– Привет! Я видела его. Нисколько не изменился. Все такой же здоровый бычара. Не хотел браться за дело, представляешь?
Карла набрала меня ближе к ночи, я как раз входил в квартиру. Бросив ключи на тумбочку, прислонился к стене.
– Я не сомневался в этом.
– Но он красавчик. Даже Оттавия заметила. Отметила и красивые глаза, и рост, и мощь, и…
– Достаточно. Карла.
– И мощь, и тембр голоса, и его руки. На которых мы вместе не заметили ни намека на кольцо. Он все еще свободен, братишка. Все в твоих руках, как ты понимаешь. Я же говорила, хватит тебе в затворника играть. Зачем отвергать свою сущность? Если любишь – бери. Кто тебя остановит?
Кто меня остановит? Хороший вопрос.
– Киан…
Это было всего лишь раз. Один раз на вечеринке в университете. Я так долго ждал своего восемнадцатилетия, чтобы подойти к нему. Не составило никакого труда пробиться в его университет.
Киан Кренн. Я помню каждую нашу встречу. Впервые это случилось, когда мне было шесть лет. Родители привезли меня к зданию школы и оставили на пороге. Мы опоздали, уроки уже начались. Это был первый мой учебный день и первое самостоятельное задание – найти свой класс. Родители уехали на своей белой машине, а я, мелкий, белокурый мальчишка, похожий больше на снежок, чем на человека(как мне всегда говорили) стоял и трясся от страха.
– Эй, ты что, потерялся?
Меня окликнул мальчик. Он был старше. Уже давно учился в пока еще чужой для меня школе.
– Я не знаю, куда идти, – пролепетал я.
На что мальчик добродушно улыбнулся и потрепал рукой мои волосы:
– Ты такой белый, как снежок. В первый класс? Букву помнишь?
– Первый «а»! – гордо заявил я, довольный тем, что разговариваю со старшим.
– Опоздал? – понял новый знакомый. – Я отведу тебя до класса, не волнуйся. Держись меня и будешь в порядке.
Я пошел за ним. Побежал, мои ножки были еще совсем короткими, а мой провожатый уже тогда был довольно высок.
– А как тебя зовут? – догоняя старшего, выкрикнул я.
– Киан. А тебя?
– Эмануэль! Меня зовут Эмануэль Соммер и мне шесть лет! А тебе?
– Мне десять. Приятно познакомиться, Эмануэль. У тебя смешное имя, снежок. И вот твой класс.
Киан довел меня до двери, постучал и зашел первым внутрь:
– Это Эмануэль Соммер, учительница. Я встретил его на ступеньках возле школы, он сказал, что учится в этом классе.
– Конечно!
Преподавательница очень обрадовалась, затащила меня в класс, а Киан исчез. Он даже не попрощался. Я потом не видел его несколько месяцев, так как первоклассникам не позволяли свободно ходить по школе.
Во второй раз я увидел его на уроке физкультуры, уже была зима. Нас привели заниматься в зал, где играли старшеклассники. Среди них был и Киан. Я получил мячом по голове, засмотревшись на него. Он был лучшим. Главным игроком. Все только и звали его. Киан, Киан… Он вел мяч, вел всю игру и выиграл ее тоже он. Я махал ему рукой, но он меня так и не заметил.
– Соммер! Прыгаем лягушкой, по кругу! – окликнул меня преподаватель физкультуры и вернул в строй первоклашек.
После этого я не видел его еще месяц. А после Нового года были соревнования по шахматам среди всех классов. Имя Киана появилось на доске почета. Вместе с фотографией.
Размотав эластичные бинты на своих запястьях, отложил их на стол, мимо которого проходил. Хотелось пить. Работа утомительная, я один в этой стране. Так бывает часто.
Поправил на столе старую фотокарточку в золотой рамке. Да, именно она висела на той доске почета. Это был единственный раз, когда я что-то украл. Хотя в беспорядках меня обвиняли весьма регулярно. Например, во втором классе. Когда я нарушил внутренний закон школы и ушел с первого этажа, поднялся на третий, туда, где были пятые и шестые классы. Мне до жути хотелось найти Киана и рассказать ему о своей гордости – я перешел во второй класс круглым отличником! Более того, мне обещали возможность перейти экстерном сразу в четвертый, ведь я очень умный и сильно обгоняю школьную программу. А это могло означать, что мы бы учились на одном этаже. Я гордо топал своими маленькими ножками в черных лаковых туфлях в то время, как на первом этаже меня уже хватились и объявили о совершении одним из учеников диверсии. Даже директор искал меня вместе с остальными, успели сообщить и родителям, а я все ходил по этажу и искал Киана. И нашел. Он стоял вместе с группой одноклассников, они мне в то время казались такими большими, взрослыми. Особенно сам Киан, он всегда был выше всех, даже тогда я заметил, как девочки старались при каждом удобном случае прикасаться к его широким плечам. Особенно одна постоянно терлась возле него. Хохотушка, рассказывала какие-то глупости и без конца трогала его. В то время я еще не понимал, почему меня это так задевает. Просто потому, что я считал его своим единственным другом? Вряд ли в семь лет у меня началось половое созревание. Оно началось в десять, я это точно знаю. Но до этого произошло довольно много всего.
