? – удивилась Лешка. – Почему он не все украл?
– Не знаю я почему. Может быть, другие у него уже есть. А кстати, все бы он не унес. Вы бы их видели! Каждая такая книжечка весит килограммов пять или шесть, никак не меньше, мне кажется. Но самое странное – это то, что рядом стояли книжки и поменьше, и полегче, и притом гораздо дороже.
– Значит, ему нужны были эти, – задумчиво сказал Ромка.
– Ну да. И углядел он их всего за три-четыре минуты. Вот я, например, когда они мне понадобились, пока их отыскал, дядькины шкафы минут десять осматривал, хоть те тома и большие, и стоят на виду. Значит, кто-то его навел, заранее объяснил, на какой полке они находятся. Так ведь? Но кто? И зачем?
– А во сколько это было? – заволновался Ромка.
– Я знаю, о чем ты подумал. Это было как раз перед тем, как мы дядю Витю с бородатым мужиком встретили.
– А в руках у того типа сумка была тяжелая…
– Я обратил внимание. Елки-палки, я вот что подумал… Я понял, кого он мне напоминает. Того страшного типа, ну, рецидивиста, помнишь его?
– Еще бы. Я давно это понял, да до тебя не смог дозвониться. Так вот кому книжки твоего дядьки понадобились!
– А может, вы ошибаетесь и он случайно шел мимо? И не с книжками, а еще с чем-нибудь еще? – с робкой надеждой сказала Лешка.
– Ага, прогуливался, – язвительно возразил Ромка. – Лучшего места в Москве не нашел, кроме как неподалеку от нас.
– Но зачем они ему? Продать? Неужели на них можно обогатиться? Лучше ограбить банк, в крайнем случае магазин.
– Мало ли. Может, ему заказали их украсть.
– Ой, люди! – вдруг испугался Славка. – А вдруг он опять нападет на Ирку?
Ромке пришла в голову такая же мысль. Но он ее отбросил и постарался утешить друга.
– Хотел бы, давно напал. А он только книжки спер. Может, и не он это вовсе, а другой вор, похожий на того типа. Сам сказал, таких мужиков полно. Давай лучше подумаем, кто его навел на этого, как его, Шильдера. А скажи мне, Славка, что делала твоя Ирка, когда дядя Витя ее цепочку тырил? Мог он и книжки заодно присмотреть?
– Можно ей позвонить. Прямо сейчас.
– Не надо. По телефону всего не выяснить. Давай к ней завтра сходим. Сразу после школы.
– Давай.
– И если это тот тип, мы его быстро заловим! Такие злодеи должны сидеть в тюрьме, а не разгуливать на свободе.
– А тебе не страшно?
– Мне-то? Между прочим, смелым помогает судьба. Это, знаешь, кто сказал? Поэт Вергилий, древнеримский классик, который написал «Энеиду». Марон Публий его звали, кстати.
– Я знаю, кто такой Вергилий, – сказал круглый отличник Славка.
– Так запомни его слова и ничего никогда не бойся. Понял?
– Понял, – с глубоким вздохом ответил друг.
Попрощавшись со Славкой, Лешка испытующе посмотрела на брата.
– А если это тот тип, ты правда его не боишься?
– Я-то? Ничего и никого. Кроме Веры Анатольевны.
И Ромка, вздохнув не менее тяжко, снова засел за литературу.
– Сойдет и так, но ты можешь лучше, – заметила Вера Анатольевна, пролистав на другой день его писанину.
Ромка пожал плечами. Разве ж ей объяснить, что есть дела гораздо важнее, чем Пушкин с его ссылкой в село Михайловское?
Он с трудом дождался звонка с последнего урока и, подождав Славку, отправился с ним к его двоюродной сестре.
Ирка оказалась дома. Ромка вошел в комнату, именуемую библиотекой, огляделся и, так как из-за задернутых штор было темновато, прищурился. Шторы днем раздвигали чуть-чуть, чтобы книги не выгорали на солнце.
– Ир, а книжки те где стояли? – без всяких предисловий, включив свет, спросил Ромка.
Девушка показала ему на пустой промежуток между огромными томами в коричневых кожаных переплетах.
– Вот здесь.
– А дядя Витя, слесарь наш, в этой комнате был? Ну, когда он у вас что-то там ремонтировал. Раз он твою цепочку спер, то и сюда мог прийти на разведку, присмотреть, где что стоит.
Ирка отрицательно покачала головой.
– Нет, здесь он не был.
– Точно?
– Абсолютно. Здесь я сама сидела, к семинару готовилась. С места не сошла, пока он не ушел. А цепочка в прихожей лежала, у зеркала, и ему под руку попалась.
