Была весна и сессия, и сплин…
Светлой памяти Александра Борисовича Мордвинова, чем больше проходит времени, тем чаще он мне снится, слушаю лекции, сдаю экзамены по Общему языкознанию, сижу на семинарах, слышу его дивный смех, жду новой встречи там, на лунной дорожке…
Была весна и сессия, и сплин,
И холодок несбывшихся пророчеств,
И вдохновенный он совсем один,
Лингвист от бога в сонме одиночеств.
Там дождь шуршал за окнами, а я
Слагала строки, позабыв билеты,
И что нам до прозренья, бытия,
Когда известны все давно сюжеты..
Была весна, он молод и красив,
О, как он заразительно смеется,
И страсти той неузнанный мотив
Сквозь суету и чей-то плач прорвется.
И обморок у Тани, и хандра,
Ей не пройти языкознанья омут,
А я шучу отчаянно с утра
И рвусь к нему веселому, родному.
За все потом придется заплатить,
Но в майский день, на сессии в тумане,
Едва ловлю и голос тот и нить,
Лингвистика нас нынче не обманет.
Мы под дождем смеемся в этот час,
Забыв зачетки, не узнав ответы,
И лишь сердца отчаянно стучат,
О, где ты юность, универ и лето…
На кладбище такая тишина,
Что кажется, весь мир поник и канул
В ту бездну откровения и сна,
И я одна, нет Щербы, и нет Канта,
Нет никого, ворона так орет,
И ель ласкает снова, упрекая,
На сессию он больше не придет.
Как птица, в поднебесье улетает…
Здесь вдохновенный он совсем один,
Лингвист от бога в сонме одиночеств.
Была весна и сессия, и сплин,
И холодок несбывшихся пророчеств.