Сегодня за окном льет дождь. Жара, мы ждали грозу, но пошел дождь. Как в тот летний день, когда я отправился искать Киана. Младшие классы уже закончили учебу, а старшеклассникам оставалась еще неделя. Затем последний звонок. Я ждал этот день, чтобы прийти и поздравить Киана, а также сообщить, что на следующий год точно перескакиваю в четвертый. Я тоже сдал экзамены и меня все-таки допустили. Я очень хотел ему об этом рассказать.
В моем шкафу всегда было много одежды, пока мама была жива. Отец был состоятельным, мы не считали деньги, жили в роскошной квартире, имели дома в нескольких странах, и мои родители были счастливы. Мама была художницей и привила мне хороший вкус в одежде, хотя шоппинг меня особо не привлекал. Поэтому мама очень удивилась, когда я ее попросил съездить в магазин и купить мне новую одежду. Хотя у меня всего было достаточно, но именно тогда мне показалось, что все это не подходит, все это выглядит слишком по-детски и Киан опять меня не заметит, как тогда, когда я совершил настоящую диверсию, сбежав на этаж к старшеклассникам. Он увидел меня в толчее школьников. Действительно заметил. Но… или не узнал, или не обрадовался. Хотя и подошел.
– Привет, – хмуро сказал он, оставив подружек и друзей смотреть себе в спину. – Что ты делаешь на нашем этаже?
– Я искал тебя! – громко заявил я, радуясь нашей встрече и игнорируя его недовольство.
– Зачем? Тебя, наверное, ищут уже. Ты знаешь, что мелким нельзя никуда уходить с первого этажа?
Пока мы разговаривали, нас окружили зеваки. Был один тип, я запомнил его тяжелые кроссовки и большой живот. Он наехал на Киана.
– Так вот, с кем ты дружишь! Кренн! Вы вместе в песочнице играете?!
Хохот незнакомца отпечатался в моем сознании надолго. Я хотел крикнуть ему, что уже взрослый. Что я непременно перейду сразу в четвертый, перепрыгну через два класса и буду считаться в следующем году почти таким же, как Киан. Я не понимал тогда, как глупо буду выглядеть в их глазах. И тем более не ждал того, как поступит Киан. Он врезал наглецу. Тот ответил и завязалась драка. Я тоже бросился колошматить хохотуна и получил пару раз мимоходом.
Нас разняли, меня к моему позору оттащили девчонки, подхватили под руки и уволокли в сторону, хоть я даже в такой ситуации пытался дрыгать ногами и продолжал лягать уже недосягаемого обидчика. Киан тоже потом ходил с разбитым носом и под конец года из-за меня получил снижение оценок за плохое поведение. Хохотун оказался родственником одного из учителей. Киан его побил и вытирая кровь рукавом, схватил меня за руку и выволок с этажа. Он ничего не говорил, пока вел меня обратно на первый, к младшим. Говорил я, прямо заткнуться не мог:
– Киан! Ты показал ему, что он неправ! Мы… мы вместе показали!!!
Он волок меня за руку, а я подпрыгивал, догоняя его и размазывая свою кровь на разбитой брови.
– Мы команда, Киан! Я… я еще раз его увижу, снова ударю! Пусть так и знает, как тебя обижать! Я не играюсь в песочнице… я…
Я почти сказал ему, что собираюсь учиться в четвертом классе, начал, но меня уже заметили учителя, а также они заметили кровь на наших физиономиях, и естественно, подумали о самом худшем. Поднялись крики, суматоха, вызвали медика. И пока разобрались… Я снова потерял его из виду.