– Странно. Почему же тогда он шел с этим типом? – подумал вслух Славка. – Или все же не тот это тип?
– С каким еще типом?
– А с тем самым… Ну, с тем, который Джима украл и тебя чуть не сбил. Или нам показалось…
Славкина сестра замерла. Глаза ее расширились.
– Вы о ком? О том самом?
Ромка наступил Славке на ногу.
– Да нет, скорей всего, мы ошиблись. Еще ничего не ясно. Тот тип без бороды был, а этот бородатый. Помятый какой-то. И вообще похожих людей полно.
– Пусть не тот, пусть похожий. – Ирка судорожно вздохнула. – Но зачем таким наши книжки? Не читать же?
– Заказал кто-то, видно. Такие люди обычно в «шестерках» ходят: что им прикажут – то и делают, – компетентно разъяснил Ромка.
– Мерзкая «шестерка». А вдруг это он все же?
Хотя в комнате было тепло, Славкина сестра зябко поежилась. Она изо всех сил скрывала свой страх, но его все равно было видно. Оно и понятно: если этот тип побывал в их доме, то неизвестно, чего еще от него надо ждать.
– Ты лучше скажи, кто у вас бывал в последнее время? – затормошил Ирку Ромка, чтобы заодно отвлечь ее от тревожных мыслей. – Кто мог знать об этих книжках и о том, где они стоят? Кто вообще к вам ходит?
– У папы уже сто лет никого не было, а ко мне только Светка да Юлька. Парус иногда. Денис Парусов то есть, – рассеянно ответила Славкина сестра, глядя поверх их голов.
– А еще день рождения у тебя был на прошлой неделе. И куча народу, – напомнил Славка. – Я тебе еще капустный пирог и заливное приносил, бабушка наша готовила. Кто к тебе приходил?
– Да все те же. Светка. Ленка с Игорем. Антон. Парус. И Юлька с Кириллом. Вот его я знаю плохо. Это Юлькин друг, не мой, она недавно с ним познакомилась.
– Зуб даю, что дядька не утерпел и похвастался перед ними своими редкими книжками.
Ирка вздохнула.
– Это он любит.
– А те, украденные, он им показывал? – уточнил Ромка.
– Не помню. Они, кажется, все сами рассматривали. Парус еще сказал, что Николай Первый до сих пор не понят и не оценен по достоинству, а ведь он выступал против террора, к которому призывали некоторые декабристы, и вообще много всего хорошего сделал. А Игорь ему возразил.
Но Ромку в настоящий момент интересовали не декабристы и Николай Первый, а совсем недавнее прошлое.
– Ира, скажи, а кто из твоих друзей такими книжками интересуется?
– Кто? Светка с Юлькой точно нет. И Парус тоже. Ленка и Антон и подавно, они вообще не читают книг. Ой, да что я такое несу! – Ирка откинула волосы со лба и возмущенно посмотрела на Ромку. – Это же мои самые близкие друзья, и не могу я ни в чем их подозревать.
– А придется, если некого больше. И не все они тебе самые близкие. Вот Кирилл, например. Сама сказала, что он тебе не друг. Что ты о нем знаешь?
– Немного. Только то, что мне Юлька рассказывала. Но Кирилл – не тот вариант. Он крутой, на новом «Лексусе» ездит, в каком-то банке работает и таких книжек может сколько угодно купить, да только они ему и даром не нужны, так как он не библиофил и уж тем более не преступник. И вообще он очень приятный и симпатичный парень.
– Пусть так, – покладисто сказал Ромка и потребовал: – Тогда вспоминай, кто еще у вас был. Может, из домоуправления кто? Или какие-нибудь торгаши?
Ирка задумалась.
– Нет, честно, никого больше не было. Месяца два – это точно. А поскольку папа этого своего Шильдера недавно переставлял, то тот, кто приходил раньше, не считается.
– Дядя Андрей сильно переживает? – с сочувствием спросил Славка.
– Еще как! Но говорит, что это все пустяки, бывает и хуже. Подумаешь, две книжки пропали! Стояли себе на полке, а теперь не стоят. Никого зато не убили, не взорвали, не похитили, и мы как жили, так и живем. И книжки эти не инкунабулы какие-нибудь. Будут деньги – приобретем другие. Только бы это был обыкновенный вор, а не тот жуткий тип.
– Будем надеяться, – вздохнул Ромка. – Но я постараюсь это узнать. Так просто мы это не оставим. Правда, Славка?
Славка молча кивнул.
– Полиция о краже знает, обещала принять меры, – сказала Ирка.
– Да она, твоя полиция, до сих пор не нашла того типа. А книжки ваши ей вообще сто лет снились. Пойдем, Славка, у нас с тобой еще масса дел.