В конце года я набрался смелости прийти на его последний звонок. Перед этим мы с мамой купили мне одежду. Думаю, я выглядел нелепо в строгом костюме и ботинках, даже в галстуке. Мама с папой шептались, что у меня скорее всего случилась первая любовь и я собираюсь на встречу с девочкой. Они даже хотели познакомиться с ее родителями, мне не говорили, это был их план.
Но я шел к Киану. Я даже купил себе кошелек, сделал модную стрижку и надушился папиным лучшим одеколоном. Однако я даже не вошел в здание школы. Я шел через соседний двор, где был любимый старшеклассниками закуток. Там все заросло кустами сирени, под которыми спряталась скамейка. Я топал, витал в облаках, представляя себе встречу с Кианом, как, наконец, расскажу ему о своем взрослении, об успехах, о том, что меня будут показывать по телевидению, как одного из самых одаренных, подающих надежды учеников нашей школы. Хотел сказать, что он может больше не стесняться нашей дружбы… Хотел. Как вдруг мои грезы нарушили непонятные мне тогда звуки. Во дворе было тихо, начало лета, пели птицы, а в общем не было ни души. И внезапно, какой-то шум. Доносился он как раз со стороны той скамейки.
Но меня тоже услышали, ведь я шел в полной тишине, ступая по асфальту в новых ботинках с небольшим каблуком. Именно стук каблуков спугнул тех, кто прятался в кустах. Они быстро вышли оттуда и направились в противоположную сторону от школы.
К своему ужасу, обиде, я узнал спину Киана. Он вел за руку девчонку. Ее юбка задралась, а волосы сбились и даже мелкому мне не понадобилось много фантазии, чтобы понять, чем они занимались в тех кустах. От них шел странный, дикий для меня в то время запах. Он вскружил мне голову и заставил разозлиться! Вернувшись домой, я разнес в клочья все, что у меня лежало на столе. Это были учебники, книги, которые я использовал, чтобы учиться быстрее, чтобы быстрее повзрослеть и перепрыгнуть несколько классов…
Мама с папой так сильно перепугались, что на следующий день увезли меня на Средиземное море, на все лето. Они и потом шептались, переживая, что моя первая любовь не удалась. Похоже, их сын получил отказ.
Я молчал все лето, погрузившись в единственное, что могло меня отвлечь – в науку. А еще я попросил отца отдать меня на занятия по какой-нибудь борьбе. Я твердо решил стать сильным к сентябрю, ведь хохотун, которого мы вдвоем повалили, тоже будет на том же этаже. А я не собираюсь падать в глазах Киана окончательно и быть побитым неудачником. Я… я должен был его победить.
К сентябрю я подрос. Вытянулся, и совсем исхудал. Лето, проведенное на море, ежедневные занятия с тренером сделали из меня нечто не слишком привлекательное. Белая кожа сперва сгорела, потом покрылась почти черным загаром. С белыми волосами я выглядел дико. А еще по глупости вырядившись в модную на юге одежду, я явился настоящим павлином на этаж к старшим. В таком виде меня представили новому классу. Мало было внимания со стороны других, так еще и это. Весь год от меня только и ждали, что сдамся, не выдержу программу. Но я не сдался. Я понял, что, давая списывать одноклассникам, быстро получу их признание и доверие. Что я и сделал.
Весь тот год Киан таскался с уже знакомой мне девчонкой. Они не расставались. А я взрослел и довольствовался редкими столкновениями со своим «другом». Несмотря ни на что, я всегда считал его своим… другом.
Я достал кучу литературы на тему отношений, и читал, хоть толком еще не понимал, что чувствуют взрослые, прикасаясь друг к другу. Зачем они целуются. Я смотрел на это с точки зрения химии. Подходил к этому со стороны теории.
Время шло, Киан в редких случаях, когда у него явно было хорошее настроение, кивал мне в знак приветствия. Я был уверен – это все из-за той потасовки. Он все еще не хотел, чтобы его репутация была подвержена сомнению из-за дружбы с младшим. Это была моя версия. Мне не хотелось верить в то, что он попросту не замечал меня. Ведь обо мне говорила вся школа. И об успехах в учебе, и о том, что я нередко защищал младших. Да. Я во всем хотел походить на Киана. И мои занятия борьбой не проходили даром. После того, как я несколько раз прекращал драки в школе(в большинстве своем ребята дрались необдуманно, а пара точных ударов натренированной рукой или ногой, могла закончить любую «любительскую» драку), меня стали звать на каждый конфликт как своеобразного судью. К тому времени я уже заполучил несколько медалей за выигранные соревнования и все набирал авторитет в школе. Но для Киана я по-прежнему ничего не значил.